Тем не менее французские службы так по-настоящему и не побеспокоили эту таинственную личность с неясным прошлым, многочисленными связями и знакомствами в политических кругах.
Одним из самых странных было дело Альбера Игуэна. То, чем он занимался в ФКП, во многих отношениях напоминает роль Жана Жерома. Но если за действиями последнего хоть как-то можно проследить благодаря свидетельствам бывших членов партии, то Игуэн оставался за кулисами, ступенька за ступенькой поднимаясь по общественной лестнице и сделав образцовую карьеру, что позволило ему общаться с грандами финансового и политического мира и стать их протеже.
В 1952 году Альбер Игуэн вошел в административный совет «Франс-навигасьон». Несколько месяцев спустя он купил контрольный пакет акций. После того как 23 января 1953 года его назначили президентом компании, он приступил к ее ликвидации, продавая корабли поштучно и тем самым обходя наложенное службами безопасности негласное эмбарго. Обладая ярко выраженной деловой хваткой, он впоследствии взял под контроль Парижское банковское общество, затем Северный консорциум и приобрел акции в страховых и таксистских компаниях и в обществе по продаже недвижимости. В 1955 году он стал миллиардером.
В это время его и арестовало УОТ. Впервые он слегка вышел из тени. Его имя появилось на первых страницах газет. Речь шла о шпионаже, затем об использовании чужих документов. Два года спустя органы правосудия оправдали его. Альбер Игуэн вновь занялся делами, но в контрразведке досье на него не закрыли. Публика о нем больше ничего не слышала. У полицейских службы безопасности тем не менее оставалась уверенность, что он был большим человеком в международном коммунистическом аппарате.
Попытаемся разобраться.
Альбер Игуэн (его настоящее имя – Хаим Давид Яллер) в молодости был известен под разными фамилиями. Он родился в Трагуле-Фрумофе в Румынии 3 февраля 1915 года и приехал во Францию в 1933 году. Два года спустя он поступил в специальную школу общественных наук. В 1937 году прошел обучение на курсах технических служб префектуры Сены. В том же году Игуэн вроде бы совершил путешествие на корабле компании «Франс-навигасьон» («Гильвинек») в составе советской миссии в Испании. 24 декабря 1938 года под именем Яллера получил французское гражданство. Был мобилизован и оставался в армии до 6 августа 1940 года. Демобилизовался в звании сержанта. До этого момента его биография кристально чиста. Затем следы теряются.
Яллер исчез на два года. Он объявился в Тунисе в инженерной роте в звании прапорщика. Теперь его звали Даниэль Жалле, который родился 10 февраля 1915 года в Волькеринкове на севере Франции. Почему он сменил фамилию? Это покрыто тайной. Любопытно отметить, что с этого времени его жизнь получает совсем иную ориентацию. Ему удалось добиться перевода в военно-воздушные силы и войти в окружение Фернана Гренье, который в то время был представителем ФКП при генерале де Голле в Алжире. Гренье, тесно связанный с СССР, был в апреле 1944 года назначен комиссаром по делам авиации в созданном генералом Французском комитете национального освобождения. Хаим Давид Яллер, он же Жалле, стал сотрудником секретариата Гренье. Вместе с ним он вошел в освобожденный Париж и в сентябре 1944 года был назначен на службу в министерство авиации под начало Шарля Тийона. При бывшем руководителе ФТП он оставался до вывода коммунистов из правительства (Тийон последовательно занимал посты министра авиации, вооружений, восстановления и градостроительства).
Ни у кого нет ясного представления о делах Яллера-Жалле в те времена. По словам Пьера Дэкса, работавшего секретарем Шарля Тийона, о своей деятельности он, как и все коммунисты из окружения Фернана Гренье в Алжире, в большей степени отчитывался перед СССР, чем перед ФКП. Роже Коду, также работавший в секретариате Тийона, вспоминал, что Яллер-Жалле, занимавшийся техническими службами, разъезжал по военно-воздушным базам всей Франции. Исходя из этого, возможны всякие предположения…
В октябре 1945 года наш деятель снова сменил личину. Он заявил, что Жалле – его подпольная кличка в Сопротивлении, что на самом деле его зовут Альбер Игуэн и что он родился в 1917 году на французском теплоходе «Латуш Тревиль» по пути в Буэнос-Айрес. Он утверждал, что отец его неизвестен и что он взял фамилию матери. Тот факт, что Даниэль Жалле и Альбер Игуэн – одно и то же лицо, подтвердили под присягой три человека: армейский капитан (член ФКП), секретарь федерации металлистов ВКТ и бывший член ФТП. Он оформил документы на новую фамилию при помощи высокопоставленного чиновника министерства восстановления (руководимого Франсуа Бийю) и журналиста-коммуниста, которые пришли с ним в качестве свидетелей в префектуру.
Как и в 1942 году, причины, по которым Хаим Давид Яллер сменил фамилию, неизвестны. Много лет спустя полицейское расследование установило, что было два Альбера Игуэна. Первый умер в возрасте трех недель, второго, воевавшего в Интернациональных бригадах, убили во время гражданской войны в Испании. Было ли об этом известно Яллеру?
Под своей новой фамилией он и привлек к себе внимание французских служб. После вывода министров-коммунистов из правительства он принял руководство Европейским промышленным и коммерческим обществом (СЕПИК). СРК подозревала, что это общество, принадлежавшее на равных паях поляку Ароновичу и директору Банка франко-румынского кредита Чуновскому, служило ширмой для нелегальных поставок товаров в страны Востока. Для наблюдения за обществом секретные службы ввели туда своего агента. Вот его свидетельство: "При первом внедрении в советскую разведывательную сеть мой бывший командир в движении Сопротивления Анри Рибьер, ставший руководителем СРК, сказал мне: «Ты должен от нас уволиться».
Я сильно рассердился. Но это оказалось необходимым, поскольку он попросил меня войти в разведывательную сеть не для того, чтобы ее с самого начала разрушить, а просто для наблюдения за ней и выяснения, не занимается ли она контрабандой военного оборудования. В двух словах все происходило так: от фиктивной технической ассоциации, называвшейся импортером, мы получали польский уголь, а предполагаемые доходы от продажи этого угля поступали в специальную кассу. По просьбе Варшавы мы покупали станки для тяжелой и легкой промышленности. Теоретически пункт назначения – Польша. На самом деле мы отправляли геодезические приборы, карты в Польшу, в СССР, в Югославию, в Китай… Все проходило через нас. Проблем не возникало, пока речь шла о гражданском оборудовании, но вскоре поступили военные заказы: мне направили требование на торпеды 550-го калибра. Мы в СРК были вынуждены приступить к ликвидации сети". Из Франции выслали несколько поляков, в том числе совладельца СЕПИК Ароновича. Альберу Игуэну удалось ускользнуть. В то время уже было ясно, что он работал в сотрудничестве с Жаном Жеромом на пополнение кассы ФКП. "Я пришел в СЕПИК, чтобы обговорить условия отправки в Польшу крайне деликатного груза, – рассказывает Роже Коду. – Дверь комнаты, в которой я сидел, была открыта, и в конце коридора я увидел Жалле. В партийных кругах его продолжали называть этим именем. Он тоже меня заметил, сразу же подошел ко мне и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Одним из самых странных было дело Альбера Игуэна. То, чем он занимался в ФКП, во многих отношениях напоминает роль Жана Жерома. Но если за действиями последнего хоть как-то можно проследить благодаря свидетельствам бывших членов партии, то Игуэн оставался за кулисами, ступенька за ступенькой поднимаясь по общественной лестнице и сделав образцовую карьеру, что позволило ему общаться с грандами финансового и политического мира и стать их протеже.
В 1952 году Альбер Игуэн вошел в административный совет «Франс-навигасьон». Несколько месяцев спустя он купил контрольный пакет акций. После того как 23 января 1953 года его назначили президентом компании, он приступил к ее ликвидации, продавая корабли поштучно и тем самым обходя наложенное службами безопасности негласное эмбарго. Обладая ярко выраженной деловой хваткой, он впоследствии взял под контроль Парижское банковское общество, затем Северный консорциум и приобрел акции в страховых и таксистских компаниях и в обществе по продаже недвижимости. В 1955 году он стал миллиардером.
В это время его и арестовало УОТ. Впервые он слегка вышел из тени. Его имя появилось на первых страницах газет. Речь шла о шпионаже, затем об использовании чужих документов. Два года спустя органы правосудия оправдали его. Альбер Игуэн вновь занялся делами, но в контрразведке досье на него не закрыли. Публика о нем больше ничего не слышала. У полицейских службы безопасности тем не менее оставалась уверенность, что он был большим человеком в международном коммунистическом аппарате.
Попытаемся разобраться.
Альбер Игуэн (его настоящее имя – Хаим Давид Яллер) в молодости был известен под разными фамилиями. Он родился в Трагуле-Фрумофе в Румынии 3 февраля 1915 года и приехал во Францию в 1933 году. Два года спустя он поступил в специальную школу общественных наук. В 1937 году прошел обучение на курсах технических служб префектуры Сены. В том же году Игуэн вроде бы совершил путешествие на корабле компании «Франс-навигасьон» («Гильвинек») в составе советской миссии в Испании. 24 декабря 1938 года под именем Яллера получил французское гражданство. Был мобилизован и оставался в армии до 6 августа 1940 года. Демобилизовался в звании сержанта. До этого момента его биография кристально чиста. Затем следы теряются.
Яллер исчез на два года. Он объявился в Тунисе в инженерной роте в звании прапорщика. Теперь его звали Даниэль Жалле, который родился 10 февраля 1915 года в Волькеринкове на севере Франции. Почему он сменил фамилию? Это покрыто тайной. Любопытно отметить, что с этого времени его жизнь получает совсем иную ориентацию. Ему удалось добиться перевода в военно-воздушные силы и войти в окружение Фернана Гренье, который в то время был представителем ФКП при генерале де Голле в Алжире. Гренье, тесно связанный с СССР, был в апреле 1944 года назначен комиссаром по делам авиации в созданном генералом Французском комитете национального освобождения. Хаим Давид Яллер, он же Жалле, стал сотрудником секретариата Гренье. Вместе с ним он вошел в освобожденный Париж и в сентябре 1944 года был назначен на службу в министерство авиации под начало Шарля Тийона. При бывшем руководителе ФТП он оставался до вывода коммунистов из правительства (Тийон последовательно занимал посты министра авиации, вооружений, восстановления и градостроительства).
Ни у кого нет ясного представления о делах Яллера-Жалле в те времена. По словам Пьера Дэкса, работавшего секретарем Шарля Тийона, о своей деятельности он, как и все коммунисты из окружения Фернана Гренье в Алжире, в большей степени отчитывался перед СССР, чем перед ФКП. Роже Коду, также работавший в секретариате Тийона, вспоминал, что Яллер-Жалле, занимавшийся техническими службами, разъезжал по военно-воздушным базам всей Франции. Исходя из этого, возможны всякие предположения…
В октябре 1945 года наш деятель снова сменил личину. Он заявил, что Жалле – его подпольная кличка в Сопротивлении, что на самом деле его зовут Альбер Игуэн и что он родился в 1917 году на французском теплоходе «Латуш Тревиль» по пути в Буэнос-Айрес. Он утверждал, что отец его неизвестен и что он взял фамилию матери. Тот факт, что Даниэль Жалле и Альбер Игуэн – одно и то же лицо, подтвердили под присягой три человека: армейский капитан (член ФКП), секретарь федерации металлистов ВКТ и бывший член ФТП. Он оформил документы на новую фамилию при помощи высокопоставленного чиновника министерства восстановления (руководимого Франсуа Бийю) и журналиста-коммуниста, которые пришли с ним в качестве свидетелей в префектуру.
Как и в 1942 году, причины, по которым Хаим Давид Яллер сменил фамилию, неизвестны. Много лет спустя полицейское расследование установило, что было два Альбера Игуэна. Первый умер в возрасте трех недель, второго, воевавшего в Интернациональных бригадах, убили во время гражданской войны в Испании. Было ли об этом известно Яллеру?
Под своей новой фамилией он и привлек к себе внимание французских служб. После вывода министров-коммунистов из правительства он принял руководство Европейским промышленным и коммерческим обществом (СЕПИК). СРК подозревала, что это общество, принадлежавшее на равных паях поляку Ароновичу и директору Банка франко-румынского кредита Чуновскому, служило ширмой для нелегальных поставок товаров в страны Востока. Для наблюдения за обществом секретные службы ввели туда своего агента. Вот его свидетельство: "При первом внедрении в советскую разведывательную сеть мой бывший командир в движении Сопротивления Анри Рибьер, ставший руководителем СРК, сказал мне: «Ты должен от нас уволиться».
Я сильно рассердился. Но это оказалось необходимым, поскольку он попросил меня войти в разведывательную сеть не для того, чтобы ее с самого начала разрушить, а просто для наблюдения за ней и выяснения, не занимается ли она контрабандой военного оборудования. В двух словах все происходило так: от фиктивной технической ассоциации, называвшейся импортером, мы получали польский уголь, а предполагаемые доходы от продажи этого угля поступали в специальную кассу. По просьбе Варшавы мы покупали станки для тяжелой и легкой промышленности. Теоретически пункт назначения – Польша. На самом деле мы отправляли геодезические приборы, карты в Польшу, в СССР, в Югославию, в Китай… Все проходило через нас. Проблем не возникало, пока речь шла о гражданском оборудовании, но вскоре поступили военные заказы: мне направили требование на торпеды 550-го калибра. Мы в СРК были вынуждены приступить к ликвидации сети". Из Франции выслали несколько поляков, в том числе совладельца СЕПИК Ароновича. Альберу Игуэну удалось ускользнуть. В то время уже было ясно, что он работал в сотрудничестве с Жаном Жеромом на пополнение кассы ФКП. "Я пришел в СЕПИК, чтобы обговорить условия отправки в Польшу крайне деликатного груза, – рассказывает Роже Коду. – Дверь комнаты, в которой я сидел, была открыта, и в конце коридора я увидел Жалле. В партийных кругах его продолжали называть этим именем. Он тоже меня заметил, сразу же подошел ко мне и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118