Ему захотелось забыть про все свои права и обязанности, снять штаны и заняться сексом с любимой. Его рука скользнула вниз по ее талии и остановилась на пуговице джинсов. Он расстегнул пуговицу и потянул вниз молнию. Ирина несильно оттолкнула Мешалкина от себя:
- Юра… Ну что ты?.. Сейчас не время и не место… - Но в ее глазах Юра прочитал «да». Он вспомнил строчки из песни группы «Зоопарк»: Она сказала - нет, никогда, но я услышал - да, навсегда… Он потянул джинсы вниз. Ирина повиливала бедрами, вроде бы мешая процессу, а на самом деле - помогая. Между футболкой и джинсами появилась белая полоска трусиков. Юра опустился на колени и поцеловал девушку в живот. Ирина вцепилась руками ему в прическу. От возбуждения у нее всё поплыло перед глазами. Юрина рука проскользнула между ее ног. По телу Ирины снизу вверх пробежала судорога. Она обмякла. Теперь с ней можно было делать всё, что хочешь. Ирина открыла глаза и тут заметила Коновалова, который стоял посреди церкви и смотрел прямо на них. Перед собой Коновалов держал миску с пулями, из-за которых он был похож на французскую картину «Шоколадница», где девушка несет на подносе кондитерские изделия.
Ирина охнула и больно дернула Юру за волосы.
- Ой! - вскрикнул Юра, - Ты что?
- Вставай, - Ирина оттолкнула Мешалкина и быстро натянула джинсы.
Юра сел.
- Да ты что, Ир? - он всё еще не видел Коновалова. Коновалов поставил миску с пулями на пол.
Бзынъ - звякнула миска об пол. Мишка взял одну пулю и начал катать ее между пальцами. Мешалкин повернулся на звук.
- Чего это вы тут? - спросил Мишка.
- Как чего? - ответил, поднимаясь, Юра. - Автоматы чистим.
- Ты чего, думаешь, что я дурак? - Мишка посмотрел на Иру. - Он что, к тебе пристает?
- Ты не понял, - ответила Ирина, чтобы дать себе время что-нибудь придумать.
- Чё это я не понял? Я что, блин, того? - Мишка постучал себя пулей по голове. - Не понял, для чего мужик с бабы штаны снимает?
Мешалкин сжал кулаки.
- Ты дурак! - сказала Ирина. - Меня пчела укусила в живот, а он мне жало высасывал, - и подумала: Господи! Чего я говорю?! И вообще, какого черта я тут оправдываюсь?! Я свободная женщина свободной страны и вправе поступать так, как мне хочется!
Коновалов остановился и положил пулю в карман. Было видно, что он готов поверить в эту белиберду. Но тут встрял Мешалкин.
- Чего ты вообще лезешь?! Тебе какое дело?! Это что, твоя жена?!. Вот и не выступай! Чего это мы с Иринкой, - он посмотрел на Ирину, - должны перед тобой оправдываться?!
- Ни хрена себе! Ты мне такое говоришь! - Мишка развел руками. - Да она - невеста моя! А ты, блин, с моей невесты трусы снимаешь, пока я на минутку отвлекся! Ни хрена себе! Вот гад! За это вас, москвичей, все и не любят! За вашу наглость! Приехал, говно такое, в мою деревню и, блин, мою же невесту за жопу хватает! - Он засучил один рукав.
- С чего это ты взял, что она твоя невеста?! Ты, валенок тамбовский?! На фиг ты ей сдался со своей вонючей деревней?! Она - моя невеста! Понял?!
- Это кто это валенок?! - Мишка засучил второй рукав. - Он, сука, мою невесту за жопу… и я же еще и валенок! Чмо московское! Сейчас я буду тебе, Юрий Долгорукий, руки выдергивать, чтобы ты ими не лез куда не надо! - Мишка двинулся на Юру.
Мешалкин отступил на шаг:
- Давай, попробуй, - он поднял с пола автомат, как дубинку, и махнул перед собой. - Иди сюда! Я тебе по твоей тупой голове настучу, чтобы она побыстрее соображала!
- Ч-и-во?!
- Ни-чи-во!
- А ну прекратите сейчас же! - Ирина встала между ними. - Я ничья не невеста! Я никому никаких обещаний не давала! А если вы начнете драку, то я ни с одним из вас вообще разговаривать не буду!
Из подвала поднялись Скрепкин с Абатуровым.
- Чего это у вас тут? - спросил дед.
- Всё в порядке, - ответила Ирина. Скрепкин держал в руках вторую миску с пулями.
- Ну а раз так, - сказал он, - то давайте заряжать будем. Мишка опустил руки и незаметно для остальных показал
Мешалкину кулак.
А Юра показал Коновалову средний палец. На что Коновалов чиркнул ребром ладони ниже пояса. Юра отвернулся.
Глава восьмая
ФАРУВЕЙ
Комон бейби лайт май файер!
Doors
- 1 -
Полковник Герман Васильевич Иншаков стоял перед коротким строем военных летчиков. После двух суток без сна вид у него был осунувшийся. За последние двое суток Иншаков спал часов пять, а то и меньше. Иншаков получил полный разнос от начальства и вынес тяжелое общение с Юлей Киселевой. Да и чисто по-человечески Герман Васильевич сильно переживал. Пропавший Иван Киселев был для него почти, можно сказать, как сын. В его глазах Иншаков узнавал себя в молодости. Вот таким же он был собранным, смелым и романтичным. Всю жизнь авиация для Иншакова являлась не просто работой, а как в кино - без неба и штурвала Иншаков себя не мыслил. Он не очень представлял, как будет жить на пенсии. Эх, пенсия… И надо же было, ко всему прочему, случиться такому ЧП за год до нее. Оставляет Герман Васильевич плохую память о себе на последнем году службы.
- Итак, ребята, - Иншаков посмотрел на носки своих ботинок, - как вы знаете, все наши вертолеты в течение двух суток искали Киселева… И не нашли… Ничего не нашли… Никаких следов… Я получил приказ… Короче, сутки нам еще дают на поиски… Если за сутки не найдем… приказано поиски прекратить… И всё… А я знаю, что если вертолетчики за двое суток не нашли, значит… Третьи сутки они просто так горючее жечь будут… А нам надо его найти! - Иншаков стукнул себя кулаком по ноге. - Надо понять, что случилось! Не мог Ваня просто так пропасть! Не такой это человек! Вы его знаете!.. Я вот подумал, что если вместо вертолетчиков полетите вы, у нас есть надежда. Потому что вы служили с ним вместе… знаете его… думаете, как он… Может, вас чего-то натолкнет… Интуиция мне говорит, что случилось с ним что-то экстраординарное. А у летчика-истребителя интуиция - вторая мать. Кому, как не вам, знать это? Поэтому вы, ребята, наша последняя надежда. Я хочу, чтобы вы поднялись в воздух и повторили его маршрут до самого того места, когда он исчез с радара. - Иншаков снял фуражку и провел ладонью по короткому седому ежику. - Сынки, - добавил он неофициальным тоном, - постарайтесь. - Он подошел к строю и каждому из пяти летчиков пожал руку.
Герман Васильевич чувствовал кое-что еще, кое-что еще ему подсказывала его интуиция, но он изо всех сил не хотел в это верить. Интуиция ему подсказывала, что Иван Киселев мертв.
- 2 -
Скрепкин зарядил автоматы.
- Опробовать бы не мешало, а то… кто их знает…
- Вот в деле и опробуем, - Абатуров вздохнул. - Ну… товарищи, идем на колокольню. Чует мое сердце, настал момент коренного перелома, как говорил товарищ Левитан… Либо мы их, либо они нас… А мы поддаться не имеем права, потому что за Бога воюем… И в ад нам попадать рановато…
Все двинулись к лестнице.
- Погодите, - остановился Абатуров. - Я шкатулку с собой возьму, чтоб ее никто не того…
Он вытащил из тайника шкатулку и положил в карман. ИСТРБЕСЫ поднялись на колокольню. Погода портилась. Небо было чистое, но дул крепкий пронзительный осенний ветер. Мешалкин поднял воротник.
- Вон они, - он показал пальцем вниз. К церкви со всех сторон подходили вампиры. - У, гады! - Юра плюнул вниз.
- А вот плевать на нашу землю не надо! - сделал ему замечание Коновалов.
- Я не на землю, а на вампиров!
- Один фиг - не попал! Целил в вампиров, а попал на нашу землю… Косой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
- Юра… Ну что ты?.. Сейчас не время и не место… - Но в ее глазах Юра прочитал «да». Он вспомнил строчки из песни группы «Зоопарк»: Она сказала - нет, никогда, но я услышал - да, навсегда… Он потянул джинсы вниз. Ирина повиливала бедрами, вроде бы мешая процессу, а на самом деле - помогая. Между футболкой и джинсами появилась белая полоска трусиков. Юра опустился на колени и поцеловал девушку в живот. Ирина вцепилась руками ему в прическу. От возбуждения у нее всё поплыло перед глазами. Юрина рука проскользнула между ее ног. По телу Ирины снизу вверх пробежала судорога. Она обмякла. Теперь с ней можно было делать всё, что хочешь. Ирина открыла глаза и тут заметила Коновалова, который стоял посреди церкви и смотрел прямо на них. Перед собой Коновалов держал миску с пулями, из-за которых он был похож на французскую картину «Шоколадница», где девушка несет на подносе кондитерские изделия.
Ирина охнула и больно дернула Юру за волосы.
- Ой! - вскрикнул Юра, - Ты что?
- Вставай, - Ирина оттолкнула Мешалкина и быстро натянула джинсы.
Юра сел.
- Да ты что, Ир? - он всё еще не видел Коновалова. Коновалов поставил миску с пулями на пол.
Бзынъ - звякнула миска об пол. Мишка взял одну пулю и начал катать ее между пальцами. Мешалкин повернулся на звук.
- Чего это вы тут? - спросил Мишка.
- Как чего? - ответил, поднимаясь, Юра. - Автоматы чистим.
- Ты чего, думаешь, что я дурак? - Мишка посмотрел на Иру. - Он что, к тебе пристает?
- Ты не понял, - ответила Ирина, чтобы дать себе время что-нибудь придумать.
- Чё это я не понял? Я что, блин, того? - Мишка постучал себя пулей по голове. - Не понял, для чего мужик с бабы штаны снимает?
Мешалкин сжал кулаки.
- Ты дурак! - сказала Ирина. - Меня пчела укусила в живот, а он мне жало высасывал, - и подумала: Господи! Чего я говорю?! И вообще, какого черта я тут оправдываюсь?! Я свободная женщина свободной страны и вправе поступать так, как мне хочется!
Коновалов остановился и положил пулю в карман. Было видно, что он готов поверить в эту белиберду. Но тут встрял Мешалкин.
- Чего ты вообще лезешь?! Тебе какое дело?! Это что, твоя жена?!. Вот и не выступай! Чего это мы с Иринкой, - он посмотрел на Ирину, - должны перед тобой оправдываться?!
- Ни хрена себе! Ты мне такое говоришь! - Мишка развел руками. - Да она - невеста моя! А ты, блин, с моей невесты трусы снимаешь, пока я на минутку отвлекся! Ни хрена себе! Вот гад! За это вас, москвичей, все и не любят! За вашу наглость! Приехал, говно такое, в мою деревню и, блин, мою же невесту за жопу хватает! - Он засучил один рукав.
- С чего это ты взял, что она твоя невеста?! Ты, валенок тамбовский?! На фиг ты ей сдался со своей вонючей деревней?! Она - моя невеста! Понял?!
- Это кто это валенок?! - Мишка засучил второй рукав. - Он, сука, мою невесту за жопу… и я же еще и валенок! Чмо московское! Сейчас я буду тебе, Юрий Долгорукий, руки выдергивать, чтобы ты ими не лез куда не надо! - Мишка двинулся на Юру.
Мешалкин отступил на шаг:
- Давай, попробуй, - он поднял с пола автомат, как дубинку, и махнул перед собой. - Иди сюда! Я тебе по твоей тупой голове настучу, чтобы она побыстрее соображала!
- Ч-и-во?!
- Ни-чи-во!
- А ну прекратите сейчас же! - Ирина встала между ними. - Я ничья не невеста! Я никому никаких обещаний не давала! А если вы начнете драку, то я ни с одним из вас вообще разговаривать не буду!
Из подвала поднялись Скрепкин с Абатуровым.
- Чего это у вас тут? - спросил дед.
- Всё в порядке, - ответила Ирина. Скрепкин держал в руках вторую миску с пулями.
- Ну а раз так, - сказал он, - то давайте заряжать будем. Мишка опустил руки и незаметно для остальных показал
Мешалкину кулак.
А Юра показал Коновалову средний палец. На что Коновалов чиркнул ребром ладони ниже пояса. Юра отвернулся.
Глава восьмая
ФАРУВЕЙ
Комон бейби лайт май файер!
Doors
- 1 -
Полковник Герман Васильевич Иншаков стоял перед коротким строем военных летчиков. После двух суток без сна вид у него был осунувшийся. За последние двое суток Иншаков спал часов пять, а то и меньше. Иншаков получил полный разнос от начальства и вынес тяжелое общение с Юлей Киселевой. Да и чисто по-человечески Герман Васильевич сильно переживал. Пропавший Иван Киселев был для него почти, можно сказать, как сын. В его глазах Иншаков узнавал себя в молодости. Вот таким же он был собранным, смелым и романтичным. Всю жизнь авиация для Иншакова являлась не просто работой, а как в кино - без неба и штурвала Иншаков себя не мыслил. Он не очень представлял, как будет жить на пенсии. Эх, пенсия… И надо же было, ко всему прочему, случиться такому ЧП за год до нее. Оставляет Герман Васильевич плохую память о себе на последнем году службы.
- Итак, ребята, - Иншаков посмотрел на носки своих ботинок, - как вы знаете, все наши вертолеты в течение двух суток искали Киселева… И не нашли… Ничего не нашли… Никаких следов… Я получил приказ… Короче, сутки нам еще дают на поиски… Если за сутки не найдем… приказано поиски прекратить… И всё… А я знаю, что если вертолетчики за двое суток не нашли, значит… Третьи сутки они просто так горючее жечь будут… А нам надо его найти! - Иншаков стукнул себя кулаком по ноге. - Надо понять, что случилось! Не мог Ваня просто так пропасть! Не такой это человек! Вы его знаете!.. Я вот подумал, что если вместо вертолетчиков полетите вы, у нас есть надежда. Потому что вы служили с ним вместе… знаете его… думаете, как он… Может, вас чего-то натолкнет… Интуиция мне говорит, что случилось с ним что-то экстраординарное. А у летчика-истребителя интуиция - вторая мать. Кому, как не вам, знать это? Поэтому вы, ребята, наша последняя надежда. Я хочу, чтобы вы поднялись в воздух и повторили его маршрут до самого того места, когда он исчез с радара. - Иншаков снял фуражку и провел ладонью по короткому седому ежику. - Сынки, - добавил он неофициальным тоном, - постарайтесь. - Он подошел к строю и каждому из пяти летчиков пожал руку.
Герман Васильевич чувствовал кое-что еще, кое-что еще ему подсказывала его интуиция, но он изо всех сил не хотел в это верить. Интуиция ему подсказывала, что Иван Киселев мертв.
- 2 -
Скрепкин зарядил автоматы.
- Опробовать бы не мешало, а то… кто их знает…
- Вот в деле и опробуем, - Абатуров вздохнул. - Ну… товарищи, идем на колокольню. Чует мое сердце, настал момент коренного перелома, как говорил товарищ Левитан… Либо мы их, либо они нас… А мы поддаться не имеем права, потому что за Бога воюем… И в ад нам попадать рановато…
Все двинулись к лестнице.
- Погодите, - остановился Абатуров. - Я шкатулку с собой возьму, чтоб ее никто не того…
Он вытащил из тайника шкатулку и положил в карман. ИСТРБЕСЫ поднялись на колокольню. Погода портилась. Небо было чистое, но дул крепкий пронзительный осенний ветер. Мешалкин поднял воротник.
- Вон они, - он показал пальцем вниз. К церкви со всех сторон подходили вампиры. - У, гады! - Юра плюнул вниз.
- А вот плевать на нашу землю не надо! - сделал ему замечание Коновалов.
- Я не на землю, а на вампиров!
- Один фиг - не попал! Целил в вампиров, а попал на нашу землю… Косой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159