«Шалунья-струя» привела его к той, кого ему суждено было встретить. И он в лирически-взволнованной песне выражает свою «БЛАГОДАРНОСТЬ РУЧЬЮ».
В бурном порыве чувств, охвативших мельника, рождаются радостные и восторженные мечты. Мельник мечтает о том, чтоб
…Волшебная сила
Грозной силой меня охватила…
Однако очень быстро он сознает несбыточность своих мечтаний. И радостный мажор сменяется мягким минором. Это сопоставление мажора и минора проникнуто невыразимым, чисто шубертовским очарованием.
Но слаба душа моя.
И за что бы я ни взялся,
Чем бы я ни занимался,
Всякий сделает, как я, —
с тихой грустью жалуется мельник…
Но вот наступил вечер, умиротворенно-спокойный. А вместе с ним пришел «ОТДЫХ». Хозяин доволен работой подмастерья. Хозяйская красотка дочь благосклонно желает ему доброй ночи. Плавно течет мечтательная, как летний вечер, мелодия песни.
Мельник полюбил. Им все сильнее овладевает любовь к прекрасной мельничихе. Его терзает «ЛЮБОПЫТСТВО». Он мучится вопросом:
Любим ли ею я?
И ждет ответа от своего закадычного друга и спутника — ручья.
Мечтательное настроение сменяется бурным. Мельник испытывает «НЕТЕРПЕНИЕ». Он восторженно восклицает:
Твой я навек, твой я навек!
Лишь ты навек владеешь мной, Владеешь мною!
И снова возникает спокойствие, тихое и нежное. Солнце вновь взошло над землей. Проснулись деревья, травы, птицы. Запел жаворонок. Настало утро. Мельник шлет любимой «УТРЕННИЙ ПРИВЕТ». Напев его полон чистоты и целомудрия.
С добрым утром, милый ангел мой!..
Мягкая грусть обволакивает песню ручья. Он теперь не звенит, радостно и беззаботно, а задумчиво и плавно несет свои воды. Тихо, вполголоса гудит басовый аккорд, предваряя появление лирически напевной мелодии. Мельник хочет поведать любимой свои чувства. Они и сладостны и овеяны печалью. Он любит, но не знает, любим ли в ответ. И оттого плачет по ночам. Все это он не решается высказать. За него это сделают цветы, растущие на берегах ручья, — «ЦВЕТЫ МЕЛЬНИКА».
Еще грустнее становится песнь ручья. Еще больше меркнут его воды. Лунным вечером у прибрежной ольхи встретился мельник с любимой.
Я не смотрел на месяц,
На звезды не смотрел.
Смотрел я лишь в личико милой,
Смотрел я ей в глазки и млел.
Но встреча не принесла желанной радости. Мельник по-прежнему в неведении. Надвигается дождь. Мельничиха распрощалась и ушла домой, так и не сказав ни слова. Из глаз юноши хлынул «ДОЖДЬ СЛЕЗ».
И тут же ворвалась радость, громкая, ликующая, звенящая праздничным благовестом колоколов.
Ручеек, ты не журчи.
Колесо, ты не стучи, —
приказывает мельник.
Мельник охвачен радостным возбуждением. Он в восторге от мысли, что «она моя» — «МОЯ».
Поток бурной радости сменяет спокойная лирика — мелодичный наигрыш лютни. Это наступила «ПАУЗА». Мельник решил повесить на стену свою лютню и обвить ее зеленой лентой.
Но пауза недолга. Мельнику предстоит снова петь — о любви и страданиях.
Зачем эта лента на лютне моей?
Зачем тихо ветер играет на ней?
Старую ль песню мне он поет?
К новому ль пенью он меня зовет?..
«ЗЕЛЕНАЯ ЛЕНТА» может поблекнуть, вися на стене, сказала мельничиха. Ей мил зеленый цвет, и мельник отдал ленту любимой.
Ленту вплетаешь в косу ты,
И к ней неслись мои мечты.
Мне мил зеленый цвет,
Мне мил зеленый цвет.
Внезапно в мирное пение врывается топот копыт. Он грозен и неумолим, этот дробный топот. Скачет «ОХОТНИК» — человек, чье появление рождает тревогу. Охотник — соперник юного мельника, опасный и неодолимый. Любовь вступает в свою трагическую фазу. Она безответна и несет горести и беды.
Мельника терзают два чувства — «РЕВНОСТЬ И ГОРДОСТЬ». Бушует вспенившийся поток. Тревожно и беспокойно мчит он вперед свои бурлящие воды. И вслед им несется смятенная мольба мельника:
Куда несешься бурно ты, ручей, ручей?
О чем журчишь охотнику струей своей?
Вернись, вернись…
Но мельничиха не внемлет мольбам. Ее чувствами завладел охотник. И мельнику остается одно — сетовать на свою судьбу. С горькой иронией он поет:
Прикрывши сердца рану,
Охотиться я стану —
Мила охота ей,
Мила охота ей.
Но вот печальную иронию сменяет мрачный трагизм:
И встречу дикого зверя я,
И зверь тот будет — смерть моя…
. . . . . . . . . . . . . . . . .
В лесу меня заройте,
Зеленым мхом покройте —
Ей мил зеленый цвет,
Ей мил зеленый цвет…
Зеленый цвет — ее «ЛЮБИМЫЙ ЦВЕТ».
Неожиданно ручей вновь наливается силой. Его поток вольно стремится вперед. И из бодрого пения струй встает песня мельника, волевая, активная, исполненная решимости и силы.
Пошел бы снова в дорогу я,
И снова душой воскрес, —
возглашает мельник.
Но мелодия, неукротимо вздымавшаяся ввысь, беспомощно сникает.
Когда б так зелен не был луг,
Так зелен не был лес…
Зеленый цвет — «ЗЛОЙ ЦВЕТ». Он разбил мечты мельника. Зеленый цвет мил любимой так же, как мил ей охотник. В музыке снова слышен зловещий топот копыт. И мельник повергнут в смятение. Отчаявшись, он в последнем порыве мысленно обращается к любимой.
Зачем косе зеленый цвет?
Сними его, сними…
Прости, прости и мой привет
В последний раз прими…
Теперь мельнику осталось лишь одно — умереть. Только в смерти желанное избавление от мук неразделенной любви. И мельник мечтает о том, чтобы в гроб к нему положили «УВЯДШИЕ ЦВЕТЫ», те, что были когда-то подарены прекрасной мельничихе.
Отвергнутый и покинутый, он остается наедине со —своим неразлучным другом — ручьем. «МЕЛЬНИК И РУЧЕЙ». Печально звенит струя, грустно колышутся волны, жалобно и горестно звучит человеческий голос. Мельник поверяет ручью историю своей любви. Ручей ласково утешает мельника. Ласково и грустно баюкает его.
Баю-бай, баю-бай,
Тихо ты засыпай…
Под сводом хрустальной волны на дне ручья мельник найдет, наконец, покой.
Чуть слышная, замирает в тиши «КОЛЫБЕЛЬНАЯ РУЧЬЯ».
«Прекрасная мельничиха», несмотря на грусть финала, окрашена в светлые тона. Ее пафос — это пафос юной любви, а она, каков бы ни был ее исход, всегда светла.
В своем вокальном цикле Шуберт с потрясающей силой правдивости передал тончайшие оттенки чувства, от его зарождения до наивысшего расцвета и гибели. Композитор раскрыл всю сложность и глубину лирических переживаний героя, изобразив и радости и муки, и нежное томление и страстное нетерпение, и горести и восторги любви.
«Прекрасная мельничиха» поражает неслыханным даже для Шуберта богатством и разнообразием мелодий. Они, подобно воспетому композитором ручью, льются легко и свободно, единым, неудержным потоком.
Музыка «Прекрасной мельничихи» при всей ее непревзойденной гениальности поразительно проста. Это мудрая простота совершенства. Каждая из песен как бы сама рвется на слух. Отсюда истинная народность всего цикла, в самом широком и высоком смысле этого слова. Однажды услышав «Прекрасную мельничиху», на всю жизнь проникаешься любовью к ней. Это любовь с первого взгляда и навсегда.
«Прекрасная мельничиха» была издана. И что же? Шуберт как был, так и остался нищим. За рукопись ему уплатили гроши. Издателя же она озолотила. Издатель, по свидетельству Шпауна, через некоторое время (Шуберта тогда уже не было в живых) «благодаря переизданиям нажил такие барыши, что смог приобрести целый дом. А певец Штокхаузен лишь за один концерт с исполнением „Прекрасной мельничихи“ в Музикферайн-зале получал втрое больше, чем Шуберт получил за создание всего цикла».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
В бурном порыве чувств, охвативших мельника, рождаются радостные и восторженные мечты. Мельник мечтает о том, чтоб
…Волшебная сила
Грозной силой меня охватила…
Однако очень быстро он сознает несбыточность своих мечтаний. И радостный мажор сменяется мягким минором. Это сопоставление мажора и минора проникнуто невыразимым, чисто шубертовским очарованием.
Но слаба душа моя.
И за что бы я ни взялся,
Чем бы я ни занимался,
Всякий сделает, как я, —
с тихой грустью жалуется мельник…
Но вот наступил вечер, умиротворенно-спокойный. А вместе с ним пришел «ОТДЫХ». Хозяин доволен работой подмастерья. Хозяйская красотка дочь благосклонно желает ему доброй ночи. Плавно течет мечтательная, как летний вечер, мелодия песни.
Мельник полюбил. Им все сильнее овладевает любовь к прекрасной мельничихе. Его терзает «ЛЮБОПЫТСТВО». Он мучится вопросом:
Любим ли ею я?
И ждет ответа от своего закадычного друга и спутника — ручья.
Мечтательное настроение сменяется бурным. Мельник испытывает «НЕТЕРПЕНИЕ». Он восторженно восклицает:
Твой я навек, твой я навек!
Лишь ты навек владеешь мной, Владеешь мною!
И снова возникает спокойствие, тихое и нежное. Солнце вновь взошло над землей. Проснулись деревья, травы, птицы. Запел жаворонок. Настало утро. Мельник шлет любимой «УТРЕННИЙ ПРИВЕТ». Напев его полон чистоты и целомудрия.
С добрым утром, милый ангел мой!..
Мягкая грусть обволакивает песню ручья. Он теперь не звенит, радостно и беззаботно, а задумчиво и плавно несет свои воды. Тихо, вполголоса гудит басовый аккорд, предваряя появление лирически напевной мелодии. Мельник хочет поведать любимой свои чувства. Они и сладостны и овеяны печалью. Он любит, но не знает, любим ли в ответ. И оттого плачет по ночам. Все это он не решается высказать. За него это сделают цветы, растущие на берегах ручья, — «ЦВЕТЫ МЕЛЬНИКА».
Еще грустнее становится песнь ручья. Еще больше меркнут его воды. Лунным вечером у прибрежной ольхи встретился мельник с любимой.
Я не смотрел на месяц,
На звезды не смотрел.
Смотрел я лишь в личико милой,
Смотрел я ей в глазки и млел.
Но встреча не принесла желанной радости. Мельник по-прежнему в неведении. Надвигается дождь. Мельничиха распрощалась и ушла домой, так и не сказав ни слова. Из глаз юноши хлынул «ДОЖДЬ СЛЕЗ».
И тут же ворвалась радость, громкая, ликующая, звенящая праздничным благовестом колоколов.
Ручеек, ты не журчи.
Колесо, ты не стучи, —
приказывает мельник.
Мельник охвачен радостным возбуждением. Он в восторге от мысли, что «она моя» — «МОЯ».
Поток бурной радости сменяет спокойная лирика — мелодичный наигрыш лютни. Это наступила «ПАУЗА». Мельник решил повесить на стену свою лютню и обвить ее зеленой лентой.
Но пауза недолга. Мельнику предстоит снова петь — о любви и страданиях.
Зачем эта лента на лютне моей?
Зачем тихо ветер играет на ней?
Старую ль песню мне он поет?
К новому ль пенью он меня зовет?..
«ЗЕЛЕНАЯ ЛЕНТА» может поблекнуть, вися на стене, сказала мельничиха. Ей мил зеленый цвет, и мельник отдал ленту любимой.
Ленту вплетаешь в косу ты,
И к ней неслись мои мечты.
Мне мил зеленый цвет,
Мне мил зеленый цвет.
Внезапно в мирное пение врывается топот копыт. Он грозен и неумолим, этот дробный топот. Скачет «ОХОТНИК» — человек, чье появление рождает тревогу. Охотник — соперник юного мельника, опасный и неодолимый. Любовь вступает в свою трагическую фазу. Она безответна и несет горести и беды.
Мельника терзают два чувства — «РЕВНОСТЬ И ГОРДОСТЬ». Бушует вспенившийся поток. Тревожно и беспокойно мчит он вперед свои бурлящие воды. И вслед им несется смятенная мольба мельника:
Куда несешься бурно ты, ручей, ручей?
О чем журчишь охотнику струей своей?
Вернись, вернись…
Но мельничиха не внемлет мольбам. Ее чувствами завладел охотник. И мельнику остается одно — сетовать на свою судьбу. С горькой иронией он поет:
Прикрывши сердца рану,
Охотиться я стану —
Мила охота ей,
Мила охота ей.
Но вот печальную иронию сменяет мрачный трагизм:
И встречу дикого зверя я,
И зверь тот будет — смерть моя…
. . . . . . . . . . . . . . . . .
В лесу меня заройте,
Зеленым мхом покройте —
Ей мил зеленый цвет,
Ей мил зеленый цвет…
Зеленый цвет — ее «ЛЮБИМЫЙ ЦВЕТ».
Неожиданно ручей вновь наливается силой. Его поток вольно стремится вперед. И из бодрого пения струй встает песня мельника, волевая, активная, исполненная решимости и силы.
Пошел бы снова в дорогу я,
И снова душой воскрес, —
возглашает мельник.
Но мелодия, неукротимо вздымавшаяся ввысь, беспомощно сникает.
Когда б так зелен не был луг,
Так зелен не был лес…
Зеленый цвет — «ЗЛОЙ ЦВЕТ». Он разбил мечты мельника. Зеленый цвет мил любимой так же, как мил ей охотник. В музыке снова слышен зловещий топот копыт. И мельник повергнут в смятение. Отчаявшись, он в последнем порыве мысленно обращается к любимой.
Зачем косе зеленый цвет?
Сними его, сними…
Прости, прости и мой привет
В последний раз прими…
Теперь мельнику осталось лишь одно — умереть. Только в смерти желанное избавление от мук неразделенной любви. И мельник мечтает о том, чтобы в гроб к нему положили «УВЯДШИЕ ЦВЕТЫ», те, что были когда-то подарены прекрасной мельничихе.
Отвергнутый и покинутый, он остается наедине со —своим неразлучным другом — ручьем. «МЕЛЬНИК И РУЧЕЙ». Печально звенит струя, грустно колышутся волны, жалобно и горестно звучит человеческий голос. Мельник поверяет ручью историю своей любви. Ручей ласково утешает мельника. Ласково и грустно баюкает его.
Баю-бай, баю-бай,
Тихо ты засыпай…
Под сводом хрустальной волны на дне ручья мельник найдет, наконец, покой.
Чуть слышная, замирает в тиши «КОЛЫБЕЛЬНАЯ РУЧЬЯ».
«Прекрасная мельничиха», несмотря на грусть финала, окрашена в светлые тона. Ее пафос — это пафос юной любви, а она, каков бы ни был ее исход, всегда светла.
В своем вокальном цикле Шуберт с потрясающей силой правдивости передал тончайшие оттенки чувства, от его зарождения до наивысшего расцвета и гибели. Композитор раскрыл всю сложность и глубину лирических переживаний героя, изобразив и радости и муки, и нежное томление и страстное нетерпение, и горести и восторги любви.
«Прекрасная мельничиха» поражает неслыханным даже для Шуберта богатством и разнообразием мелодий. Они, подобно воспетому композитором ручью, льются легко и свободно, единым, неудержным потоком.
Музыка «Прекрасной мельничихи» при всей ее непревзойденной гениальности поразительно проста. Это мудрая простота совершенства. Каждая из песен как бы сама рвется на слух. Отсюда истинная народность всего цикла, в самом широком и высоком смысле этого слова. Однажды услышав «Прекрасную мельничиху», на всю жизнь проникаешься любовью к ней. Это любовь с первого взгляда и навсегда.
«Прекрасная мельничиха» была издана. И что же? Шуберт как был, так и остался нищим. За рукопись ему уплатили гроши. Издателя же она озолотила. Издатель, по свидетельству Шпауна, через некоторое время (Шуберта тогда уже не было в живых) «благодаря переизданиям нажил такие барыши, что смог приобрести целый дом. А певец Штокхаузен лишь за один концерт с исполнением „Прекрасной мельничихи“ в Музикферайн-зале получал втрое больше, чем Шуберт получил за создание всего цикла».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71