А я надеюсь что-нибудь сделать здесь. Главное, чего я хочу, – это спасти Яндру. Има, передай то, что я сказал тебе, Ринери, Джованни, Ованто, Берардо и Биордо – всем.
Как ни старалась бедная Има скрыть свое горе, когда «друзья церкви» пришли, чтобы увести ее, было видно, как она страдает. Она знала, что нет никаких средств, которые могли бы спасти жизнь тем, кто «согрешил», нарушил законы церкви. Ни один правитель, никакая власть не могли им помочь. Сами они должны были погибнуть на кострах, а их жилища, будь то дворцы или крепости, разрушены до основания или сожжены, часто вместе с соседними домами.
Родственники и друзья казненных лишались всех прав. Их изолировали словно прокаженных. Они обязаны были носить «одежду бесчестия». Все их имущество переходило в собственность церкви. Церковь же была призвана охранять общество от дурных примеров, подаваемых недовольными родственниками казненных.
Има знала, что обвиняемых не спасала от казни даже смерть. В таких случаях выкапывали и сжигали их трупы. Правда, постыдное «признание» могло сохранить им жизнь
* * *
В февральское раннее утро 1385 года в Болонье стоял такой шум и крик, словно началось светопреставление.
Самое большое волнение царило в центре города, у дворца подеста.
Ну и суматоха! Еще не рассвело, а площадь перед дворцом была запружена народом, в темноте, словно в дьявольском танце, метались человеческие тени, галопировали всадники, в многоголосом шуме вдруг выделялись какие-то победные возгласы. Крик, вой, грохот, треск, бряцание оружия, вопли! Город гудел.
В огромной толпе мелькали искаженные лица вооруженных людей, причем в качестве оружия использовались и стилеты, и сабли, и дубинки, и доски, и ножи всех видов, вплоть до кухонных.
На пути люди эти встретили немало препятствий, преодолели их и, ворвавшись в город, были беспощадны. Этоимпровизированное, пестро вооруженное «войско», возглавляемое группой людей с обветренными, почерневшими от загара лицами, рвалось в бой, как стая голодных, кровожадных волков.
Один из вожаков, красивый, смуглый молодой человек лет двадцати пяти, был самым неудержимым. Саблей он расчищал себе дорогу, быстро поднимаясь по лестнице. Он первым взбежал на второй этаж крепостной башни дворца и нанес сильный удар саблей одному из «друзей церкви», который с группой своих подчиненных стоял у лестницы, преграждая ему вход.
– Где Яндра делла Скала? – крикнул молодой человек.
Уже целый месяц наш герой был на свободе (правда, ему приходилось скрываться в Болонье). Ему удалось убежать, не воспользовавшись даже маленьким напильником, который вместе со стилетом принесла ему в пироге Има. На следующий день после ее прихода, когда один из «капитанов святой Марии» подошел к камере, Косса пригнулся у дверей, а когда тот заглянул в окошечко, отыскивая глазами арестованного, быстро вскинул руки, одной крепко обхватил шею «капитана», а другой заткнул ему рот. Сильно сдавив горло тюремщику, он подождал, пока тот потерял сознание, и отобрал у него ключи. Открыв дверь, Косса втащил тело в камеру, поспешно стал раздевать его, чтобы завладеть одеждой «капитана святой Марии», но не успел.
Послышались шаги, и чей-то голос окликнул «капитана».
Будущий папа решил, что колебания тут не к месту. Он выскочил из камеры, взмахнул стилетом и вонзил его прямо в сердце новому «счастливцу». Приволок и его в свою камеру. Потом разделся и вместо «формы», в которую его одели месяц назад, натянул на себя одежду «крестоносца».
Спрятав стилет и напильник в складках платья, он опустил капюшон низко на лоб, с деланным спокойствием поднялся по лестнице, вышел из башни, пересек двор, миновал большой зал дворца, тот самый зал, в котором через двадцать пять лет был созван конклав, провозгласивший его папой [9], вышел на площадь и вскоре затерялся на улицах Болоньи.
Он не остался в доме Имы, потому что здесь в первую очередь стала бы искать его святая инквизиция. Он только сообщил девушке о своем побеге. Не остановился он и ни у одного из своих приближенных. Он не ночевал в одном доме две ночи подряд. У одних он проводил утро, у других – вечер, у третьих – ночь. Он знал множество уединенных убежищ. И у него были тысячи сторонников среди студентов Болонского университета.
В один из дней он встретился с «адмиралом», своим братом Гаспаром Коссой. Они обнялись, и Гаспар, посмеиваясь, рассказал Балтазару, как он и его пираты (с ним было сто двадцать человек, остальные ожидали его на корабле в порту Виареджо) обманули стражу и проникли в город. По пути в город они нагнали стадо овец, коз и коров. Узнав у пастухов, кому те гонят скот, пираты сошли с лошадей, связали пастухов, бросили их связанными в какую-то хижину и, пряча лошадей среди стада, двинулись к городу. Под вечер, незадолго до закрытия городских ворот, они проникли в город, а скот отправили владельцу. Гаспара встретили представители студентов.
– Можно покончить с этим делом сегодня же ночью? – спросил Балтазара старший Косса.
– Альберинго Джуссиано дает сто человек на десять часов и просит за это две тысячи скудо, – ответил наш герой.
– Он их получит.
Балтазар достал разработанный им план и показал брату.
– Ночью мы должны собраться на площади у дворца подеста. Там, в башне, ее тюрьма. Туда придет около тысячи моих друзей студентов, самых смелых и сильных. Они будут вооружены. А еще три-четыре тысячи будут разгуливать неподалеку, чтоб помешать городской охране, если ей вздумается помочь людям «святой службы». Но ее все ненавидят. Джуссиано уверен, что ни подеста, ни гонфалоньеры не будут мешать. Они бросят на произвол судьбы «друзей церкви», потому что терпеть их не могут.
– Пусть твои ребята займутся стражей у городских стен, главным образом у северных ворот. Через них мы уйдем, закончив дело.
* * *
– Где девушка?
Косса действовал решительно. Он должен был спасти юную красавицу во что бы то ни стало. Сабля тяжело опустилась на «друга церкви». Раздался сухой, отвратительный треск. Правая рука «друга церкви» безжизненно повисла.
– Где Яндра делла Скала? – снова послышался гневный голос Балтазара.
Он понимал, что защитников тюрьмы, помощников «святой службы» было очень много. «Друзья церкви», «капитаны святой Марии», члены общества защитников веры (а по существу – шайка доносчиков) – все они старались преградить ему дорогу.
Будущий папа, рассвирепев, обеими руками вцепился в саблю и с силой стал наносить удары по «друзьям церкви». Крики доносились то справа, то слева и свидетельствовали о том, что удары попадали в цель. Вдруг наш герой ощутил сильную боль в плече. Крови он не видел, но чувствовал, что она течет.
Но вот наконец и пираты, его старые друзья, словно дьяволы, скачут по лестнице. Косса, разъяренный, схватил за горло подвернувшегося под руку «капитана святой Марии» и начал душить его.
– Где она? – в исступлении повторял Косса, все сильнее сжимая горло «капитана». – Где Яндра? Ты будешь говорить?
Тот поднял руки… Шум, галдеж, крики заглушил вдруг страшный грохот. Пираты выломали дверь.
– Яндра!…
Девушка протянула ему руки. Божественная улыбка озарила ее лицо. Но, заметив рану на его плече, она в испуге бросилась вытирать кровь.
– Яндра, ты с ума сошла! Не время! – закричал Балтазар.
Он поднял девушку на руки, как тогда в ее доме, и под охраной четырех пиратов, которые шли сзади и по сторонам, спустился по лестнице на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Как ни старалась бедная Има скрыть свое горе, когда «друзья церкви» пришли, чтобы увести ее, было видно, как она страдает. Она знала, что нет никаких средств, которые могли бы спасти жизнь тем, кто «согрешил», нарушил законы церкви. Ни один правитель, никакая власть не могли им помочь. Сами они должны были погибнуть на кострах, а их жилища, будь то дворцы или крепости, разрушены до основания или сожжены, часто вместе с соседними домами.
Родственники и друзья казненных лишались всех прав. Их изолировали словно прокаженных. Они обязаны были носить «одежду бесчестия». Все их имущество переходило в собственность церкви. Церковь же была призвана охранять общество от дурных примеров, подаваемых недовольными родственниками казненных.
Има знала, что обвиняемых не спасала от казни даже смерть. В таких случаях выкапывали и сжигали их трупы. Правда, постыдное «признание» могло сохранить им жизнь
* * *
В февральское раннее утро 1385 года в Болонье стоял такой шум и крик, словно началось светопреставление.
Самое большое волнение царило в центре города, у дворца подеста.
Ну и суматоха! Еще не рассвело, а площадь перед дворцом была запружена народом, в темноте, словно в дьявольском танце, метались человеческие тени, галопировали всадники, в многоголосом шуме вдруг выделялись какие-то победные возгласы. Крик, вой, грохот, треск, бряцание оружия, вопли! Город гудел.
В огромной толпе мелькали искаженные лица вооруженных людей, причем в качестве оружия использовались и стилеты, и сабли, и дубинки, и доски, и ножи всех видов, вплоть до кухонных.
На пути люди эти встретили немало препятствий, преодолели их и, ворвавшись в город, были беспощадны. Этоимпровизированное, пестро вооруженное «войско», возглавляемое группой людей с обветренными, почерневшими от загара лицами, рвалось в бой, как стая голодных, кровожадных волков.
Один из вожаков, красивый, смуглый молодой человек лет двадцати пяти, был самым неудержимым. Саблей он расчищал себе дорогу, быстро поднимаясь по лестнице. Он первым взбежал на второй этаж крепостной башни дворца и нанес сильный удар саблей одному из «друзей церкви», который с группой своих подчиненных стоял у лестницы, преграждая ему вход.
– Где Яндра делла Скала? – крикнул молодой человек.
Уже целый месяц наш герой был на свободе (правда, ему приходилось скрываться в Болонье). Ему удалось убежать, не воспользовавшись даже маленьким напильником, который вместе со стилетом принесла ему в пироге Има. На следующий день после ее прихода, когда один из «капитанов святой Марии» подошел к камере, Косса пригнулся у дверей, а когда тот заглянул в окошечко, отыскивая глазами арестованного, быстро вскинул руки, одной крепко обхватил шею «капитана», а другой заткнул ему рот. Сильно сдавив горло тюремщику, он подождал, пока тот потерял сознание, и отобрал у него ключи. Открыв дверь, Косса втащил тело в камеру, поспешно стал раздевать его, чтобы завладеть одеждой «капитана святой Марии», но не успел.
Послышались шаги, и чей-то голос окликнул «капитана».
Будущий папа решил, что колебания тут не к месту. Он выскочил из камеры, взмахнул стилетом и вонзил его прямо в сердце новому «счастливцу». Приволок и его в свою камеру. Потом разделся и вместо «формы», в которую его одели месяц назад, натянул на себя одежду «крестоносца».
Спрятав стилет и напильник в складках платья, он опустил капюшон низко на лоб, с деланным спокойствием поднялся по лестнице, вышел из башни, пересек двор, миновал большой зал дворца, тот самый зал, в котором через двадцать пять лет был созван конклав, провозгласивший его папой [9], вышел на площадь и вскоре затерялся на улицах Болоньи.
Он не остался в доме Имы, потому что здесь в первую очередь стала бы искать его святая инквизиция. Он только сообщил девушке о своем побеге. Не остановился он и ни у одного из своих приближенных. Он не ночевал в одном доме две ночи подряд. У одних он проводил утро, у других – вечер, у третьих – ночь. Он знал множество уединенных убежищ. И у него были тысячи сторонников среди студентов Болонского университета.
В один из дней он встретился с «адмиралом», своим братом Гаспаром Коссой. Они обнялись, и Гаспар, посмеиваясь, рассказал Балтазару, как он и его пираты (с ним было сто двадцать человек, остальные ожидали его на корабле в порту Виареджо) обманули стражу и проникли в город. По пути в город они нагнали стадо овец, коз и коров. Узнав у пастухов, кому те гонят скот, пираты сошли с лошадей, связали пастухов, бросили их связанными в какую-то хижину и, пряча лошадей среди стада, двинулись к городу. Под вечер, незадолго до закрытия городских ворот, они проникли в город, а скот отправили владельцу. Гаспара встретили представители студентов.
– Можно покончить с этим делом сегодня же ночью? – спросил Балтазара старший Косса.
– Альберинго Джуссиано дает сто человек на десять часов и просит за это две тысячи скудо, – ответил наш герой.
– Он их получит.
Балтазар достал разработанный им план и показал брату.
– Ночью мы должны собраться на площади у дворца подеста. Там, в башне, ее тюрьма. Туда придет около тысячи моих друзей студентов, самых смелых и сильных. Они будут вооружены. А еще три-четыре тысячи будут разгуливать неподалеку, чтоб помешать городской охране, если ей вздумается помочь людям «святой службы». Но ее все ненавидят. Джуссиано уверен, что ни подеста, ни гонфалоньеры не будут мешать. Они бросят на произвол судьбы «друзей церкви», потому что терпеть их не могут.
– Пусть твои ребята займутся стражей у городских стен, главным образом у северных ворот. Через них мы уйдем, закончив дело.
* * *
– Где девушка?
Косса действовал решительно. Он должен был спасти юную красавицу во что бы то ни стало. Сабля тяжело опустилась на «друга церкви». Раздался сухой, отвратительный треск. Правая рука «друга церкви» безжизненно повисла.
– Где Яндра делла Скала? – снова послышался гневный голос Балтазара.
Он понимал, что защитников тюрьмы, помощников «святой службы» было очень много. «Друзья церкви», «капитаны святой Марии», члены общества защитников веры (а по существу – шайка доносчиков) – все они старались преградить ему дорогу.
Будущий папа, рассвирепев, обеими руками вцепился в саблю и с силой стал наносить удары по «друзьям церкви». Крики доносились то справа, то слева и свидетельствовали о том, что удары попадали в цель. Вдруг наш герой ощутил сильную боль в плече. Крови он не видел, но чувствовал, что она течет.
Но вот наконец и пираты, его старые друзья, словно дьяволы, скачут по лестнице. Косса, разъяренный, схватил за горло подвернувшегося под руку «капитана святой Марии» и начал душить его.
– Где она? – в исступлении повторял Косса, все сильнее сжимая горло «капитана». – Где Яндра? Ты будешь говорить?
Тот поднял руки… Шум, галдеж, крики заглушил вдруг страшный грохот. Пираты выломали дверь.
– Яндра!…
Девушка протянула ему руки. Божественная улыбка озарила ее лицо. Но, заметив рану на его плече, она в испуге бросилась вытирать кровь.
– Яндра, ты с ума сошла! Не время! – закричал Балтазар.
Он поднял девушку на руки, как тогда в ее доме, и под охраной четырех пиратов, которые шли сзади и по сторонам, спустился по лестнице на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57