– Королева моя, – тихо произнес Косса, завороженный ее странным взглядом. – Извини меня за мое ночное, или, скорее, утреннее вторжение. Я, Балтазар Косса, граф Беланте, – владелец Искьи и Процинты, пришел поблагодарить тебя. Я благословляю судьбу с той самой минуты, как она свела и познакомила меня с тобой, самой очаровательной и доброй из всех, кого я знал до сих пор.
Длинные, густые черные ресницы девушки, казалось, чуть шевельнулись, и ее черные большие глаза устремились на него с выражением иронии.
– Мессир Косса, – произнесла она несколько надменно, – самые искусные, самые нежные и правдивые излияния идеальнейшего в мире мужчины очень часто не доходят до души женщины… если…
– Если, – подхватил, вздыхая, Косса, – если она полна любви к другому, к другому счастливцу…
Глаза Яндры делла Скала сверкнули.
– Не любви, – поправила его девушка. – Полна благодарности. Благодарности к спасителю, избавившему ее от страшнейшего вида смерти, смерти на костре. Я полна признательности человеку, благодаря которому я жива до сих пор.
Как грустно она произнесла последние слова: «жива до сих пор»! Как особенно подчеркнула их! Казалось, что она еще боится за свою жизнь, не верит в нее.
А Косса печально думал: «Почему меня не было здесь, чтобы я сам мог спасти ее!»
Вдруг он вздрогнул и вскочил. Три не то четыре головы показались над садовой стеной. Косса подбежал к окну, чтобы рассмотреть этих людей получше, и заметил еще нескольких. У него мелькнула мысль о предупреждении Давероны, которому он тогда не поверил.
– Беги, моя королева! – крикнул он. – Только так ты можешь спастись. Беги. Палачи святой инквизиции окружают дом.
– Увы… – произнесла она безнадежно. – Я была уверена, что этот день недалек. Но я не думала, что это случится сегодня.
– Беги, моя королева!
Он видел в окно, что сад наполняется людьми. А девушка, горько улыбаясь, не двигалась с места.
Косса посмотрел на нее, решительно схватил за руку и потащил к двери.
«Какой путь выбрать? – думал он. – Где они не сторожат и мы сможем выйти?»
Девушка замешкалась, и глаза Коссы свирепо сверкнули.
– Настало мое время спасать тебя. И я спасу тебя! – крикнул он.
Он взял ее на руки, поднял как пушинку и начал спускаться по потайной лестнице, надеясь выйти к соседним домам и затеряться в толпе. Но, оказавшись на улице, он сразу потерял всякую надежду. С десяток палачей «святой службы» уже поджидали их. Напрасно Балтазар, опустив девушку, вынул стилет. Напрасно дважды вонзил его в чьи-то тела. Палачи схватили и Яндру делла Скала и самого Балтазара.
* * *
В центре Болоньи, во дворце правителя города – подеста, запертый в башне, томился наш герой под бдительным надзором стражников ордена капитанов святой Марии. Это был полумонашеский, полувоенный орден, члены которого носили металлические кольчуги под монашеским балахоном с красным крестом на груди [25].
Даже самые близкие друзья Коссы: Гуинджи, Фирски, Умбальтини, Вителлески, ни один из «десяти дьяволов», не говоря уже о тысяче других студентов Болоньи, желавших увидеться с Коссой, не могли проникнуть к нему. И только Даверона, которая поставила на ноги всех своих знакомых и умело использовала связи с подеста, получила к вечеру десятого дня разрешение поговорить с Балтазаром несколько минут.
– Балтазар, – быстро зашептала она, увидев его. – Будь спокоен. Ваша судьба будет решаться только через три месяца, а за это время с тобой ничего не может случиться.
– А Яндра?
– С ней тоже ничего не будет. Великий инквизитор объявит свой приговор вам обоим и другим арестованным в один день.
Действительно, Доменико Бранталино, великий инквизитор Италии, три дня назад решил поступить именно так. На другой же день после того, как были схвачены Косса и девушка из Вероны, он приказал привести к нему каждого в отдельности и сам допрашивал их в присутствии генерального викария и главного нотариуса, то есть тех, кто руководил сыщиками – сбиррами.
– Ты отреклась от спасителя?… – спросил он девушку.
– Нет.
– И все же ты отреклась. Ты клянешь святую троицу?
– Нет.
– А чародейство? Разве это не богохульство? Ты поклоняешься дьяволу?
– Нет.
– И все же ты молишься дьяволу. Не сатане ли ты приносишь в жертву детей, которых не успели еще окрестить?
– Я не приносила в жертву даже насекомое.
– Кому же как не сатане вы посвящаете ваших детей, еще до того, как они увидят свет? Не совращаете ли вы людей на служение сатане? Сколько раз ты впадала в грех кровосмешения?
Девушка покраснела и не ответила.
– Ты не убивала людей? – переспросил инквизитор. – Не варила и не ела сваренных человеческих членов?… Не губила людей ядом и колдовскими заклинаниями? Не вызывала падежа животных? Не накликала бесплодия на женщин, не заставляла деревья раньше времени сбрасывать плоды?…
Последние вопросы прозвучали как монолог, так как девушка молчала. Однако это не остановило инквизитора, он задал ей обязательный для «чародеев» вопрос.
– Не имеешь ли ты телесных сношений с сатаной? Если не каждый день, то сколько раз ты спала с ним?
Главный доминиканский монах получил удовлетворение, увидев, как краска заливает бледно-розовые щеки Яндры, и предъявил ей новое «официальное обвинение».
– Какая-то женщина, жертва твоих чародейств, так опухла, что живот у нее почти закрыл лицо. Из ее утробы слышатся разные звуки, похожие на петушиный крик, на куриное кудахтанье, на блеяние баранов, на рев быков, на мычание коров, на лай собак, на хрюканье свиней, на ржание лошадей. Тот, кто донес па тебя, сказал, что живот этой женщины похож на ходячий скотный двор.
Яндре было противно слушать все это, и она не защищалась. Представитель «воинствующей церкви» вызвал стражу и распорядился отвести девушку в камеру, а привести к нему ее «жертву», околдованного ею студента, ее «защитника» и «любовника».
Великий инквизитор знал, что девушка была любовницей кардинала ди Санта Кьяра, но, чтобы не впутывать в эту историю действительного любовника, одного из корифеев церкви, он делал вид, что ему ничего об этом неизвестно, и притворялся верящим, что чародейка свела с ума Коссу, что он ее любовник.
Читатели должны знать, что инквизитор, будь он хотя бы простым монахом, не боялся никого, даже кардинала. Потому что «святая служба» не зависела ни от церковных, ни от политических владык, подчиняясь непосредственно святому престолу. И нельзя недооценивать страшной опасности, которой подвергался наш герой и девушка, как и всякий, кто попадал в руки инквизиции. Может быть, вышеизложенные обвинения, предъявленные им, в настоящее время кажутся смехотворными. Но в те времена такое обвинение святой инквизиции предвещало верную и ужасную смерть. Святая инквизиция была «мечом западной церкви».
Наш герой, запертый теперь в подвале крепости при дворце подеста, внимательно глядел на свою бывшую подругу, которая принесла ему эти вести. Он должен был еще многое сказать Име, прежде чем стража – «друзья церкви» – уведут ее от него.
– Има, – тихо сказал он, нахмурив брови. – Передай «десяти дьяволам», пусть двое-трое из них, каждый отдельно, поедут в Неаполь, разыщут моего брата Гаспара и расскажут ему, что произошло. Пусть разыщут и кондотьера Альберинго Джуссиано и поговорят с ним тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57