В этом трансе он хранит молчание, и автор тоже.
Такие же терапевтические процедуры были использованы и в прошлом, конечно, не точно так же, но очень похожим образом. Один из пациентов, договариваясь о следующей встрече, всегда говорил, обосновывая свою просьбу о визите к врачу, такую фразу: «… так, чтобы я мог перезарядить свои батареи», имея в виду состояние транса, иногда приносящие пользу внушения, иногда просто транс. Другие пациенты вступают, казалось бы в ничего не значащий разговор, иногда прерывая его для транса. Таких терапевтических процедур было достаточно, чтобы добиться удовлетворительных результатов на долгий срок.
Второй рабочий эксперимент
Неожиданно возникла еще одна возможность проверить вышеописанный метод. 24-летняя девушка, которая страдала от визуальных и звуковых галлюцинаций, носящих характер преследования, проявляла такой антагонизм и агрессию по отношению к своим двум сестрам и родителям, что в 1961 году ее пришлось госпитализировать в психиатрическую клинику, где ей был поставлен диагноз: параноидная форма шизофрении. Прогноз был весьма неутешительным.
Была предпринята психотерапия, «психодинамически ориентированная»; это лечение проводилось различными психиатрами-психоаналитиками. Девушка, студентка колледжа, обладающая высоким интеллектом, издевалась над ними, высмеивала психоаналитические понятия и принципы, ставила психоаналитиков в такое положение, что им приходилось защищать самих себя, злила их; и они пришли к заключению, что она не поддается никакому лечению. Было рекомендовано лечение электрошоком, но от этого отказались и родственники и сама пациентка. (Отец, стоматолог, советовался по этому вопросу еще с двумя квалифицированными психотерапевтами, которые не рекомендовали электрошок, так как, по их мнению, этот метод не давал никаких гарантий на успех. В конце концов, и отец пациентки, и сама пациентка наотрез отказались от электрошока. Пациентка просто заявила: «Я не хочу, чтобы из мозгов делали яичницу-болтунью, нажимая на кнопку за 30 долларов».)
При встрече с пациенткой автор спросил, чего она хочет от него. Она заявила следующее: «У меня есть родственники, которые считают, что вы можете загипнотизировать меня до здравого смысла, как они это называют. Боже мой, как я их ненавижу. Поэтому они буквально унесли меня из государственной больницы и с такой охотой привезли сюда. Ну, а теперь, каким образом вы будете строить из себя клоуна?»
«Надеюсь, что этого вообще не произойдет, независимо от того, что у меня есть для этого потенциальные возможности. Я не собираюсь подвергать вас психоанализу, я не собираюсь выслушивать вашу историю. Мне нет дела до вашего эдипова комплекса и анальной фазы. Я не хочу пробовать на вас методы Роршаха или Т. А. Т. Я хочу показать вам письмо от вашего отца (в основном там говорится: „Моя дочь, студентка колледжа, 22 лет, психически больна. Не возьметесь ли вы за ее лечение?“) и мой ответ ему, который сводится к следующему: „Я буду рад видеть вашу дочь на консультации“. У меня есть к вам только один вопрос: „В чем, в какой области вы специализировались в колледже?“»
Она ответила: «Я собиралась специализироваться в психологии, но дела пошли плохо, так что я перешла на английский язык еще на первом курсе. Но я много читала об этой ерунде, которую называют психологией. И я по уши сыта психоанализом».
«Хорошо, тогда мне не придется тратить ни ваше, ни свое время. Понимаете, все, что я хочу, так это определить, сможем ли мы понять друг друга. Так будьте терпеливы со мной и позвольте мне поговорить. Вы пришли сюда на двухчасовой сеанс, и, поскольку вы собираетесь здесь скучать, пусть эта скука будет настоящей!»
На это она быстро сказала: «Ну, вы, по крайней мере, честный человек. А то ведь большинство психиатров думает, что они очень интересные люди».
Тогда очень быстро автор объяснил, что он собирается прочесть ей статью, которую только что написал (она заметила: «Что-нибудь такое, чтобы привлечь публику, не так ли?») и сразу же, как и в предыдущем случае, попросил поставить на пол обе ноги, положить руки на колени, пристально следить за часами, быть уверенной в том, что она должна только «перенести» скучное чтение, а «не засыпать». (Она знала, что автор применяет гипноз, но такое внушение исключало у нее всякую мысль о том, что он будет использован.)
Как и в предыдущем случае, ей почти дословно было прочитано описание метода. Единственная разница состояла в том, что автор читал более медленно и сначала очень часто повторял некоторые отрывки, слегка изменяя слова, но не сущность и значение этих частей.
Сначала на ее лице сохранялось выражение презрительной насмешки, но вдруг она с удивлением воскликнула: «У меня поднимается правая рука. Я не верю этому, но это так». Когда автор спросил ее, не думает ли ее подсознательный разум, что он может общаться с ним, автором, она изумленно заявила: «Моя голова кивает „да“, и я ничего не могу с ней поделать, и указательный палец на правой руке тоже поднимается. Может быть, мой подсознательный ум может общаться с вами, но только заставьте их остановиться».
«Если ваш подсознательный разум захочет остановить их, то может сделать это сам», – было ей ответом.
Почти тут же она сказала: «Ох, они остановились. Так, теперь, может быть, вы зададите мне вопрос, и я смогу понять то, что, как я думаю, меня подавляет. Пожалуйста, действуйте!»
Ее глаза закрылись, развился спонтанный транс, был твердо установлен раппорт с автором прежде, чем кончились два часа сеанса, а девушка стала теперь очень страстным, контактным и послушным пациентом, делая замечательные успехи.
Это еще один незапланированный рабочий эксперимент, подсказанный открытой враждебностью в начале сеанса. Автор проработал с ней не менее 10 часов, когда ее родители выразили уверенность, что она стала гораздо лучше, чем когда-либо вообще в жизни. Однако она со смехом утверждала:
«Вы не жили с такой смесью идей и мыслей, как жила я довольно давно, не понимая, что существует ужасная взаимосвязь во всех наших мыслях. Я хочу еще полечиться у вас, чтобы научиться понимать себя».
После первых 10 часов работы пациентка вновь продолжила занятия в колледже, она прекрасно учится и посещает автора раз в неделю. Она объективно смотрит на прошлые свои симптомы, как на эмоциональные бурные проявления, принадлежащие к прошлому, и терапевтический сеанс у нее обычно заканчивается спонтанным трансом длительностью 15-20 минут.
Третий рабочий эксперимент
Прежде чем эта статья приняла окончательную форму и была отпечатана, в кабинете появился третий пациент с совершенно другим типом сопротивления. Автор сразу понял ее состояние. Пациентка вошла, твердо, неподвижно держа свое тело и осторожно ступая. Правая сторона ее лица была ассиметрична.
Она говорила ясно и четко, стараясь выговаривать слова левой стороной рта, зрачок ее правого глаза был явно сужен, движения правой руки были ограниченными и сдержанными, и когда она подносила руку к правой стороне лица, эти движения были гораздо медленнее и осторожнее по сравнению с движениями левой руки, которые были свободными, легкими и очень выразительными. Чтобы избавить пациентку от необходимости много говорить, автор сразу же спросил ее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
Такие же терапевтические процедуры были использованы и в прошлом, конечно, не точно так же, но очень похожим образом. Один из пациентов, договариваясь о следующей встрече, всегда говорил, обосновывая свою просьбу о визите к врачу, такую фразу: «… так, чтобы я мог перезарядить свои батареи», имея в виду состояние транса, иногда приносящие пользу внушения, иногда просто транс. Другие пациенты вступают, казалось бы в ничего не значащий разговор, иногда прерывая его для транса. Таких терапевтических процедур было достаточно, чтобы добиться удовлетворительных результатов на долгий срок.
Второй рабочий эксперимент
Неожиданно возникла еще одна возможность проверить вышеописанный метод. 24-летняя девушка, которая страдала от визуальных и звуковых галлюцинаций, носящих характер преследования, проявляла такой антагонизм и агрессию по отношению к своим двум сестрам и родителям, что в 1961 году ее пришлось госпитализировать в психиатрическую клинику, где ей был поставлен диагноз: параноидная форма шизофрении. Прогноз был весьма неутешительным.
Была предпринята психотерапия, «психодинамически ориентированная»; это лечение проводилось различными психиатрами-психоаналитиками. Девушка, студентка колледжа, обладающая высоким интеллектом, издевалась над ними, высмеивала психоаналитические понятия и принципы, ставила психоаналитиков в такое положение, что им приходилось защищать самих себя, злила их; и они пришли к заключению, что она не поддается никакому лечению. Было рекомендовано лечение электрошоком, но от этого отказались и родственники и сама пациентка. (Отец, стоматолог, советовался по этому вопросу еще с двумя квалифицированными психотерапевтами, которые не рекомендовали электрошок, так как, по их мнению, этот метод не давал никаких гарантий на успех. В конце концов, и отец пациентки, и сама пациентка наотрез отказались от электрошока. Пациентка просто заявила: «Я не хочу, чтобы из мозгов делали яичницу-болтунью, нажимая на кнопку за 30 долларов».)
При встрече с пациенткой автор спросил, чего она хочет от него. Она заявила следующее: «У меня есть родственники, которые считают, что вы можете загипнотизировать меня до здравого смысла, как они это называют. Боже мой, как я их ненавижу. Поэтому они буквально унесли меня из государственной больницы и с такой охотой привезли сюда. Ну, а теперь, каким образом вы будете строить из себя клоуна?»
«Надеюсь, что этого вообще не произойдет, независимо от того, что у меня есть для этого потенциальные возможности. Я не собираюсь подвергать вас психоанализу, я не собираюсь выслушивать вашу историю. Мне нет дела до вашего эдипова комплекса и анальной фазы. Я не хочу пробовать на вас методы Роршаха или Т. А. Т. Я хочу показать вам письмо от вашего отца (в основном там говорится: „Моя дочь, студентка колледжа, 22 лет, психически больна. Не возьметесь ли вы за ее лечение?“) и мой ответ ему, который сводится к следующему: „Я буду рад видеть вашу дочь на консультации“. У меня есть к вам только один вопрос: „В чем, в какой области вы специализировались в колледже?“»
Она ответила: «Я собиралась специализироваться в психологии, но дела пошли плохо, так что я перешла на английский язык еще на первом курсе. Но я много читала об этой ерунде, которую называют психологией. И я по уши сыта психоанализом».
«Хорошо, тогда мне не придется тратить ни ваше, ни свое время. Понимаете, все, что я хочу, так это определить, сможем ли мы понять друг друга. Так будьте терпеливы со мной и позвольте мне поговорить. Вы пришли сюда на двухчасовой сеанс, и, поскольку вы собираетесь здесь скучать, пусть эта скука будет настоящей!»
На это она быстро сказала: «Ну, вы, по крайней мере, честный человек. А то ведь большинство психиатров думает, что они очень интересные люди».
Тогда очень быстро автор объяснил, что он собирается прочесть ей статью, которую только что написал (она заметила: «Что-нибудь такое, чтобы привлечь публику, не так ли?») и сразу же, как и в предыдущем случае, попросил поставить на пол обе ноги, положить руки на колени, пристально следить за часами, быть уверенной в том, что она должна только «перенести» скучное чтение, а «не засыпать». (Она знала, что автор применяет гипноз, но такое внушение исключало у нее всякую мысль о том, что он будет использован.)
Как и в предыдущем случае, ей почти дословно было прочитано описание метода. Единственная разница состояла в том, что автор читал более медленно и сначала очень часто повторял некоторые отрывки, слегка изменяя слова, но не сущность и значение этих частей.
Сначала на ее лице сохранялось выражение презрительной насмешки, но вдруг она с удивлением воскликнула: «У меня поднимается правая рука. Я не верю этому, но это так». Когда автор спросил ее, не думает ли ее подсознательный разум, что он может общаться с ним, автором, она изумленно заявила: «Моя голова кивает „да“, и я ничего не могу с ней поделать, и указательный палец на правой руке тоже поднимается. Может быть, мой подсознательный ум может общаться с вами, но только заставьте их остановиться».
«Если ваш подсознательный разум захочет остановить их, то может сделать это сам», – было ей ответом.
Почти тут же она сказала: «Ох, они остановились. Так, теперь, может быть, вы зададите мне вопрос, и я смогу понять то, что, как я думаю, меня подавляет. Пожалуйста, действуйте!»
Ее глаза закрылись, развился спонтанный транс, был твердо установлен раппорт с автором прежде, чем кончились два часа сеанса, а девушка стала теперь очень страстным, контактным и послушным пациентом, делая замечательные успехи.
Это еще один незапланированный рабочий эксперимент, подсказанный открытой враждебностью в начале сеанса. Автор проработал с ней не менее 10 часов, когда ее родители выразили уверенность, что она стала гораздо лучше, чем когда-либо вообще в жизни. Однако она со смехом утверждала:
«Вы не жили с такой смесью идей и мыслей, как жила я довольно давно, не понимая, что существует ужасная взаимосвязь во всех наших мыслях. Я хочу еще полечиться у вас, чтобы научиться понимать себя».
После первых 10 часов работы пациентка вновь продолжила занятия в колледже, она прекрасно учится и посещает автора раз в неделю. Она объективно смотрит на прошлые свои симптомы, как на эмоциональные бурные проявления, принадлежащие к прошлому, и терапевтический сеанс у нее обычно заканчивается спонтанным трансом длительностью 15-20 минут.
Третий рабочий эксперимент
Прежде чем эта статья приняла окончательную форму и была отпечатана, в кабинете появился третий пациент с совершенно другим типом сопротивления. Автор сразу понял ее состояние. Пациентка вошла, твердо, неподвижно держа свое тело и осторожно ступая. Правая сторона ее лица была ассиметрична.
Она говорила ясно и четко, стараясь выговаривать слова левой стороной рта, зрачок ее правого глаза был явно сужен, движения правой руки были ограниченными и сдержанными, и когда она подносила руку к правой стороне лица, эти движения были гораздо медленнее и осторожнее по сравнению с движениями левой руки, которые были свободными, легкими и очень выразительными. Чтобы избавить пациентку от необходимости много говорить, автор сразу же спросил ее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151