Камень находится в худшем положении, чем до начала работ. В любой момент, повторяем – в любой момент, он может упасть. Мы понимаем, как, некстати это произошло, но причины насчет цемента вы знаете сами. Просим вас немедленно прервать восхождение и в самый короткий срок спуститься к лагерю База-Ключ. Завтра за вами вылетает вертолет. Помощи нам ждать неоткуда. Срочно сообщите о своем решении по радио. Ваши Юнна, Петр».
– Кто принял? – спросил оператор.
– Курсант, – ответил Марат.
Он захлопнул учебник с записью радиограммы, повертел его в руках, словно не знал, что с ним делать, потом сунул учебник под камень. Тут на гребне морены появился – видимый уже без всяких подзорных труб – Спартак.
– Ну как?! – закричал он еще издали.
– О,кей! – ответил Марат. – Ай эм вери глед ту си ю!
– Ай ту, – сказал Спартак. – Я нашел две замечательные друзы…
Он подошел поближе и вынул из кармана штормовых брюк две действительно замечательные друзы…
Володя наклонился и увидел между камней какие-то предметы. Поднял. На его большой ладони лежали старый шприц одноразового действия, алюминиевая баночка из-под лекарств. Среди камней виднелись рыжие сухие кучи старых окровавленных бинтов.
– Это – «зеркало», – сказал Володя. – Саш, мы к «зеркалу» подошли.
– Раз подошли, будем лезть, – сказал Саша.
– Может, для одного дня многовато?
– Нет, нормально. Интересно, откуда Сеня сорвался?
Они посмотрели наверх. Выше шла абсолютно гладкая вертикальная стена, на которую и смотреть-то было страшно. Однако было видно только 10 – 12 метров этих скал. Что было дальше – скрывалось за перегибом стены.
– Кстати, – спросил Володя, – что он тебе шептал в больнице? Когда отвел в сторону?
– А, – ответил Саша, – пустяки разные. – Саша даже рукой
махнул, будто муху отгонял. – Я полезу сейчас. У нас еще куча времени.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Володя.
– Я свеж! – резко ответил Саша. – Я даже верю, что стою у стены, о которой мечтал годы. Сделаю эту гору и буду заниматься архитектурой до пенсии.
Он стоял и массировал фаланги пальцев и кисть правой руки, когда-то переломанную камнем на стене пика Аламедин. Снизу, из-за перегиба скалы, из глубины голубой несусветной пропасти, на дне которой на мятой бумаге ледников еще умирали последние утренние туманы, показалась голова в канареечной маске с козырьком, из-под которого виднелись два голубых веселых глаза и клок соломенных, коротко стриженных волос, – Лида.
– Чего вы там? – спросила она, начав принимать поднимавшегося снизу Руслана, страхуя его и выбирая веревку. – «Зеркало», что ли? – еще раз спросила она.
– Оно, – ответил Володя. Они с Сашей все еще смотрели вверх, стояли неподвижно. Подошел и Руслан. Едва его крепкая голова, посаженная на короткой шее, показалась над скалами, он спросил:
– Что? «Зеркало»?
Ему никто не ответил. Все стояли и смотрели вверх…
…Обвешанный, как старьевщик, всяким альпинистским скарбом – связками крючьев, лесенками, репшнурами, карабинами, Саша начал подъем. Он лез вдоль хорошо просматривающейся трещины, быстро обрабатывая ее, загоняя в щели то деревянные клинья, то крючья. Снизу внимательно страховал Володя. Все это было достаточно сложно, но и достаточно обычно. Иногда Саша встречал старые крючья – год назад здесь шел Сеня Чертынский. Крючья прочно сидели в стене, но Саша не пользовался ими – бил свои. Иногда снизу спрашивал Володя: «Как там?» Саша отвечал: «Нормально». Вот и весь разговор. Наконец и нижняя площадка и стоявшие на ней скрылись, и перед Сашей предстала настоящая стена «зеркала» – уходящие ввысь гладкие и отполированные, блестящие под солнцем скалы, над которыми нависали «балконы». Их галереи, состоявшие из трехметровых потолков, казалось, вот-вот рухнут вниз. Печально, но и трещина вскоре кончилась. Саша, повиснув на стременах, внимательно разглядывал стену.
«Где же сорвался Сеня? – подумал он. – Выше не видно никаких следов его работы… Как он говорил: „Увидишь, мимо не пройдешь“. Почему эти слова все время вертятся у меня в голове? „Увидишь, мимо не пройдешь“. Ладно. Поработаем-ка правой рукой. Ничего, никаких зацепок. Спокойно. Вот крохотная. Сколько я смогу на ней провисеть? Десять секунд, не больше. Дальше что? Использую нижний крюк как опору для ноги. А если крюк не выдержит? Переломы будут такие же, как у Сени… В лучшем случае. В самом лучшем. Ну, попробуем. Десять секунд – огромное время».
– Володя! – крикнул Саша невидимому партнеру. – Ты держишь?
– Держу! – закричал снизу капитан.
Стена медленно пошла вниз перед самыми глазами. Правая рука, уже истерзанная восхождением, вся в ранках и ссадинах. Кончики пальцев держатся за крохотную зацепку. Нога вышла из стремени, оперлась на крюк. Тело подалось вверх. Левая рука стала лихорадочно шарить по скале. Есть! Нечто вроде лунки. И для ноги кое-что нашлось! Ноги встали в распор… Саша пошел дальше.
«Да, – лихорадочно думал он. – Сеня здесь прошел свободным лазанием. Молодец! Хорошо бы мне сойти с крюка. Две-три минуты он еще выдержит. С гарантией. Дальше гарантия кончится… Что же под левой ногой? Вернем-ка ее на место. Ну, рискни, рискни освободить руку… О! Зацепка, зацепка, родная, хорошая…»
Снова перед самыми глазами стена поплыла вниз. Саша выжался, встал на крошечную полку. Открылась маленькая, сантиметра в два, щелочка в стене. Крюк туда, крюк! Карабин на него. Веревка. Всё!
– Капитан! – крикнул Саша вниз. – Иди, я тебя приму!
Вскоре показался Володя. Едва высунувшись из-за перегиба, он остановился, оглядывая открывшуюся картину стены.
– Красота! – мрачно сказал он. – Есть на что поглядеть. Ты там хорошо стоишь?
– Одна нога хорошо, – ответил Саша.
Володя вскоре подошел к нему, помог организовать надежную страховку, сам устроился неплохо.
– А что, от Сени есть какие-то следы здесь?
– Не видел, – ответил Саша. – Если он и шел здесь, то свободным лазанием.
– Молодец, – с осуждением сказал Володя.
Саша снова двинулся вверх. После пятнадцати метров предельной работы он подошел под нависающий потолком карниз.
– Капитан! – крикнул Саша. – Сенька-то был здесь! Вот его крючья.
– Хорошо, – ответил Володя, – но ты на них не надейся, бей свои.
Саша на двух лесенках уже висел под карнизом. Он, полностью находясь в воздухе, ловко работал репшнурами, крючьями, лесенками и в итоге довольно быстро пролез эти три метра нависающих скал. От карниза снова шла вертикальная стена, и Саша стал по ней подниматься и вскоре скрылся. Володя стоял на страховке. Веревка, которая медленно ползла вверх, повисла неподвижно и больше не шевелилась. Тут Володя посмотрел в первый раз на часы и увидел, что они почти полдня лезут по «зеркалу». Вдоль стены прохаживался слабый, но резкий ветерок. Тени стали удаляться. Веревка не двигалась.
– Саш, ты чего там? – крикнул Володя.
Ответа не последовало.
– Саш!
– Я слышу, – ответил Саша. – Не мешай.
Володя напряженно смотрел вверх. Что там увидел Саша – он не знал. Знал только, что в любую секунду оттуда, из-за нависшего над ним потолка скал, мог неожиданно вылететь Саша, и долг капитана заключался в том, чтобы ежесекундно быть готовым остановить его падение. Ничего не происходило. Краем глаза капитан видел, что ниже, уже по обработанному маршруту, поднимаются Лида и Руслан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
– Кто принял? – спросил оператор.
– Курсант, – ответил Марат.
Он захлопнул учебник с записью радиограммы, повертел его в руках, словно не знал, что с ним делать, потом сунул учебник под камень. Тут на гребне морены появился – видимый уже без всяких подзорных труб – Спартак.
– Ну как?! – закричал он еще издали.
– О,кей! – ответил Марат. – Ай эм вери глед ту си ю!
– Ай ту, – сказал Спартак. – Я нашел две замечательные друзы…
Он подошел поближе и вынул из кармана штормовых брюк две действительно замечательные друзы…
Володя наклонился и увидел между камней какие-то предметы. Поднял. На его большой ладони лежали старый шприц одноразового действия, алюминиевая баночка из-под лекарств. Среди камней виднелись рыжие сухие кучи старых окровавленных бинтов.
– Это – «зеркало», – сказал Володя. – Саш, мы к «зеркалу» подошли.
– Раз подошли, будем лезть, – сказал Саша.
– Может, для одного дня многовато?
– Нет, нормально. Интересно, откуда Сеня сорвался?
Они посмотрели наверх. Выше шла абсолютно гладкая вертикальная стена, на которую и смотреть-то было страшно. Однако было видно только 10 – 12 метров этих скал. Что было дальше – скрывалось за перегибом стены.
– Кстати, – спросил Володя, – что он тебе шептал в больнице? Когда отвел в сторону?
– А, – ответил Саша, – пустяки разные. – Саша даже рукой
махнул, будто муху отгонял. – Я полезу сейчас. У нас еще куча времени.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Володя.
– Я свеж! – резко ответил Саша. – Я даже верю, что стою у стены, о которой мечтал годы. Сделаю эту гору и буду заниматься архитектурой до пенсии.
Он стоял и массировал фаланги пальцев и кисть правой руки, когда-то переломанную камнем на стене пика Аламедин. Снизу, из-за перегиба скалы, из глубины голубой несусветной пропасти, на дне которой на мятой бумаге ледников еще умирали последние утренние туманы, показалась голова в канареечной маске с козырьком, из-под которого виднелись два голубых веселых глаза и клок соломенных, коротко стриженных волос, – Лида.
– Чего вы там? – спросила она, начав принимать поднимавшегося снизу Руслана, страхуя его и выбирая веревку. – «Зеркало», что ли? – еще раз спросила она.
– Оно, – ответил Володя. Они с Сашей все еще смотрели вверх, стояли неподвижно. Подошел и Руслан. Едва его крепкая голова, посаженная на короткой шее, показалась над скалами, он спросил:
– Что? «Зеркало»?
Ему никто не ответил. Все стояли и смотрели вверх…
…Обвешанный, как старьевщик, всяким альпинистским скарбом – связками крючьев, лесенками, репшнурами, карабинами, Саша начал подъем. Он лез вдоль хорошо просматривающейся трещины, быстро обрабатывая ее, загоняя в щели то деревянные клинья, то крючья. Снизу внимательно страховал Володя. Все это было достаточно сложно, но и достаточно обычно. Иногда Саша встречал старые крючья – год назад здесь шел Сеня Чертынский. Крючья прочно сидели в стене, но Саша не пользовался ими – бил свои. Иногда снизу спрашивал Володя: «Как там?» Саша отвечал: «Нормально». Вот и весь разговор. Наконец и нижняя площадка и стоявшие на ней скрылись, и перед Сашей предстала настоящая стена «зеркала» – уходящие ввысь гладкие и отполированные, блестящие под солнцем скалы, над которыми нависали «балконы». Их галереи, состоявшие из трехметровых потолков, казалось, вот-вот рухнут вниз. Печально, но и трещина вскоре кончилась. Саша, повиснув на стременах, внимательно разглядывал стену.
«Где же сорвался Сеня? – подумал он. – Выше не видно никаких следов его работы… Как он говорил: „Увидишь, мимо не пройдешь“. Почему эти слова все время вертятся у меня в голове? „Увидишь, мимо не пройдешь“. Ладно. Поработаем-ка правой рукой. Ничего, никаких зацепок. Спокойно. Вот крохотная. Сколько я смогу на ней провисеть? Десять секунд, не больше. Дальше что? Использую нижний крюк как опору для ноги. А если крюк не выдержит? Переломы будут такие же, как у Сени… В лучшем случае. В самом лучшем. Ну, попробуем. Десять секунд – огромное время».
– Володя! – крикнул Саша невидимому партнеру. – Ты держишь?
– Держу! – закричал снизу капитан.
Стена медленно пошла вниз перед самыми глазами. Правая рука, уже истерзанная восхождением, вся в ранках и ссадинах. Кончики пальцев держатся за крохотную зацепку. Нога вышла из стремени, оперлась на крюк. Тело подалось вверх. Левая рука стала лихорадочно шарить по скале. Есть! Нечто вроде лунки. И для ноги кое-что нашлось! Ноги встали в распор… Саша пошел дальше.
«Да, – лихорадочно думал он. – Сеня здесь прошел свободным лазанием. Молодец! Хорошо бы мне сойти с крюка. Две-три минуты он еще выдержит. С гарантией. Дальше гарантия кончится… Что же под левой ногой? Вернем-ка ее на место. Ну, рискни, рискни освободить руку… О! Зацепка, зацепка, родная, хорошая…»
Снова перед самыми глазами стена поплыла вниз. Саша выжался, встал на крошечную полку. Открылась маленькая, сантиметра в два, щелочка в стене. Крюк туда, крюк! Карабин на него. Веревка. Всё!
– Капитан! – крикнул Саша вниз. – Иди, я тебя приму!
Вскоре показался Володя. Едва высунувшись из-за перегиба, он остановился, оглядывая открывшуюся картину стены.
– Красота! – мрачно сказал он. – Есть на что поглядеть. Ты там хорошо стоишь?
– Одна нога хорошо, – ответил Саша.
Володя вскоре подошел к нему, помог организовать надежную страховку, сам устроился неплохо.
– А что, от Сени есть какие-то следы здесь?
– Не видел, – ответил Саша. – Если он и шел здесь, то свободным лазанием.
– Молодец, – с осуждением сказал Володя.
Саша снова двинулся вверх. После пятнадцати метров предельной работы он подошел под нависающий потолком карниз.
– Капитан! – крикнул Саша. – Сенька-то был здесь! Вот его крючья.
– Хорошо, – ответил Володя, – но ты на них не надейся, бей свои.
Саша на двух лесенках уже висел под карнизом. Он, полностью находясь в воздухе, ловко работал репшнурами, крючьями, лесенками и в итоге довольно быстро пролез эти три метра нависающих скал. От карниза снова шла вертикальная стена, и Саша стал по ней подниматься и вскоре скрылся. Володя стоял на страховке. Веревка, которая медленно ползла вверх, повисла неподвижно и больше не шевелилась. Тут Володя посмотрел в первый раз на часы и увидел, что они почти полдня лезут по «зеркалу». Вдоль стены прохаживался слабый, но резкий ветерок. Тени стали удаляться. Веревка не двигалась.
– Саш, ты чего там? – крикнул Володя.
Ответа не последовало.
– Саш!
– Я слышу, – ответил Саша. – Не мешай.
Володя напряженно смотрел вверх. Что там увидел Саша – он не знал. Знал только, что в любую секунду оттуда, из-за нависшего над ним потолка скал, мог неожиданно вылететь Саша, и долг капитана заключался в том, чтобы ежесекундно быть готовым остановить его падение. Ничего не происходило. Краем глаза капитан видел, что ниже, уже по обработанному маршруту, поднимаются Лида и Руслан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23