а) Перевод захваченного письма из имперского генерального штаба генералу Александеру
б) Заключение (немецкого) генерального штаба. Остальные разведывательные документы не имеют значения. Тщательное изучение письма, произведенное 3 отделом штаба руководства войной на море, показало:
1. Подлинность захваченных документов — вне подозрений. Предположение, что они специально подброшены нам (это маловероятно), и вопрос о том, знает ли противник, что документы находятся у нас, а не пропали в море, расследуются. Возможно, противник не знает где документы. Против этого одно обстоятельство — противнику, безусловно, известно, что они не достигли места назначения.
2. Следует принять во внимание, что противник теперь может изменить планы намеченных операций или начать их раньше, хотя это маловероятно
3. Предполагаемая дата операции : Вопрос рассматривается как срочный, однако 23 апреля еще есть время сообщить генералу Александеру через курьера (посланного самолетом) о предложении Генри Вильсона использовать Сицилию в качестве отвлекающего объекта при наступлении в восточной части Средиземного моря, Александера просят без промедления сообщить, поддерживает ли он точку зрения Вильсона, «так как мы не можем дальше откладывать это дело». В этой связи имперский генеральный штаб не исключает возможности изменения имеющихся планов операций как в восточной, так и в западной части Средиземного моря; времени для этого, видимо, еще достаточно.
4. Последовательность операций . Следует считать, что обе операции будут проводиться одновременно, поскольку в письме говорится что Сицилия — неподходящий отвлекающий объект для обеих операций.
5. Есть основания полагать, что удар в восточной части Средиземного моря будет наноситься из района Тобрука. Александрия вообще не принимается во внимание, так как в этом случае Сицилия никак не может играть роль отвлекающего объекта
6 Неясно, ограничатся ли действия против отвлекающего объекта периодом начала операций или они будут продолжаться наряду с фактическими операциями.
7. Из прилагаемого неясно, высадятся ли в восточной части Средиземного моря (на мысе Киллини и в Каламе) только 5 я и 56 я дивизии. Однако только эти две дивизии будут усилены для проведения предстоящих наступательных действий. Вполне возможно, что в наступлении примут участие лишь две дивизии.
8. Следует подчеркнуть, что, как явствует из документа, в восточной части Средиземного моря ведутся большие подготовительные мероприятия. Это весьма важно, ибо вследствие географического положения того района, где находятся наши силы, мы имеем значительно меньше разведывательных данных о деятельности противника в этом районе, чем, скажем, в Алжире.
Когда читаешь этот документ, прежде всего поражаешься тому, что немецкие разведчики сразу же связали себя категорическим утверждением: «Подлинность захваченных документов — вне подозрений». Правда, они предосторожности ради оговариваются, что возможность подлога и степень нашей осведомленности о судьбе документов исследуются, но здесь же отмечают, что первое «маловероятно». По их мнению, мы вряд ли изменим наши планы или начнем наступление раньше намеченного срока. Впрочем, с этой точкой зрения согласится, пожалуй, всякий, кто знаком с работой по планированию и подготовке операций крупного масштаба.
Другим моментом, иллюстрирующим важность умения смотреть на подготавливаемую тобой операцию глазами противника и исходить из его знания обстановки, является пункт 5.
По утверждению немцев, Сицилия не может служить отвлекающим объектом, поскольку войска, дислоцирующиеся в Александрии, находятся слишком далеко от острова. Если бы наш штаб читал этот обстоятельный документ, его реакция была бы иной. Мы — то знали, что это расстояние вполне преодолимо и войска, находящиеся в Александрии, могут быть использованы для нанесения удара по Сицилии (как это и произошло в действительности).
Нет нужды подробно рассматривать остальные пункты заключения немецкой разведки, так как в следующей главе я расскажу об анализе документов майора Мартина немецким штабом. Этот анализ обнаруживает тщательность, с которой изучались каждое слово и каждый намек в письме сэра Арчибальда Ная.
Передо мной второй доклад немецкой разведки, датированный 15 мая 1943 года.
Содержание. Об официальной английской почте, прибитой к берегу в районе Уэльвы.
В беседе, состоявшейся 10 мая 1943 года с имеющим к этому отношение испанским штабным офицером, с которым мы поддерживаем контакт в течение многих лет, удалось выяснить следующее:
1. В руках трупа был обычный портфель. Его содержимое:
(а) Чистый лист обычной белой бумаги, в который были завернуты письма, адресованные генералу Александеру и адмиралу Каннингхэму. Каждое письмо в отдельном конверте с обычной формой адреса и предназначено лично адресату. На сургуче оттиск личной печати отправителя, печати находились в отличном состоянии. Письма, которые я держал в собственных руках, также были в хорошем состоянии. Чтобы снять с них копии, испанцы высушили их, а затем поместили на 24 часа в соленую воду.
(б) Гранки брошюры относительно морских десантных операций и фотографии, о которых упоминается в письме Маутбэттена от 22 апреля. Гранки в отличном состоянии, фотографии совершено испорчены.
2. У курьера в нагрудном кармане имелся бумажник с личными бумагами, включая его военные документы с фотографиями (по этим бумагам он — тот самый майор Мартин, о котором упоминается в письме Маунтбэттена от 22 апреля), письмо майору Мартину от его невесты, письмо от отца, пригласительный билет в лондонский ночной клуб, датированный 27 апреля.
Следовательно, майор Мартин оставил Лондон утром 28 апреля, в тот самый день, когда самолет разбился невдалеке от Уэльвы.
3 Английский консул полностью информирован о случившемся Как и следовало ожидать, он просил передать ему документы. Эту просьбу отклонили под тем предлогом, что все предметы, найденные вместе с телом, включая бумаги должны быть представлены местному испанскому магистрату.
После снятия в испанском генеральном штабе копий со всех бумаг им придали первоначальный вид. Создается впечатление, что конверты не вскрывали, в этом я убедился сам. Они будут возвращены англичанам сегодня через испанское министерство иностранных дел.
С точки зрения нашей маленькой группы, это чрезвычайно любопытный документ. Он полностью оправдал все хлопоты по созданию личности Мартина — «подлинность» майора подтвердила «подлинность» документов, которые находились при нем. Вместе с тем выяснилось, что по воле случая одним деталям немцы придали важное значение, а другие оставили без внимания. Зато правильность основной предпосылки операции подтвердилась полностью: в испанском штабе немцы действительно имели свободный доступ ко всему, что их интересует.
Из этого документа, между прочим, следует, что (как я уже говорил) мы зря беспокоились, не вызовет ли подозрений то обстоятельство, что портфель был прикреплен к поясу майора Мартина цепочкой. Немцам сообщили, что портфель был зажат в руке трупа. Таким образом, нам помогло не только сотрудничество испанцев с немцами, но и близорукость испанцев.
Я не понял упоминания в пункте 1 (а) о «чистом листе обычной белой бумаги», в которую были завернуты письма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24