В результате Ашли имел от своих агентов подробные сведения о секретных французских субсидиях, доставлявшихся Карлу II. В тайную войну включились, наконец, иезуиты, которым покровительствовал младший брат короля Яков, герцог Йоркский, принявший католичество.
Среди немногих способных разведчиков времен Реставрации был упоминавшийся выше Джордж Даунинг, бывший тайный агент Терло в Голландии. После реставрации Даунинг остался британским резидентом в Гааге. В 1668 году он хвастал, что его агенты регулярно вытаскивали ключи из камзола де Вита, правителя Голландской Республики, когда он спал, списывали извлеченные из-под замка тайные бумаги и возвращали ключи обратно.
В числе английских разведчиков в Голландии подвизалась также Афра Бен — известная писательница, которая впрочем, не добилась успеха на поприще шпионажа.
«БОЖЕСТВЕННЫЙ КОРОЛЬ АНГЛИИ»
Ныне в обширной западной литературе, посвященной ведовству и гонениям на него, можно различить три главных направления. Одно — прямо обскурантистское, почти открыто солидаризирующееся со взглядами инквизиторов и их достойных коллег в протестантском лагере. Сторонники второго направления хотели бы выявить бытовые и психологические импульсы ведовства, но склонны при этом проходить мимо классовых корней и политических причин этого явления. И наконец, третье направление (М. Мэррей, Л. Гарднер, В. Пейкарт и др.), находящееся в известном смысле между двумя первыми, стремится учитывать политическую подоплеку ведовства и преследований, не упустить скрывающийся за этим какой-то глубокий конфликт. Однако сам конфликт частью этих исследователей рисуется в виде противоборства между христианством и остатками более ранних языческих культур.
В самой гипотезе, что влияние языческого наследия было большим, чем это обычно признается в исторической литературе, вероятно, имеется рациональное зерно. Однако совсем другое дело — искать здесь причину ведовских процессов.
Дальше всех в этом отношении пошла М. Мэррей, которая попыталась в своих книгах «Ведовский культ в Западной Европе» (1921) и «Бог ведьм» (1933) представить ведовские процессы как попытку христианства уничтожить ещё широко сохранявшее свое влияние язычество. Идеи этих книг получили распространение и даже были воспроизведены в соответствующих статьях ряда изданий Британской энциклопедии в качестве общепризнанной научной истины. М. Мэррей предлагала полностью доверять вырванным пытками «признаниям» и самооговорам, считая, что подсудимые были действительно приверженцами древнего культа бога плодородия, жрецов которого инквизиторы и объявляли воплощением дьявола. Но и этих открытий оказалось мало. В книге «Божественный король Англии» (1954) престарелая исследовательница задумала под углом зрения своей теории переписать несколько веков английской истории, и в особенности политические судебные процессы того времени.
М. Мэррей предпосылает своей книге цитату из произведения современника Шекспира драматурга и поэта Френсиса Бомонта «Королевские могилы в Вестминстерском аббатстве»:
Останки знатных здесь взывают из могилы,
Как люди, умерли они, хотя богами были.
По мнению М. Мэррей, когда — вплоть до XVIII в. — говорили о божественной власти короля, о том, что монарх — живое олицетворение Бога на земле, эти слова понимались в самом прямом, буквальном их смысле, ведь на протяжении столетий верили, что король как воплощение божества должен быть принесен в жертву богу плодородия для блага своих подданных. Позднее возник обычай избирать в качестве искупительной жертвы не самого правящего монарха, а кого-либо из близких ему лиц — близких по крови, по семейным связям, по высокому положению в государстве. Такие жертвы из числа тех, кто принадлежал к королевскому роду или был близок к монарху, приносились не только в Англии, но и в других странах Западной Европы. Типичным примером М. Мэррей считает… Жанну д'Арк. Французская героиня была тоже, оказывается, воплощением языческого бога, поэтому за ней стояла сила, с чем должен был считаться Карл VII. Отсюда возможность успехов Жанны, здесь же объяснение пассивности французов, ничего не сделавших для спасения Орлеанской девы (они, мол, считали, что ей предназначено принести себя в жертву). «Голоса», которые слышала Жанна, были голосами ее единомышленников — живых людей. Кошон и другие судьи отлично понимали это, когда вели допрос. Так, они придавали особое значение тому, что Жанна носила мужскую одежду, потому что это было внешним знаком ее приверженности дианическому культу.
В Англии искупительные жертвы, по утверждению М. Мэррей, приносились в царствование каждого из монархов, по крайней мере со времени Вильгельма Завоевателя, т. е. со второй половины XI в. и до начала XVII в., а может быть, даже и позднее. Ведь старая религия сохранялась среди сельского населения до конца XVII в. Первоначально жертва — «заместитель» — попросту выбиралась по приказу короля. Впоследствии же ритуальное жертвоприношение внешне изображалось как результат законного разбирательства и вынесенного приговора, в действительности представлявших собой явную насмешку над справедливостью и правосудием. «Такие юридические убийства историкам было трудно объяснить, поскольку эти убийства являлись отрицанием всех принципов человеческого правосудия и христианской религии, которую, как предполагается, исповедовали и король, и судьи». Христианская церковь вынуждена была долгое время терпеть этот языческий обычай и даже идти на компромисс, канонизируя некоторых из лиц, ставших искупительными жертвами, приписывала им способность творить чудеса. Вместе с тем духовенство, обладая монополией на ведение летописей, старалось скрывать существование языческого культа.
В XVI в. области распространения старой веры, особенно Восточная Англия, продолжает М. Мэррей, стали районами, где раньше всего пустила корни Реформация. К концу правления Елизаветы 1 вера в божественность монарха почти угасла и сохранялась лишь в отдаленных деревнях. Там, в этих медвежьих углах, слепая преданность своим местным лордам как воплощению бога еще была достаточно сильной и представляла политическую угрозу для центральной власти. И сторонников старого культа стали преследовать, именуя колдунами и ведьмами. Вступление в 1603 году на престол Якова I, старавшегося возродить веру в божественность монарха, уже не встретило былой поддержки, а более энергичные попытки Карла I даже привели к его низложению и казни. Стюарты не получили твердой опоры даже в Шотландии, откуда они были родом, так как там долгое отсутствие королей, занимавших одновременно английский престол и пребывавших в Лондоне, также подорвало позиции старой религии.
По ритуалу искупительную жертву следовало приносить один раз в семь лет. Поскольку же было неудобно так часто менять монархов, возник довольно рано институт «заместителей». Обычно жертву приносили, когда возраст короля или время его правления были кратны числу 7 (иногда — 9). Жертвы редко требовались до того, как монарху исполнится 35 лет. Наибольшее число таких жертв приходится на год, когда король достигал 42-, 49— или 56-летнего возраста. Ритуальные казни, когда монарху исполнялось 63 года, являлись редким исключением по той простой причине, что только четыре английских короля перешагнули этот возраст (Генрих I, Эдуард I, Эдуард III и Елизавета I).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Среди немногих способных разведчиков времен Реставрации был упоминавшийся выше Джордж Даунинг, бывший тайный агент Терло в Голландии. После реставрации Даунинг остался британским резидентом в Гааге. В 1668 году он хвастал, что его агенты регулярно вытаскивали ключи из камзола де Вита, правителя Голландской Республики, когда он спал, списывали извлеченные из-под замка тайные бумаги и возвращали ключи обратно.
В числе английских разведчиков в Голландии подвизалась также Афра Бен — известная писательница, которая впрочем, не добилась успеха на поприще шпионажа.
«БОЖЕСТВЕННЫЙ КОРОЛЬ АНГЛИИ»
Ныне в обширной западной литературе, посвященной ведовству и гонениям на него, можно различить три главных направления. Одно — прямо обскурантистское, почти открыто солидаризирующееся со взглядами инквизиторов и их достойных коллег в протестантском лагере. Сторонники второго направления хотели бы выявить бытовые и психологические импульсы ведовства, но склонны при этом проходить мимо классовых корней и политических причин этого явления. И наконец, третье направление (М. Мэррей, Л. Гарднер, В. Пейкарт и др.), находящееся в известном смысле между двумя первыми, стремится учитывать политическую подоплеку ведовства и преследований, не упустить скрывающийся за этим какой-то глубокий конфликт. Однако сам конфликт частью этих исследователей рисуется в виде противоборства между христианством и остатками более ранних языческих культур.
В самой гипотезе, что влияние языческого наследия было большим, чем это обычно признается в исторической литературе, вероятно, имеется рациональное зерно. Однако совсем другое дело — искать здесь причину ведовских процессов.
Дальше всех в этом отношении пошла М. Мэррей, которая попыталась в своих книгах «Ведовский культ в Западной Европе» (1921) и «Бог ведьм» (1933) представить ведовские процессы как попытку христианства уничтожить ещё широко сохранявшее свое влияние язычество. Идеи этих книг получили распространение и даже были воспроизведены в соответствующих статьях ряда изданий Британской энциклопедии в качестве общепризнанной научной истины. М. Мэррей предлагала полностью доверять вырванным пытками «признаниям» и самооговорам, считая, что подсудимые были действительно приверженцами древнего культа бога плодородия, жрецов которого инквизиторы и объявляли воплощением дьявола. Но и этих открытий оказалось мало. В книге «Божественный король Англии» (1954) престарелая исследовательница задумала под углом зрения своей теории переписать несколько веков английской истории, и в особенности политические судебные процессы того времени.
М. Мэррей предпосылает своей книге цитату из произведения современника Шекспира драматурга и поэта Френсиса Бомонта «Королевские могилы в Вестминстерском аббатстве»:
Останки знатных здесь взывают из могилы,
Как люди, умерли они, хотя богами были.
По мнению М. Мэррей, когда — вплоть до XVIII в. — говорили о божественной власти короля, о том, что монарх — живое олицетворение Бога на земле, эти слова понимались в самом прямом, буквальном их смысле, ведь на протяжении столетий верили, что король как воплощение божества должен быть принесен в жертву богу плодородия для блага своих подданных. Позднее возник обычай избирать в качестве искупительной жертвы не самого правящего монарха, а кого-либо из близких ему лиц — близких по крови, по семейным связям, по высокому положению в государстве. Такие жертвы из числа тех, кто принадлежал к королевскому роду или был близок к монарху, приносились не только в Англии, но и в других странах Западной Европы. Типичным примером М. Мэррей считает… Жанну д'Арк. Французская героиня была тоже, оказывается, воплощением языческого бога, поэтому за ней стояла сила, с чем должен был считаться Карл VII. Отсюда возможность успехов Жанны, здесь же объяснение пассивности французов, ничего не сделавших для спасения Орлеанской девы (они, мол, считали, что ей предназначено принести себя в жертву). «Голоса», которые слышала Жанна, были голосами ее единомышленников — живых людей. Кошон и другие судьи отлично понимали это, когда вели допрос. Так, они придавали особое значение тому, что Жанна носила мужскую одежду, потому что это было внешним знаком ее приверженности дианическому культу.
В Англии искупительные жертвы, по утверждению М. Мэррей, приносились в царствование каждого из монархов, по крайней мере со времени Вильгельма Завоевателя, т. е. со второй половины XI в. и до начала XVII в., а может быть, даже и позднее. Ведь старая религия сохранялась среди сельского населения до конца XVII в. Первоначально жертва — «заместитель» — попросту выбиралась по приказу короля. Впоследствии же ритуальное жертвоприношение внешне изображалось как результат законного разбирательства и вынесенного приговора, в действительности представлявших собой явную насмешку над справедливостью и правосудием. «Такие юридические убийства историкам было трудно объяснить, поскольку эти убийства являлись отрицанием всех принципов человеческого правосудия и христианской религии, которую, как предполагается, исповедовали и король, и судьи». Христианская церковь вынуждена была долгое время терпеть этот языческий обычай и даже идти на компромисс, канонизируя некоторых из лиц, ставших искупительными жертвами, приписывала им способность творить чудеса. Вместе с тем духовенство, обладая монополией на ведение летописей, старалось скрывать существование языческого культа.
В XVI в. области распространения старой веры, особенно Восточная Англия, продолжает М. Мэррей, стали районами, где раньше всего пустила корни Реформация. К концу правления Елизаветы 1 вера в божественность монарха почти угасла и сохранялась лишь в отдаленных деревнях. Там, в этих медвежьих углах, слепая преданность своим местным лордам как воплощению бога еще была достаточно сильной и представляла политическую угрозу для центральной власти. И сторонников старого культа стали преследовать, именуя колдунами и ведьмами. Вступление в 1603 году на престол Якова I, старавшегося возродить веру в божественность монарха, уже не встретило былой поддержки, а более энергичные попытки Карла I даже привели к его низложению и казни. Стюарты не получили твердой опоры даже в Шотландии, откуда они были родом, так как там долгое отсутствие королей, занимавших одновременно английский престол и пребывавших в Лондоне, также подорвало позиции старой религии.
По ритуалу искупительную жертву следовало приносить один раз в семь лет. Поскольку же было неудобно так часто менять монархов, возник довольно рано институт «заместителей». Обычно жертву приносили, когда возраст короля или время его правления были кратны числу 7 (иногда — 9). Жертвы редко требовались до того, как монарху исполнится 35 лет. Наибольшее число таких жертв приходится на год, когда король достигал 42-, 49— или 56-летнего возраста. Ритуальные казни, когда монарху исполнялось 63 года, являлись редким исключением по той простой причине, что только четыре английских короля перешагнули этот возраст (Генрих I, Эдуард I, Эдуард III и Елизавета I).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126