…Просто не хотелось просыпаться,
До того великолепен сон!

Интерес к С.
(Дмитрий Сухарев)
К поэту С. питаю интерес,
Особый род влюбленности питаю…
Дмитрий Сухарев

К поэту С. питаю интерес,
Особый род влюбленности питаю,
Его непревзойденным я считаю
Во всем, к чему ни прикоснется С.
Чудесно пишет. Дьявольски умен.
А как красив! Фигура Аполлона.
Изящен, как коринфская колонна,
И редким интеллектом наделен.
Высокий лоб, почти что римский нос,
Глаза грустны, но взор по-детски ясен.
Остановись, мгновенье, он прекрасен! –
Не помню кто, но кто-то произнес.
К нему понятен общий интерес,
Я этим фактом просто наслаждаюсь,
У зеркала еще раз убеждаюсь,
Как бесподобен этот самый С.!

Инцидент
(Марк Лисянский)
В лучах готическая арка,
Колонны в мраморном строю.
На площади святого Марка
Я, грешный Марк, в толпе стою.
Марк Лисянский

Прекрасен Рим. Народу масса,
Толпа струится как река.
И вдруг я вижу Марка Красса,
Что уничтожил Спартака.
На площади святого Марка
Колонны в мраморном строю.
Мы повстречались с ним, два Марка,
Вот он идет, а я стою.
Подумайте: такая сволочь!
Шагает, тогу теребя…
Вдруг говорит он: «Марк Самойлыч,
Ты здесь! Приветствую тебя!»
Но я сказал, держась надменно:
– От имени широких масс
Я говорю вам откровенно:
«Вы негодяй, товарищ Красс!»
Был мой удар подобен смерчу,
И Красс в бутылку не полез,
Пробормотал: «Ариведерчи,
Синьор Лисянский!» – и исчез.
О резкости не сожалею,
Да, я суров, непримирим,
С тех пор я за «Спартак» болею
И не поеду больше в Рим…

Узы
(Сергей Поликарпов)
Давно не дразнят сверстники меня.
Как некогда,
Рязанцем косопузым.
Неужто же
Слабей день ото дня
Роднящие с землею отчей узы?
Сергей Поликарпов

Все сверстники мои
Вперед ушли,
Во мне ж печальный поворот свершился.
Давно я оторвался
От земли,
Но так и ни к чему и не пришился.
Мне горько жаль
С землей роднящих уз;
Ослабли узы, отгорел румянец…
Неужто больше я не косопуз?
А может быть,
Я больше не рязанец?
Мой отчий край зовет меня, зовет…
Чтоб кладовые чувств не оскудели,
К земле я припадаю
Каждый год,
Буквально каждый год.
На две недели.

Брат и я
(Игорь Шкляревский)
Мой младший брат меня сильнее.
Мой младший брат меня умнее,
мой младший брат меня добрее,
решительнее и храбрее!
Игорь Шкляревский

Мой младший брат меня умнее:
на мир не смотрит столбенея,
не знает, что такое грусть,
и крепок, как осенний груздь.
Мой младший брат не бил окошек,
мой младший брат не мучил кошек,
умом гораздо крепче брат:
он, дьявол, хитрый, – не женат.
Тщеславный, злой, чему ж я рад, –
тому, что брат меня сильнее?
Нет, мой любимый младший брат
стихов не пишет! Он умнее…

Следы на снегу
(Степан Щипачев)
А на дворе
ночного снега
нетронутая белизна,
где даже пес еще не бегал
с нуждой собачьей после сна.
Степан Щипачев

Зима. Рассвет.
Морозно. Снежно.
Уняла ночь метельный бег.
И вот по-щипачевски нежно
ступаю я на белый снег.
Как утреннее солнце брызжет!
Какая белизна везде!
Со мною вместе
песик рыжий
выходит. Может, по нужде.
Ну так и есть. Задравши лапку,
остановился у куста.
А я смотрю. На сердце сладко,
какая в этом чистота!
Как это мудро, сильно, просто,
загадочнее звезд во мгле.
Вот песик. Небольшого роста –
частица жизни на земле.
Иду, от радости хмелея,
я удовлетворен вполне.
Жить стало легче, веселее
ему. А стало быть, и мне.

Профессор, поэт и Анна
(Давид Самойлов)
Профессор Уильям Росс Эшби
Считает мозг негибкой системой.
Профессор, наверное, прав.
Давид Самойлов

Профессор фон Остен-Бакен,
Женатый на Инге Зайонц,
Считает, что мозга не существует,
А вместо него – опилки.
Профессор фон Остен-Бакен,
Конечно, большой ученый,
И я бы с ним согласился,
Когда б не соседка Анна.
Узнав об этом случайно,
Ко мне прибежала Анна,
Похожая на мадонну
Истопница нашего жэка.
– Какой-то там Остен-Бакен, –
Кричала мадонна Анна, –
Отрицает наличие мозга,
А значит, и интеллекта!
Да что же это такое,
Объясните, мосье Самойлов?
– Ах, боже, прошу вас, Анна, –
Сказал я как можно спокойней, –
Не стоит так волноваться.
Присядьте, мы все обсудим. –
Мы долго с ней рассуждали
Об экзистенциализме,
О Сартре и контрапункте,
Барокко и эклектизме.
И наконец решили:
Да хрен с ним, с профессором этим!
Не стоит о нем и думать,
Иначе наши опилки,
Того гляди, отсыреют!..

Болезнь века
(Анатолий Заяц)
В серьезный век наш,
Горла не жалея,
Махнув рукой на возраст и на пол,
Болеет половина населенья
Болезнью с кратким именем футбол.
Анатолий Заяц

В серьезный век наш,
Сложный, умный, тяжкий,
Весь наш народ – куда ни погляди –
Болеет нескончаемой мультяшкой
С названием дурным «Ну, погоди!..»
Я возмущен.
Готов орать и драться,
Я оскорбленья не прощу вовек.
Какой-то Волк, мерзавец, травит Зайца,
А может, Заяц тоже человек?!
Ну, погодите!
Мы отыщем средство
И крепко злопыхателям влетит.
И вам, апологеты зайцеедства,
Поэзия
Разбоя не простит!
«Ну, погоди!..» – учебник хулиганов,
Считаю я и все мои друзья,
Имейте совесть, гражданин Папанов,
Ведь вы же Анатолий,
Как и я!!

Куда идти?
(Ашот Гарнакерьян)
Таков закон твой, жизнь!
Его не обойти.
И, значит, мой девиз –
Идти, идти, идти!
Ашот Гарнакерьян

Я прибежал к врачу
загадочно больной:
– Я выяснить хочу,
что, собственно, со мной?
Тревожатся друзья,
и сам я весь дрожу.
Мне стоит сесть – и я
сижу, сижу, сижу…
Волнуется семья,
спасите жизнь мою!
Мне стоит встать – и я
стою, стою, стою…
Скажите не тая,
себя я не щажу!
Мне стоит лечь – и я
лежу, лежу, лежу…
Врач головой качал,
мял галстук на груди,
дослушал и сказал:
– Иди, иди, иди!..

Собачья жизнь
(Валентин Проталин)
Ты тоже, пес, загадка бытия.
Каким душа твоя обжита светом?
Поговорим.
Сны вижу, брат, и я,
хоть не подозреваешь ты об этом.
Валентин Проталин

Мой пес,
я знаю, ты в меня влюблен.
Каким душа твоя обжита светом?
Ты мне сказал, что видел страшный сон,
что стал ты человеком
и поэтом.
Спасибо, друг!
Я вижу, ты пошел
на это, только лишь меня спасая.
Конечно, не с ума же ты сошел?..
Я ж видел сон,
что превратился в пса я.
Ты ходишь по редакциям, дрожа,
стихи ночами пишешь, чуть не плача.
А их повсюду режут без ножа,
и всюду отношение собачье…
А мне досталось, хвост подняв, гонять!
Ну, если отстегают, плетью, – больно,
зато не надо больше сочинять!..
Ешь, бегай, лай…
Я бегаю довольный.

Бег внутри
(Лев Смирнов)
Я славлю – посреди созвездий,
в последних числах сентября –
бег по земле, и бег на месте,
и даже бег внутри себя.
Лев Смирнов

Поэт сидит, поэт лежит,
но это ничего не значит,
внутри поэта все бежит,
и как же может быть иначе?..
Бегут соленые грибки,
бежит, гортань лаская, водка,
за ней, естественно, – селедка,
затем – бульон и пирожки.
Потом бежит бифштекс с яйцом,
бежит компот по пищеводу,
а я с ликующим лицом
бегу слагать о беге оду.
Бежит еда в последний путь,
рифмуясь, булькая, играя,
не замедляю бег пера я,
авось и выйдет что-нибудь!

Песня об отсутствии присутствия
(Булат Окуджава)

Былое нельзя воротить
ни ученым, ни неучам,
У каждой эпохи
поэты и барды свои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18