https://www.dushevoi.ru/products/dushevye-kabiny/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Уже через месяц после нашего прибытия в Кабул Москва разрешила уставшему и основательно издерганному генералу Лазареву выехать на отдых в Союз.
Этот отпуск, вопреки моим ожиданиям, здорово затянулся.
Александр Иванович вернулся в Афганистан почти под самый конец нашей командировки.
Так что все заботы о деятельности «Каскада-3» легли на мои плечи.
Все это произошло так неожиданно, что я даже не успел испугаться. Ведь я оставался один на один с огромным отрядом.
* * *
Война с каждым днем уносила все больше жизней.
Погибали солдаты и офицеры с обеих воюющих сторон.
Нам нужно было сгруппироваться и действовать так, чтобы наносить противнику максимальный урон, а самим при этом обходиться, по возможности, малой кровью.
За эти девять месяцев мы лишились трех наших товарищей по оружию — двух офицеров и одного солдата.
Они погибли при исполнении своего священного долга — служения отечеству с оружием в руках, выполнения задание своего правительства, защищая южные рубежи нашей Родины.
Пройдет не так много лет, и болью и обидой будут отзываться в наших сердцах слова нынешних краснобаев и просто безответсвенных болтунов: «А мы вас в Афганистан не посылали…»
Отечество, будь то злонамеренно разваленный Советский Союз, или нынешняя наша Россия, в неоплатном долгу перед своими погибшими сыновьями, перед их родителями, женами, детьми.
Три погибших друга — это много или мало?
Я до сих пор уверен, что и один погибший — это чудовищно много.
Но в кровавом аду Афганистана эти потери оказались меньше потерь предыдущего отряда «Кас-кад-2».
Обстановка в Афганистане накалялась с каждым днем.
Участие в войсковых операцих отдельных наших частей, особенно в провинциях, бои, засады стали каждодневными буднями «Каскада».
Перед нами стояла нелегкая задача — обеспечить армейское командование точными сведениями о готовящихся диверсиях и терактах, обнаруживать базы душманов, склады оружия и боеприпасов, отслеживать пути доставки оружия и снаряжения из Пакистана.
Я установил прочные деловые связи с нашим высшим военным руководством — маршалом Советского Союза С. Л. Соколовым, генералом армии, а позднее с маршалом С. Ф. Ахромеевым, командующим 40-й Армией, начальником штаба армии и другими советскими офицерами.
Каждый день, без выходных, ровно к 7.00 утра я прибывал в резиденцию Соколова на планирование предстоящих операций. Проводил эти заседания Сергей Федорович Ахромеев.
Уже немолодой офицер, среднего роста, сухощавый, всегда энергичный и подтянутый, он вызывал огромное чувство уважения.
Благодаря его воле и целеустремленности, огромному опыту на этих коротких блиц-совещаниях быстро решались все оперативные вопросы на текущий день.
Я восхищался четкостью и остротой мышления маршала Ахромеева, его умением быстро схватывать информацию и оценивать сложившуюся ситуацию. Каждое свое решение он выносил на обсуждение и, посовещавшись, выносил окончательное заключение.
Обстановка на совещаниях складывалась сугубо деловая.
Если кто-то докладывал, не вполне владея материалом, то его жестко прерывали, и вопрос снимался с обсуждения.
Это считалось серьезным проколом.
Так что я очень тщательно и скурпулезно готовился к каждому такому совещанию.
Я все расписывал по пунктам — результаты повседневной деятельности отряда и каждого разведчика отдельно, дислокация и рекогносцировка по Афганистану, информация по противнику.
Каждый разведчик отряда должен был работать с агентом или агентами из афганцев для изучения обстановки в стране, получения точной и достоверной информации по бандам душманов, их вооружении, передвижениям, складам оружия и снаряжения.
Необходимо было быть также в курсе их намерений и планов.
Мы использовали переданную нам предшественниками агентуру, искали и находили новые надежные источники информации, имеющие доступ к бандитам.
В этом нам, конечно, помогали афганские коллеги из местных спецслужб.
Мы обучали их методам нашей работы и совместными усилиями продвигались вперед.
Нам приходилось вступать в прямые контакты с главарями некоторых банд, особенно с теми, которые еще не успели сильно запятнать себя кровью своих соотечественников.
Склоняли их к сотрудничетсву с «Каскадом», направляли их на борьбу с наиболее жестокими и непримиримыми бандами.
В такой работе часто приходится идти на риск, иначе не достигнешь желаемых результатов.
Но какова допустимая степень риска и что значит «оправданный риск»?
Рисковать, по моему разумению, следует так, чтобы не лишиться головы и здоровья, и в то же время добиться ощутимых результатов.
Основным критерием работы «Каскада» была достоверность, точность добытой информации, своевременность ее получения, конкретность содержащихся в ней сведений.
И это требовало от разведчиков «Каскада» огромных усилий.
Но это — наша работа.
И мы делали ее как надо.
Так что мне приходилось суммировать результаты трудов всего «Каскада», всех его команд и подразделений, прежде чем являться на «совет старейшин», возглавляемый Ахромеевым.
На первых совещаниях, в первый месяц моей службы в Афганистане, маршал Ахромеев настороженно воспринимал нашу информацию. Он не забывал спросить, перепроверяли ли мы те или иные данные, надежны ли наши источники.
Он часто повторял: «Мы не можем позволить себе наносить удары в тех местах, где могут пострадать невинные люди — мирные афганские жители».
А еще он постоянно задавал нам один и тот же риторический вопрос: «А вы представляете себе, сколько стоит весь тот груз, который по вашей информации будет переброшен в указанную точку? Вы знаете, сколько пришлось трудиться нашему рабочему, чтобы изготовить эти изделия, и сколько изъято денег из карманов наших граждан на оплату всех наших операций?»
Только однажды, во время одного из самых первых своих докладов, я позволил себе довольно дерзко возразить высокому военному начальнику.
В ответ на тираду Ахромеева я разразился своей.
Причем обратился к старшему по званию офицеру не по уставу, а по флотской традиции, существующей еще со времен создания флота российского, то есть по имени и отчеству.
В дальнейшем я себе такого не позволял.
Я заявил: «А вы, Сергей Федорович, представляете, с каким трудом, рискуя жизнью, наши офицеры-разведчики добывают эту информацию, анализируют, перепроверяют и только убедившись в ее подлинности, докладывают ее Вам?»
Наступила тягостная пауза.
Никто не позволял себе переговариваться между собой во время выступления Ахромеева, поэтому мои слова прозвучали как-то неестественно громко и вызывающе.
Сергей Федорович молчал несколько секунд и как-то странно смотрел на меня.
Его шокировало, скорее всего, не то, что я сказал, а именно то, как я обратился к нему — по имени и отчеству.
В зале наступила гробовая тишина, я даже слышал, как тикают мои часы на руке.
«Вот сейчас всыплют тебе по первое число за панибратство, тоже мне, моряк нашелся», — подумал я.
Сергей Федорович, видимо вспомнив, что по званию я являюсь морским офицером, а он отличался цепкой памятью, ответил: «Товарищ капитан первого ранга, я хорошо себе представляю труд разведчика и не нуждаюсь в ваших напоминаниях о тех трудностях, с которыми приходится сталкиваться вашим людям при сборе информации в военное время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
 смеситель с гигиеническим душем grohe 

 отечественная плитка для ванной комнаты