Он подстриг уже почти половину
лужайки. Остался только все уменьшающийся квадрат с летним домиком в
центре, в котором когда-то Фрэнни и Эми устраивали свои летние "чаепития".
Он повернул у подножия холма и застрекотал в обратном направлении, на
мгновение скрывшись за летним домиком, а потом вновь вынырнув, склонившись
над своим механизмом, как гонщик Формулы-1. Потом он заметил ее, как раз в
тот самый момент, когда Фрэнни робко произнесла: "Гарольд?" Она заметила,
что он был в слезах.
- Ой! - сказал - почти взвизгнул - Гарольд. Она вырвала его из
какого-то индивидуального мира, и на мгновение ей показалось, что у него
сейчас будет сердечный приступ.
Потом он побежал к дому, прорываясь сквозь завалы срезанной травы, и
она смутно ощутила в воздухе ее сладкий запах.
Она пошла за ним.
- Гарольд, что случилось?
Он взбежал по ступенькам крыльца. Дверь открылась, Гарольд вбежал в
дом и захлопнул ее за собой. Фрэнни некоторое время помедлила, а потом
подошла к двери и постучала. Ответа не последовало, но она услышала, как
Гарольд плачет где-то внутри.
- Гарольд?
Плач продолжался.
Она вошла в дом.
- Гарольд?
Она пересекла прихожую и вошла в кухню. Гарольд сидел за столом,
вцепившись руками в волосы.
- Гарольд, что случилось?
- Убирайся! - закричал он сквозь слезы. - Убирайся, я тебе не
нравлюсь!
- Неправда, ты мне нравишься. Ты нормальный парень, Гарольд. Может
быть, не самый крутой, но вполне нормальный. - Она сделала паузу. -
Собственно говоря, принимая во внимание ситуацию, мне следовало бы
сказать, что в целом мире ты мне нравишься больше всех.
Гарольд заплакал еще сильнее.
- У тебя есть что-нибудь попить?
- Кул-Эйд, - сказал Гарольд, шмыгнув носом, и, все еще глядя в стол,
добавил: - Он теплый.
- Ну конечно, он теплый. Ты не принес себе воды из городской колонки?
- Как и во многих других маленьких городках, в Оганквите за ратушей была
своя колонка, правда, за последние сорок лет она была скорее предметом
старины, а не источником воды. Туристы иногда ее фотографировали. Вот
колонка маленького городка на побережье, где мы провели свой летний
отпуск. Разве она выглядит не забавно?
- Принес.
Она налила по стакану себе и Гарольду и присела.
- Гарольд, что случилось?
Гарольд издал странный, истерический смешок и начал пить. Осушив
стакан, он поставил его на стол.
- Случилось? А что могло случиться?
- Я хочу сказать, случилось ли что-нибудь конкретное? - Она
попробовала свой Кул-Эйд и поборола гримасу. Он был не такой уж теплый.
Должно быть, Гарольд ходил за водой не так давно, но он забыл положить
сахар. Он наконец-то поднял голову и посмотрел на нее.
- Я хочу к маме, - сказал он просто.
- Ну, Гарольд...
- Когда это случилось, когда она умерла, я подумал, что это не так уж
плохо. - Сжимая в руке свой стакан, он смотрел на нее напряженным,
измученным взглядом, и это слегка пугало ее. - Я знаю, что для тебя это
звучит ужасно. Но я никогда не знал, _к_а_к_ я восприму их уход. У меня
очень чувствительная душа. Вот почему меня так ненавидели эти кретины из
дома ужасов, который отцы города считали нужным именовать средней школой.
Я думал, что это может свести меня с ума от горя или, по меньшей мере,
ввергнуть меня в прострацию на год... мое внутреннее солнце, так
сказать... так сказать... а когда это случилось, моя мама... Эми... мой
папа... я сказал себе, что это не так уж плохо. Я... они... - Он стукнул
кулаком по столу, заставив ее содрогнуться. - Почему я не могу найти
нужных слов? - закричал он. - Я ВСЕГДА мог выразить то, что хотел сказать!
Это ведь дело писателя - уметь пользоваться языком, ТАК ПОЧЕМУ ЖЕ Я НЕ
МОГУ ВЫРАЗИТЬ СВОИ ЧУВСТВА?
- Не пытайся, Гарольд. Я знаю, что ты чувствовал.
Он удивленно уставился на нее.
- Ты знаешь?.. - Он покачал головой. - Нет. Ты не можешь этого знать.
- Помнишь, как ты пришел ко мне домой? И я копала могилу? Я была не в
себе. Иногда я даже не могла вспомнить, чем это я занимаюсь. Так что если
ты чувствуешь себя лучше, когда подстригаешь лужайку, что ж, прекрасно. Но
если ты будешь заниматься этим в плавках, ты можешь получить солнечный
ожог. Да ты уже получил его, - добавила она, критически оглядев его плечи.
Чтобы не оказаться невежливой, она отхлебнула еще немного омерзительного
Кул-Эйда.
Он утер рот.
- Я никогда их особенно уж не любил, - сказал он, - но я думал, что
все равно почувствуешь горе. Ну, как если мочевой пузырь полон, то
чувствуешь желание помочиться. А если умирают близкие родственники, то
надо испытывать скорбь.
Она кивнула.
- Моя мать всегда была занята Эми. Эми была ее другом, - повысил он
голос, впадая в бессознательную и почти жалкую детскость, - а я шокировал
своего отца.
Фрэн вполне могла этому поверить. Бред Лаудер был огромным,
мускулистым человеком. Он работал десятником на ткацкой фабрике в
Кеннебанке. Вряд ли он толком представлял себе, что ему делать с жирным,
странным сынком, которого произвели на свет его чресла.
- Однажды он отвел меня в сторону, - продолжил Гарольд, - и спросил,
не педик ли я. Прямо так и сказал. Я испугался и заплакал, а он ударил
меня по щеке и сказал, что если я всегда буду таким неженкой, то мне лучше
убраться из города. А Эми... думаю, ей было на меня наплевать. Для нее я
был просто неудобством, когда она приводила домой подруг. Она относилась
ко мне так, словно я был неубранной комнатой.
С усилием Фрэн допила свой Кул-Эйд.
- Поэтому когда они умерли и я ничего не почувствовал, я подумал, что
ошибался. Горе - это не подергивание коленного сустава, когда по нему бьют
молоточком, - сказал я себе. Но я снова был одурачен. С каждым днем мне
стало не хватать их все больше и больше. В особенности мамы. Если бы я мог
хотя бы взглянуть на нее... столько раз ее не оказывалось рядом, когда я
хотел ее видеть... когда я нуждался в ней... она была слишком занята Эми,
но никогда она не относилась ко мне плохо. Этим утром, когда я проснулся,
я сказал себе: надо подстричь лужайку, и тогда ты не будешь думать об
этом. Но это не помогло. И тогда я стал стричь все быстрее и быстрее...
словно стремился обогнать мои мысли... наверное, тогда ты и подошла. Я
выглядел сумасшедшим, а? Фрэн?
Она наклонилась над столом и прикоснулась к его руке.
- С тобой все в порядке, Гарольд. Все это совершенно естественно.
- Ты в этом уверена? - Он вновь уставился на нее широко раскрытыми,
совсем детскими глазами.
- Да.
- Ты будешь со мной дружить?
- Да.
- Слава Богу, - сказал Гарольд. - Спасибо Ему за это. Не хочешь ли ты
еще Кул-Эйда? - спросил он робко.
Она постаралась улыбнуться как можно приветливее.
- Может быть, чуть-чуть позже, - сказала она.
В парке они устроили пикник: арахисовое масло и сэндвичи со студнем.
Каждый выпил по большой бутылке Кока-Колы, охлажденной в пруду с утками.
- Я думаю о том, что теперь делать, - сказал Гарольд. - Ты будешь
доедать свой сэндвич?
- Нет, я наелась.
За один присест Гарольд проглотил ее сэндвич. Его запоздалая скорбь
не повлияла на аппетит, - отметила про себя Фрэнни, но тут же решила, что
думать так нехорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220
лужайки. Остался только все уменьшающийся квадрат с летним домиком в
центре, в котором когда-то Фрэнни и Эми устраивали свои летние "чаепития".
Он повернул у подножия холма и застрекотал в обратном направлении, на
мгновение скрывшись за летним домиком, а потом вновь вынырнув, склонившись
над своим механизмом, как гонщик Формулы-1. Потом он заметил ее, как раз в
тот самый момент, когда Фрэнни робко произнесла: "Гарольд?" Она заметила,
что он был в слезах.
- Ой! - сказал - почти взвизгнул - Гарольд. Она вырвала его из
какого-то индивидуального мира, и на мгновение ей показалось, что у него
сейчас будет сердечный приступ.
Потом он побежал к дому, прорываясь сквозь завалы срезанной травы, и
она смутно ощутила в воздухе ее сладкий запах.
Она пошла за ним.
- Гарольд, что случилось?
Он взбежал по ступенькам крыльца. Дверь открылась, Гарольд вбежал в
дом и захлопнул ее за собой. Фрэнни некоторое время помедлила, а потом
подошла к двери и постучала. Ответа не последовало, но она услышала, как
Гарольд плачет где-то внутри.
- Гарольд?
Плач продолжался.
Она вошла в дом.
- Гарольд?
Она пересекла прихожую и вошла в кухню. Гарольд сидел за столом,
вцепившись руками в волосы.
- Гарольд, что случилось?
- Убирайся! - закричал он сквозь слезы. - Убирайся, я тебе не
нравлюсь!
- Неправда, ты мне нравишься. Ты нормальный парень, Гарольд. Может
быть, не самый крутой, но вполне нормальный. - Она сделала паузу. -
Собственно говоря, принимая во внимание ситуацию, мне следовало бы
сказать, что в целом мире ты мне нравишься больше всех.
Гарольд заплакал еще сильнее.
- У тебя есть что-нибудь попить?
- Кул-Эйд, - сказал Гарольд, шмыгнув носом, и, все еще глядя в стол,
добавил: - Он теплый.
- Ну конечно, он теплый. Ты не принес себе воды из городской колонки?
- Как и во многих других маленьких городках, в Оганквите за ратушей была
своя колонка, правда, за последние сорок лет она была скорее предметом
старины, а не источником воды. Туристы иногда ее фотографировали. Вот
колонка маленького городка на побережье, где мы провели свой летний
отпуск. Разве она выглядит не забавно?
- Принес.
Она налила по стакану себе и Гарольду и присела.
- Гарольд, что случилось?
Гарольд издал странный, истерический смешок и начал пить. Осушив
стакан, он поставил его на стол.
- Случилось? А что могло случиться?
- Я хочу сказать, случилось ли что-нибудь конкретное? - Она
попробовала свой Кул-Эйд и поборола гримасу. Он был не такой уж теплый.
Должно быть, Гарольд ходил за водой не так давно, но он забыл положить
сахар. Он наконец-то поднял голову и посмотрел на нее.
- Я хочу к маме, - сказал он просто.
- Ну, Гарольд...
- Когда это случилось, когда она умерла, я подумал, что это не так уж
плохо. - Сжимая в руке свой стакан, он смотрел на нее напряженным,
измученным взглядом, и это слегка пугало ее. - Я знаю, что для тебя это
звучит ужасно. Но я никогда не знал, _к_а_к_ я восприму их уход. У меня
очень чувствительная душа. Вот почему меня так ненавидели эти кретины из
дома ужасов, который отцы города считали нужным именовать средней школой.
Я думал, что это может свести меня с ума от горя или, по меньшей мере,
ввергнуть меня в прострацию на год... мое внутреннее солнце, так
сказать... так сказать... а когда это случилось, моя мама... Эми... мой
папа... я сказал себе, что это не так уж плохо. Я... они... - Он стукнул
кулаком по столу, заставив ее содрогнуться. - Почему я не могу найти
нужных слов? - закричал он. - Я ВСЕГДА мог выразить то, что хотел сказать!
Это ведь дело писателя - уметь пользоваться языком, ТАК ПОЧЕМУ ЖЕ Я НЕ
МОГУ ВЫРАЗИТЬ СВОИ ЧУВСТВА?
- Не пытайся, Гарольд. Я знаю, что ты чувствовал.
Он удивленно уставился на нее.
- Ты знаешь?.. - Он покачал головой. - Нет. Ты не можешь этого знать.
- Помнишь, как ты пришел ко мне домой? И я копала могилу? Я была не в
себе. Иногда я даже не могла вспомнить, чем это я занимаюсь. Так что если
ты чувствуешь себя лучше, когда подстригаешь лужайку, что ж, прекрасно. Но
если ты будешь заниматься этим в плавках, ты можешь получить солнечный
ожог. Да ты уже получил его, - добавила она, критически оглядев его плечи.
Чтобы не оказаться невежливой, она отхлебнула еще немного омерзительного
Кул-Эйда.
Он утер рот.
- Я никогда их особенно уж не любил, - сказал он, - но я думал, что
все равно почувствуешь горе. Ну, как если мочевой пузырь полон, то
чувствуешь желание помочиться. А если умирают близкие родственники, то
надо испытывать скорбь.
Она кивнула.
- Моя мать всегда была занята Эми. Эми была ее другом, - повысил он
голос, впадая в бессознательную и почти жалкую детскость, - а я шокировал
своего отца.
Фрэн вполне могла этому поверить. Бред Лаудер был огромным,
мускулистым человеком. Он работал десятником на ткацкой фабрике в
Кеннебанке. Вряд ли он толком представлял себе, что ему делать с жирным,
странным сынком, которого произвели на свет его чресла.
- Однажды он отвел меня в сторону, - продолжил Гарольд, - и спросил,
не педик ли я. Прямо так и сказал. Я испугался и заплакал, а он ударил
меня по щеке и сказал, что если я всегда буду таким неженкой, то мне лучше
убраться из города. А Эми... думаю, ей было на меня наплевать. Для нее я
был просто неудобством, когда она приводила домой подруг. Она относилась
ко мне так, словно я был неубранной комнатой.
С усилием Фрэн допила свой Кул-Эйд.
- Поэтому когда они умерли и я ничего не почувствовал, я подумал, что
ошибался. Горе - это не подергивание коленного сустава, когда по нему бьют
молоточком, - сказал я себе. Но я снова был одурачен. С каждым днем мне
стало не хватать их все больше и больше. В особенности мамы. Если бы я мог
хотя бы взглянуть на нее... столько раз ее не оказывалось рядом, когда я
хотел ее видеть... когда я нуждался в ней... она была слишком занята Эми,
но никогда она не относилась ко мне плохо. Этим утром, когда я проснулся,
я сказал себе: надо подстричь лужайку, и тогда ты не будешь думать об
этом. Но это не помогло. И тогда я стал стричь все быстрее и быстрее...
словно стремился обогнать мои мысли... наверное, тогда ты и подошла. Я
выглядел сумасшедшим, а? Фрэн?
Она наклонилась над столом и прикоснулась к его руке.
- С тобой все в порядке, Гарольд. Все это совершенно естественно.
- Ты в этом уверена? - Он вновь уставился на нее широко раскрытыми,
совсем детскими глазами.
- Да.
- Ты будешь со мной дружить?
- Да.
- Слава Богу, - сказал Гарольд. - Спасибо Ему за это. Не хочешь ли ты
еще Кул-Эйда? - спросил он робко.
Она постаралась улыбнуться как можно приветливее.
- Может быть, чуть-чуть позже, - сказала она.
В парке они устроили пикник: арахисовое масло и сэндвичи со студнем.
Каждый выпил по большой бутылке Кока-Колы, охлажденной в пруду с утками.
- Я думаю о том, что теперь делать, - сказал Гарольд. - Ты будешь
доедать свой сэндвич?
- Нет, я наелась.
За один присест Гарольд проглотил ее сэндвич. Его запоздалая скорбь
не повлияла на аппетит, - отметила про себя Фрэнни, но тут же решила, что
думать так нехорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220