2
В своей книге «Сумма технологии», написанной 34 года назад, в разделе «Имитология» я рассматривал клонирование вскользь, а несколько шире — в подразделе «Плагиат и созидание». Уже тогда было известно, что генетический код состоит из триплетов, «буквами» этого кода служат четыре основания нуклеиновых кислот, так называемые нуклеотиды: аденин (А), цитозин (Ц), гуанин (Г) и урацил (У). Я не стану вдаваться в биохимические подробности, скажу лишь, что эти «четыре буквы» образуют соединения, по три основания в каждом, кодирующие с помощью отдельной системы (созданной из рибонуклеотидных кислотных рядов) двадцать различных аминокислот, из которых формируются трехмерные молекулы белков. Все, что передается через века и миллионы, даже миллиарды лет, что представляет собой этот неизменный процесс передачи (но при этом изменяется, а если б не изменялось — на Земле кроме бактерий не было бы и следа других существ), создано из четырехнуклеотидного «алфавита», то есть из соединенных в триады оснований А, У, Ц и Г. Но это еще не все, и даже неизвестно (между прочим, Хофштадтер [Hofstadter] занимался этим интересным вопросом), является ли КОД ЖИЗНИ арбитральным, то есть возник ли он путем «замораживания в тысячелетиях случая» или мог бы иметь иной, отличный от существующего «алфавит». Но похоже, что отбор предпочел этот алфавит, составляющий код жизни, по причинам отчасти случайным, а частью вызванным каким-то, почти минимальным, перевесом того, что соединялось, над тем, что могло бы соединиться в другой результат из алфавита альтернативного, то есть причины, видимо, заключены в самой ХИМИЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ нуклеотидов.
Когда я писал «Сумму», о строении кода жизни (кроме того, что он построен спирально) было известно немного, и только позже, намного позже оказалось, что в коде присутствуют два (по крайней мере) вида генов: эксоны и интроны. Эксоны — это так называемые структурные гены, кодирующие белок, их «hox ’овые» группы [Hox — от homeo box-containing genes — группы генов, управляющие развитием организма] руководят возникновением больших целостных форм и органов организма. А интроны, «вкрапления», ничего не кодируют, поэтому они считались «мусором» (junk ДНК), «пассажирами-зайцами», крепко уцепившимися за ряды кода жизни, ничему не служащими «нагрузками» геномов. Затем обнаружили, что чем проще организм (например, бактерия или даже одноклеточный организм), тем меньше в нем интронов, а чем сложнее, тем их больше, вплоть до человека, у которого девяносто с лишним процентов генома — это junk ДНК; а того, что кодирует жизнь, — лишь три-четыре процента. Удивительно. В последнее время стали сомневаться, действительно ли этот «мусор» ни на что не годен, и оказалось, что существуют определенные РИТМЫ, определенные ЗАКОНОМЕРНОСТИ в рядах интронов. Российские ученые заговорили о «концертной» эволюции (мол, она — как лейтмотив в музыке), а другие наконец заметили, что эти закономерности, возможно, еще более удивительны, потому что происходят от фракталов, и если исследовать изменения в их строении, окажется, что, как и в геометрии (Мандельброт [Mandelbrot] et alii ) уже известных фракталов, мы имеем дело с такими «незакономерностями», которые «слегка» появляются снова и снова (эти фигуры можно найти в любой книге о фракталах: есть типичные фракталы для формы листьев, снежинок, «не во всем хаотичного хаоса» и т. д.). Я же говорю о том, что junk ДНК может неизвестным еще и сегодня образом участвовать в «плодотворящих работах» (точно не знал, но подозревал, что «слишком много этого мусора-зайцев», который везут геномы). Однако в 1963 году, когда писалась «Сумма», я и понятия не имел о junk ДНК. Общее правило таково: концептуальные направления предсказать можно, но конкретные факты, такие как junk ДНК, «предвидеть» невозможно, ибо на каком же основании?
Во врезках приведены фрагменты из статей, опубликованных в польском еженедельнике «Tygodnik powszechny» в феврале-августе 2001 г.
Врезка: Запутанный клубок
…Пока что, через четыре года после рождения Долли, клонирование все еще остается страшным расточительством жизней животных. Большая часть телят-клонов гибнет еще в утробе коров, другие рождаются преждевременно или имеют признаки ужасных деформаций… «Мы думали, — говорят горе-клонисты, — что нам вскоре удастся найти жизнеспособное решение». Однако лавина вырождений нарастает. Чем больше попыток, тем длиннее список аномалий… Даже те клоны, которые выжили и выглядят здоровыми, часто оказываются бомбами замедленного действия и скрывают в себе трудно выявляемые дефекты. Сторонники клонирования ищут аргументы в свою защиту, ссылаясь на начальную фазу исследований. Их оппоненты замечают, что данные о многих фатальных неудачах умалчиваются, и декларируют неверие в то, что хотя бы одно клонированное животное сможет сравняться с животным, зачатым обычным образом…
Здесь следовало бы поместить рисунок, показывающий, каким запутанным строением обладает рибонуклеиновый носитель, передающий информацию для синтеза белка от нуклеотидов. Распутать этот клубок чертовски трудно. Смелость экспериментаторов, обещающих скорое клонирование, очень опасна, так как еще не везде введен запрет на такую деятельность…
Врезка: Музыка генов
Мусоргский сочинил «Ночь на Лысой горе», Равель — «Болеро», а Хачатурян — «Танец с саблями». Все они принципиально использовали одни и те же ноты. Не вызывает изумления, что из пары гамм возникли и мазурки Шопена, и симфонии Бетховена. В то же время может вызывать удивление факт, что из четырех нуклеотидов, изначально ставших основой всех живых существ, возникли такие разные формы, как дрожжи и человек. Я удивлен удивлением удивляющихся…
Проблема в том, что необходимы исследования на эмбриогенетическом материале. Британский парламент постановил, что на уровне бластоцисты исследования проводить можно, а Ватикан считает, что никогда. Одно кажется мне очевидным: момент, когда Стефенсон поставил паровую машину Уатта на колеса и построил первый локомотив, был началом необратимого процесса развития железных дорог. С момента, когда расшифровали геном, дальнейшие исследования удержать не удастся, хоть они и опасны…
Лавина публикаций, касающихся исследований генома, напоминает финишный рывок спринтеров. Ленточкой в данном случае является Нобелевская премия, и все спешат — дабы эту награду получить. А ведь Нобелевскую премию размножить не удастся, всех не удовлетворишь…
Ученые еще не сказали последнего слова, и мы не знаем, какие ужасные Франкенштейны, рвущиеся на вершину славы, объявятся сейчас. Мы живем в интересную эпоху: люди уже побывали на Луне, освободили атомную энергию, даже Буша выбрали в президенты. Так что основа, на которой зиждутся живые существа, меня не удивляет, а удивляет то, что я дожил до таких интересных времен.
Метаинформационная теория эволюции
Эссе написано в апреле 1997 г.
1
Сразу предупреждаю, что речь пойдет о вопросах сложных и не проверенных экспериментально — о том, что для информационного эволюционизма может стать областью эмпирических проверок, причем областью настолько сложной, насколько самый современный компьютер сложнее простейшего конечного автомата — машины Тьюринга. Хотя, на самом деле, разницу в степени организованности я считаю еще большей, но, несмотря на это, некоторую аналогию провести можно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59