Это так, но это совсем не означает, что так должно быть. Уже были отрасли во главе с атомной физикой, в которых теоретический скачок через невежество, невозможный путем малых шажков, оказался и возможным и необходимым — и дело дошло до желаемых, и нежеланных успехов. Но о «многообразии возможных искусственных интеллектов» поговорим, может быть, в другой раз.
Emotional Quotient
Эссе написано в августе 1997 г.
1
Роботы из фильмов science fiction способны по-настоящему говорить (разговаривать), но, как правило, их голос не похож на человеческий, аффектно модулируемый. Чаще всего они говорят «деревянным голосом», за исключением «андроидов», то есть очень похожих на человека «псевдороботов», таких как мистер Спок в сериале «Star trek» .
2
Вопреки мнению некоторых, эти безаффектно произносимые слова не представляют собой режиссерский прием, который должен помочь зрителю отличить человека от големоподобной Emotional Quotient [Наделенная искусственным интеллектом — по названию серии компьютеров в фантастическом эссе Станислава Лема «Голем XIV», в котором так объясняется название: GOLEM — General Operator, Longrange, Ethically Stabilized, Multimodelling — Генеральный управитель, дальномыслящий, этически стабилизированный, мультимоделирующий (англ.); или там же — GOLEM — Governement’s Lamentable Expense of Money — прискорбная трата денег правительством (англ.). Само слово «голем» — древнееврейского происхождения, на иврите означает «эмбрион». В Талмуде термином «голем» определяются незавершенные предметы и существа, не готовые или не приступившие к выполнению своей функции. Слово «голем» впервые встречается в Библии (ВЗ, Пс. 138:16, «зародыш» в синодальном переводе). В других трудах сказано, что человек способен создавать живых существ из глины — големов. Первым големом, пока Бог не вдохнул в него жизнь, был Адам. В Талмуде содержится ранний вариант легенды о Големе как о человекоподобном существе, созданном искусственно, посредством магического акта. Известны и другие легенды о Големе, послужившие материалом для большого количества литературных произведений, самые известные из которых — «Франкенштейн» (1818 г.) М. Шелли и «Фауст» (часть 2, 1831 г.) И.-В. Гете. Наиболее полно легенда представлена в романе «Голем» (1915 г.) Г. Майринка] машины. Дело в том, что кроме интеллектуально осмысленной жизни мы имеем еще и эмоционально обусловленную. И в последние годы эта «эмоциональная жизнь» стала усложнять дело тем, кто стремится сконструировать «искусственный интеллект». До сих пор в тестовых экспериментах, где применяется «тест Тьюринга» в его классической форме, то есть в ситуации, когда человек, объясняющийся с КЕМ-ТО, должен решить, говорит ли он с другим человеком или с «мертвой имитацией» (скажем для упрощения — с компьютером), вся беседа сводится к написанию, а точнее, к выстукиванию вопросов либо ответов на клавиатуре устройства, соединенного с «этим другим», который также не может увидеть собеседника, потому что тот тоже лишь выстукивает тексты на клавиатуре. Типичные эксперименты такого рода уже в зародыше снимают вопрос, участвуют ли эмоции в происходящем разговоре или нет. Хотя в тексте, где нет и следа живого собеседника, можно было бы имитировать (модуляциями текста) приливы или отливы эмоций, которых «вообще в действительности нет». Этот аспект начал все больше беспокоить практиков и теоретиков Artificial Intelligence . Прежде всего, суть в том, что такие АФФЕКТЫ, ЭМОЦИИ, ЧУВСТВА дополняют, отрицают или даже противоречат осознаваемому состоянию (не только наяву: эмоциональные переживания порой настигают нас и во сне. Но благоразумие и чувство меры заставляют меня не касаться этой сферы, поскольку эмоции, переживаемые во сне, далеко не всегда соответствуют событиям, которые произошли бы наяву). То, что я отметил в скобках, имеет значение и в проблеме «возможности моделирования эмоций»: если когда-нибудь (во сне или после приема наркотиков, например) случаются вызванные аффектами ощущения, для которых в «нормальной действительности» нет способа определить их «нормальность», это свидетельствует о том, что эмоции могут отделяться от переживаемых «сюжетов» (происшествий). Жизнь, состоящая из осознания происходящего, — отдельно, а жизнь, устанавливаемая посредством потока эмоциональных состояний, — отдельно. Обычно обе между собой переплетаются, и даже тесно связаны. Нормально — обрадоваться при встрече давно не виденного друга. Нормально — сожалеть при известии о случившемся с ним несчастии или о его смерти. Нормально — рассмеяться, когда мы видим, что кто-то садится на сковороду с яичницей с помидорами. Нормально — почувствовать страх, переходящий в панику, когда тормозная педаль автомобиля, на котором едем именно мы, проваливается «до упора», а машина вот-вот врежется в другую или упадет в море. Кроме того, нам многое известно об особенностях проявления эмоционально отчетливых состояний. Нам известно, например, что в компании человек смеется гораздо охотней, когда смеются остальные (и поэтому в фильмах для зрителей-истуканов, плохо понимающих, когда нужно смеяться, а когда нет, записаны залпы смеха «в нужных моментах»). (Впрочем, не каждый склонен поддаваться таким записанным «командам рассмеяться»: я, например, избегаю их в TV , так как не желаю присоединяться к кругу людей, не знающих, когда надо смеяться, и надо ли вообще. Но это было небольшое отступление.)
3
Недавние исследования доказывают, что чувства, выражаемые мимикой и «языком тела» («Kцrperpsrache») , часто бывают притворными (симулированными). Этому нас учит savoir vivre [Житейская мудрость (фр.)] (например, мы стараемся не показывать огорчения при виде ужасно надоедливой тетки, которой вчера наврали по телефону, что сегодня надолго уезжаем). А для актера или актрисы профессиональная имитация переживаемых чувств, определенных именно разыгрываемой ролью, — дело обычное и необходимое в этой профессии. (Теперь «в моде» эротические сцены поцелуев, начинающихся с обоюдного открытия губ, будто бы герои намереваются слизать остатки яства и бактерии с зубов и горла целуемой особы, но этот обычай упрощает «разыгрывание» страстных поцелуев, поскольку, кроме вклеивания открытых губ в губы, больше ничего не требуется исполнить. Это также было лишь отступлением.) Гаммы чувств, выражаемых мимикой, безмерно богаты. Впрочем, «типичная сигнализация» не ограничивается только лицом. Каждый нормальный человек, говоря по телефону, хоть и не видит собеседника, но рефлекторно производит движения телом и рукой так, что создает смысловой, прежде всего эмоционально, аккомпанемент разговора.
4
Умение имитировать чувства, определяемые ситуацией (например, по семейной традиции, по savoir vivre и т. п.), дана людям в очень разной мере. Одни могут идеально «играть» непереживаемые внутренне чувства, другие хуже. Я, например, «играю» очень плохо, и мне трудно встретить сердечной улыбкой непрошеного гостя, особенно помешавшего работе. Исследования, проводимые с помощью полиграфа, то есть детектора лжи, сводятся к одновременной записи на бумажных лентах давления, пульса и электрической сопротивляемости кожи. Эти данные используются в криминалистике, но не дают верного на 100% заключения (говорит испытуемый правду или лжет), так как, с одной стороны, существуют невротики, ни в чем не виновные, но бурно реагирующие на раздражающие вопросы, хотя и не имеют отношения к следствию, а с другой стороны — попадаются серийные убийцы и насильники, которые проявляют трезвую и нейтральную безразличность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Emotional Quotient
Эссе написано в августе 1997 г.
1
Роботы из фильмов science fiction способны по-настоящему говорить (разговаривать), но, как правило, их голос не похож на человеческий, аффектно модулируемый. Чаще всего они говорят «деревянным голосом», за исключением «андроидов», то есть очень похожих на человека «псевдороботов», таких как мистер Спок в сериале «Star trek» .
2
Вопреки мнению некоторых, эти безаффектно произносимые слова не представляют собой режиссерский прием, который должен помочь зрителю отличить человека от големоподобной Emotional Quotient [Наделенная искусственным интеллектом — по названию серии компьютеров в фантастическом эссе Станислава Лема «Голем XIV», в котором так объясняется название: GOLEM — General Operator, Longrange, Ethically Stabilized, Multimodelling — Генеральный управитель, дальномыслящий, этически стабилизированный, мультимоделирующий (англ.); или там же — GOLEM — Governement’s Lamentable Expense of Money — прискорбная трата денег правительством (англ.). Само слово «голем» — древнееврейского происхождения, на иврите означает «эмбрион». В Талмуде термином «голем» определяются незавершенные предметы и существа, не готовые или не приступившие к выполнению своей функции. Слово «голем» впервые встречается в Библии (ВЗ, Пс. 138:16, «зародыш» в синодальном переводе). В других трудах сказано, что человек способен создавать живых существ из глины — големов. Первым големом, пока Бог не вдохнул в него жизнь, был Адам. В Талмуде содержится ранний вариант легенды о Големе как о человекоподобном существе, созданном искусственно, посредством магического акта. Известны и другие легенды о Големе, послужившие материалом для большого количества литературных произведений, самые известные из которых — «Франкенштейн» (1818 г.) М. Шелли и «Фауст» (часть 2, 1831 г.) И.-В. Гете. Наиболее полно легенда представлена в романе «Голем» (1915 г.) Г. Майринка] машины. Дело в том, что кроме интеллектуально осмысленной жизни мы имеем еще и эмоционально обусловленную. И в последние годы эта «эмоциональная жизнь» стала усложнять дело тем, кто стремится сконструировать «искусственный интеллект». До сих пор в тестовых экспериментах, где применяется «тест Тьюринга» в его классической форме, то есть в ситуации, когда человек, объясняющийся с КЕМ-ТО, должен решить, говорит ли он с другим человеком или с «мертвой имитацией» (скажем для упрощения — с компьютером), вся беседа сводится к написанию, а точнее, к выстукиванию вопросов либо ответов на клавиатуре устройства, соединенного с «этим другим», который также не может увидеть собеседника, потому что тот тоже лишь выстукивает тексты на клавиатуре. Типичные эксперименты такого рода уже в зародыше снимают вопрос, участвуют ли эмоции в происходящем разговоре или нет. Хотя в тексте, где нет и следа живого собеседника, можно было бы имитировать (модуляциями текста) приливы или отливы эмоций, которых «вообще в действительности нет». Этот аспект начал все больше беспокоить практиков и теоретиков Artificial Intelligence . Прежде всего, суть в том, что такие АФФЕКТЫ, ЭМОЦИИ, ЧУВСТВА дополняют, отрицают или даже противоречат осознаваемому состоянию (не только наяву: эмоциональные переживания порой настигают нас и во сне. Но благоразумие и чувство меры заставляют меня не касаться этой сферы, поскольку эмоции, переживаемые во сне, далеко не всегда соответствуют событиям, которые произошли бы наяву). То, что я отметил в скобках, имеет значение и в проблеме «возможности моделирования эмоций»: если когда-нибудь (во сне или после приема наркотиков, например) случаются вызванные аффектами ощущения, для которых в «нормальной действительности» нет способа определить их «нормальность», это свидетельствует о том, что эмоции могут отделяться от переживаемых «сюжетов» (происшествий). Жизнь, состоящая из осознания происходящего, — отдельно, а жизнь, устанавливаемая посредством потока эмоциональных состояний, — отдельно. Обычно обе между собой переплетаются, и даже тесно связаны. Нормально — обрадоваться при встрече давно не виденного друга. Нормально — сожалеть при известии о случившемся с ним несчастии или о его смерти. Нормально — рассмеяться, когда мы видим, что кто-то садится на сковороду с яичницей с помидорами. Нормально — почувствовать страх, переходящий в панику, когда тормозная педаль автомобиля, на котором едем именно мы, проваливается «до упора», а машина вот-вот врежется в другую или упадет в море. Кроме того, нам многое известно об особенностях проявления эмоционально отчетливых состояний. Нам известно, например, что в компании человек смеется гораздо охотней, когда смеются остальные (и поэтому в фильмах для зрителей-истуканов, плохо понимающих, когда нужно смеяться, а когда нет, записаны залпы смеха «в нужных моментах»). (Впрочем, не каждый склонен поддаваться таким записанным «командам рассмеяться»: я, например, избегаю их в TV , так как не желаю присоединяться к кругу людей, не знающих, когда надо смеяться, и надо ли вообще. Но это было небольшое отступление.)
3
Недавние исследования доказывают, что чувства, выражаемые мимикой и «языком тела» («Kцrperpsrache») , часто бывают притворными (симулированными). Этому нас учит savoir vivre [Житейская мудрость (фр.)] (например, мы стараемся не показывать огорчения при виде ужасно надоедливой тетки, которой вчера наврали по телефону, что сегодня надолго уезжаем). А для актера или актрисы профессиональная имитация переживаемых чувств, определенных именно разыгрываемой ролью, — дело обычное и необходимое в этой профессии. (Теперь «в моде» эротические сцены поцелуев, начинающихся с обоюдного открытия губ, будто бы герои намереваются слизать остатки яства и бактерии с зубов и горла целуемой особы, но этот обычай упрощает «разыгрывание» страстных поцелуев, поскольку, кроме вклеивания открытых губ в губы, больше ничего не требуется исполнить. Это также было лишь отступлением.) Гаммы чувств, выражаемых мимикой, безмерно богаты. Впрочем, «типичная сигнализация» не ограничивается только лицом. Каждый нормальный человек, говоря по телефону, хоть и не видит собеседника, но рефлекторно производит движения телом и рукой так, что создает смысловой, прежде всего эмоционально, аккомпанемент разговора.
4
Умение имитировать чувства, определяемые ситуацией (например, по семейной традиции, по savoir vivre и т. п.), дана людям в очень разной мере. Одни могут идеально «играть» непереживаемые внутренне чувства, другие хуже. Я, например, «играю» очень плохо, и мне трудно встретить сердечной улыбкой непрошеного гостя, особенно помешавшего работе. Исследования, проводимые с помощью полиграфа, то есть детектора лжи, сводятся к одновременной записи на бумажных лентах давления, пульса и электрической сопротивляемости кожи. Эти данные используются в криминалистике, но не дают верного на 100% заключения (говорит испытуемый правду или лжет), так как, с одной стороны, существуют невротики, ни в чем не виновные, но бурно реагирующие на раздражающие вопросы, хотя и не имеют отношения к следствию, а с другой стороны — попадаются серийные убийцы и насильники, которые проявляют трезвую и нейтральную безразличность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59