.. не скажу чего.
Сталкер кашляет. Профессор понуро смотрит в стол.
ПИСАТЕЛЬ. Вам-то хорошо! А вот стоит в музее какой-нибудь античный
горшок. В свое время в него объедки кидали, а нынче он вызывает всеобщее
восхищение лаконичностью рисунка и неповторимостью формы. И все охают,
ахают... А вдруг выясняется, что никакой он не античный, а подсунул его
археологам какой-нибудь шутник... Веселья ради. Аханье, как ни странно,
стихает. Ценители...
ПРОФЕССОР. И вы все время об этом думаете?
ПИСАТЕЛЬ. Боже сохрани! Я вообще редко думаю. Мне это вредно...
ПРОФЕССОР. Ведь невозможно писать и при этом все время думать об
успехе или, скажем, наоборот, о провале.
ПИСАТЕЛЬ. Натюрлих! Но с другой стороны, если меня не будут читать
через сто лет, то на кой мне хрен тогда вообще писать? Скажите, Профессор,
зачем вы впутались в эту... в эту историю? А? Зачем вам Зона?
ПРОФЕССОР. Ну, я в каком-то смысле ученый... А вот вам зачем? Модный
писатель. Женщины, наверное, на шею гроздьями вешаются.
ПИСАТЕЛЬ. Вдохновение, Профессор. Утеряно вдохновение. Иду
выпрашивать.
ПРОФЕССОР. Так вы что же - исписались?
ПИСАТЕЛЬ. Что? Да-а... Пожалуй, в каком-то смысле.
ПРОФЕССОР. Слышите? Это наш поезд (смотрит на часы).
Сталкер вынимает из кармана темный сверток, Профессор отдает ему
ключи - по-видимому, от машины.
СТАЛКЕР. Да, вы крышу с машины сняли?
ПРОФЕССОР. Снял, снял...
Писатель и Профессор выходят на крыльцо.
СТАЛКЕР (бармену). Лютер, если я не вернусь, зайди к жене.
На крыльце Писатель оглядывается и возвращается к двери.
ПИСАТЕЛЬ. Тьфу, черт, сигареты забыл купить.
Профессор его останавливает.
ПИСАТЕЛЬ. А?
ПРОФЕССОР. Не возвращайтесь, не надо.
ПИСАТЕЛЬ. А что?
ПРОФЕССОР. Нельзя.
ПИСАТЕЛЬ. Вот вы все такие.
ПРОФЕССОР. Какие?
ПИСАТЕЛЬ. Верите во всякую чепуху. Придется оставить на черный день.
(Уходят из кадра.) И вы действительно ученый?
Сталкер выходит из бара.
Видимо, "лендровер" стоит где-то неподалеку; улица грязная,
запруженная лужами. Писатель и Профессор идут к машине; шлепая по лужам, к
ним подбегает Сталкер. Они садятся в машину, вспыхивают фары, и
"лендровер" едет по таким же грязным проулкам, со скрежетом сворачивает в
какие-то ворота и резко тормозит.
Сталкер выскакивает из машины и падает на землю.
СТАЛКЕР. Ложись! Не двигайтесь!
Профессор и Писатель пригибаются, так что их не видно из-за низких
бортов.
Вдали показывается мотоциклист - подъезжает, и становится видно, что
это полицейский. Он удаляется, Сталкер возвращается в машину,
разворачивает ее и уезжает.
"Лендровер" останавливается у раскрытых ворот какого-то помещения -
по-видимому, склада.
СТАЛКЕР. Посмотрите, там никого нет? (Писатель выходит из машины,
вбегает а ворота, оглядывается.) Да быстрее вы, ради Бога!
ПИСАТЕЛЬ. Никого нет.
СТАЛКЕР. Идите к тому выходу!
"Лендровер" уезжает. Сквозь ворота видно, что следом за ним проходит
тепловоз. У противоположного выхода Писатель садится в машину, и тут же
Сталкер замечает, что мотоциклист снова показался в проулке.
СТАЛКЕР. Ну что же вы, Писатель!..
Он останавливает машину, отъезжает назад - полицейский мотоциклист
выезжает на улицу, и Сталкер ведет "лендровер" дальше.
Ворота, перегораживающие железнодорожные пути, - по-видимому, где-то
совсем рядом, на той же улице. Железнодорожник открывает проволочные
ворота, пропуская тепловоз с платформами, груженными огромными
изоляторами. Вплотную за ним проскакивает "лендровер" - железнодорожник
смотрит ему вслед, закрывает ворота и убегает.
По улице проезжает полицейский мотоциклист.
Полутемный подвал. "Лендровер" въезжает в него, Сталкер выходит из
машины.
СТАЛКЕР. Поглядывайте здесь, пожалуйста.
Он пробирается внутрь, к окну, и видит, как от ворот убегает
железнодорожник.
СТАЛКЕР. Вы канистру не забили?
ПРОФЕССОР. Здесь, полная. (Идет к другому окну.)
Писатель, сидя в машине, продолжает разговор с Профессором.
ПИСАТЕЛЬ. Вот я давеча говорил вам... Вранье все это. Плевал я на
вдохновение. А потом, откуда мне знать, как назвать то... чего я хочу? И
откуда мне знать, что на самом-то деле я не хочу того, чего я хочу? Или,
скажем, что я действительно не хочу того, чего я не хочу? Это все какие-то
неуловимые вещи: стоит их назвать, и их смысл исчезает, тает,
растворяется... как медуза на солнце. Видели когда-нибудь? Сознание мое
хочет победы вегетарианства во всем мире, а подсознание изнывает по
кусочку сочного мяса. А чего же хочу я?
Профессор слушает, стоя у окна.
ПИСАТЕЛЬ. Я...
ПРОФЕССОР. Да мирового господства...
СТАЛКЕР. Тихо!
ПРОФЕССОР. ...по меньшей мере. А зачем в Зоне тепловоз?
СТАЛКЕР. Он заставу обслуживает. Дальше он не пойдет. Они туда не
любят ходить.
Застава на железнодорожных путях - шлагбаум, два здания по сторонам
пути, прожектора. По путям пробегает полицейский. Слышны голоса.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС. Все по местам! Все на местах?
ВТОРОЙ ГОЛОС. Дежурные пришли. И пусть телевизор выключат.
Шлагбаум открывается. В пространство заставы въезжает тепловоз с
платформами; полицейские окружают и осматривают состав.
Сталкер видит это через окно - бежит к машине.
СТАЛКЕР. Скорей!
"Лендровер" выезжает из подвала, визжа тормозами на повороте.
Состав уходит с заставы через ворота; машина Сталкера проскакивает за
ним и сейчас же сворачивает в сторону. Полицейские открывают огонь, воет
сирена. Пули крошат фарфоровые изоляторы на платформе, срезают с фонарного
столба консоль с проводами.
"Лендровер" выезжает из какого-то укрытия во двор. Стрельба
продолжается, во дворе рушатся ящики, вылетает оконная рама.
Машина останавливается у развалин - из земли торчат остатки стен,
пространство между ними залито водой.
СТАЛКЕР. Послушайте, идите посмотрите, там есть на путях дрезина?
ПИСАТЕЛЬ. Какая дрезина?
СТАЛКЕР. Идите, идите...
Писатель выходит из машины и идет вперед. Выстрелы. Пули падают
поблизости, и Писатель в испуге валится на траву.
ПРОФЕССОР. Идите назад, я сам.
Профессор проходит мимо Писателя и осторожно идет дальше, вдоль
огромной лужи. Автоматные очереди; пули бьют в воду.
На железнодорожной насыпи стоит дрезина. Шлепая по воде, Профессор
подходит к ней, освобождает тормоз, пробует, свободны ли колеса, и машет
рукой. Подъезжает "лендровер".
СТАЛКЕР. Канистру!
ПИСАТЕЛЬ. Тьфу ты, черт... (достает канистру).
Сталкер и Писатель, задыхаясь, пробираются к дрезине. Писатель тащит
канистру.
СТАЛКЕР. Давайте!
Профессор кладет в дрезину канистру и свой рюкзачок.
ПИСАТЕЛЬ. Да бросьте вы свой рюкзак наконец! Он же мешает.
ПРОФЕССОР. Это вы, я гляжу, налегке, как на прогулку.
Выстрелы. Пули попадают в воду рядом с дрезиной.
СТАЛКЕР. Если кого-нибудь заденет, не кричать, не метаться: увидят -
убьют... Потом, когда все стихнет, ползите... назад к заставе. Утром
подберут.
Сталкер заводит мотор дрезины, и они уезжают.
Дрезина тарахтит мимо свалки, мимо каких-то строений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Сталкер кашляет. Профессор понуро смотрит в стол.
ПИСАТЕЛЬ. Вам-то хорошо! А вот стоит в музее какой-нибудь античный
горшок. В свое время в него объедки кидали, а нынче он вызывает всеобщее
восхищение лаконичностью рисунка и неповторимостью формы. И все охают,
ахают... А вдруг выясняется, что никакой он не античный, а подсунул его
археологам какой-нибудь шутник... Веселья ради. Аханье, как ни странно,
стихает. Ценители...
ПРОФЕССОР. И вы все время об этом думаете?
ПИСАТЕЛЬ. Боже сохрани! Я вообще редко думаю. Мне это вредно...
ПРОФЕССОР. Ведь невозможно писать и при этом все время думать об
успехе или, скажем, наоборот, о провале.
ПИСАТЕЛЬ. Натюрлих! Но с другой стороны, если меня не будут читать
через сто лет, то на кой мне хрен тогда вообще писать? Скажите, Профессор,
зачем вы впутались в эту... в эту историю? А? Зачем вам Зона?
ПРОФЕССОР. Ну, я в каком-то смысле ученый... А вот вам зачем? Модный
писатель. Женщины, наверное, на шею гроздьями вешаются.
ПИСАТЕЛЬ. Вдохновение, Профессор. Утеряно вдохновение. Иду
выпрашивать.
ПРОФЕССОР. Так вы что же - исписались?
ПИСАТЕЛЬ. Что? Да-а... Пожалуй, в каком-то смысле.
ПРОФЕССОР. Слышите? Это наш поезд (смотрит на часы).
Сталкер вынимает из кармана темный сверток, Профессор отдает ему
ключи - по-видимому, от машины.
СТАЛКЕР. Да, вы крышу с машины сняли?
ПРОФЕССОР. Снял, снял...
Писатель и Профессор выходят на крыльцо.
СТАЛКЕР (бармену). Лютер, если я не вернусь, зайди к жене.
На крыльце Писатель оглядывается и возвращается к двери.
ПИСАТЕЛЬ. Тьфу, черт, сигареты забыл купить.
Профессор его останавливает.
ПИСАТЕЛЬ. А?
ПРОФЕССОР. Не возвращайтесь, не надо.
ПИСАТЕЛЬ. А что?
ПРОФЕССОР. Нельзя.
ПИСАТЕЛЬ. Вот вы все такие.
ПРОФЕССОР. Какие?
ПИСАТЕЛЬ. Верите во всякую чепуху. Придется оставить на черный день.
(Уходят из кадра.) И вы действительно ученый?
Сталкер выходит из бара.
Видимо, "лендровер" стоит где-то неподалеку; улица грязная,
запруженная лужами. Писатель и Профессор идут к машине; шлепая по лужам, к
ним подбегает Сталкер. Они садятся в машину, вспыхивают фары, и
"лендровер" едет по таким же грязным проулкам, со скрежетом сворачивает в
какие-то ворота и резко тормозит.
Сталкер выскакивает из машины и падает на землю.
СТАЛКЕР. Ложись! Не двигайтесь!
Профессор и Писатель пригибаются, так что их не видно из-за низких
бортов.
Вдали показывается мотоциклист - подъезжает, и становится видно, что
это полицейский. Он удаляется, Сталкер возвращается в машину,
разворачивает ее и уезжает.
"Лендровер" останавливается у раскрытых ворот какого-то помещения -
по-видимому, склада.
СТАЛКЕР. Посмотрите, там никого нет? (Писатель выходит из машины,
вбегает а ворота, оглядывается.) Да быстрее вы, ради Бога!
ПИСАТЕЛЬ. Никого нет.
СТАЛКЕР. Идите к тому выходу!
"Лендровер" уезжает. Сквозь ворота видно, что следом за ним проходит
тепловоз. У противоположного выхода Писатель садится в машину, и тут же
Сталкер замечает, что мотоциклист снова показался в проулке.
СТАЛКЕР. Ну что же вы, Писатель!..
Он останавливает машину, отъезжает назад - полицейский мотоциклист
выезжает на улицу, и Сталкер ведет "лендровер" дальше.
Ворота, перегораживающие железнодорожные пути, - по-видимому, где-то
совсем рядом, на той же улице. Железнодорожник открывает проволочные
ворота, пропуская тепловоз с платформами, груженными огромными
изоляторами. Вплотную за ним проскакивает "лендровер" - железнодорожник
смотрит ему вслед, закрывает ворота и убегает.
По улице проезжает полицейский мотоциклист.
Полутемный подвал. "Лендровер" въезжает в него, Сталкер выходит из
машины.
СТАЛКЕР. Поглядывайте здесь, пожалуйста.
Он пробирается внутрь, к окну, и видит, как от ворот убегает
железнодорожник.
СТАЛКЕР. Вы канистру не забили?
ПРОФЕССОР. Здесь, полная. (Идет к другому окну.)
Писатель, сидя в машине, продолжает разговор с Профессором.
ПИСАТЕЛЬ. Вот я давеча говорил вам... Вранье все это. Плевал я на
вдохновение. А потом, откуда мне знать, как назвать то... чего я хочу? И
откуда мне знать, что на самом-то деле я не хочу того, чего я хочу? Или,
скажем, что я действительно не хочу того, чего я не хочу? Это все какие-то
неуловимые вещи: стоит их назвать, и их смысл исчезает, тает,
растворяется... как медуза на солнце. Видели когда-нибудь? Сознание мое
хочет победы вегетарианства во всем мире, а подсознание изнывает по
кусочку сочного мяса. А чего же хочу я?
Профессор слушает, стоя у окна.
ПИСАТЕЛЬ. Я...
ПРОФЕССОР. Да мирового господства...
СТАЛКЕР. Тихо!
ПРОФЕССОР. ...по меньшей мере. А зачем в Зоне тепловоз?
СТАЛКЕР. Он заставу обслуживает. Дальше он не пойдет. Они туда не
любят ходить.
Застава на железнодорожных путях - шлагбаум, два здания по сторонам
пути, прожектора. По путям пробегает полицейский. Слышны голоса.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС. Все по местам! Все на местах?
ВТОРОЙ ГОЛОС. Дежурные пришли. И пусть телевизор выключат.
Шлагбаум открывается. В пространство заставы въезжает тепловоз с
платформами; полицейские окружают и осматривают состав.
Сталкер видит это через окно - бежит к машине.
СТАЛКЕР. Скорей!
"Лендровер" выезжает из подвала, визжа тормозами на повороте.
Состав уходит с заставы через ворота; машина Сталкера проскакивает за
ним и сейчас же сворачивает в сторону. Полицейские открывают огонь, воет
сирена. Пули крошат фарфоровые изоляторы на платформе, срезают с фонарного
столба консоль с проводами.
"Лендровер" выезжает из какого-то укрытия во двор. Стрельба
продолжается, во дворе рушатся ящики, вылетает оконная рама.
Машина останавливается у развалин - из земли торчат остатки стен,
пространство между ними залито водой.
СТАЛКЕР. Послушайте, идите посмотрите, там есть на путях дрезина?
ПИСАТЕЛЬ. Какая дрезина?
СТАЛКЕР. Идите, идите...
Писатель выходит из машины и идет вперед. Выстрелы. Пули падают
поблизости, и Писатель в испуге валится на траву.
ПРОФЕССОР. Идите назад, я сам.
Профессор проходит мимо Писателя и осторожно идет дальше, вдоль
огромной лужи. Автоматные очереди; пули бьют в воду.
На железнодорожной насыпи стоит дрезина. Шлепая по воде, Профессор
подходит к ней, освобождает тормоз, пробует, свободны ли колеса, и машет
рукой. Подъезжает "лендровер".
СТАЛКЕР. Канистру!
ПИСАТЕЛЬ. Тьфу ты, черт... (достает канистру).
Сталкер и Писатель, задыхаясь, пробираются к дрезине. Писатель тащит
канистру.
СТАЛКЕР. Давайте!
Профессор кладет в дрезину канистру и свой рюкзачок.
ПИСАТЕЛЬ. Да бросьте вы свой рюкзак наконец! Он же мешает.
ПРОФЕССОР. Это вы, я гляжу, налегке, как на прогулку.
Выстрелы. Пули попадают в воду рядом с дрезиной.
СТАЛКЕР. Если кого-нибудь заденет, не кричать, не метаться: увидят -
убьют... Потом, когда все стихнет, ползите... назад к заставе. Утром
подберут.
Сталкер заводит мотор дрезины, и они уезжают.
Дрезина тарахтит мимо свалки, мимо каких-то строений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10