Когда они обращали ко мне свои сердца, они тотчас понимали, сколь сильно я люблю их, и их страдания проходили от моей любви. Ты теперь тоже можешь создать свой мир, населить его живыми душами, наблюдать как они растут и взрослеют, и любить их всех. Некоторые из них будут верить в тебя и любить тебя в ответ.
– Я не хочу нового мира! Я хочу тот, который исчез по моей вине!
– Так ты признаешь свою вину?
– Да, Господи!
– А в чем твоя вина?
– Моя вина в том, что я верил, что получив власть над природой, над материей, над временем, человек может обрести полное счастье. Моя вина в том, что я в тебя не верил.
– Веришь ли теперь?
– Не знаю, Господи! Но если ты заберешь у меня мою опасную власть над вещами и временем и вернешь мне мой мир, в котором я жил, то может быть, поверю.
– Так ты хочешь опять стать человеком? Ты не хочешь научиться быть Богом, не желаешь стать таким как я?
– Нет, это выше моих сил. Я не могу создавать и уничтожать миры. Я не могу любить созданный мной мир, как ты. Я способен любить только своих близких, которых ты создал, и дал мне счастье узнать их и полюбить. Я думаю, что я бы теперь смог полюбить и тебя, если бы ты вернул мне уничтоженный мной мир.
– Ты сам его вернешь. Прощай.
Я не чувствовал своего тела, не видел ничего, я не слышал биения своего сердца, дыхания своих легких, трения кожи об одежду… Я стал бесплотным духом, у меня остались только мои мысли.
Мыслю, следовательно существую… Но где?
Мне казалось, что я нахожусь в необъятной, бесконечной, абсолютно черной сфере, и мое сознание заполняет эту бесконечную сферу целиком. Мои мысли путались, метались по бескрайним пространствам, сбивались, цеплялись одна за другую, а потом вдруг как-то все разом слились в одну простую и ясную мысль:
– Да будет свет!
И этот свет появился, но не сразу. Сперва возникли крохотные фонтанчики света, они возникали повсюду, один за другим, из этих родников света выливались бесчисленные световые ручьи, а ручьи сливались в каналы и реки. Световые реки становились все шире, ярче и мощнее, они впадали в озера, в целые океаны яркого света. Весь мир, вся огромная Вселенная становилась ярче и ярче, наполняясь океанами света, вызванными моей мыслью, пока не заполнилась светом целиком. Теперь я находился в бескрайнем пространстве, сплошь пронизанным ярким светом, и это было столь прекрасно и волнующе, как бывает, когда стоишь на краю воды, у озера или у моря, и смотришь – смотришь бесконечно, до слез и рези в глазах, на нестерпимо яркое солнце, а оно сияет во всю свою невообразимую мощь, из небес и из воды… Свет… Да будет свет…
Я открыл глаза, и обнаружил, что утреннее солнце по-хозяйски залезло в окно и бьет мне в лицо прямой наводкой.
– Всего лишь день назад, всего лишь день назад, – пропели акустические колонки голосом Макаревича, а затем голос смолк, уступив место инструментам. Неторопливая, нежная, задумчивая, пронзительно печальная кода…
Как странно слышать и сознавать, глядя на яркое солнце, полное неисчерпаемых сил, что когда-то и ему придет время погаснуть!
Все, что мы видим вокруг, пожрет ненасытное время;
Все низвергает во прах; краток предел бытия.
Погаснет когда-нибудь и маленькая искорка моего детского костра, которая так и не смогла возжечь пламя нового, неведомого мира. Ну что ж… Пусть так. Может быть зато, этой искорке еще суждено вспыхнуть вновь, в новом мире, в новом обличье.
Ты погляди, ты погляди,
Ты погляди, не осталось ли что-нибудь после меня!..
Н-да… Если спать во время, отведенное для работы, то точно ничего не останется. Специально ведь проснулся с утра пораньше, чтобы успеть просмотреть новые материалы – и незаметно задремал за чтением… Господи, что мне приснилось!..
Я еще раз раскрыл брошюру и просмотрел описание изобретения. Когда мне надо что-то обдумать, я всегда ставлю сборник с любимыми песнями. Под «Машину времени» мне думается лучше всего. Между тем, изобретение, описанное в этой брошюре, было ничуть не менее фантастично чем машина времени или вечный двигатель.
Глаза прошлись по тексту еще раз.
Бред, натуральный бред…
Хочется топнуть ногой и вскричать сакраментальное станиславское «Не верю!»…
Этого не может быть… И даже не потому что этого быть не может, а потому что просто представить себе нельзя, что будет, если это действительно правда…
Универсальная затычка, затыкающая все на свете…
Я прошел в ванную и собрался было пустить душ, но внезапно изменил свое решение – мне захотелось понежиться в пене. Я заткнул отверстие в низу ванны пластмассовой затычкой и стал напускать теплую воду, помешивая ее рукой. Изобретение действительно интересное. Но спрашивается, на кой черт мне нужна универсальная затычка? Я не хочу затыкать все на свете. Ведь если начать затыкать все на свете, можно под конец нечаянно заткнуть весь белый свет. Нет уж, упаси Господи от таких изобретений.
Я уселся в ванне поудобнее, закрыл глаза и с упоением отдался пленительной неге теплой воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
– Я не хочу нового мира! Я хочу тот, который исчез по моей вине!
– Так ты признаешь свою вину?
– Да, Господи!
– А в чем твоя вина?
– Моя вина в том, что я верил, что получив власть над природой, над материей, над временем, человек может обрести полное счастье. Моя вина в том, что я в тебя не верил.
– Веришь ли теперь?
– Не знаю, Господи! Но если ты заберешь у меня мою опасную власть над вещами и временем и вернешь мне мой мир, в котором я жил, то может быть, поверю.
– Так ты хочешь опять стать человеком? Ты не хочешь научиться быть Богом, не желаешь стать таким как я?
– Нет, это выше моих сил. Я не могу создавать и уничтожать миры. Я не могу любить созданный мной мир, как ты. Я способен любить только своих близких, которых ты создал, и дал мне счастье узнать их и полюбить. Я думаю, что я бы теперь смог полюбить и тебя, если бы ты вернул мне уничтоженный мной мир.
– Ты сам его вернешь. Прощай.
Я не чувствовал своего тела, не видел ничего, я не слышал биения своего сердца, дыхания своих легких, трения кожи об одежду… Я стал бесплотным духом, у меня остались только мои мысли.
Мыслю, следовательно существую… Но где?
Мне казалось, что я нахожусь в необъятной, бесконечной, абсолютно черной сфере, и мое сознание заполняет эту бесконечную сферу целиком. Мои мысли путались, метались по бескрайним пространствам, сбивались, цеплялись одна за другую, а потом вдруг как-то все разом слились в одну простую и ясную мысль:
– Да будет свет!
И этот свет появился, но не сразу. Сперва возникли крохотные фонтанчики света, они возникали повсюду, один за другим, из этих родников света выливались бесчисленные световые ручьи, а ручьи сливались в каналы и реки. Световые реки становились все шире, ярче и мощнее, они впадали в озера, в целые океаны яркого света. Весь мир, вся огромная Вселенная становилась ярче и ярче, наполняясь океанами света, вызванными моей мыслью, пока не заполнилась светом целиком. Теперь я находился в бескрайнем пространстве, сплошь пронизанным ярким светом, и это было столь прекрасно и волнующе, как бывает, когда стоишь на краю воды, у озера или у моря, и смотришь – смотришь бесконечно, до слез и рези в глазах, на нестерпимо яркое солнце, а оно сияет во всю свою невообразимую мощь, из небес и из воды… Свет… Да будет свет…
Я открыл глаза, и обнаружил, что утреннее солнце по-хозяйски залезло в окно и бьет мне в лицо прямой наводкой.
– Всего лишь день назад, всего лишь день назад, – пропели акустические колонки голосом Макаревича, а затем голос смолк, уступив место инструментам. Неторопливая, нежная, задумчивая, пронзительно печальная кода…
Как странно слышать и сознавать, глядя на яркое солнце, полное неисчерпаемых сил, что когда-то и ему придет время погаснуть!
Все, что мы видим вокруг, пожрет ненасытное время;
Все низвергает во прах; краток предел бытия.
Погаснет когда-нибудь и маленькая искорка моего детского костра, которая так и не смогла возжечь пламя нового, неведомого мира. Ну что ж… Пусть так. Может быть зато, этой искорке еще суждено вспыхнуть вновь, в новом мире, в новом обличье.
Ты погляди, ты погляди,
Ты погляди, не осталось ли что-нибудь после меня!..
Н-да… Если спать во время, отведенное для работы, то точно ничего не останется. Специально ведь проснулся с утра пораньше, чтобы успеть просмотреть новые материалы – и незаметно задремал за чтением… Господи, что мне приснилось!..
Я еще раз раскрыл брошюру и просмотрел описание изобретения. Когда мне надо что-то обдумать, я всегда ставлю сборник с любимыми песнями. Под «Машину времени» мне думается лучше всего. Между тем, изобретение, описанное в этой брошюре, было ничуть не менее фантастично чем машина времени или вечный двигатель.
Глаза прошлись по тексту еще раз.
Бред, натуральный бред…
Хочется топнуть ногой и вскричать сакраментальное станиславское «Не верю!»…
Этого не может быть… И даже не потому что этого быть не может, а потому что просто представить себе нельзя, что будет, если это действительно правда…
Универсальная затычка, затыкающая все на свете…
Я прошел в ванную и собрался было пустить душ, но внезапно изменил свое решение – мне захотелось понежиться в пене. Я заткнул отверстие в низу ванны пластмассовой затычкой и стал напускать теплую воду, помешивая ее рукой. Изобретение действительно интересное. Но спрашивается, на кой черт мне нужна универсальная затычка? Я не хочу затыкать все на свете. Ведь если начать затыкать все на свете, можно под конец нечаянно заткнуть весь белый свет. Нет уж, упаси Господи от таких изобретений.
Я уселся в ванне поудобнее, закрыл глаза и с упоением отдался пленительной неге теплой воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20