Самарской, Симбирской, Саратовской и часть Астраханской (по некоторым арабским известиям границы Булгарии захватывали и значительную часть Пермской губ.).
По образу жизни этот народ, как говорит Ибн-Фослан – первый из арабских писателей, посетивший Б. в 922 г. по Р. X. и доставивший о них самые точные и подробные сведения, может быть назван более оседлым, чем кочевым, хотя и жил летом в юртах или шатрах; он имел города, первоначально с деревянными постройками; но потом, начиная с половины Х века, в них появились и каменные здания, построенные большею частью арабскими архитекторами. По словам другого арабского писателя того же века, сообщающего также много верных сведений о Б. – Ибн-Дасты, Б. – народ земледельческий; они возделывают, говорит он, всякого рода зерновой хлеб, как то: пшеницу, ячмень, просо и др. Главным же занятием их была торговля, которую они первоначально (как сообщают Идризи, Ибн-эль-Варди, Абдульфеда и др., что вполне подтверждается и последующими находками кладов на месте древнего Булгара) вели с Персией и Индией, после принятия ислама – с аравитянами и, наконец – с хазарами и русскими. Предметом торговли служили по преимуществу меха собольи, горностаевые, беличьи и др.; но главное богатство Б. составлял, по словам Ибн-Дасты, куний мех, заменявший им, до половины Х века, звонкую монету и по цене равнявшийся двум с половиною диргемам, т.е. около 45 – 50 коп. на наши деньги, затем кожи (юфть), шерсть, орехи, мед, воск, курительные вещества и даже мамонтовая кость. Несомненно также, что Б. вели торговые сношения и с нашим севером, где в древности находилась богатая Биармия, и стоя, таким образом, в центре торговых сношений между биармийцами, хазарами, аравитянами и друг., очень рано достигли могущества, богатств и развили до известной степени свою культуру, выразившуюся в целом ряде промыслов и ремесел. Наравне с земледелием, свидетельствуют те же арабские писатели, они занимались скотоводством; знакомо им было рыболовство. Они же были хорошими плотниками, а если дать полную веру археологическим находкам, то их следует признать и кузнецами, ювелирами и ткачами. По своему характеру Б. были народом скорее мирным , чем воинственным: они чаще терпели нападения, чем сами нападали, и обнаруживали к мирным занятиям – торговле и ремеслам, сильнейшую склонность; в торговле были честны; воровство и распутство наказывали жестоко.
До Х века господствующей религией у Б. была языческая; с начала же этого столетия ее заменил ислам (мусульманство). Принятие ислама совершилось, по словам Ибн-Фослана, в 922 г., при царе Алмасе или Алмусе, сыне Силки. От Алмуса, говорит арабский путешественник, еще в 921 г. прибыло в Багдад посольство к калифу Муктадиру, с просьбою прислать ему людей; сведущих в мусульманском законе, и художников для сооружения мечети и кафедры; с которой можно было бы призывать к обращению в ислам народы земли его, а также людей, знакомых с постройкою крепостей, где бы он мог быть в безопасности от нападения враждебных царей. Муктадир тотчас же отправил в Б. желаемое посольство, в котором и принял участие Ибн-Фослан. Как об обстоятельствах, предшествовавших и содействовавших принятию ислама Алмусом, Казвини рассказывает о следующих двух чудесах: исцелении от болезни царя и царицы Булгарии после обещания принять ислам, данного одному благочестивому мусульманину, и затем о победе, одержанной именем Аллаха над хазарами. – Новая вера, конечно, не сейчас стала исповедываться большинством: есть несомненные свидетельства, что простой народ Б. долго и после Х в. оставался в язычестве: ислам же твердо с самого начала укрепился только в городах. Несколько времени спустя, говорит Массуди, сын Алмуса отправился на поклонение в Мекку, и по пути заехал в Багдад. С этого времени сношения Б. с Южной Азией сделались гораздо деятельнее, и имя их, вплоть до нашествия монголов, стало встречаться очень часто не только у мусульманских писателей, но и в русских летописях. Об образе правления Б. известно только то, что они находились под верховным главенством «владовца», царя или хана, которому платили подать лошадьми, кожами и др. В пользу же царя поступала и пошлина (десятая часть товаров) с мусульманских купеческих судов. Царю Б. были подвластны и все мелкие владыки отдельных племен, из которых одно (Хвалисы) обитало даже по берегам Каспийского моря и сообщило ему свое имя «Хвалисского» моря. Из имен царей Ибн-Фослан сохранил нам только два: Силка и Алмус (Алмс – у Фослана); на монетах Френу удалось прочесть еще три имени: Ахмед, Талеб и Мумен, с которыми, вероятно, прекратилась и самая чеканка монет, по крайней мере в Х в. и начале XI в., так как до сих пор, кроме этих трех монет: Ахмеда, Талеба и Мумена, от указанного времени не найдено ни одной. Самая древняя из них, с именем царя Талеба, по объяснению Френа, относится к 338 г. геждры (949 – 950 г. по Р. X.), а позднейшая Мумена – к 366 г. геждры или 976 г. по Р. X. Татарские предания и рассказы сохранили еще несколько имен царей Б., числом до 7, начиная с первого – Туки или Туфы, умершего в 630 г. по Р. X.; но за достоверность их трудно ручаться.
Центрами управления и торговли служили города, которые Б. после знакомства с арабами стали укреплять, а также сооружать, по мере надобности, и небольшие отдельные крепости. Ибн-Хаукаль (писатель Х в.) сохранил имена следующих двух городов: Сивара и Исбиля, или Исболя, признаваемых обыкновенно за древнейшие болгарские города. Имя Сивара встречается и на одной болгарской монете, и он некогда принадлежал южным соседям Б. – буртасам. Ахмед-Туси называет еще несколько крепостей Б.: Басов, Марха, Арнас. Наши же летописи, не называя этих имен, упоминают о других Б. городах, именно Великом городе (Булгаре), о Бряхимове, прозванном славным, о Биляре, Ашли или Ошеле на Волге, Тухчине, Собекуле, Челмате, Жукотине и Керменчуке. Более или менее точно не определено ни местоположение их, и ни об одном из них не имеется хотя бы кратких исторических сведений, за исключением столицы, которою был г. Булгар. Первые упоминания о нем, как и о самих Б., находим у арабских писателей Х века: Ибн-Фослана, ИбнДасты, Масуди и др. После них сообщали о Б. и последующие арабские писатели, посещавшие Восток в XI, XII и сл. веках, но все их сообщения, помимо краткости, весьма разноречивы. Даже у важнейшего и вместе с тем древнейшего источника для истории Б., Ибн-Фослана, трудно найти хотя бы одно место, указывающее точно на город Б. Тем не менее некоторые ученые (Френ и др.) говорят, что, на основании показаний Ибн-Фослана, можно принимать нынешнее село Успенское (Болгары), отстоящее от Волги в 6 верстах, за место, где стоял древний Булгар. Другие арабские источники говорят, что этот город находился при самой Волге; таковы, напр., Якут, утверждавший, что Б. лежит на севере, в очень холодной стране, и отстоит от г. Итиля на два месяца пути, если подниматься к нему вверх по Волге, и только на 20 дней, если спускаться из Булгар к Итилю вниз по этой реке, и Абульфеда, который говорит, что Булгар лежал на северо-восточной стороне Волги, на расстоянии 20 дней пути от Сарая. Так же не определенны показания и монгольско-татарских историков. И из них одни помещали Б. при самой Волге, а другие в некотором расстоянии от нее. Что касается времени основания Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231
По образу жизни этот народ, как говорит Ибн-Фослан – первый из арабских писателей, посетивший Б. в 922 г. по Р. X. и доставивший о них самые точные и подробные сведения, может быть назван более оседлым, чем кочевым, хотя и жил летом в юртах или шатрах; он имел города, первоначально с деревянными постройками; но потом, начиная с половины Х века, в них появились и каменные здания, построенные большею частью арабскими архитекторами. По словам другого арабского писателя того же века, сообщающего также много верных сведений о Б. – Ибн-Дасты, Б. – народ земледельческий; они возделывают, говорит он, всякого рода зерновой хлеб, как то: пшеницу, ячмень, просо и др. Главным же занятием их была торговля, которую они первоначально (как сообщают Идризи, Ибн-эль-Варди, Абдульфеда и др., что вполне подтверждается и последующими находками кладов на месте древнего Булгара) вели с Персией и Индией, после принятия ислама – с аравитянами и, наконец – с хазарами и русскими. Предметом торговли служили по преимуществу меха собольи, горностаевые, беличьи и др.; но главное богатство Б. составлял, по словам Ибн-Дасты, куний мех, заменявший им, до половины Х века, звонкую монету и по цене равнявшийся двум с половиною диргемам, т.е. около 45 – 50 коп. на наши деньги, затем кожи (юфть), шерсть, орехи, мед, воск, курительные вещества и даже мамонтовая кость. Несомненно также, что Б. вели торговые сношения и с нашим севером, где в древности находилась богатая Биармия, и стоя, таким образом, в центре торговых сношений между биармийцами, хазарами, аравитянами и друг., очень рано достигли могущества, богатств и развили до известной степени свою культуру, выразившуюся в целом ряде промыслов и ремесел. Наравне с земледелием, свидетельствуют те же арабские писатели, они занимались скотоводством; знакомо им было рыболовство. Они же были хорошими плотниками, а если дать полную веру археологическим находкам, то их следует признать и кузнецами, ювелирами и ткачами. По своему характеру Б. были народом скорее мирным , чем воинственным: они чаще терпели нападения, чем сами нападали, и обнаруживали к мирным занятиям – торговле и ремеслам, сильнейшую склонность; в торговле были честны; воровство и распутство наказывали жестоко.
До Х века господствующей религией у Б. была языческая; с начала же этого столетия ее заменил ислам (мусульманство). Принятие ислама совершилось, по словам Ибн-Фослана, в 922 г., при царе Алмасе или Алмусе, сыне Силки. От Алмуса, говорит арабский путешественник, еще в 921 г. прибыло в Багдад посольство к калифу Муктадиру, с просьбою прислать ему людей; сведущих в мусульманском законе, и художников для сооружения мечети и кафедры; с которой можно было бы призывать к обращению в ислам народы земли его, а также людей, знакомых с постройкою крепостей, где бы он мог быть в безопасности от нападения враждебных царей. Муктадир тотчас же отправил в Б. желаемое посольство, в котором и принял участие Ибн-Фослан. Как об обстоятельствах, предшествовавших и содействовавших принятию ислама Алмусом, Казвини рассказывает о следующих двух чудесах: исцелении от болезни царя и царицы Булгарии после обещания принять ислам, данного одному благочестивому мусульманину, и затем о победе, одержанной именем Аллаха над хазарами. – Новая вера, конечно, не сейчас стала исповедываться большинством: есть несомненные свидетельства, что простой народ Б. долго и после Х в. оставался в язычестве: ислам же твердо с самого начала укрепился только в городах. Несколько времени спустя, говорит Массуди, сын Алмуса отправился на поклонение в Мекку, и по пути заехал в Багдад. С этого времени сношения Б. с Южной Азией сделались гораздо деятельнее, и имя их, вплоть до нашествия монголов, стало встречаться очень часто не только у мусульманских писателей, но и в русских летописях. Об образе правления Б. известно только то, что они находились под верховным главенством «владовца», царя или хана, которому платили подать лошадьми, кожами и др. В пользу же царя поступала и пошлина (десятая часть товаров) с мусульманских купеческих судов. Царю Б. были подвластны и все мелкие владыки отдельных племен, из которых одно (Хвалисы) обитало даже по берегам Каспийского моря и сообщило ему свое имя «Хвалисского» моря. Из имен царей Ибн-Фослан сохранил нам только два: Силка и Алмус (Алмс – у Фослана); на монетах Френу удалось прочесть еще три имени: Ахмед, Талеб и Мумен, с которыми, вероятно, прекратилась и самая чеканка монет, по крайней мере в Х в. и начале XI в., так как до сих пор, кроме этих трех монет: Ахмеда, Талеба и Мумена, от указанного времени не найдено ни одной. Самая древняя из них, с именем царя Талеба, по объяснению Френа, относится к 338 г. геждры (949 – 950 г. по Р. X.), а позднейшая Мумена – к 366 г. геждры или 976 г. по Р. X. Татарские предания и рассказы сохранили еще несколько имен царей Б., числом до 7, начиная с первого – Туки или Туфы, умершего в 630 г. по Р. X.; но за достоверность их трудно ручаться.
Центрами управления и торговли служили города, которые Б. после знакомства с арабами стали укреплять, а также сооружать, по мере надобности, и небольшие отдельные крепости. Ибн-Хаукаль (писатель Х в.) сохранил имена следующих двух городов: Сивара и Исбиля, или Исболя, признаваемых обыкновенно за древнейшие болгарские города. Имя Сивара встречается и на одной болгарской монете, и он некогда принадлежал южным соседям Б. – буртасам. Ахмед-Туси называет еще несколько крепостей Б.: Басов, Марха, Арнас. Наши же летописи, не называя этих имен, упоминают о других Б. городах, именно Великом городе (Булгаре), о Бряхимове, прозванном славным, о Биляре, Ашли или Ошеле на Волге, Тухчине, Собекуле, Челмате, Жукотине и Керменчуке. Более или менее точно не определено ни местоположение их, и ни об одном из них не имеется хотя бы кратких исторических сведений, за исключением столицы, которою был г. Булгар. Первые упоминания о нем, как и о самих Б., находим у арабских писателей Х века: Ибн-Фослана, ИбнДасты, Масуди и др. После них сообщали о Б. и последующие арабские писатели, посещавшие Восток в XI, XII и сл. веках, но все их сообщения, помимо краткости, весьма разноречивы. Даже у важнейшего и вместе с тем древнейшего источника для истории Б., Ибн-Фослана, трудно найти хотя бы одно место, указывающее точно на город Б. Тем не менее некоторые ученые (Френ и др.) говорят, что, на основании показаний Ибн-Фослана, можно принимать нынешнее село Успенское (Болгары), отстоящее от Волги в 6 верстах, за место, где стоял древний Булгар. Другие арабские источники говорят, что этот город находился при самой Волге; таковы, напр., Якут, утверждавший, что Б. лежит на севере, в очень холодной стране, и отстоит от г. Итиля на два месяца пути, если подниматься к нему вверх по Волге, и только на 20 дней, если спускаться из Булгар к Итилю вниз по этой реке, и Абульфеда, который говорит, что Булгар лежал на северо-восточной стороне Волги, на расстоянии 20 дней пути от Сарая. Так же не определенны показания и монгольско-татарских историков. И из них одни помещали Б. при самой Волге, а другие в некотором расстоянии от нее. Что касается времени основания Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231