Она просто повернула ручку двери и в просочившемся сквозь щель неверном свете разглядела спящую на узком топчане Эжени.
Служанка проснулась, лишь только Мелита коснулась ее плеча.
— Не поднимай шума, Эжени, — прошептала Мелита, — мне нужна твоя помощь.
Служанка поднялась с постели и накинула поверх простой ночной рубашки лежавшую на стуле шаль.
— Послушай, мне надо немедленно ехать в Сен-Пьер и найти графа. Это очень важно! Мне нужна лошадь.
— Я отводить вас в конюшню, мадемуазель, — сказала Эжени. — Вы ждать внизу, я быстро.
Мелита направилась к двери и почти вышла из комнаты, когда услышала, как Эжени сказала уже громче:
— Мы не разбудить мадам. Она спать крепко.
Мелита не стала задавать вопросов, но через несколько минут, когда Эжени спустилась вниз в своем обычном хлопчатобумажном платье с белым воротником, все выяснилось.
— Мадам звать меня в час ночи. Сильная боль! Я дать ей снотворное. Она теперь долго спать.
«Это значительно облегчает дело», — подумала Мелита, когда они быстро шли в сторону конюшни.
— Ты присмотришь за Роз-Мари, Эжени? — сказала она. — Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
— Не спешите, — ответила Эжени, — мадам не знать, что вы уехали.
В этом Мелита сильно сомневалась, но сейчас ее беспокоило лишь одно — уехать незамеченной.
Эжени разбудила Жака, и он приладил женское седло на спину восхитительной гнедой.
В любое другое время Мелита была бы в восторге от возможности прокатиться на столь роскошной лошади, но теперь ей не до этого, надо во что бы то ни стало найти графа и показать ему, что было спрятано за портретом Сесиль.
Жак помог ей взобраться в седло, и, расправив пышные юбки, Мелита погнала своего скакуна на запад, в сторону Сен-Пьера.
К счастью, она знала, что в город ведет всего лишь одна дорога и заблудиться ей будет достаточно сложно. И все же Мелита волновалась, что ей придется ехать через джунгли одной.
Не успел Весонн скрыться из виду, как взошло солнце и развеяло не только мрачные тени леса, но и тревоги, и опасения. Теперь все, на что падал ее взгляд, окутывало золотое сияние, и Мелита не могла бы с уверенностью сказать, были это отблески солнца, игравшего на листве тропических деревьев, или лучи счастья, наполнявшего ее сердце.
Поначалу лошадь пыталась показать нрав, но вскоре девушке удалось заставить ее двигаться спокойно и быстро, и она рассчитывала оказаться в Сен-Пьере уже через два с половиной часа.
На самом деле дорога отняла у нее несколько больше времени, а когда она выехала на холм, с вершины которого открывалось затейливое переплетение улиц, то поняла, что будет совсем не просто найти здесь дом графа.
Увидев пожилого прохожего, Мелита придержала лошадь и спросила, как ей найти замок Весонн. Она знала, что так называется дом, где жили родители Этьена после того как покинули Весонн-де-Арбр, но не имела ни малейшего представления, в какой части города он находится, и потому опасалась, что ей придется не раз обращаться за помощью, прежде чем удастся добраться до цели.
Однако в городе графа знали лучше, чем она думала, и прохожий, указав налево, сказал гортанным голосом:
— Пройдете мимо собора, мадам. Большой дом — вам его не пропустить.
Собор, белые башенки которого Мелита впервые увидела, когда их корабль заходил в гавань, отчетливо выделялся среди красных черепичных крыш городских домов и потому был отличным ориентиром.
Несмотря на ранний час, на улицах города царило оживление; женщины в красных, оранжевых и синих платьях несли на головах корзины с фруктами. Мужчины толкали перед собой тяжело нагруженные плетеные тележки, головы их украшали широкополые шляпы из карибской соломки. Обреченно тащили свою поклажу ослы, лошади с трудом передвигали повозки со свежесрезанным сахарным тростником и ананасами.
За собором улицы стали свободнее, дома — более внушительных размеров и роскошнее. Мелита разглядывала особняки в пышной зелени садов, соперничавшие между собой в изысканности, и пыталась угадать, какой же из них принадлежит графу.
Вскоре она заметила дом, разместившийся на небольшом возвышении несколько поодаль от остальных; он выделялся среди окружающих строений своей неординарностью. У самого его входа, словно зеленые часовые, выстроились кипарисы.
Дом напоминал французский замок, однако, по обычаю Сен-Пьера, к нему прилегала тенистая веранда. Серые стены и такие же ставни навели на мысль об отце Этьена, столь нежно преданном своей далекой родине.
Ей не надо было никого больше спрашивать, чтобы убедиться — именно этот дом она и искала. Она поняла это еще до того, как, въехав в кованые ворота, заметила на их золоченом навершии фамильный герб Весоннов.
По узкой тропинке Мелита добралась до ступеней, ведущих в дом. Теперь она была у цели и могла больше не торопиться, но вдруг поняла, что не знает, как вести себя дальше.
В некоторой растерянности она продолжала сидеть на лошади, собираясь с духом, чтобы спешиться и позвонить в дверь, когда из-за утла замка появился человек, в котором она узнала грума Этьена.
Секунду он с изумлением смотрел на невесть откуда взявшуюся девушку, а затем поспешил к ней.
— Добрый день, мадемуазель, — сказал он с улыбкой.
— Добрый день. — Мелита приободрилась при виде знакомого лица.
Она соскочила с лошади и направилась к двери, однако в эту минуту на пороге дома появился пожилой седовласый человек в белом льняном сюртуке, какие обычно носит домашняя прислуга.
— Месье граф дома? — спросила Мелита. Голос ее слегка дрожал, впервые она подумала о том, что будет делать, если граф уже покинул замок. Найти его в таком большом городе было бы очень нелегко.
— Месье завтракает, мадемуазель.
Мелита прошла в холл. Как обычно в жарких странах, все двери дома были распахнуты настежь, и сквозь пространство гостиной она увидела на веранде того, к кому стремилась всей душой. Будто услышав ее зов, граф оторвался от газеты и повернулся к двери. Он успел сделать всего пару шагов ей навстречу, а Мелита, в мгновение ока миновав холл и гостиную, уже была рядом.
— Мелита, дорогая моя, что вы здесь делаете?
— О Этьен, у меня есть для вас нечто столь чудесное, что я сама едва могу в это поверить.
— Вы проделали весь этот путь одна? — спросил он обеспокоенно.
— Да… да, — сгорала от нетерпения Мелита, — но это оказалось вовсе не сложно. Мне надо было вас увидеть, я не могла ждать.
Расстегнув жакет, она достала из-за корсажа листок бумаги и конверт, найденные за портретом в комнате Роз-Мари. Граф машинально взял протянутые ему бумаги, не отводя взгляда от ее лица.
— Я едва могу поверить, что вы здесь. Я думал о вас всю ночь, я так скучал.
— Посмотрите, что я вам привезла, — настойчиво повторила Мелита. — Прочтите же!
При виде ее нетерпения граф улыбнулся и развернул листок с завещанием.
Он прочитал то, что там было написано, несколько раз.
— Вы его нашли? — спросил он после паузы, показавшейся ей вечностью.
Минуту она смотрела на него, не зная, как ответить.
— Да… я его нашла. Я расскажу вам об этом позже. Но оно… оно — действительно?
Мелита наконец вслух произнесла то, что смутно отравляло ее радость по пути в Сен-Пьер. Что, если это завещание не имеет юридической силы? Тогда их надежды окажутся лишь мечтой…
Граф снова взглянул на дату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Служанка проснулась, лишь только Мелита коснулась ее плеча.
— Не поднимай шума, Эжени, — прошептала Мелита, — мне нужна твоя помощь.
Служанка поднялась с постели и накинула поверх простой ночной рубашки лежавшую на стуле шаль.
— Послушай, мне надо немедленно ехать в Сен-Пьер и найти графа. Это очень важно! Мне нужна лошадь.
— Я отводить вас в конюшню, мадемуазель, — сказала Эжени. — Вы ждать внизу, я быстро.
Мелита направилась к двери и почти вышла из комнаты, когда услышала, как Эжени сказала уже громче:
— Мы не разбудить мадам. Она спать крепко.
Мелита не стала задавать вопросов, но через несколько минут, когда Эжени спустилась вниз в своем обычном хлопчатобумажном платье с белым воротником, все выяснилось.
— Мадам звать меня в час ночи. Сильная боль! Я дать ей снотворное. Она теперь долго спать.
«Это значительно облегчает дело», — подумала Мелита, когда они быстро шли в сторону конюшни.
— Ты присмотришь за Роз-Мари, Эжени? — сказала она. — Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
— Не спешите, — ответила Эжени, — мадам не знать, что вы уехали.
В этом Мелита сильно сомневалась, но сейчас ее беспокоило лишь одно — уехать незамеченной.
Эжени разбудила Жака, и он приладил женское седло на спину восхитительной гнедой.
В любое другое время Мелита была бы в восторге от возможности прокатиться на столь роскошной лошади, но теперь ей не до этого, надо во что бы то ни стало найти графа и показать ему, что было спрятано за портретом Сесиль.
Жак помог ей взобраться в седло, и, расправив пышные юбки, Мелита погнала своего скакуна на запад, в сторону Сен-Пьера.
К счастью, она знала, что в город ведет всего лишь одна дорога и заблудиться ей будет достаточно сложно. И все же Мелита волновалась, что ей придется ехать через джунгли одной.
Не успел Весонн скрыться из виду, как взошло солнце и развеяло не только мрачные тени леса, но и тревоги, и опасения. Теперь все, на что падал ее взгляд, окутывало золотое сияние, и Мелита не могла бы с уверенностью сказать, были это отблески солнца, игравшего на листве тропических деревьев, или лучи счастья, наполнявшего ее сердце.
Поначалу лошадь пыталась показать нрав, но вскоре девушке удалось заставить ее двигаться спокойно и быстро, и она рассчитывала оказаться в Сен-Пьере уже через два с половиной часа.
На самом деле дорога отняла у нее несколько больше времени, а когда она выехала на холм, с вершины которого открывалось затейливое переплетение улиц, то поняла, что будет совсем не просто найти здесь дом графа.
Увидев пожилого прохожего, Мелита придержала лошадь и спросила, как ей найти замок Весонн. Она знала, что так называется дом, где жили родители Этьена после того как покинули Весонн-де-Арбр, но не имела ни малейшего представления, в какой части города он находится, и потому опасалась, что ей придется не раз обращаться за помощью, прежде чем удастся добраться до цели.
Однако в городе графа знали лучше, чем она думала, и прохожий, указав налево, сказал гортанным голосом:
— Пройдете мимо собора, мадам. Большой дом — вам его не пропустить.
Собор, белые башенки которого Мелита впервые увидела, когда их корабль заходил в гавань, отчетливо выделялся среди красных черепичных крыш городских домов и потому был отличным ориентиром.
Несмотря на ранний час, на улицах города царило оживление; женщины в красных, оранжевых и синих платьях несли на головах корзины с фруктами. Мужчины толкали перед собой тяжело нагруженные плетеные тележки, головы их украшали широкополые шляпы из карибской соломки. Обреченно тащили свою поклажу ослы, лошади с трудом передвигали повозки со свежесрезанным сахарным тростником и ананасами.
За собором улицы стали свободнее, дома — более внушительных размеров и роскошнее. Мелита разглядывала особняки в пышной зелени садов, соперничавшие между собой в изысканности, и пыталась угадать, какой же из них принадлежит графу.
Вскоре она заметила дом, разместившийся на небольшом возвышении несколько поодаль от остальных; он выделялся среди окружающих строений своей неординарностью. У самого его входа, словно зеленые часовые, выстроились кипарисы.
Дом напоминал французский замок, однако, по обычаю Сен-Пьера, к нему прилегала тенистая веранда. Серые стены и такие же ставни навели на мысль об отце Этьена, столь нежно преданном своей далекой родине.
Ей не надо было никого больше спрашивать, чтобы убедиться — именно этот дом она и искала. Она поняла это еще до того, как, въехав в кованые ворота, заметила на их золоченом навершии фамильный герб Весоннов.
По узкой тропинке Мелита добралась до ступеней, ведущих в дом. Теперь она была у цели и могла больше не торопиться, но вдруг поняла, что не знает, как вести себя дальше.
В некоторой растерянности она продолжала сидеть на лошади, собираясь с духом, чтобы спешиться и позвонить в дверь, когда из-за утла замка появился человек, в котором она узнала грума Этьена.
Секунду он с изумлением смотрел на невесть откуда взявшуюся девушку, а затем поспешил к ней.
— Добрый день, мадемуазель, — сказал он с улыбкой.
— Добрый день. — Мелита приободрилась при виде знакомого лица.
Она соскочила с лошади и направилась к двери, однако в эту минуту на пороге дома появился пожилой седовласый человек в белом льняном сюртуке, какие обычно носит домашняя прислуга.
— Месье граф дома? — спросила Мелита. Голос ее слегка дрожал, впервые она подумала о том, что будет делать, если граф уже покинул замок. Найти его в таком большом городе было бы очень нелегко.
— Месье завтракает, мадемуазель.
Мелита прошла в холл. Как обычно в жарких странах, все двери дома были распахнуты настежь, и сквозь пространство гостиной она увидела на веранде того, к кому стремилась всей душой. Будто услышав ее зов, граф оторвался от газеты и повернулся к двери. Он успел сделать всего пару шагов ей навстречу, а Мелита, в мгновение ока миновав холл и гостиную, уже была рядом.
— Мелита, дорогая моя, что вы здесь делаете?
— О Этьен, у меня есть для вас нечто столь чудесное, что я сама едва могу в это поверить.
— Вы проделали весь этот путь одна? — спросил он обеспокоенно.
— Да… да, — сгорала от нетерпения Мелита, — но это оказалось вовсе не сложно. Мне надо было вас увидеть, я не могла ждать.
Расстегнув жакет, она достала из-за корсажа листок бумаги и конверт, найденные за портретом в комнате Роз-Мари. Граф машинально взял протянутые ему бумаги, не отводя взгляда от ее лица.
— Я едва могу поверить, что вы здесь. Я думал о вас всю ночь, я так скучал.
— Посмотрите, что я вам привезла, — настойчиво повторила Мелита. — Прочтите же!
При виде ее нетерпения граф улыбнулся и развернул листок с завещанием.
Он прочитал то, что там было написано, несколько раз.
— Вы его нашли? — спросил он после паузы, показавшейся ей вечностью.
Минуту она смотрела на него, не зная, как ответить.
— Да… я его нашла. Я расскажу вам об этом позже. Но оно… оно — действительно?
Мелита наконец вслух произнесла то, что смутно отравляло ее радость по пути в Сен-Пьер. Что, если это завещание не имеет юридической силы? Тогда их надежды окажутся лишь мечтой…
Граф снова взглянул на дату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33