Он понимал, что это из-за того, что он был единственным человеком в ее жизни, и одно неосторожное или поспешное слово может разрушить ее доверие, ее ощущение безопасности, и тогда она снова останется одна, одинокая и несчастная.
Он любил ее и не мог рисковать.
Он учил себя разговаривать с Нельдой естественно, не быть с ней слишком близким, стараться, чтобы с каждой минутой она все больше полагалась на него и, как он молился, полюбила его.
Каждый день приходили письма и цветы от Уальдо.
Если он и просил Нельду о встрече, она об этом не говорила, а лорд Харлестон намеренно не спрашивал о том, что она читала в его письмах.
Они ходили в театр, где Нельда сидела завороженная, будто ребенок, в балет, в «Метрополитен-Опера», где они заказали для себя ложу, что привело ее в восторг.
Так как они остановились в апартаментах животноводческой компании «Прери», пресса не знала, что лорд Харлестон вернулся в Нью-Йорк.
Он внимательно выбирал, куда бы пойти, чтобы не показываться в ресторанах и других местах, где мог встретить кого-то, кто бы его узнал.
Быть с Нельдой было для него радостью и мукой, ибо он любил ее так сильно, что с трудом мог заставить себя заснуть, когда она в соседней комнате.
«Сколько я смогу так выдержать?»— десятки раз спрашивал он себя.
Но все же он слишком нервничал, чтобы предпринять атаку и спросить Нельду, какие чувства она испытывает к нему.
Он видел, как загорались ее глаза, когда она входила в комнату, где он сидел по вечерам, видел, что она с неохотой покидает его и хочет продолжить беседу.
Но при всем при этом его по-прежнему мучило предположение, что Нельда относится к нему как к отцу.
«Что мне делать? Как заставить ее смотреть на меня как на мужчину?»— мучился он и сразу же сам смеялся над собой.
Не было еще ни одной женщины, которая, побыв несколько минут с ним наедине, не давала ему тут же понять, что он для нее желанный.
Но когда Нельда вкладывала свою ладошку в его ладонь, когда они шли по коридору, лорд Харлестон понимал, что это прикосновение доверчивого ребенка.
«Я люблю ее! Я ее люблю!»— снова и снова повторял он.
Когда Нельда входила в комнату, демонстрируя перед ужином новое вечернее платье, он слышал, как стучит в висках кровь, и понимал, что в один прекрасный день воля предаст его, и он заключит Нельду в объятия и поцелует нежно и страстно.
— Спокойной ночи, это был чудесный-чудесный вечер, как и все остальные, которые мы провели вместе, — говорила Нельда.
— Мне тоже понравилось, — вторил ей лорд Харлестон.
— Вы уверены, что вы не скучали?
— Ни единой секунды!
— Я так рада! Я боюсь вам наскучить, ведь я так невежественна, и вы наверняка порой считаете меня… глупой.
— Я никогда не считал вас глупой!
— А я молюсь, чтобы этого никогда не случилось. Благодарю вас снова… и спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Нельда!
Подходя к дверям, она дарила ему очаровательную улыбку, но во взгляде не было того, что он мечтал увидеть.
А потом Нельда уходила, и он с отчаянием ждал еще одну бессонную, тоскливую ночь.
Они пробыли в Нью-Йорке почти неделю. День выдался жаркий, и они сидели, беседуя, в гостиной. Слуга открыл дверь, объявив:
— Г-н Уальдо Альтман-младший!
Лорд Харлестон выпрямился в кресле. Нельда вскрякнула.
Уальдо вошел в комнату с огромным букетом орхидей.
— Я приехал, чтобы увидеть вас, — сказал он Нельде, — ибо на мои письма вы не отвечаете.
Нельда мгновенно поднялась с кресла, машинально взяла протянутый ей букет и положила на стол.
— Как вы можете быть так жестоки, Нельда? И это после того, как я говорил вам, что больше всего на свете желаю вас видеть? — спросил он. — Я каждый день ждал от вас письма.
Нельда молчала.
— Мы были очень заняты, Уальдо, — ответил за нее лорд Харлестон.
— — Ваша светлость! Здравствуйте! — проговорил Уальдо. Молодой человек лишь сейчас понял, что они с Нельдой здесь не одни.
— Я предполагал, что вы можете приехать в Нью-Йорк, — сказал лорд Харлестон.
— Я писал Нельде каждый день, — ответил Уальдо, с упреком глядя на девушку.
— Мы были очень заняты, — повторил лорд Харлестон. — Мы глубоко признательны вашему отцу за то, что он позволил нам остановиться здесь. Здесь весьма уютно.
Этими словами лорд Харлестон хотел напомнить Нельде, что она — гостья г-на Альтмана.
— Я рад, что вам здесь уютно, — сказал Уальдо.
Но смотрел он не на лорда Харлестона, а на Нельду.
— Мне нужно поговорить с вами, — настоятельно попросил он, как если бы они были вдвоем. — Мне нужно поговорить с вами наедине.
Нельда вскрикнула:
— Нет! Вам нечего мне сказать! Абсолютно нечего!
Она умоляюще посмотрела на лорда Харлестона, но он покачал головой.
— Я думаю, вам следует исполнить просьбу Уальдо. В конце концов, он проделал такой долгий путь, чтобы повидаться с вами.
— Мне нечего сказать ему… нечего! — воскликнула Нельда. — Пожалуйста… пожалуйста… выгоните его… и я больше не хочу получать… от него письма!
Девушка бросилась к лорду Харлестону и обеими руками схватила его за руку.
— Пожалуйста, отправьте его… прочь! — умоляла она.
Чувствуя себя неловко, лорд Харлестон произнес:
— Мне очень жаль, Уальдо, но как я вам и говорил, все решает Нельда.
Однако ему казалось, что Уальдо не слышит его.
Молодой человек не отрываясь смотрел на Нельду. Он внимательно отслеживал все перемены в ее лице, он видел, как девушка бросилась к лорду Харлестону за поддержкой, видел, как она обеими руками держалась за его руку.
Уальдо смотрел долго, а потом глухо произнес:
— Вот, значит, как! Ну что же, я должен был этого ожидать… Раз так, выходите за него замуж. Но предупреждаю вас, его репутация еще хуже, чем у вашего отца, и он сделает вас несчастной. С ним вам будет чертовски плохо, куда как хуже, чем со мной!
Он резко повернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Мгновение Нельда стояла, будто окаменев.
Когда же до нее дошел весь смысл сказанного Уальдо, с ее уст сорвался сдавленный стон, и она отвернулась, пряча лицо на плече лорда Харлестона.
Он обнял ее и прижал к себе.
Нельда разрыдалась и еле слышно, очень неуверенно произнесла:
— Простите… я не хотела… чтобы вы… знали!..
Он сжал ее еще крепче в объятиях и спросил, не узнавая собственного голоса:
— Вы хотите сказать. Нельда, что вы меня любите?
Девушка глубоко вздохнула и прошептала:
— Я… не могла с собой ничего поделать… Пожалуйста… не отсылайте меня!
В ее голосе звучал страх. Она подняла лицо и умоляюще посмотрела на него. Глаза ее были полны слез. Лорд Харлестон сжал ее лицо в ладонях так, чтобы она не могла отвернуться.
— Вы любите меня, — медленно произнес он, будто не мог поверить своим словам. — О, моя дорогая, вы возродили меня! А я уже думал, что никогда не смогу открыть вам, как сильно я люблю вас!
Нельда недоверчиво посмотрела ему в глаза. Ее лицо осветилось каким-то таинственным светом.
— Вы… вы… меня любите? — переспросила она, едва дыша.
— Я боготворю вас! — воскликнул лорд Харлестон. — Я люблю вас так долго, что, кажется, прошла уже целая вечность! Но я не осмеливался спросить вас о ваших чувствах ко мне.
— А я люблю вас… так сильно… я так боялась, что вы отправите меня в Англию, и я… молилась… и молилась, чтобы я могла… остаться с вами.
— И ваши молитвы были услышаны! — воскликнул лорд Харлестон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Он любил ее и не мог рисковать.
Он учил себя разговаривать с Нельдой естественно, не быть с ней слишком близким, стараться, чтобы с каждой минутой она все больше полагалась на него и, как он молился, полюбила его.
Каждый день приходили письма и цветы от Уальдо.
Если он и просил Нельду о встрече, она об этом не говорила, а лорд Харлестон намеренно не спрашивал о том, что она читала в его письмах.
Они ходили в театр, где Нельда сидела завороженная, будто ребенок, в балет, в «Метрополитен-Опера», где они заказали для себя ложу, что привело ее в восторг.
Так как они остановились в апартаментах животноводческой компании «Прери», пресса не знала, что лорд Харлестон вернулся в Нью-Йорк.
Он внимательно выбирал, куда бы пойти, чтобы не показываться в ресторанах и других местах, где мог встретить кого-то, кто бы его узнал.
Быть с Нельдой было для него радостью и мукой, ибо он любил ее так сильно, что с трудом мог заставить себя заснуть, когда она в соседней комнате.
«Сколько я смогу так выдержать?»— десятки раз спрашивал он себя.
Но все же он слишком нервничал, чтобы предпринять атаку и спросить Нельду, какие чувства она испытывает к нему.
Он видел, как загорались ее глаза, когда она входила в комнату, где он сидел по вечерам, видел, что она с неохотой покидает его и хочет продолжить беседу.
Но при всем при этом его по-прежнему мучило предположение, что Нельда относится к нему как к отцу.
«Что мне делать? Как заставить ее смотреть на меня как на мужчину?»— мучился он и сразу же сам смеялся над собой.
Не было еще ни одной женщины, которая, побыв несколько минут с ним наедине, не давала ему тут же понять, что он для нее желанный.
Но когда Нельда вкладывала свою ладошку в его ладонь, когда они шли по коридору, лорд Харлестон понимал, что это прикосновение доверчивого ребенка.
«Я люблю ее! Я ее люблю!»— снова и снова повторял он.
Когда Нельда входила в комнату, демонстрируя перед ужином новое вечернее платье, он слышал, как стучит в висках кровь, и понимал, что в один прекрасный день воля предаст его, и он заключит Нельду в объятия и поцелует нежно и страстно.
— Спокойной ночи, это был чудесный-чудесный вечер, как и все остальные, которые мы провели вместе, — говорила Нельда.
— Мне тоже понравилось, — вторил ей лорд Харлестон.
— Вы уверены, что вы не скучали?
— Ни единой секунды!
— Я так рада! Я боюсь вам наскучить, ведь я так невежественна, и вы наверняка порой считаете меня… глупой.
— Я никогда не считал вас глупой!
— А я молюсь, чтобы этого никогда не случилось. Благодарю вас снова… и спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Нельда!
Подходя к дверям, она дарила ему очаровательную улыбку, но во взгляде не было того, что он мечтал увидеть.
А потом Нельда уходила, и он с отчаянием ждал еще одну бессонную, тоскливую ночь.
Они пробыли в Нью-Йорке почти неделю. День выдался жаркий, и они сидели, беседуя, в гостиной. Слуга открыл дверь, объявив:
— Г-н Уальдо Альтман-младший!
Лорд Харлестон выпрямился в кресле. Нельда вскрякнула.
Уальдо вошел в комнату с огромным букетом орхидей.
— Я приехал, чтобы увидеть вас, — сказал он Нельде, — ибо на мои письма вы не отвечаете.
Нельда мгновенно поднялась с кресла, машинально взяла протянутый ей букет и положила на стол.
— Как вы можете быть так жестоки, Нельда? И это после того, как я говорил вам, что больше всего на свете желаю вас видеть? — спросил он. — Я каждый день ждал от вас письма.
Нельда молчала.
— Мы были очень заняты, Уальдо, — ответил за нее лорд Харлестон.
— — Ваша светлость! Здравствуйте! — проговорил Уальдо. Молодой человек лишь сейчас понял, что они с Нельдой здесь не одни.
— Я предполагал, что вы можете приехать в Нью-Йорк, — сказал лорд Харлестон.
— Я писал Нельде каждый день, — ответил Уальдо, с упреком глядя на девушку.
— Мы были очень заняты, — повторил лорд Харлестон. — Мы глубоко признательны вашему отцу за то, что он позволил нам остановиться здесь. Здесь весьма уютно.
Этими словами лорд Харлестон хотел напомнить Нельде, что она — гостья г-на Альтмана.
— Я рад, что вам здесь уютно, — сказал Уальдо.
Но смотрел он не на лорда Харлестона, а на Нельду.
— Мне нужно поговорить с вами, — настоятельно попросил он, как если бы они были вдвоем. — Мне нужно поговорить с вами наедине.
Нельда вскрикнула:
— Нет! Вам нечего мне сказать! Абсолютно нечего!
Она умоляюще посмотрела на лорда Харлестона, но он покачал головой.
— Я думаю, вам следует исполнить просьбу Уальдо. В конце концов, он проделал такой долгий путь, чтобы повидаться с вами.
— Мне нечего сказать ему… нечего! — воскликнула Нельда. — Пожалуйста… пожалуйста… выгоните его… и я больше не хочу получать… от него письма!
Девушка бросилась к лорду Харлестону и обеими руками схватила его за руку.
— Пожалуйста, отправьте его… прочь! — умоляла она.
Чувствуя себя неловко, лорд Харлестон произнес:
— Мне очень жаль, Уальдо, но как я вам и говорил, все решает Нельда.
Однако ему казалось, что Уальдо не слышит его.
Молодой человек не отрываясь смотрел на Нельду. Он внимательно отслеживал все перемены в ее лице, он видел, как девушка бросилась к лорду Харлестону за поддержкой, видел, как она обеими руками держалась за его руку.
Уальдо смотрел долго, а потом глухо произнес:
— Вот, значит, как! Ну что же, я должен был этого ожидать… Раз так, выходите за него замуж. Но предупреждаю вас, его репутация еще хуже, чем у вашего отца, и он сделает вас несчастной. С ним вам будет чертовски плохо, куда как хуже, чем со мной!
Он резко повернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Мгновение Нельда стояла, будто окаменев.
Когда же до нее дошел весь смысл сказанного Уальдо, с ее уст сорвался сдавленный стон, и она отвернулась, пряча лицо на плече лорда Харлестона.
Он обнял ее и прижал к себе.
Нельда разрыдалась и еле слышно, очень неуверенно произнесла:
— Простите… я не хотела… чтобы вы… знали!..
Он сжал ее еще крепче в объятиях и спросил, не узнавая собственного голоса:
— Вы хотите сказать. Нельда, что вы меня любите?
Девушка глубоко вздохнула и прошептала:
— Я… не могла с собой ничего поделать… Пожалуйста… не отсылайте меня!
В ее голосе звучал страх. Она подняла лицо и умоляюще посмотрела на него. Глаза ее были полны слез. Лорд Харлестон сжал ее лицо в ладонях так, чтобы она не могла отвернуться.
— Вы любите меня, — медленно произнес он, будто не мог поверить своим словам. — О, моя дорогая, вы возродили меня! А я уже думал, что никогда не смогу открыть вам, как сильно я люблю вас!
Нельда недоверчиво посмотрела ему в глаза. Ее лицо осветилось каким-то таинственным светом.
— Вы… вы… меня любите? — переспросила она, едва дыша.
— Я боготворю вас! — воскликнул лорд Харлестон. — Я люблю вас так долго, что, кажется, прошла уже целая вечность! Но я не осмеливался спросить вас о ваших чувствах ко мне.
— А я люблю вас… так сильно… я так боялась, что вы отправите меня в Англию, и я… молилась… и молилась, чтобы я могла… остаться с вами.
— И ваши молитвы были услышаны! — воскликнул лорд Харлестон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34