Они снова пустились в путь, и на этот раз Хьюго Чеверли не сделал ни одной остановки на отдых, пока наконец, когда солнце стояло уже высоко, они не заехали еще на одну ферму, чтобы пообедать.
На этот раз им повезло гораздо меньше. Еда оказалась посредственной, а хозяин – грубым и любопытным.
Камилла поняла, что он недолюбливал иностранцев. Он воевал на стороне Бонапарта, и ему казалось, что всем перенесенным им в армии страданиям виной те люди, которые затянули войну, мешая победам французской армии.
– Неприятный тип, – сказал Хьюго, когда они, покинув ферму, пустили лошадей легким галопом.
Он объяснил Камилле, которая не поняла, о чем шла речь за столом, что хозяин фермы возмущался по поводу лишений, выпавших на долю его страны, однако человек, навлекший все эти беды, не вызывал у него ни гнева, ни ярости.
– Я думала, они все ненавидят Наполеона, – сказала Камилла.
– Не все. Многие восхищались его храбростью, его непобедимостью. Каждый любит быть на стороне победителя, и никто не любит проигрывать.
– Мне отвратительна война и все связанное с ней. Ведь вы не останетесь в армии, правда?
– Ответ на это прост: я не могу позволить себе этого, даже если бы и захотел. Это невозможно, когда имеешь расточительную жену, которую нужно содержать.
– Я не расточительна, – горячо начала Камилла, но потом поняла, что Хьюго дразнит ее. – Значит, вы не возражаете против того, чтобы выйти в отставку?
– Я хочу лишь одного – быть рядом с вами, – ответил Хьюго. – Я постараюсь найти какое-нибудь занятие, которое будет приносить хоть немного денег. Когда мы окажемся в безопасности, нам придется хорошенько подумать над этим вопросом.
– Я тоже кое о чем размышляла. У моих родителей хватит денег до конца года. Папа сказал мне об этом перед моим отъездом. Не думаю, чтобы даже он счел необходимым, чтобы мы вернули в Мелденштейн те десять тысяч, которые были даны на мое приданое.
– Нет, конечно, нет, – согласился Хьюго. – Но мне кажется, что придется приложить немалые усилия, чтобы убедить в этом сэра Горация. Даже из непродолжительного знакомства с ним я вынес впечатление, что это необыкновенно честный и принципиальный человек.
– Я не позволю ему вернуть эти деньги, – решительно сказала Камилла. – В любом случае мама убедит его поступить наиболее разумно – ей всегда удавалось это.
– Надо полагать, вы будете иметь на меня такое же влияние? – спросил Хьюго.
Камилла улыбнулась ему, и на мгновение эта улыбка как бы объединила их, но разговаривать дальше не было времени. Они продолжали путь, слишком усталые, чтобы вести беседы, да и лошади начали заметно сдавать.
Вскоре на горизонте появилась еще одна почтовая станция. Это произошло уже после того, как они пересекли границу Голландии, и Камилла с несказанным облегчением подумала, что уже завтра они будут в Амстердаме. Когда они обнаружили гостиницу, Хьюго, как и в прошлый раз, оставил Камиллу в укромном месте в маленькой рощице. На этот раз, несмотря на огромную усталость, уснуть ей не удалось.
Всем своим существом Камилла чувствовала, что любимому человеку грозит опасность, и сидела, едва дыша от волнения, пока Хьюго не возвратился. Увидев его, она радостно бросилась навстречу.
– Я боялась – я так боялась, что вы не вернетесь! – воскликнула она, и вдруг ее радость сменилась ужасом: лицо Хьюго было в крови, кровь была и на его правой руке.
– Меня заметили, – сказал он просто, – пришлось хорошенько дать этому парню. Будьте уверены, он поднимет на ноги всю округу. Собирайтесь, мы должны ехать.
Хьюго оседлал похищенных лошадей, и они снова пустились в путь. Всю дорогу Камилла прислушивалась, не раздается ли сзади стук копыт, крики или свист пули.
Они были в пути почти час, когда Хьюго остановил лошадь и посмотрел в том направлении, откуда они приехали. Ничто не нарушало ночную тишину, и, мгновение помолчав, он сказал:
– Думаю, мы улизнули от них. Вы должны отдохнуть: подобное напряжение женщине не по силам.
– Я могу ехать и дальше, – уверила его Камилла.
Хьюго ничего не ответил. Посреди пустынного поля он обнаружил стог сена и заставил Камиллу лечь. Все ее тело болело от усталости, а рубцы от ударов кнутом жгли плечи, как огненные ленты. Но, несмотря на это, она сразу же уснула. Ей показалось, что она только что закрыла глаза, когда ощутила на своем плече руку Хьюго и поняла, что уже светало.
– Мы должны ехать, – сказал он.
Еще не вполне проснувшись, Камилла оказалась в седле. Лошади, которых в этот раз добыл Хьюго, оказались не так хороши, как предыдущие, но это были выносливые животные и легко проходили милю за милей. Вперед, вперед и вперед… пока, наконец, к радости Камиллы, Хьюго не остановился около извилистой речки, чтобы напоить лошадей.
– Мы не можем рисковать и заезжать на ферму, чтобы позавтракать, – сказал он. – Наши преследователи могут быть неподалеку. Вы очень голодны, дорогая?
– Я не буду думать об этом, – улыбнулась Камилла, а потом указала на землю: – Смотрите, вот наш завтрак!
У них под ногами были заросли дикой земляники. Они немедленно спешились и с жадностью начали поглощать спелые, сладкие ягоды, прекрасно утолявшие голод.
– Если я не раздобуду для вас какой-нибудь более существенной еды, – сказал Хьюго, подсаживая Камиллу на лошадь, – вы станете такой легкой, что просто уплывете от меня по воздуху. Вы действительно можете потерпеть, пока мы не окажемся в безопасности?
– Конечно, – смело пообещала Камилла, однако была очень благодарна Хьюго, когда он решил остановиться в маленькой гостинице, расположенной в крошечной деревушке вдали от большой дороги.
– Вряд ли наши ночные противники или Мелденштейнская кавалерия найдут нас здесь, – сказал он.
На владельца гостиницы произвели впечатление его новые гости, бывшие, без сомнения, знатными господами, несмотря на весь их растрепанный вид.
Когда Камилла поднялась в комнату, чтобы привести себя в порядок, она просто ужаснулась, взглянув в зеркало. Лицо ее было в пыли, волосы находились в полнейшем беспорядке, а амазонка покрыта грязью. Она быстро умылась, причесала и уложила волосы, а хозяйка, удивляясь роскошному бархату амазонки, с помощью щетки вернула костюму какое-то подобие его былого великолепия.
Хозяйка смотрела на Камиллу с большим любопытством. Какое счастье, что женщина не могла ни о чем спросить. В любом случае девушка была слишком голодна, чтобы вести беседы, и отчаянно торопилась спуститься в отдельную гостиную, где ее ожидала роскошная трапеза, приготовленная по распоряжению Хьюго Чеверли.
Они с аппетитом поглощали еду, пока, наконец, Камилла не призналась, что больше ни в состоянии съесть ни кусочка. Во время еды они почти не разговаривали, потому что оба были слишком голодны. Теперь же Хьюго, держа стакан с вином в руке, откинулся на спинку стула и сказал:
– Вы выглядите так, словно собрались на бал. Как вы можете выдерживать такую огромную физическую нагрузку и в то же время производить впечатление, что вам едва хватит сил, чтобы сорвать цветок?
– Неужели я действительно так выгляжу? Уверяю вас, на самом деле я очень вынослива. Я всегда перегоняла верхом брата, а когда мы, бывало, бродили по окрестностям, что мама считала очень неженственным, клянусь, к концу дня брат уставал сильнее, чем я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52