— Как это понимать, что он был избит до неузнаваемости? Ничего подобного! В данный момент он здесь, в редакции, а вчера ездил на скачки в Пламптон. У ваших газетчиков чересчур богатое воображение... Не верите мне, поговорите с ним сами. — Он протянул мне трубку и прошептал с гримасой: — Коннерсли, чертова кукла...
— Мне сообщили, — заговорил отчетливый и злобный голос в трубке, — что какие-то бирмингемские тяжеловесы буквально разнесли вас в куски позавчера, когда...
— Сплетни, — произнес я скучающим тоном. — Я сам слышал это вчера в Пламптоне.
— Согласно полученной мной информации, вы никак не могли оказаться вчера в Пламптоне.
— Ваш источник ненадежен. Гоните его в шею.
Пауза. Потом он заговорил снова:
— Вы, конечно, понимаете: мне нетрудно проверить, были вы там или нет.
— Валяйте проверяйте! — Я с грохотом швырнул трубку на рычаг и возблагодарил судьбу, что моя версия дошла до Люка-Джона первой.
— Надеюсь, в воскресенье последует продолжение? — спросил он. Коннерсли не заронил в его душу подозрений. — Заставь спортивную администрацию принять меры. Встряхни их хорошенько. Не мне тебя учить, как это делается.
Я кивнул. Как это делается, я знал хорошо. Все мои болячки протестующе заныли. Они настойчиво советовали воздержаться от дальнейших действий. Ну что стоит написать славную, спокойную статейку на какую-нибудь другую, абсолютно невинную тему?..
— Выбери пару приличных цитат, — говорил Люк-Джон.
— О'кей.
— И вообще нужна конкретная идея, — нетерпеливо продолжал он. — Почему, черт возьми, я должен делать за вас всю работу?
Я вздохнул неглубоко и осторожно:
— А как насчет того, чтобы обеспечить непременное участие Тиддли Пома в скачках? Давайте я съезжу и обговорю это с Ронси...
Люк-Джон перебил меня, глаза его сверкали:
— "Блейз" позаботится о том, чтобы Тиддли Пом бежал на Золотой кубок. Тай, это гениально!
Так и начни статью: «Блейз» берет это на себя. Отлично. Просто отлично!
«О Боже, — подумал я. — Какой же я все-таки идиот! Ведь Тонио Перелли советовал держаться подальше от поездов».
Глава 8
У Ронси все было по-прежнему. Опавшая листва, паутина оставались на своих местах. Правда, с кухонного стола исчезло оттаявшее мясо: вместо него, свесив безжизненные шейки, лежали два неощипанных фазана. В раковине громоздилась гора немытой посуды, а запах веллингтоновских сапог стал еще ощутимее.
Я приехал в половине третьего без предупреждения и застал Ронси во дворе, где он наблюдал, как Пэт со стариком распиливают огромный горбыль высохшего дерева. Он глянул на меня довольно косо, но в дом все-таки пригласил, кинув через плечо приказание сыну прибраться в кладовой, после того как тот разделается с дровами.
На диване спала Мэдж. По-прежнему без Чулок, все в тех же голубых шлепанцах и том же желтом платье, только теперь очень запачканном спереди. Ронси отнесся к ее присутствию с полным равнодушием и жестом пригласил присесть в кресло.
— Я не нуждаюсь в помощи «Блейз», — упрямо повторял Ронси. — Зачем это мне?
— Все зависит от того, насколько вы заинтересованы в участии Тиддли Пома в скачках.
— Бежать он будет — это ясно. — Ронси был настроен решительно и агрессивно. — Это я вам обещаю. Всякий, кто утверждает обратное...
— В таком случае, — мягко перебил я его, — может произойти одно из двух: поскольку дело получило широкую огласку, мошенник, возможно, передумает и не станет мешать Тиддли Пому. Однако не исключено, что эти люди пойдут на все, чтобы убрать его со старта. Конечно, им следует отказаться от этой идеи, если они обладают хоть каплей здравого смысла. Но я не уверен, что нам стоит рассчитывать на их здравый смысл.
— Им это не удастся! — Решительно очерченный подбородок, упрямое выражение глаз.
— Можете не сомневаться, тем или иным путем они этого добьются, если захотят.
— Я вам не верю!
— Но почему не принять мер предосторожности просто на всякий случай? «Блейз» берет на себя все расходы.
Он долго и пристально смотрел на меня:
— И вы пойдете на это не только ради рекламы, которая покроет вашу скандальную газетенку неувядаемой славой?
— Двойная цель, — объяснил я. — Отчасти мы делаем это ради вас и болельщиков, которые ставят на лошадь деньги. Но и про себя не забываем. Цель у нас общая: довести Тиддли Пома до скачек целым и невредимым.
Он задумался.
— Что за меры предосторожности? — вымолвил он наконец.
— Возможны три варианта, — сказал я. — Самый простой — написать письмо Уэзербису, где вы подтвердите свое намерение участвовать в Золотом кубке и попросите его непременно связаться с вами, если он получит любого рода указания вычеркнуть лошадь из списков до или после действия четырехдневной декларации. Надеюсь, вы понимаете, что, например, я, да и вообще кто угодно, может послать телеграмму или передать по телефону от вашего имени, что лошадь снимается со скачек, и не так-то просто будет снова включить ее в списки.
Он разинул рот:
— Кто угодно?
— Да, и от вашего имени. Это несложно. Каждую неделю Уэзербис получает сотни посланий такого рода. Их никто не проверяет, даже через тренера.
— Господи Боже, — прошептал он, совершенно потрясенный. — Я напишу сию же минуту. Нет, лучше позвоню. — Он приподнялся.
— Это не так срочно, — остановил его я. — Гораздо вероятнее, что такое распоряжение придет в последний момент, чтобы на фаворита сделали как можно больше ставок.
— Да, верно... — Он снова сел, и тут его осенило: — Но если «Блейз» заявит, что берет на себя заботу о безопасности Тиддли Пома, а потом он по той или иной причине не будет участвовать, то вы попадете в совершенно дурацкое положение.
Я кивнул:
— Да, риск есть. Но все же... мы постараемся. При этом мы должны рассчитывать на самое искреннее и стопроцентное ваше сотрудничество, а не на пустые обещания.
Он решился.
— Считайте, что я с вами. Что дальше?
— Тиддли Пома надо перевести в другую конюшню.
Это его потрясло.
— Нет, нет, никогда!
— Здесь слишком ненадежное место.
Он кашлянул:
— Куда же в таком случае?
— В конюшни главного тренера. Там он, кстати, пройдет отличную подготовку. И кормят прекрасно. Вам ежедневно будут сообщать о его самочувствии.
Ронси несколько раз безмолвно открыл и закрыл рот.
— И наконец, — продолжал я, — ваша жена должна уехать вместе с тремя младшими сыновьями.
— Это невозможно, — по инерции запротестовал он.
— Это необходимо. А если кого-нибудь из ребят похитят? Неужели вы согласитесь поставить жизнь сына на карту в зависимости от участия лошади в скачках?
— Это невозможно, — слабо повторил он. — Им достаточно просто пригрозить.
Мэдж приподнялась и открыла глаза, совсем не сонные.
— Куда и когда мы едем? — спросила она.
— Завтра узнаете, когда прибудете на место.
Она улыбнулась радостно и оживленно. Мечты превращались в реальность. Однако сам Ронси был далек от восторгов.
— Ох, не нравится мне все это, — нахмурившись, пробурчал он.
— Вам тоже лучше уехать. Уехать всей семьей.
Ронси покачал головой:
— Но, кроме Тиддли Пома, есть и другие лошади. И ферма. Я не могу все бросить. А Пэт и Питер нужны мне здесь.
На это я согласился, поскольку он уступил в главном.
— Только не говорите детям об отъезде, — предупредил я Мэдж. — Просто завтра утром не отправляйте их в школу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53