«Если бы у нас был всего один глаз посреди лба, как у Циклопа…» Это приводит нас к словам профессора М. во введении к сновидению: «Мой сын, Миоп…» Отсюда я непосредственно дохожу уже до источника слова «geseres». Много лет тому назад, когда этот сын профессора М., теперь известный ученый, сидел еще на школьной скамье, у него заболели глаза. Врач выразил опасение, но сказал, что пока болезнь коснулась одной стороны и тревожиться нечего; если же она перейдет на другой глаз, придется принять решительные меры. Первый глаз действительно вскоре поправился, но спустя некоторое время болезненные симптомы обнаружились на другом глазу. Перепуганная мать вызвала в деревню, где они в то время жили, врача. Тот, однако, рассердился. «Was machen Sie f?r Geseres? („Что вы мучаетесь понапрасну?“) – закричал он. – Если на одной стороне зажило, заживет и на другой». Он оказался прав.
Теперь относительно связи всего этого со мной и с моими близкими. Школьная скамья, парта, на которой учился в детстве сын профессора М., была подарена его матерью моему старшему сыну, в уста которого я вкладываю в сновидении слова прощания. Одно из желаний, связанных с таким перенесением, обнаружить нетрудно. Эта школьная парта благодаря своей особой конструкции должна, однако, также предохранить ребенка от близорукости и однобокости. Отсюда в сновидении Миоп (за ним Циклоп) и рассуждение о двухсторонности. Забота об односторонности имеет различный смысл: помимо физической однобокости здесь может идти речь об односторонности умственного развития. Даже больше того: разве сновидение во всей своей абсурдности не противоречит, по-видимому, именно этой заботе? Обратившись со словами прощания в одну сторону, мальчик говорит в другую как раз противоположную фразу точно для того, чтобы восстановить равновесие. Он действует, как бы соблюдая правила двухсторонней симметрии.
Таким образом, мы видим, что сновидение оказывается зачастую наиболее глубокомысленным там, где оно кажется наиболее абсурдным. Всегда ведь те люди, которым нужно было сказать что-нибудь и которые не имели возможности этого делать, надевали обычно шутовской колпак. Слушатель, для которого было предназначено такое запретное слово, терпел его только, когда мог смеяться при нем и утешаться тем, что в горькой пилюле все-таки много смешного. Совершенно так же, как в жизни сновидение, поступает в трагедии Гамлет, который должен притворяться сумасшедшим; поэтому-то и про сновидение можно сказать то же, что говорит о себе Гамлет, заменяя истинные условия шуточно-непонятными: «Я безумен только при нордвесте; если же ветер с юга, я могу отличить сокола от цапли». Это сновидение представляет собой также весьма доказательный пример того, что сновидения одной и той же ночи, хотя в раздельны в воспоминании, но базируются на почве одного к того же материала мыслей. Сновидение, рисующее, что я вывожу своих детей из Рима, имеет, правда, еще связь с одним аналогичным эпизодом моего детства и потому содержит столь значительные следы искажения. Смысл тот, что я завидую своим родственникам, которые несколько лет тому назад имели возможность перевезти своих детей в другую страну.
Таким образом, я разрешил проблему абсурдности сновидения в том смысле, что мысли, скрывающиеся за ним, никогда не носят абсурдного характера – по крайней мере, у умственно нормальных людей – и что деятельность сновидения создает также вполне или отчасти абсурдные сновидения лишь в том случае, когда изображению в нем подлежит критика, ирония и насмешка, имеющиеся в мыслях. Мне остается только показать, что деятельность сновидения вполне исчерпывается взаимодействием трех названных моментов и еще одного, четвертого, о котором будет речь ниже; что ее функции, строго говоря, сводятся лишь к переводу на своеобразный язык мыслей, скрывающихся за сновидением, с соблюдением четырех предписанных ей условий и что самый вопрос, проявляет ли душа в сновидении все свои духовные способности или лишь часть их, поставлен неправильно, не в соответствии с фактическим положением дела. Так как имеется, однако, множество сновидения, в содержании которых мы находим оценку, критику утверждения, недоумение по поводу каких-либо отдельных элементов, попытки объяснения и аргументацию, то я считаю нужным на нескольких избранных примерах указать на неосновательность всякого рода возражений, основывающихся именно на этом.
Я утверждаю: все, что имеет в сновидении форму мнимого проявления функций мышления, не должно считаться мыслительным процессом деятельности сновидения, а относится к материалу мыслей, скрывающихся за сновидением, и в виде готового целого переносится оттуда в явное его содержание. Я могу сказать даже больше. К скрытому содержанию сновидения относится также и большая часть суждений, высказываемых по поводу вспоминаемого сновидения после пробуждения от сна, и ощущений, вызываемых в нас репродукцией этого сновидения; все они должны быть включены в его толкование.
I. Наглядный пример этого я приводил уже выше. Одна пациентка не хочет рассказать свое сновидение, потому что оно очень туманно. Ей приснился кто-то, и она не знает, был ли это ее муж или отец. Во второй части сновидения играло какую-то роль «помойное ведро» (Misttrugeri), с которым связано для нее следующее воспоминание. Будучи молодой хозяйкой, она сказала в присутствии одного своего родственника, что ее первая забота теперь – приобрести новое помойное ведро. На следующее утро он прислал ей такое ведро, наполненное, однако, ландышами. Продолжив анализ, я узнал, что в мыслях, лежавших в основе ее сновидения, обнаружился след воспоминания об одной истории, слышанной ею в детстве: одна девушка родила ребенка и не знала, кто его отец. Деятельность сновидения простирается здесь, таким образом, на бодрствующее мышление и дает возможность выразить один из элементов сновидения суждением о всем его целом, высказанным в бодрствующем состоянии.
II. Аналогичный случай:
Сновидение одного из моих пациентов показалось ему настолько интересным, что он, проснувшись, тотчас же сказал себе самому: «Я должен рассказать его доктору». Сновидение подвергается анализу и обнаруживает очевидное указание на любовную связь, в которую он вступил во время лечения и о которой твердо решил мне ничего не рассказывать. Содержащееся в сновидении решение или намерение: «Это я должен рассказать доктору» соответствует обычно при сновидениях во время психоаналитического лечения сопротивлению в сообщении сновидения и сопровождается нередко полным забыванием его.
III. Мое собственное сновидение:
«Вместе с П. я иду в больницу. Мы проходим по улице, где я вижу много домов и садов. У меня появляется мысль, что эта местность мне не раз уже снилась. Но я не знаю дороги. П. говорит мне, что за углом ресторан. Я иду туда и осведомляюсь о госпоже Дони. Мне говорят, что она живет с тремя детьми в маленькой комнатке. По дороге к ней я встречаю какую-то женщину с обеими моими дочерьми. Постояв с ними недолго, я беру их с собой. Я как бы посылаю упрек по адресу жены за то, что она их оставила там».
При пробуждении я испытываю чувство удовлетворения и объясняю его себе тем, что сейчас узнаю из анализа, что означает: мне не раз уже это снилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
Теперь относительно связи всего этого со мной и с моими близкими. Школьная скамья, парта, на которой учился в детстве сын профессора М., была подарена его матерью моему старшему сыну, в уста которого я вкладываю в сновидении слова прощания. Одно из желаний, связанных с таким перенесением, обнаружить нетрудно. Эта школьная парта благодаря своей особой конструкции должна, однако, также предохранить ребенка от близорукости и однобокости. Отсюда в сновидении Миоп (за ним Циклоп) и рассуждение о двухсторонности. Забота об односторонности имеет различный смысл: помимо физической однобокости здесь может идти речь об односторонности умственного развития. Даже больше того: разве сновидение во всей своей абсурдности не противоречит, по-видимому, именно этой заботе? Обратившись со словами прощания в одну сторону, мальчик говорит в другую как раз противоположную фразу точно для того, чтобы восстановить равновесие. Он действует, как бы соблюдая правила двухсторонней симметрии.
Таким образом, мы видим, что сновидение оказывается зачастую наиболее глубокомысленным там, где оно кажется наиболее абсурдным. Всегда ведь те люди, которым нужно было сказать что-нибудь и которые не имели возможности этого делать, надевали обычно шутовской колпак. Слушатель, для которого было предназначено такое запретное слово, терпел его только, когда мог смеяться при нем и утешаться тем, что в горькой пилюле все-таки много смешного. Совершенно так же, как в жизни сновидение, поступает в трагедии Гамлет, который должен притворяться сумасшедшим; поэтому-то и про сновидение можно сказать то же, что говорит о себе Гамлет, заменяя истинные условия шуточно-непонятными: «Я безумен только при нордвесте; если же ветер с юга, я могу отличить сокола от цапли». Это сновидение представляет собой также весьма доказательный пример того, что сновидения одной и той же ночи, хотя в раздельны в воспоминании, но базируются на почве одного к того же материала мыслей. Сновидение, рисующее, что я вывожу своих детей из Рима, имеет, правда, еще связь с одним аналогичным эпизодом моего детства и потому содержит столь значительные следы искажения. Смысл тот, что я завидую своим родственникам, которые несколько лет тому назад имели возможность перевезти своих детей в другую страну.
Таким образом, я разрешил проблему абсурдности сновидения в том смысле, что мысли, скрывающиеся за ним, никогда не носят абсурдного характера – по крайней мере, у умственно нормальных людей – и что деятельность сновидения создает также вполне или отчасти абсурдные сновидения лишь в том случае, когда изображению в нем подлежит критика, ирония и насмешка, имеющиеся в мыслях. Мне остается только показать, что деятельность сновидения вполне исчерпывается взаимодействием трех названных моментов и еще одного, четвертого, о котором будет речь ниже; что ее функции, строго говоря, сводятся лишь к переводу на своеобразный язык мыслей, скрывающихся за сновидением, с соблюдением четырех предписанных ей условий и что самый вопрос, проявляет ли душа в сновидении все свои духовные способности или лишь часть их, поставлен неправильно, не в соответствии с фактическим положением дела. Так как имеется, однако, множество сновидения, в содержании которых мы находим оценку, критику утверждения, недоумение по поводу каких-либо отдельных элементов, попытки объяснения и аргументацию, то я считаю нужным на нескольких избранных примерах указать на неосновательность всякого рода возражений, основывающихся именно на этом.
Я утверждаю: все, что имеет в сновидении форму мнимого проявления функций мышления, не должно считаться мыслительным процессом деятельности сновидения, а относится к материалу мыслей, скрывающихся за сновидением, и в виде готового целого переносится оттуда в явное его содержание. Я могу сказать даже больше. К скрытому содержанию сновидения относится также и большая часть суждений, высказываемых по поводу вспоминаемого сновидения после пробуждения от сна, и ощущений, вызываемых в нас репродукцией этого сновидения; все они должны быть включены в его толкование.
I. Наглядный пример этого я приводил уже выше. Одна пациентка не хочет рассказать свое сновидение, потому что оно очень туманно. Ей приснился кто-то, и она не знает, был ли это ее муж или отец. Во второй части сновидения играло какую-то роль «помойное ведро» (Misttrugeri), с которым связано для нее следующее воспоминание. Будучи молодой хозяйкой, она сказала в присутствии одного своего родственника, что ее первая забота теперь – приобрести новое помойное ведро. На следующее утро он прислал ей такое ведро, наполненное, однако, ландышами. Продолжив анализ, я узнал, что в мыслях, лежавших в основе ее сновидения, обнаружился след воспоминания об одной истории, слышанной ею в детстве: одна девушка родила ребенка и не знала, кто его отец. Деятельность сновидения простирается здесь, таким образом, на бодрствующее мышление и дает возможность выразить один из элементов сновидения суждением о всем его целом, высказанным в бодрствующем состоянии.
II. Аналогичный случай:
Сновидение одного из моих пациентов показалось ему настолько интересным, что он, проснувшись, тотчас же сказал себе самому: «Я должен рассказать его доктору». Сновидение подвергается анализу и обнаруживает очевидное указание на любовную связь, в которую он вступил во время лечения и о которой твердо решил мне ничего не рассказывать. Содержащееся в сновидении решение или намерение: «Это я должен рассказать доктору» соответствует обычно при сновидениях во время психоаналитического лечения сопротивлению в сообщении сновидения и сопровождается нередко полным забыванием его.
III. Мое собственное сновидение:
«Вместе с П. я иду в больницу. Мы проходим по улице, где я вижу много домов и садов. У меня появляется мысль, что эта местность мне не раз уже снилась. Но я не знаю дороги. П. говорит мне, что за углом ресторан. Я иду туда и осведомляюсь о госпоже Дони. Мне говорят, что она живет с тремя детьми в маленькой комнатке. По дороге к ней я встречаю какую-то женщину с обеими моими дочерьми. Постояв с ними недолго, я беру их с собой. Я как бы посылаю упрек по адресу жены за то, что она их оставила там».
При пробуждении я испытываю чувство удовлетворения и объясняю его себе тем, что сейчас узнаю из анализа, что означает: мне не раз уже это снилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151