Горелов торопливо надевает пальто.
Горелов. Я, грубо говоря, отвалю. Финиш.
Аня. Интересно. Я тоже иду.
Горелов. А ты побудь… Вон Борис… У тебя тут Борисы, Оли, Володи…
Аня. Дурак. Домой ты меня можешь завезти? Ты шутки перестал понимать. Если бы я была писательницей…
Горелов. То написала бы роман «Идиот». Он написан.
Аня. Чего ты хочешь?
Горелов (шепотом). Чего ты хочешь? Хотя… ваши хотения известны!
Аня. Интересно!
Горелов. Если тебе так необходимо оформление наших отношений, если доказательством, так сказать, чувств у вас считается штамп в паспорте… (Задыхается.) Обязательно надо спать в одной постели? Жить в одном номере в гостинице? Носить – почему-то! – чужую фамилию? Какие там есть еще завидные преимущества у так называемых законных жен? Пожалуйста! Пожалуйста! Хоть завтра! Вам же важна бумага!
Аня. Остановись! А то я подумаю – ты делаешь мне предложение.
Горелов. Что за уровень! Что за примитив! Чтоб как у всех! Мое! Законное! Как при царе Горохе!..
Аня. Что тебя так заело? Что он такое сказал?
Горелов. Что?.. Он?.. Ну, привет! (Отстранив Аню, почти выбегает.)
Аня (вслед). Стой! Виктор! (Кричит.) Я не принимаю твоего предложения! (Борису.) Борь, извини! (Видит, что Борис спит.)
Входит Зоя, ведет Симу. За ними – тетя Соня.
3оя (о Горелове). Что тут у вас?
Аня машет рукой.
(Симе.) Борис-то твой…
Сима. Был мой, да весь вышел.
Аня (вдруг, Зое). Слушай, я решила: пусть Ольга… я ее к себе возьму. Я одна и, похоже, буду одна…
Сима. Нет, пусть ко мне идет. Квартира пустая. На фабрику устрою. Рядом поставлю, сама выучу.
Тетя Соня. Куда вам? Молодые, своих нарожаете! Хочет – пусть у меня живет… Собачку и ту забрали! Дочку мучит, собачку мучит!
Аня. Я серьезно говорю.
Сима. Да ко мне пойдет. Рядом.
Зоя. Какие все добрые! Хорошо говорить…
Входит Мякишев. Машет головой: мол, Ольги нет.
Еще не хватало!..
Аня (Мякишеву). Мы решили, я возьму Ольгу к се­бе. Правильно?
Молчание.
Тетя Соня (возле Бориса). Деточка, настрадался…
Мякишев. Надо уложить его, пусть у нас поживет. (Осекается. Смотрит на Зою.)
3оя. Конечно. Пусть. Безусловно. Только мне при­дется пожить в другом месте. (Выходит.)
Аня. Володя?..
Мякишев. Все нормально.
Вбегает Зоя.
Зоя. Володя! Сергей… Его нет! Я так и знала! У не­го же уши!.. (Рыдает.)
6. Мякишев
Кабинет Филаретовой. Утро. Филаретова – за столом. Мили­ционер, Мякишев, Зоя, Аня.
Филаретова (по телефону). Ладненько. Как что будет – звони сразу, я на месте. (Закуривает.)
Зоя (видимо, не в первый раз). Найдите моего сына.
Аня. Зоя, Зоя!
Филаретова. Ищем, вы видите? Хотя это и не входит…
3оя. Я вас прошу: найдите!
Аня. Зоя!
Филаретова (Мякишеву). Вы лучше уведите свою жену, успокойте.
Милиционер (зевает). Все-таки соблюдайте, гражданочка…
Аня по знаку Мякишева ведет Зою.
Зоя. Я никуда не пойду. (Выходит.)
Мякишев. Думаю, ее можно понять.
Филаретова. Можно-то можно, только осторож­но… Я не забыла, как ваша жена меня здесь гадюкой обзывала… (Милиционеру.) Как вот люди устроены! Случится что – каждый думает: только у них у одних такое! А вот оно (хлопает по стопке папок) – тыща та­кого! Уж такие драмы лежат! А заниматься никто не хо­чет! Вот ваша, я забыла, профессия какая?..
Мякишев. Угольные комбайны; я конструктор.
Филаретова. Да-да, помню… Во как важно гово­рите-то: комбайны!.. И каждый так: комбайны, майны… лайнеры всякие. Важнее всего! А вот оно, важней всего-то! Подростки эти самые! А то комбайны-то будут, а на комбайнах не будет!..
Милиционер (зевает). Алла, я пойду, я ж после дежурства…
Филаретова. Сейчас пойдешь. Найти-то надо. (Мякишеву, продолжая.) Ни у кого на детей не хватает. Родить не успели – в ясли его, потом – в садик, в шко­лу… Отвечай кто хочешь, а у нас работа! В телевизор без передышки вперимся, чем с дитем своим поиграем. В козла!
Мякишев. Я, по-моему, попробовал лично…
Филаретова. Что? А-а… Именно, попробовал!… Спасибо. (Милиционеру.) Чуть глаза за него не выцарапала! Соленцова-то! Я только слово вымолвила… (Мя­кишеву.) Не надо на меня так смотреть! Эти взгляды, знаете, мы видали! И наша проверка, между прочим, не­законченная, да-да!
Мякишев. За такие проверки надо, знаете, ноги вы­дирать.
Филаретова. Ух ты! Слыхал? Ноги! А руки-то не коротки?..
Мякишев. Представляю, если б я на самом деле ее тронул.
Филаретова (со значением). Нет! Не представ­ляете…
Мякишев. Назло тебе надо бы…
Милиционер. Вам не тыкают, гражданин.
Филаретова. А они культурные очень, воспитан­ные. Малолеток воспитывать. А те – людям в лицо пле­вать.
Смотрят друг на друга. Мякишев сдерживается.
Эх, если б вы знали, что мы знаем!..
В дверь заглядывает Аня.
Аня. Ничего?..
Филаретова. На дачах надо искать, у дедушек-бабушек. Дети, они сразу на природу бегут. Как зайцы.
Аня. Правильно. (Мякишеву.) Ты скажи тогда. (Вы­ходит.)
Филаретова (перехватывая их взгляды). А это-то кто же будет?
Мякишев. Родственница. Жена сестры… то есть сестра жены…
Филаретова. И непохожа. (Милиционеру.) Скажи?
Милиционер зевает.
(Смеется.) Об сынишке спрашивает!.. А про Соленцову-то что ж? Насолила Соленцова?..
Звонит телефон.
Да?.. Я, я. Ну?.. (Слушает.) Ясно, ясненько…
На звонок выходят Зоя и Аня.
Поняла-поняла. Конечно… слава богу… Спасибо, Борис Борисович, сочтемся. (Смеется.) Ну!.. (Кладет трубку.) Нету! (Почти радостно.) В сводке ночных происшествий не числятся, не обнаружены…
3оя. А Сережа? Как это не обнаружены?
Филаретова (Мякишеву). Объясните ей.
Мякишев. Зоя, это хорошо, что нет в сводке проис­шествий…
Милиционер. Могу быть свободен, Аллочка? (Зе­вает.)
Зоя. Что хорошо, что? Она же!.. (Плачет.)
Аня. Зоя, Зоя!.. Идем. (Уводит Зою.)
Филаретова (милиционеру). Иди. (Мякишеву.) Для вас же стараешься. Что она у вас, того?..
Мякишев. Хорошо, извините… Что нам дальше де­лать?
Филаретова (пожимает плечами). Ищите, сюда звоните.
Мякишев. Да, спасибо… (Списывает номер.) В глазах рябит, всю ночь не спали.
Филаретова. Да найдется. Нате вот, анальгин… Что уж панику-то такую подняли! Здоровый мальчишка! (Вдруг.) А вы сами-то ее не спрятали, Соленцову? А то бывает: от наказания спрячут, как дезертира, а потом вид делают, что ищут… Так мы не построим.
Мякишев оторопел.
Бывает. Все на свете бывает… Ладно. Найдем – мы те­перь с ней будем разбираться, не вы! Вы поигралися, и хватит!
Мякишев. Что это значит? Мы ее обратно…
Филаретова. Да зачем она вам? Чего вы вообще-то ее брали? Скажите вы мне!
Мякишев. Да что ж такое! Я вот спрашиваю: не­ужели мы до того дошли, что просто так, по сердцу, ни­чего сделать не можем? Помочь. Пожалеть. «Зачем? По­чему?» Да ни за чем! Сам не знаю! В войну, в голодуху, люди по десять чужих детей растили! Теперь одного, сво­его, вырастить не можем!..
Филаретова. Вот именно! Поэтому вас и спраши­вают: чужих-то еще зачем? Что-то, значит, тут есть! Не по доброте же только?..
Мякишев. Да как же не по доброте-то?
Филаретова. Да так! Кто поверит! Которые по до­броте – тем не справиться, а кто может – не возьмет!
Мякишев. Да как это? Как? У вас свои дети есть?
Филаретова. Это к делу не относится. Звоните. Прошу. (Пропуская Мякишева вперед.) Вон сестра жены вас заждалася.
Уходят.
7. Горелов
Прихожая в доме Ани. Большая фотография Мякишевых втроем, счастливых, улыбающихся.
В кресле, одетый, спит Горелов, у ног его телефон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13