Джонс начал охоту за Симмонсом!
— Разве Симмонс не у перевала?
— Босс велел ему оставаться здесь. — Уильяме вытер потное лицо и положил платок в карман. — Боб, я уезжаю. Я могу драться, но я не убийца, и мне не нравится метод Дюваля или Симмонса. Или Джада Девитта, если уж на то пошло.
Боб Трипп сел на койку и начал натягивать башмаки. Завязав шнурки, он уставился на серый прямоугольник окна. Вся комната была в полной темноте. Неожиданно он залез под койку, вытащил заплечный мешок и начал засовывать в него вещи.
— Днем здесь проходит поезд, Уат. Я еду с тобой.
— Мы можем подождать в кустах напротив дороги, — сказал Уильямс.
О смерти Гарри Питу Симмонсу сказал Джим Нерроуз.
Огромного Симмонса можно было назвать скорее головорезом, чем лесорубом. Он решил поиздеваться над Нерроузом и с удовольствием изобретал все новые способы расправиться со стариком. Джим Нерроуз не был мстительным человеком, но он не забывал обиды. Когда Нерроуз услышал, что Берт Гарри умер, он специально подошел к хижине, где жили Симмонс и Дюваль. Дюваль возглавлял в это время атаку на перевале, и Симмонс был один.
Когда показался Нерроуз, Благочестивый Пит курил на крыльце.
— Привет, Симмонс.
— Кто это?
— Нерроуз. Только что из «Тинкер-Хауса».
— В чем дело? Вокруг много шума.
— Ты мертвец, Пит.
Джим Нерроуз сказал это спокойно, без эмоций. Он почти жалел этого человека, однако помнил, как тот прыгнул на Берта Гарри. Он видел, как могут изуродовать лицо человека подковы лесоруба.
— Что?
Джим тянул время. Он разжег свою трубку.
— Пит, этот паренек сегодня умер.
— Гарри? — Симмонс вскочил на ноги.
— Лучше возьми-ка револьвер, Пит, — Нерроуз говорил очень спокойно. — Когда Шорти Джонс услышал, что Гарри мертв, он просто повернулся и вышел. Он ищет тебя, Пит.
Симмонс бросился в дом.
— Только не зажигай свет, — посоветовал Нерроуз. — Это лишь ускорит дело.
Джим Нерроуз ушел вниз по улице. У Пита осталось мало времени. Нерроуз знал Шорти Джонса, и у него не было сомнений в исходе поединка.
Пит Симмонс пристегнул револьвер и взял ружье. Он прошел по переулку, в нерешительности остановился на улице и направился к амбару. Над дверью конюшни горел единственный фонарь, и на улице никого не было. Симмонс внимательно огляделся, потом быстро пересек улицу. Было около половины второго ночи, все спали, даже конюх. Симмонс взял коня, неловко оседлал его и повел к двери. Там он остановился, чтобы еще раз осмотреть улицу.
Когда Пит вышел на свет, он услышал, как скрипнула галька под ногой человека. Он застыл на месте, во рту у него пересохло, сердце гулко билось.
— Долго же тебя пришлось ждать, Пит?
Симмонс собрался с духом.
— Я и не думал бежать!
— Тогда ты собрался покататься? Я и не знал, что ты любитель прогулок под луной, Пит.
Симмонс держал ружье дулом вниз. Он пожалел, что не приготовился к выстрелу и прикинул, сколько времени уйдет, чтобы поднять ружье. И откуда говорил Шорти? Симмонс напрягся, чтобы хоть что-то разглядеть в ночной тьме. Неподалеку что-то темнело… был ли это Шорти?
Времени будет мало. Только сотая доля секунды. Ему придется поднять дуло ружья. А вдруг палец не попадет на спусковой крючок?
— Малыш не хотел никаких неприятностей, Пит. Мы даже не знали, что идет драка. Мы просто зашли выпить. Мы ехали весь день.
Голос Шорти Джонса прозвучал ближе.
— Он был хороший парень, Пит. Плохо, когда видишь, как вышибают из человека жизнь вот так. Когда бы один на один — и результат мог быть другим. Вы налетели на нар целой толпой.
— Нам приказали! — хрипло сказал Симмонс. Он старался хоть что-то рассмотреть в темноте.
— Ты никогда больше не поднимешь руку на другого человека, Пит. Никогда.
Губы Симмонса пересохли. Он был не прочь выпить. Да где же Шорти? Он покрепче перехватил ружье. Его ладони взмокли… а что если оно выскользнет?
Ему показалось, что-то двинулось в темноте, и нервы Симмонса сдали. Он отскочил в сторону и вскинул ружье. Палец нащупал спусковые крючки, и он дернул сразу оба, и ружье загрохотало и подпрыгнуло в его руках.
Темнота обманчива, и он был напуган. Симмонс бросил ружье и потянулся к револьверу.
Шорти Джонс вышел из темноты. Основной заряд попал в столб, за которым он стоял, но несколько дробинок задели его, и на щеке появилась кровь.
— Прощай, Пит.
Шорти поднял руку с револьвером и выстрелил дважды — почти одновременно. Симмонс поднял плечи, вытянулся и рухнул.
Шорти Джонс посмотрел на упавшего, осторожно выжидая. Симмонс содрогнулся, его мышцы медленно расслабились, и он умер.
Шорти перезарядил револьвер и сунул его в кобуру. Он повернулся и медленно пошел по улице. Почти подойдя к «Тинкер-Хаусу» он остановился, чтобы скрутить сигарету. Он так и не оглянулся.
В ресторане «Тинкер-Хауса» посетители пили кофе. Они слышали тяжелый грохот ружья, затем два резких, прицельных выстрела.
В своей конторе Джад Девитт тоже слышал выстрелы. Напротив него сидели двое мужчин.
— Положение изменилось, — сказал Харви.
— Нам это не нравится, — добавил Килберн.
— Кто стрелял? — раздраженно спросил Девитт. — Я думал, это были вы.
— Это был Джонс. Он убил Пита Симмонса.
Джад Девитт закусил губу. Еще одна метка против Клэя Белла. Его охватил гнев и ему стало не по себе. Похоже, ничего не получается. Этот проклятый коровий городишко приносил несчастье.
— Что вы имеете в виду, говоря, что положение изменилось?
— Мы взялись за работу, она казалась вполне приличной. Теперь она не кажется такой.
— Вы отказываетесь от нее? — с усмешкой спросил Девитт.
Стэг Харви покачал головой.
— Называйте это, как хотите. Это наше дело. Мы не любим проигрывать. А вы проиграли.
Джад Девитт неожиданно стал холоден и зол.
— Не будьте ослами! — сказал он. — Я ничего не проиграл! Я не могу проиграть! У меня человек в Вашингтоне.
— Вчера вернулся Харди Тиббот. Он был в столице. Клэй Белл на десять лет получил права на пастбища.
Значит, так кончаются мечты? Прекрасный, надежный план. Этот лес расположен так близко к основной линии «Мексикен Сентрал», что перевозка стоила бы гроши. Он мог просить цену намного меньше других и тем не менее остаться с очень большой прибылью. А теперь все. Если Тиббот вернулся с правами на пастбища, все кончено. Даже если его люди прорвутся в Дип-Крик, все равно все потеряно.
И все из-за одного человека.
Он взглянул на двоих.
— Ладно, — сказал Девитт. — Даю пять тысяч долларов, если он будет мертв до завтрашнего вечера.
— Нет.
Джек Килберн заерзал на стуле, и Стэг взглянул на него. Килберн развел руками, и Харви знал, что это означало. Денег у них не было вообще.
— Пять тысяч, — повторил сумму Девитт. — Они здесь, у меня.
Стэг Харви посмотрел на свои руки. Он никогда не убивал без крайней необходимости, но пять тысяч — огромные деньги… Харви знал, что все кончится именно так. Он возьмет деньги и убьет, а ведь Клэй Белл неплохой парень.
Когда он вспомнил Белла, по спине пробежал холодок. Ганфайтеры всегда узнают друг друга.
— Половина — сейчас. Наличными, — согласился Харви.
— Ладно. Вторую половину получите, когда работа будет сделана.
Девитт открыл сейф и вынул пачку банкнот, отсчитал деньги.
— Об остальном не беспокойся, я заплачу.
Джек Килберн посмотрел на Девитта, и внутри у Джада что-то с болью перевернулось,
— Мы не беспокоимся, Девитт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Разве Симмонс не у перевала?
— Босс велел ему оставаться здесь. — Уильяме вытер потное лицо и положил платок в карман. — Боб, я уезжаю. Я могу драться, но я не убийца, и мне не нравится метод Дюваля или Симмонса. Или Джада Девитта, если уж на то пошло.
Боб Трипп сел на койку и начал натягивать башмаки. Завязав шнурки, он уставился на серый прямоугольник окна. Вся комната была в полной темноте. Неожиданно он залез под койку, вытащил заплечный мешок и начал засовывать в него вещи.
— Днем здесь проходит поезд, Уат. Я еду с тобой.
— Мы можем подождать в кустах напротив дороги, — сказал Уильямс.
О смерти Гарри Питу Симмонсу сказал Джим Нерроуз.
Огромного Симмонса можно было назвать скорее головорезом, чем лесорубом. Он решил поиздеваться над Нерроузом и с удовольствием изобретал все новые способы расправиться со стариком. Джим Нерроуз не был мстительным человеком, но он не забывал обиды. Когда Нерроуз услышал, что Берт Гарри умер, он специально подошел к хижине, где жили Симмонс и Дюваль. Дюваль возглавлял в это время атаку на перевале, и Симмонс был один.
Когда показался Нерроуз, Благочестивый Пит курил на крыльце.
— Привет, Симмонс.
— Кто это?
— Нерроуз. Только что из «Тинкер-Хауса».
— В чем дело? Вокруг много шума.
— Ты мертвец, Пит.
Джим Нерроуз сказал это спокойно, без эмоций. Он почти жалел этого человека, однако помнил, как тот прыгнул на Берта Гарри. Он видел, как могут изуродовать лицо человека подковы лесоруба.
— Что?
Джим тянул время. Он разжег свою трубку.
— Пит, этот паренек сегодня умер.
— Гарри? — Симмонс вскочил на ноги.
— Лучше возьми-ка револьвер, Пит, — Нерроуз говорил очень спокойно. — Когда Шорти Джонс услышал, что Гарри мертв, он просто повернулся и вышел. Он ищет тебя, Пит.
Симмонс бросился в дом.
— Только не зажигай свет, — посоветовал Нерроуз. — Это лишь ускорит дело.
Джим Нерроуз ушел вниз по улице. У Пита осталось мало времени. Нерроуз знал Шорти Джонса, и у него не было сомнений в исходе поединка.
Пит Симмонс пристегнул револьвер и взял ружье. Он прошел по переулку, в нерешительности остановился на улице и направился к амбару. Над дверью конюшни горел единственный фонарь, и на улице никого не было. Симмонс внимательно огляделся, потом быстро пересек улицу. Было около половины второго ночи, все спали, даже конюх. Симмонс взял коня, неловко оседлал его и повел к двери. Там он остановился, чтобы еще раз осмотреть улицу.
Когда Пит вышел на свет, он услышал, как скрипнула галька под ногой человека. Он застыл на месте, во рту у него пересохло, сердце гулко билось.
— Долго же тебя пришлось ждать, Пит?
Симмонс собрался с духом.
— Я и не думал бежать!
— Тогда ты собрался покататься? Я и не знал, что ты любитель прогулок под луной, Пит.
Симмонс держал ружье дулом вниз. Он пожалел, что не приготовился к выстрелу и прикинул, сколько времени уйдет, чтобы поднять ружье. И откуда говорил Шорти? Симмонс напрягся, чтобы хоть что-то разглядеть в ночной тьме. Неподалеку что-то темнело… был ли это Шорти?
Времени будет мало. Только сотая доля секунды. Ему придется поднять дуло ружья. А вдруг палец не попадет на спусковой крючок?
— Малыш не хотел никаких неприятностей, Пит. Мы даже не знали, что идет драка. Мы просто зашли выпить. Мы ехали весь день.
Голос Шорти Джонса прозвучал ближе.
— Он был хороший парень, Пит. Плохо, когда видишь, как вышибают из человека жизнь вот так. Когда бы один на один — и результат мог быть другим. Вы налетели на нар целой толпой.
— Нам приказали! — хрипло сказал Симмонс. Он старался хоть что-то рассмотреть в темноте.
— Ты никогда больше не поднимешь руку на другого человека, Пит. Никогда.
Губы Симмонса пересохли. Он был не прочь выпить. Да где же Шорти? Он покрепче перехватил ружье. Его ладони взмокли… а что если оно выскользнет?
Ему показалось, что-то двинулось в темноте, и нервы Симмонса сдали. Он отскочил в сторону и вскинул ружье. Палец нащупал спусковые крючки, и он дернул сразу оба, и ружье загрохотало и подпрыгнуло в его руках.
Темнота обманчива, и он был напуган. Симмонс бросил ружье и потянулся к револьверу.
Шорти Джонс вышел из темноты. Основной заряд попал в столб, за которым он стоял, но несколько дробинок задели его, и на щеке появилась кровь.
— Прощай, Пит.
Шорти поднял руку с револьвером и выстрелил дважды — почти одновременно. Симмонс поднял плечи, вытянулся и рухнул.
Шорти Джонс посмотрел на упавшего, осторожно выжидая. Симмонс содрогнулся, его мышцы медленно расслабились, и он умер.
Шорти перезарядил револьвер и сунул его в кобуру. Он повернулся и медленно пошел по улице. Почти подойдя к «Тинкер-Хаусу» он остановился, чтобы скрутить сигарету. Он так и не оглянулся.
В ресторане «Тинкер-Хауса» посетители пили кофе. Они слышали тяжелый грохот ружья, затем два резких, прицельных выстрела.
В своей конторе Джад Девитт тоже слышал выстрелы. Напротив него сидели двое мужчин.
— Положение изменилось, — сказал Харви.
— Нам это не нравится, — добавил Килберн.
— Кто стрелял? — раздраженно спросил Девитт. — Я думал, это были вы.
— Это был Джонс. Он убил Пита Симмонса.
Джад Девитт закусил губу. Еще одна метка против Клэя Белла. Его охватил гнев и ему стало не по себе. Похоже, ничего не получается. Этот проклятый коровий городишко приносил несчастье.
— Что вы имеете в виду, говоря, что положение изменилось?
— Мы взялись за работу, она казалась вполне приличной. Теперь она не кажется такой.
— Вы отказываетесь от нее? — с усмешкой спросил Девитт.
Стэг Харви покачал головой.
— Называйте это, как хотите. Это наше дело. Мы не любим проигрывать. А вы проиграли.
Джад Девитт неожиданно стал холоден и зол.
— Не будьте ослами! — сказал он. — Я ничего не проиграл! Я не могу проиграть! У меня человек в Вашингтоне.
— Вчера вернулся Харди Тиббот. Он был в столице. Клэй Белл на десять лет получил права на пастбища.
Значит, так кончаются мечты? Прекрасный, надежный план. Этот лес расположен так близко к основной линии «Мексикен Сентрал», что перевозка стоила бы гроши. Он мог просить цену намного меньше других и тем не менее остаться с очень большой прибылью. А теперь все. Если Тиббот вернулся с правами на пастбища, все кончено. Даже если его люди прорвутся в Дип-Крик, все равно все потеряно.
И все из-за одного человека.
Он взглянул на двоих.
— Ладно, — сказал Девитт. — Даю пять тысяч долларов, если он будет мертв до завтрашнего вечера.
— Нет.
Джек Килберн заерзал на стуле, и Стэг взглянул на него. Килберн развел руками, и Харви знал, что это означало. Денег у них не было вообще.
— Пять тысяч, — повторил сумму Девитт. — Они здесь, у меня.
Стэг Харви посмотрел на свои руки. Он никогда не убивал без крайней необходимости, но пять тысяч — огромные деньги… Харви знал, что все кончится именно так. Он возьмет деньги и убьет, а ведь Клэй Белл неплохой парень.
Когда он вспомнил Белла, по спине пробежал холодок. Ганфайтеры всегда узнают друг друга.
— Половина — сейчас. Наличными, — согласился Харви.
— Ладно. Вторую половину получите, когда работа будет сделана.
Девитт открыл сейф и вынул пачку банкнот, отсчитал деньги.
— Об остальном не беспокойся, я заплачу.
Джек Килберн посмотрел на Девитта, и внутри у Джада что-то с болью перевернулось,
— Мы не беспокоимся, Девитт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34