— Вроде того.
— Люди приходят и уходят.
— Мы ищем трех мужчин и женщину, молодую женщину… она, кажется, танцовщица.
Хозяин внимательно посмотрел на нас.
— Лучше вам с ними не встречаться. По крайней мере, сейчас.
— Это почему?
— У них здесь друзья. А в этом городе, если у человека нет верных друзей, то этот человек — ничто. Если у нас здесь нет друзей, то у вас будут одни враги.
Мы поднялись вверх по улице, зашли в салун и подошли к стойке бара. На улице хлестал дождь, салун был полон.
Бармен поставил на стойку бутылку, но, взглянув на нас, увидел Кона Джуди и сказал:
— Простите, я не узнал вас, мистер Джуди.
Он убрал то, что поставил, и достал еще не откупоренную бутылку хорошего шотландского виски.
— Вы видели Боба Хеселтайна? — спросил Кон.
— Да, видел. Он в салуне на Стейт-стрит, с ним двое его дружков и девица… ее зовут Руби Шоу. У нее там полно друзей… если вы знаете, что я имею в виду.
Кон налил себе и мне виски.
— А кто сейчас начальник полицейского участка?
— Марк Дагган. Это опасный человек, но он никогда не ищет на свою голову приключений и неприятностей… если не пьян, конечно.
— Бен, это мой партнер, Шел Такер. Услуга, оказанная ему, это услуга мне.
Бен протянул мне руку. Это был коренастый, плотно сбитый мужчина, песочного цвета волосы на его круглой голове были тщательно напомажены и аккуратно приглажены. Он энергично пожал мне руку, и я понял, что обрел в его лице друга.
— А я — Бен Гарри. Я знаю Кона с незапамятных времен.
Мы выпили виски и отправились к выходу, вглядываясь в лица людей, сидевших в салуне. Кон вышел первым, а когда я присоединился к нему, кивком головы показал на салун.
— Все они здесь, Шел. Бездельники и пропойцы со всех горняцких поселков и ковбойских лагерей. Здесь можно сделать деньги, и они это чуют. А ты когда-нибудь добывал руду, Шел?
— Нет, сэр. Я хорошо обращаюсь с лопатой и киркой, но руду никогда не добывал.
Окна ресторана были освещены, и мы догадались, что он еще открыт. Мы перешли улицу и зашли в ресторан.
— Могу предложить вам говядину, — сказал владелец, — с бобами и картофелем. Был еще пирог, но он кончился, а я больше ничего готовить не собираюсь. Очень устал.
— Нам хватит и мяса с овощами… если у вас есть кофе.
— Сколько угодно. — Хозяин принес почерневший на огне кофейник и поставил его на стол. — В нашем ресторане вечером можно прилично поужинать, а утром, если я поднимусь вовремя, то и позавтракать.
Он поставил на стол тарелки с мясом и бобами и блюдо с нарезанным хлебом и маслом домашнего изготовления.
— Мы делаем свое собственное масло — у нас есть четыре коровы гольштинской породы, и мы собираемся купить еще. Я сам пригнал их сюда.
Мы ели в молчании, но наконец я решился задать вопрос, который мучил меня вот уже несколько дней.
— Как вы думаете, они догадываются, что мы их преследуем?
— Да, я думаю, что догадываются.
— Тогда в любую минуту на нас могут напасть?
— Разумеется. Когда охотишься за кем-нибудь, будь готов к тому, что сам в любую минуту превратишься в преследуемого. Это, кстати, помогает всегда быть начеку. В этом городе грубые нравы, да как, впрочем, и на всем Диком Западе.
Дождь на улице полил сильнее. Если Хеселтайн и его дружки здесь, в Лидвилле, скорее всего, они не станут пытаться ускользнуть из города в такую погоду. Тропинки здесь очень узкие и скользкие, лошади могут поскользнуться и упасть. Я плохо знал горы и чувствовал себя в горной местности неуверенно — здесь было слишком мало троп и дорог.
— Самые лучшие тропы — это тропы индейцев, — сказал Кон. — О них знают очень немногие. Индейцы везли по ним грузы и продавали их за сотни миль от своего дома… подобно купцам, ходившим с торговыми караванами в средние века.
Я никогда не слыхал о торговых караванах и не совсем понял, что он имел в виду, говоря о средних веках, поэтому я помалкивал и только слушал.
— В Миннесоте добывают мягкую красную породу, которая легко полируется и обрабатывается. Ее называют катлинит. Так вот, этот камень можно найти у индейцев на всем Диком Западе. И еще раковины. В водах различной солености и температуры живут разные типы моллюсков, после гибели которых остаются раковины. Многие из них систематизированы. Некоторые ученые всю свою жизнь занимаются изучением ископаемых моллюсков.
После этого Кон Джуди, который обычно не произносил больше двух-трех предложений за раз, пустился в рассказы о торговых тропах древних индейцев.
— Древних индейцев? Вы хотите сказать, что в древности индейцы были другими, не такими, как сейчас?
— Да. Современные индейцы согнали их с насиженных мест подобно тому, как мы согнали индейцев с их земель. Этот процесс происходит по всему миру, Шел, и ты еще увидишь, как индейцев прогонят отсюда на запад.
— Тогда получается, что хозяевами страны становятся те, кто умеет лучше воевать?
Кон усмехнулся.
— Не совсем так, Шел. Правильнее сказать: обычно наверху оказываются те люди, чей образ жизни наиболее эффективен.
Я не совсем понял, что он хотел сказать, но только я собирался задать Кону вопрос, как он произнес:
— Пойдем-ка лучше спать, — и, отодвинув свой стул, встал.
— А потом я отправлюсь на поиски Хеселтайна, — сказал я. — Не думаю, что они пустятся в дорогу в такую ночь, тем более что с ними девушка.
— Да, они где-нибудь спрячутся, — согласился Кон.
Он заплатил за наш ужин, и мы двинулись к двери. Я задумался над словами Кона об образе жизни и уже открыл дверь, как вдруг вспомнил о том, что забыл свой винчестер на соседнем столе.
Резко повернувшись, я толкнул Кона, и мы оба чуть не упали.
В эту минуту раздался выстрел, и мы услыхали, как пуля ударилась о косяк двери.
Если бы я не повернулся так резко, я был бы уже мертвецом.
Глава 4
Позади нас в ресторане одну за другой погасили лампы, и наступила темнота. Никто из нас не шелохнулся. Я застыл в дверях, упав на одно колено, и слушал, как бешено колотится сердце.
Испугался ли я? Да, должен признаться, что я испугался. С мыслью о том, что ты стал для кого-то мишенью, надо свыкнуться. Конечно, теоретически я знал, что в меня могут стрелять, но одно дело представлять себе это, а другое — испытать на своей шкуре. Кто-то, спрятавшись в одном из домов, стрелял с явным намерением убить, и убить не кого-нибудь, а меня.
К этому нужно было привыкнуть. Когда я упражнялся в стрельбе или мечтал о том, как легко буду расправляться со своими противниками, мне и в голову не приходило, что я и сам могу быть убит. А этот неизвестный человек пытался меня убить! Интересно, кто же это был? Малыш Рис? Док Сайте? Или сам Хеселтайн?
— Не двигайся с места, Шел, — велел Кон.
— Знаете, что я вам скажу? Я вовсе и не думал никуда двигаться.
Повернув голову, я понял, почему Кон велел стоять мне на месте. Свет от окна в соседнем доме падал на ресторан, и всякий, кто вошел бы в него, был виден как на ладони. Да, тот, кто стрелял в нас, выбрал отличную позицию.
Время шло, а мы с Коном стояли, где застали нас выстрелы, не решаясь пошевелиться. Мне показалось, что прошла целая вечность. Сердце мое стало биться ровнее, но рука, лежавшая на револьвере, так вспотела, что мне пришлось вытереть ее о штаны.
— Не торопись, Шел. Кто бы он ни был, он стоит под дождем, вон там, между двумя домами. Ему эта игра надоест быстрее, чем нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48