Он читал, и его лицо бледнело, а ноздри раздувались. Оторвавшись наконец от документа, он поднял на Мэта глаза, полные лютой ненависти.
— Значит, так? — процедил он. — Заместитель шерифа? Полагаю, ваши полномочия повыше моих.
Он повернулся и зашагал прочь. Глаза всех устремились на Мэта Бардуля. Неожиданно Масси вернулся и, подойдя к Мэту вплотную, спросил:
— А что делать в этом караване заместителю шерифа?
Мэт встретил его взгляд презрительной усмешкой.
— Что же тут непонятного, Масси? Я здесь затем, чтобы обеспечить соблюдение закона, и только закона. Если нужно, с оружием в руках. А кроме того, на меня возложена специальная миссия. Есть данные, что на северо-западе обретается на свободе опаснейший убийца, вернее, два убийцы. Я должен найти их и обезвредить. Речь идет, — добавил он, — о Дике Райдере и Симе Бойне. — И, резко повернувшись, он неожиданно спросил: — Шталь, откуда у вас эта ссадина на щеке?
Все взгляды обратились в сторону здоровенного негодяя. Он отпрянул, потом злобно поглядел по сторонам.
— Продирался через кустарник. Правда, Хэммер?
Хэммер нагло ухмыльнулся в лицо Бардулю:
— Так оно и было, шериф, так и было.
Брайен Койл задумчиво смотрел на Мэта. Толпа редела, народ понемногу возвращался в лагерь. Койл подошел к Мэту:
— Почему вы не сказали нам, что вы — шериф?
— Документ был вручен мне только в форту Рено, — ответил он. — Я и сам не знал наверняка об этом назначении.
Койл начал было что-то говорить, но Масси все еще стоял поблизости, поэтому он повернулся и пошел к своему коню. Это все меняет. Теперь ситуация упрощается. Если они объединятся под эгидой шерифа, то тогда… Койл вскочил в седло и направился к лагерю.
Клайв Масси посмотрел ему вслед и вместе со Шталем и Хэммером пошел к лошадям.
Мэт Бардуль уезжал последним, и когда он подошел к своему коню, то увидел еще одну лошадь и рядом — огромного человека. Он стоял, засунув большие пальцы рук за пояс, — поджидал, пока Мэт останется один, в темноте.
Глава 10
Бардуль, держа руки наготове, легкой походкой подходил к лошадям. Темная фигура слегка пошевельнулась, и в руках Мэта мгновенно появились кольты. Затем он расслабился — это был Билл Шедд.
— Быстро, — признал Шедд, — но нужно еще быстрее. С такими распухшими руками это нелегко.
— Что вы задумали, Билл?
— Много чего. — Шедд положил руку на луку седла. — Бардуль, хочу вас предупредить: не нужно искать Дика Райдера.
— Вы хотите сказать, что…
— Нет, — перебил Шедд, — не я. Дик Райдер мертв. Он убит выстрелом из ружья в спину Симом Бойном. Я сводный брат Дика Райдера. Дик был нехорошим человеком, что правда, то правда. И подлым. Не дома, конечно. Моя мать вышла замуж за отца Дика, и мы росли вместе. Дик дома был чертовски хорошим парнем, делал все по хозяйству и с матерью себя вел что надо, но потом связался с перегонщиками скота, попал в плохую компанию, и сам с каждым днем становился все хуже и хуже. Убивал, грабил и творил еще черт знает что. Я говорил раньше, смерть он вполне заслужил, но не такую — от выстрела в спину, от руки человека, еще хуже, чем он сам.
— Вы охотитесь за Симом Бойном?
— Да, так оно и есть. И когда найду, убью.
— Вы говорили, что узнаете его?
— Верно. У него два шрама от пулевых ранений. Один под ремнем, повыше бедренной кости; другой — справа, в основании шеи, там, где пуля прошла навылет.
— Это может помочь, — согласился Мэт и вскочил в седло. — Билл, как вы думаете, Клайв Масси не Сим Бойн?
Шедд сплюнул.
— Не знаю, — задумчиво протянул он. — Скользкий тип этот Масси, очень скользкий, что-нибудь определенное сказать трудно.
— Вы знаете что-нибудь об их планах на дальнейшее?
— Немного, только то, что они хотят обосноваться где-то в районе Биг-Хорн и грабить караваны и поселки золотоискателей. Могу сказать и еще кое-что. Где-то здесь у них назначена встреча с такими же, как они, бандитами. Но где точно, сказать не могу.
Утро снова застало Мэта Бардуля на фланге каравана. Если назначена встреча с бандитами, значит, в течение нескольких дней они соединятся, и честные люди в караване окажутся в меньшинстве. При длительных боевых действиях все преимущества будут на стороне преступников, укравших патроны. В скоротечной схватке перевес в численности мог свести потребность в патронах на нет. Но если ждать, пока преступники где-то впереди встретят ожидающее их подкрепление, преимущество в численности, и так весьма сомнительное, будет потеряно.
Времени оставалось совсем мало. Ночью они достигнут Клир-Крик, на следующий день дойдут до развалин форта Керни, разрушенного вождем сиу, по имени Красное Облако, несколько лет назад. Они вступали в страну все более дикую и ненаселенную, в которой шансы преступников при внезапном нападении существенно возрастали.
Мэт пересек небольшую рощицу на берегу реки, повернул назад к каравану и увидел Жакин Койл, ехавшую вдоль гребня. Тронув шпорами коня, Мэт стал ее догонять Она повернула голову на звук копыт летевшего галопом коня, и на мгновение Мэт испугался — уж не собирается ли она умчаться от него.
— Жакин…
Она перебила его:
— Отец видел вас? Он хочет переговорить с вами, я уверена.
В растерянности Мэт никак не мог собраться с мыслями и сказать то, что хотел. Девушка по-прежнему избегала его взгляда.
— Это связано с караваном, не знаю, что именно. Прошлой ночью он разговаривал с Беном Сперри.
Ветер играл в высокой траве, создавая на ее волнистой поверхности причудливую гамму света и тени. Мэт положил руку коню на холку. Отлично представляя всю важность раз говора с Брайеном Койлом и Германом Рютцем, он тем не менее больше всего на свете хотел поговорить с Жакин, прямо сейчас рассказать о своих чувствах, мыслях, желаниях. Любовь рвалась наружу, и он не мог ее больше сдерживать. В тот вечер там, за фургоном, он подумал, что Жакин принадлежит ему, что в ней пробудилось ответное чувство, что она тоже любит его.
Мэт ощущал странную скованность. Когда он был глубоко взволнован, слова давались ему с большим трудом, и он молол всякую чепуху, тая самое важное и сокровенное глубоко внутри. Было в нем что-то, что не позволяло ему говорить о чувствах, если он не был уверен в ответном чувстве. Ведь слов великое множество, и все они ничего не стоят. А женщины верят словам и обещаниям.
Он хотел раскрыть ей свою душу, а вместо этого молча ехал рядом. В том, как она сидит в седле, в манере вздергивать подбородок, в губах — в ней все было прекрасно.
— Мэт, — как-то смущенно проговорила Жакин, — мы так мало знаем друг о друге, хотя разговариваем довольно часто. Я не представляю, о чем вы думаете, о чем мечтаете, и почти ничего о вас не знаю.
Неожиданно Мэт почувствовал облегчение. Он улыбнулся:
— Ну что надо знать о мужчине? И как он может рассказать о себе? Обычно слова лишь скрывают то, о чем он думает, или настраивают его на воинственный лад и заставляют защищать то, чему он никогда не придавал значения. И кто знает, во что верить? О чем только не услышишь, чего только не прочитаешь! Хотя, если во что-то верить, да, если верить… Пожалуй, я верю в то, что люблю: в хорошую лошадь под седлом, в синеву неба за этими горами, вон там, в крепкую надежную рукоятку хорошего револьвера; в золото ваших волос на нежной шее; в скрип седла во время долгой скачки под палящим солнцем… В свои ощущения, когда ты стоишь на вершине гребня и смотришь вдаль, на землю, которую ты никогда не видел, а может быть, до тебя вообще не видел никто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54