Такая сделка вполне им подходила. Гордон понимал – это было лучшее, на что он мог рассчитывать.
– Принесите хлеб и соль! – приказал Миткаль. Огромный черный раб отправился выполнять его приказание. – Между нами будет перемирие, пока не выяснится, победили мы или нет. Ни один из нас не причинит тебе вреда, если ты не прольешь кровь руала.
Затем он задумался. Его брови сошлись на переносице, когда он грозно произнес:
– Где человек, который должен был наблюдать с гряды?
Вперед вытолкнули дрожащего от страха юношу – выходца из маленького племени, который подчинялся более могущественным руала.
– О шейх, – пробормотал он, запинаясь, – я хотел есть и отошел за огнем, чтобы приготовить еду...
– Собака! – Миткаль ударил его по лицу. – Ты достоин смерти за нарушение приказа.
– Подожди! – вступился Гордон. – А не спросить ли тебе волю Аллаха? Не оставляя своего поста, парень увидел бы, что мы едем по равнине. Твои люди убили бы нас, и вы ничего не узнали бы о турках – о том, что они ваши враги. Вы могли бы погибнуть. Отпусти его и давай возблагодарим Аллаха Всевидящего.
Такое замысловатое рассуждение вполне соответствовало представлениям арабов. Даже на Миткаля оно произвело глубокое впечатление.
– Кто знает мысли Аллаха? – согласился он. – Живи, Муса, но в следующий раз, исполняя волю Аллаха, не теряй бдительности и помни приказы. А теперь, Эль Борак, обсудим наши планы, пока готовится еда.
5
Полдень еще не наступил, когда Гордон остановил отряд руала у источника Харит. Разведчики, посланные на запад, доложили, что турок не видно, и арабы приступили к выполнению плана, разработанного Гордоном и принятого Миткалем. Прежде всего они собрали камни и закидали ими источник.
– Вода осталась внизу, под камнями, – объяснил Гордон Ольге. – Чтобы очистить источник, потребуется несколько часов тяжелой работы. Турки не смогут это сделать под нашим огнем. Если мы их разобьем, то очистим источник все вместе, так что путники не останутся без воды.
– Почему бы нам самим не укрыться за бруствером? – спросила она.
– Мы можем попасть в ловушку, которую сами им готовим. У нас нет шансов на победу в открытом бою. Если мы не устроим засаду, они просто сомнут нас. Но когда человек оказывается под пулями, он стремится воспользоваться ближайшим укрытием. Таким образом я надеюсь заманить их за ограду. Затем мы задержим их, с легкостью перестреляем. Без воды они долго не протянут, а мы не потеряем и десятка человек.
– Странно, вы заботитесь о жизнях этих руала, хотя они, как-никак, ваши враги, – засмеялась она.
– Может быть, это инстинкт. Любой привыкший к свинцу человек не захочет потерять людей, которым он может помочь. Ведь сейчас руала – мои союзники, поэтому мой долг по мере возможности их защищать. Согласен, мне лучше воевать вместе с джухейна. Посланник Фейсаля, должно быть, отправился в укрепление на несколько часов раньше, чем я предполагал.
– А если турки сдадутся, что тогда?
– Я постараюсь доставить их Лоренсу... всех, кроме Осман Паши. – Лицо Гордона потемнело. – Если этот человек попадется мне в руки, он будет повешен.
– Как вы доставите их к Лоренсу? Руала не позволят.
– Не имею представления. Но давайте сначала поймаем зайца, а потом уже будем его жарить. Осман может от нас ускользнуть.
– Это будет стоить вам головы, – сказала она с содроганием.
– Ну а туркам это будет стоить десять тысяч фунтов, – засмеялся он и отправился к полуразрушенной хижине, чтобы ее осмотреть. Ольга последовала за ним.
Миткаль, руководивший засыпкой источника, коротко взглянул в их сторону, затем, отметив, сколько человек было между ними и воротами, снова стал наблюдать за работой.
– Тс-с-с, Эль Борак! – раздался тревожный шепот, как только Гордон и Ольга повернулись к выходу из хижины. Они увидели растрепанную голову, поднявшуюся над грудой камней. Это был Муса, проникший в хижину, вероятно, через отверстие в задней стене.
– Понаблюдайте из двери и предупредите меня, если увидите, что кто-то сюда идет, – попросил Гордон Ольгу. – Этот парень хочет мне что-то сказать.
– Да, эфенди! – Юноша дрожал от волнения. – Я слышал, как шейх тайно говорил со своим черным рабом Хасаном. Когда вы ели, я увидел, что они отошли к пальмам, и пополз за ними. Я сразу заподозрил, что они что-то замышляют против вас... А вы спасли меня.
Эль Борак, слушайте! Миткаль задумал убить вас, независимо от того, победим мы или нет! Он обрадовался, что вы убили курда, и решил воспользоваться вашей помощью, чтобы разделаться с турками. Но он жаждет золота от других турок, которые обещали заплатить за вашу голову. Шейх все же боится открыто нарушить свое слово и закон гостеприимства. Если мы победим, Хасан убьет вас и скажет, что вы погибли от турецкой пули.
Юноша торопливо продолжил:
– Потом Миткаль скажет своим людям: "Эль Борак был нашим гостем и пользовался нашим гостеприимством. Но сейчас он мертв, хотя и не по нашей вине, поэтому нет причин отказываться от награды. Давайте отрежем ему голову и доставим в Дамаск, ведь турки дадут нам за нее десять тысяч фунтов".
Гордон сурово улыбнулся, заметив страх в глазах Ольги. Он не удивился – это была типичная арабская логика.
– А Миткалю не пришло на ум, что Хасан может промахнуться и не успеть выстрелить снова? – спросил он.
– Миткаль все обдумал, эфенди. Если вы убьете Хасана, он обвинит вас в том, что вы нарушили соглашение и пролили кровь руала или слуги руала, что то же самое, и прикажет вас обезглавить.
Гордон искренне рассмеялся:
– Спасибо, Муса! Ты отплатил мне за спасение своей жизни. А теперь иди, чтобы кто-нибудь не увидел, как ты говоришь с нами.
– Что же нам делать?! – воскликнула Ольга.
Губы ее побелели.
– Для вас нет никакой опасности, – успокоил ее Гордон.
Она покраснела от гнева:
– Я не думаю о своей безопасности. Неужели вы считаете меня менее благодарной, чем этот арабский юноша? Шейх задумал убить вас, разве вы не понимаете? Давайте украдем верблюдов и убежим!
– Куда бежать? Они сразу же бросятся за нами в погоню, решив, что я их обманул. В любом случае мы не сможем спастись. Я хочу уничтожить Осман Пашу, а сейчас, как я понимаю, самый подходящий для этого случай. Давайте выйдем отсюда, пока Миткаль нас не заподозрил.
Как только источник был завален камнями, люди отступили к склонам холмов. Они спрятали верблюдов за грядой, а сами притаились за валунами и чахлыми кустами на склонах. Гордон предложил Ольге уехать назад к укреплению, обещая дать эскорт, но она отказалась и осталась с ним, заняв позицию за большим камнем с револьвером Османа. Они лежали, плотно прижавшись земле. Жар солнечных лучей быстро прожег их одежду.
Однажды, случайно повернув голову, она увидела черное лицо Хасана, наблюдавшего за ними сзади из-за кустов. Верный раб, не признававший никакого закона, кроме приказа хозяина, следил за американцем, чтобы не упустить его из виду.
Она шепнула об этом Гордону.
– Конечно, я его вижу, – ответил он. – Но Хасан не выстрелит в меня, пока не начнется сражение и пока он не будет уверен, что его никто не видит.
Ольга задрожала от ужаса. Если они проиграют сражение, разъяренные руала разорвут Гордона на куски, если победят – его наградой будет предательская пуля в спину.
Время тянулось очень медленно.
1 2 3 4 5 6 7 8
– Принесите хлеб и соль! – приказал Миткаль. Огромный черный раб отправился выполнять его приказание. – Между нами будет перемирие, пока не выяснится, победили мы или нет. Ни один из нас не причинит тебе вреда, если ты не прольешь кровь руала.
Затем он задумался. Его брови сошлись на переносице, когда он грозно произнес:
– Где человек, который должен был наблюдать с гряды?
Вперед вытолкнули дрожащего от страха юношу – выходца из маленького племени, который подчинялся более могущественным руала.
– О шейх, – пробормотал он, запинаясь, – я хотел есть и отошел за огнем, чтобы приготовить еду...
– Собака! – Миткаль ударил его по лицу. – Ты достоин смерти за нарушение приказа.
– Подожди! – вступился Гордон. – А не спросить ли тебе волю Аллаха? Не оставляя своего поста, парень увидел бы, что мы едем по равнине. Твои люди убили бы нас, и вы ничего не узнали бы о турках – о том, что они ваши враги. Вы могли бы погибнуть. Отпусти его и давай возблагодарим Аллаха Всевидящего.
Такое замысловатое рассуждение вполне соответствовало представлениям арабов. Даже на Миткаля оно произвело глубокое впечатление.
– Кто знает мысли Аллаха? – согласился он. – Живи, Муса, но в следующий раз, исполняя волю Аллаха, не теряй бдительности и помни приказы. А теперь, Эль Борак, обсудим наши планы, пока готовится еда.
5
Полдень еще не наступил, когда Гордон остановил отряд руала у источника Харит. Разведчики, посланные на запад, доложили, что турок не видно, и арабы приступили к выполнению плана, разработанного Гордоном и принятого Миткалем. Прежде всего они собрали камни и закидали ими источник.
– Вода осталась внизу, под камнями, – объяснил Гордон Ольге. – Чтобы очистить источник, потребуется несколько часов тяжелой работы. Турки не смогут это сделать под нашим огнем. Если мы их разобьем, то очистим источник все вместе, так что путники не останутся без воды.
– Почему бы нам самим не укрыться за бруствером? – спросила она.
– Мы можем попасть в ловушку, которую сами им готовим. У нас нет шансов на победу в открытом бою. Если мы не устроим засаду, они просто сомнут нас. Но когда человек оказывается под пулями, он стремится воспользоваться ближайшим укрытием. Таким образом я надеюсь заманить их за ограду. Затем мы задержим их, с легкостью перестреляем. Без воды они долго не протянут, а мы не потеряем и десятка человек.
– Странно, вы заботитесь о жизнях этих руала, хотя они, как-никак, ваши враги, – засмеялась она.
– Может быть, это инстинкт. Любой привыкший к свинцу человек не захочет потерять людей, которым он может помочь. Ведь сейчас руала – мои союзники, поэтому мой долг по мере возможности их защищать. Согласен, мне лучше воевать вместе с джухейна. Посланник Фейсаля, должно быть, отправился в укрепление на несколько часов раньше, чем я предполагал.
– А если турки сдадутся, что тогда?
– Я постараюсь доставить их Лоренсу... всех, кроме Осман Паши. – Лицо Гордона потемнело. – Если этот человек попадется мне в руки, он будет повешен.
– Как вы доставите их к Лоренсу? Руала не позволят.
– Не имею представления. Но давайте сначала поймаем зайца, а потом уже будем его жарить. Осман может от нас ускользнуть.
– Это будет стоить вам головы, – сказала она с содроганием.
– Ну а туркам это будет стоить десять тысяч фунтов, – засмеялся он и отправился к полуразрушенной хижине, чтобы ее осмотреть. Ольга последовала за ним.
Миткаль, руководивший засыпкой источника, коротко взглянул в их сторону, затем, отметив, сколько человек было между ними и воротами, снова стал наблюдать за работой.
– Тс-с-с, Эль Борак! – раздался тревожный шепот, как только Гордон и Ольга повернулись к выходу из хижины. Они увидели растрепанную голову, поднявшуюся над грудой камней. Это был Муса, проникший в хижину, вероятно, через отверстие в задней стене.
– Понаблюдайте из двери и предупредите меня, если увидите, что кто-то сюда идет, – попросил Гордон Ольгу. – Этот парень хочет мне что-то сказать.
– Да, эфенди! – Юноша дрожал от волнения. – Я слышал, как шейх тайно говорил со своим черным рабом Хасаном. Когда вы ели, я увидел, что они отошли к пальмам, и пополз за ними. Я сразу заподозрил, что они что-то замышляют против вас... А вы спасли меня.
Эль Борак, слушайте! Миткаль задумал убить вас, независимо от того, победим мы или нет! Он обрадовался, что вы убили курда, и решил воспользоваться вашей помощью, чтобы разделаться с турками. Но он жаждет золота от других турок, которые обещали заплатить за вашу голову. Шейх все же боится открыто нарушить свое слово и закон гостеприимства. Если мы победим, Хасан убьет вас и скажет, что вы погибли от турецкой пули.
Юноша торопливо продолжил:
– Потом Миткаль скажет своим людям: "Эль Борак был нашим гостем и пользовался нашим гостеприимством. Но сейчас он мертв, хотя и не по нашей вине, поэтому нет причин отказываться от награды. Давайте отрежем ему голову и доставим в Дамаск, ведь турки дадут нам за нее десять тысяч фунтов".
Гордон сурово улыбнулся, заметив страх в глазах Ольги. Он не удивился – это была типичная арабская логика.
– А Миткалю не пришло на ум, что Хасан может промахнуться и не успеть выстрелить снова? – спросил он.
– Миткаль все обдумал, эфенди. Если вы убьете Хасана, он обвинит вас в том, что вы нарушили соглашение и пролили кровь руала или слуги руала, что то же самое, и прикажет вас обезглавить.
Гордон искренне рассмеялся:
– Спасибо, Муса! Ты отплатил мне за спасение своей жизни. А теперь иди, чтобы кто-нибудь не увидел, как ты говоришь с нами.
– Что же нам делать?! – воскликнула Ольга.
Губы ее побелели.
– Для вас нет никакой опасности, – успокоил ее Гордон.
Она покраснела от гнева:
– Я не думаю о своей безопасности. Неужели вы считаете меня менее благодарной, чем этот арабский юноша? Шейх задумал убить вас, разве вы не понимаете? Давайте украдем верблюдов и убежим!
– Куда бежать? Они сразу же бросятся за нами в погоню, решив, что я их обманул. В любом случае мы не сможем спастись. Я хочу уничтожить Осман Пашу, а сейчас, как я понимаю, самый подходящий для этого случай. Давайте выйдем отсюда, пока Миткаль нас не заподозрил.
Как только источник был завален камнями, люди отступили к склонам холмов. Они спрятали верблюдов за грядой, а сами притаились за валунами и чахлыми кустами на склонах. Гордон предложил Ольге уехать назад к укреплению, обещая дать эскорт, но она отказалась и осталась с ним, заняв позицию за большим камнем с револьвером Османа. Они лежали, плотно прижавшись земле. Жар солнечных лучей быстро прожег их одежду.
Однажды, случайно повернув голову, она увидела черное лицо Хасана, наблюдавшего за ними сзади из-за кустов. Верный раб, не признававший никакого закона, кроме приказа хозяина, следил за американцем, чтобы не упустить его из виду.
Она шепнула об этом Гордону.
– Конечно, я его вижу, – ответил он. – Но Хасан не выстрелит в меня, пока не начнется сражение и пока он не будет уверен, что его никто не видит.
Ольга задрожала от ужаса. Если они проиграют сражение, разъяренные руала разорвут Гордона на куски, если победят – его наградой будет предательская пуля в спину.
Время тянулось очень медленно.
1 2 3 4 5 6 7 8