Из всех возможных вариантов ее осуществления был избран вариант, наименее защищенный с точки зрения доходов и сбережений населения, спровоцировавший интенсивное перераспределение текущих доходов и быстрое социальное расслоение общества. Выбранная технология либерализации цен была самой простой в управлении – правительству можно было не обременять себя заботами о создании сложных механизмов индексации доходов и сбережений граждан, организацией контроля за денежными потоками. Главная забота правительства и Центрального банка сводилась к распределению эмиссионного дохода в форме льготных кредитов и «прокручиванию» денежных ресурсов государства и предприятий в спекулятивных операциях приближенных к «денежным властям» коммерческих структур.
Цикл 2–1992–1993 гг. Утрата подавляющим большинством населения прав на ранее созданное общенародное имущество, приватизированное узкой прослойкой властвующей олигархии.
Масштабная приватизация государственного имущества привела к перераспределению накопленной за десятилетия общенациональной собственности в пользу непосредственных организаторов этой акции, их «консультантов» и партнеров, подвизавшихся вокруг Госкомимущества и активно участвовавших в разнообразных приватизационных мероприятиях.
Неподготовленное к этой акции и плохо информированное население было лишено возможности принимать эффективные решения и в условиях резкого сокращения доходов вынуждено было «сбросить» свои приватизационные чеки сомнительным посредникам. Большинство из последних, в свою очередь не имея достаточной информации для эффективных прямых инвестиций, ограничились перепродажей ваучеров и спекуляцией акциями приватизируемых предприятий с последующим присвоением полученных доходов и обманом доверчивых вкладчиков. В конечном счете, от хаотического перераспределения собственности и возникшего на его основе спекулятивного бума выиграли наиболее информированные – те, кто лично участвовал в организации этого процесса. Характерным примером являются удивительные коммерческие успехи многих иностранных советников и партнеров руководителей российской приватизации, которые, пользуясь служебной информацией, организовали массовую скупку акций приватизируемых предприятий в пользу иностранных банков [23].
Вокруг этих афер иностранных консультантов российского приватизационного ведомства весной 1997 г. разгорелся громкий скандал. Правда, не в России, экономике которой они нанесли огромный ущерб, а в США, где в действиях этих американских граждан усматривают уголовные преступления и дискредитацию ценностей демократии, угрозу для успешного проведения рыночной реформы. На спекуляциях по перепродаже акций приватизированных предприятий хорошо информированными людьми были сколочены огромные капиталы – суммы, вложенные в покупку ваучеров у населения, увеличивались в десятки раз в результате перепродажи акций соответствующих предприятий заинтересованным иностранным компаниям. Только один иностранный банк, активно сотрудничавший с российским правительством и содержавший одного из таких «советников», в течение лишь 1994 г. перепродал акций российских предприятий почти на миллиард долларов. Учрежденные такими «советниками» ваучерные и инвестиционные фонды доминируют ныне на российском фондовом рынке, продолжая «зарабатывать» на спекуляциях многократно недооцененными акциями российских предприятий.
За многими из тех, кто преуспел на почве спекуляций с ваучерами и акциями приватизированных за бесценок российских предприятий, стоят «натурализованные» при организаторах массовой приватизации международные аферисты, пристроившиеся при российских органах власти в качестве советников, консультантов, экспертов. Они были необходимы организаторам приватизационной кампании для прокладывания дороги в международные финансовые структуры, извлечения сверхприбылей на перекачивании прав на приватизируемое национальное богатство за рубеж, придания проводимой в России беспрецедентной кампании присвоения и разграбления огромной собственности респектабельной видимости прогрессивной «реформы» и получения признания международного истэблишмента.
Многие российские предприятия в результате манипуляций с их акциями оказались в руках иностранных конкурентов, которые стали распоряжаться ими, исходя из краткосрочных интересов. Как правило, эти интересы концентрируются либо в сфере выжимания из предприятий максимальной прибыли (как это случилось со многими предприятиями цветной металлургии, химической, целлюлозно-бумажной промышленности), либо в их перепрофилировании в соответствии с потребностями иностранных компаний организовать производство наиболее трудоемких или экологически грязных комплектующих (как это происходит с рядом предприятий электронной промышленности), либо в их ликвидации как конкурентов (как это часто происходит в наукоемком машиностроении), либо в их использовании для захвата внутреннего рынка (пищевая промышленность и стройматериалы). Впоследствии, в 1996–1997 гг., огромные прибыли были извлечены финансовыми спекулянтами за счет роста в среднем 3,5–4 раза цен на акции приватизированных за бесценок предприятий [24]. Каждый рубль, вложенный приближенными к приватизационному ведомству спекулянтами в приобретение приватизационных чеков, в дальнейшем принес им десятки рублей прибыли на перепродажах растущих в цене акций изначально многократно недооцененных предприятий, что означало соответствующий ущерб или упущенную выгоду для государства.
Как и в случае с обесценением сбережений граждан, организаторы приватизационной кампании имели все возможности для пресечения незаконных махинаций своих «советников» и прочих приближенных лиц, предотвращения спекулятивных афер с приватизационными чеками населения, недопущения их обесценения в результате мошеннических операций по перераспределению собственности. Этого не только не было сделано, но, наоборот, судя по расследованиям Генеральной прокуратуры [25], многие из руководителей приватизационной кампании стали их реальными соучастниками, грубо нарушавшими законы при проведении процедур приватизации государственного имущества в своих интересах. Однако явно криминальный характер кампании массовой приватизации (органами прокуратуры ежегодно выявлялось от 3 до 5 тысяч нарушений законов о приватизации) никак не повлиял на политику руководивших этим процессом лиц и структур. Из 140 крупнейших отечественных предпринимателей 40 занимались ранее незаконным бизнесом, около 20% привлекались к уголовной ответственности [26].
Ныне хорошо известно, что наиболее значительные акции в сфере приватизации государственного имущества носили характер сговора должностных лиц и заинтересованных коммерческих структур и имели явно криминальный характер. Наиболее скандальные в этом роде аферы – приватизация ряда крупных предприятий нефтяной промышленности на так называемых залоговых аукционах, ведущих банков, акций крупнейших российских естественных монополий узкими группами влиятельных лиц, захват криминальными структурами многих портов и других локальных монополий, бесплатная передача организаторами «инвестиционных конкурсов» крупнейших промышленных предприятий своим подельникам, по которым затем «победителями» не выполнялись обязательства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Цикл 2–1992–1993 гг. Утрата подавляющим большинством населения прав на ранее созданное общенародное имущество, приватизированное узкой прослойкой властвующей олигархии.
Масштабная приватизация государственного имущества привела к перераспределению накопленной за десятилетия общенациональной собственности в пользу непосредственных организаторов этой акции, их «консультантов» и партнеров, подвизавшихся вокруг Госкомимущества и активно участвовавших в разнообразных приватизационных мероприятиях.
Неподготовленное к этой акции и плохо информированное население было лишено возможности принимать эффективные решения и в условиях резкого сокращения доходов вынуждено было «сбросить» свои приватизационные чеки сомнительным посредникам. Большинство из последних, в свою очередь не имея достаточной информации для эффективных прямых инвестиций, ограничились перепродажей ваучеров и спекуляцией акциями приватизируемых предприятий с последующим присвоением полученных доходов и обманом доверчивых вкладчиков. В конечном счете, от хаотического перераспределения собственности и возникшего на его основе спекулятивного бума выиграли наиболее информированные – те, кто лично участвовал в организации этого процесса. Характерным примером являются удивительные коммерческие успехи многих иностранных советников и партнеров руководителей российской приватизации, которые, пользуясь служебной информацией, организовали массовую скупку акций приватизируемых предприятий в пользу иностранных банков [23].
Вокруг этих афер иностранных консультантов российского приватизационного ведомства весной 1997 г. разгорелся громкий скандал. Правда, не в России, экономике которой они нанесли огромный ущерб, а в США, где в действиях этих американских граждан усматривают уголовные преступления и дискредитацию ценностей демократии, угрозу для успешного проведения рыночной реформы. На спекуляциях по перепродаже акций приватизированных предприятий хорошо информированными людьми были сколочены огромные капиталы – суммы, вложенные в покупку ваучеров у населения, увеличивались в десятки раз в результате перепродажи акций соответствующих предприятий заинтересованным иностранным компаниям. Только один иностранный банк, активно сотрудничавший с российским правительством и содержавший одного из таких «советников», в течение лишь 1994 г. перепродал акций российских предприятий почти на миллиард долларов. Учрежденные такими «советниками» ваучерные и инвестиционные фонды доминируют ныне на российском фондовом рынке, продолжая «зарабатывать» на спекуляциях многократно недооцененными акциями российских предприятий.
За многими из тех, кто преуспел на почве спекуляций с ваучерами и акциями приватизированных за бесценок российских предприятий, стоят «натурализованные» при организаторах массовой приватизации международные аферисты, пристроившиеся при российских органах власти в качестве советников, консультантов, экспертов. Они были необходимы организаторам приватизационной кампании для прокладывания дороги в международные финансовые структуры, извлечения сверхприбылей на перекачивании прав на приватизируемое национальное богатство за рубеж, придания проводимой в России беспрецедентной кампании присвоения и разграбления огромной собственности респектабельной видимости прогрессивной «реформы» и получения признания международного истэблишмента.
Многие российские предприятия в результате манипуляций с их акциями оказались в руках иностранных конкурентов, которые стали распоряжаться ими, исходя из краткосрочных интересов. Как правило, эти интересы концентрируются либо в сфере выжимания из предприятий максимальной прибыли (как это случилось со многими предприятиями цветной металлургии, химической, целлюлозно-бумажной промышленности), либо в их перепрофилировании в соответствии с потребностями иностранных компаний организовать производство наиболее трудоемких или экологически грязных комплектующих (как это происходит с рядом предприятий электронной промышленности), либо в их ликвидации как конкурентов (как это часто происходит в наукоемком машиностроении), либо в их использовании для захвата внутреннего рынка (пищевая промышленность и стройматериалы). Впоследствии, в 1996–1997 гг., огромные прибыли были извлечены финансовыми спекулянтами за счет роста в среднем 3,5–4 раза цен на акции приватизированных за бесценок предприятий [24]. Каждый рубль, вложенный приближенными к приватизационному ведомству спекулянтами в приобретение приватизационных чеков, в дальнейшем принес им десятки рублей прибыли на перепродажах растущих в цене акций изначально многократно недооцененных предприятий, что означало соответствующий ущерб или упущенную выгоду для государства.
Как и в случае с обесценением сбережений граждан, организаторы приватизационной кампании имели все возможности для пресечения незаконных махинаций своих «советников» и прочих приближенных лиц, предотвращения спекулятивных афер с приватизационными чеками населения, недопущения их обесценения в результате мошеннических операций по перераспределению собственности. Этого не только не было сделано, но, наоборот, судя по расследованиям Генеральной прокуратуры [25], многие из руководителей приватизационной кампании стали их реальными соучастниками, грубо нарушавшими законы при проведении процедур приватизации государственного имущества в своих интересах. Однако явно криминальный характер кампании массовой приватизации (органами прокуратуры ежегодно выявлялось от 3 до 5 тысяч нарушений законов о приватизации) никак не повлиял на политику руководивших этим процессом лиц и структур. Из 140 крупнейших отечественных предпринимателей 40 занимались ранее незаконным бизнесом, около 20% привлекались к уголовной ответственности [26].
Ныне хорошо известно, что наиболее значительные акции в сфере приватизации государственного имущества носили характер сговора должностных лиц и заинтересованных коммерческих структур и имели явно криминальный характер. Наиболее скандальные в этом роде аферы – приватизация ряда крупных предприятий нефтяной промышленности на так называемых залоговых аукционах, ведущих банков, акций крупнейших российских естественных монополий узкими группами влиятельных лиц, захват криминальными структурами многих портов и других локальных монополий, бесплатная передача организаторами «инвестиционных конкурсов» крупнейших промышленных предприятий своим подельникам, по которым затем «победителями» не выполнялись обязательства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71