Ягодин. Человек тридцать.
Генерал. Оружие есть?
Левшин (Ягодину). Тимофей, у тебя где пистолет?
Ягодин. Вот он.
Генерал. Не бери за дуло... черт! Конь, научи болванов, как надо держать оружие в руке. (Левшину.) У тебя есть револьвер?
Левшин. Не-ет, у меня нет!
Генерал. Что же, если мятежники придут, вы будете стрелять?
Левшин. Они не придут, ваше превосходительство... так это они: погорячились, и - прошло.
Генерал. А если придут?
Левшин. Обиделись они очень... по случаю закрытия завода... Некоторые детей имеют...
Генерал. Что ты мне поешь! Я спрашиваю - стрелять будешь?
Левшин. Да мы, ваше превосходительство, готовы... почему же не пострелять? Только не умеем мы. И - не из чего. Из ружей бы... Из пушек.
Генерал. Конь! Иди, научи их... Ступай туда, к реке...
Конь (угрюмо). Докладываю вашему превосходительству - ночь теперь. И произойдет возбуждение, если стрелять. Прилезет народ. А мне - как желаете.
Генерал. Отложить до завтра!
Левшин. А завтра все будет тихо. Завод откроют...
Генерал. Кто откроет?
Левшин. Захар Иванович. Он теперь насчет этого собеседует с рабочими...
Генерал. Черт! Я бы этот завод закрыл навсегда. Не свисти рано утром!..
Ягодин. Попозднее и нам бы лучше.
Генерал. А вас всех - уморить голодом! Не бунтуй!
Левшин. Да мы разве бунтуем?
Генерал. Молчать! Вы чего тут торчите? Вы должны ходить вдоль забора... и если кто полезет - стрелять... Я отвечаю!
Левшин. Идем, Тимофей! Пистолет-то захвати.
Генерал (вслед им). Пистолет!.. Ослы зеленые! Даже оружия не могут правильно назвать...
Пологий. Осмелюсь доложить вашему превосходительству - народ вообще грубый и зверский... Возьму свой случай: имея огород, собственноручно развожу в нем овощи...
Генерал. Да. Это похвально!
Пологий. Работаю по мере свободного времени...
Генерал. Все должны работать!
(Татьяна и Надя.)
Татьяна (издали). Зачем вы так кричите?
Генерал. Меня раздражают. (Пологому.) Ну?
Пологий. Но почти каждую ночь рабочие похищают плоды моих трудов...
Генерал. Воруют?
Пологий. Именно! Ищу защиты закона, но оный представлен здесь господином становым приставом, личностью, равнодушной к бедствиям населения...
Татьяна (Пологому). Послушайте, зачем вы говорите таким глупым языком?
Пологий (смущен). Я? Извините!.. Но я три года учился в гимназии и ежедневно читаю газету...
Татьяна (улыбаясь). Ах, вот что...
Надя. Вы очень смешной. Пологий!
Пологий. Если это вам приятно, я очень рад! Человек должен быть приятен...
Генерал. Вы рыбу удить любите?
Пологий. Не пробовал, ваше превосходительство!
Генерал (пожимая плечами). Странный ответ.
Татьяна. Чего не пробовали - удить или любить?
Пологий (сконфузился). Первое.
Татьяна. А второе?
Пологий. Второе пробовал.
Татьяна. Вы женаты?
Пологий. Только мечтаю об этом... Но, получая всего двадцать пять рублей в месяц (быстро идут Николай и Клеопатра) - не могу решиться.
Николай (обозлен). Нечто изумительное! Полный хаос!
Клеопатра. Как он смеет? Как он мог!..
Генерал. В чем дело?
Клеопатра (кричит). Ваш племянник - тряпка! Он согласился на все требования бунтовщиков... убийц моего мужа!
Надя (тихо). Но разве все они убийцы?
Клеопатра. Это глумление над трупом... и надо мной! Открыть завод в то время, когда еще не похоронен человек, которого мерзавцы убили именно за то, что он закрыл завод!
Надя. Но дядя боится, что они всё сожгут...
Клеопатра. Вы ребенок... и должны молчать.
Николай. А речь этого мальчишки!.. Явная проповедь социализма...
Клеопатра. Какой-то конторщик всем распоряжается, дает советы... осмелился сказать, что преступление было вызвано самим покойным!..
Николай (записывая что-то в записную книжку). Этот человек подозрителен,- он слишком умен для конторщика...
Татьяна. Вы говорите о Синцове?
Николай. Именно.
Клеопатра. Я чувствую, что мне как будто плюнули в лицо...
Пологий (Николаю). Позвольте заметить: читая газеты, господин Синцов всегда рассуждает о политике и очень пристрастно относится к властям...
Татьяна (Николаю). Вам это интересно слышать?
Николай (с вызовом). Да, интересно!.. Вы думаете меня смутить?
Татьяна. Я думаю, что господин Пологий лишний здесь...
Пологий (смущенно). Извините... я уйду! (Уходит спешно.)
Клеопатра. Он идет сюда... я не хочу, не могу его видеть! (Быстро уходит.)
Надя. Что такое творится?
Генерал. Я слишком стар для такой канители. Убивают, бунтуют!.. Пригласив меня к себе отдыхать, Захар должен был предвидеть... (Появляется Захар; взволнован, но доволен. Видит Николая, смущенно останавливается, поправляет очки.) Послушай, дорогой племянник... э... ты понимаешь свои поступки?
Захар. Подождите, дядя, минутку... Николай Васильевич!
Николай. Да-с...
Захар. Рабочие были так возбуждены... И боясь разгрома завода... я удовлетворил их требование не прекращать работ. А также насчет Дичкова... Я поставил им условие - выдать преступника, и они уже принялись искать его...
Николай (сухо). Они могли бы не беспокоиться об этом. Мы найдем убийцу без их помощи.
Захар. Мне кажется, лучше, если они сами... да...Завод мы решили открыть завтра с полудня...
Николай. Кто это - мы?
Захар. Я...
Николай. Ага... Благодарю за сообщение... Однако мне кажется, что после смерти брата его голос переходит ко мне и к его жене, и, если я не ошибаюсь, вы должны были посоветоваться с нами, а не решать вопроса единолично...
Захар. Но я вас приглашал! Синцов ходил за вами... вы отказались...
Николай. Согласитесь, что мне трудно в день смерти брата заниматься делами!
Захар. Но ведь вы были там, на заводе!
Николай. Да, был. Слушал речи... ну, что ж из этого?
Захар. Но поймите - покойный, оказывается, отправил в город телеграмму... он просил солдат. Ответ получен - солдаты придут завтра до полудня...
Генерал. Ага! Солдаты? Вот это так! Солдаты - это не шутка!
Николай. Мера разумная...
Захар. Не знаю! Придут солдаты... настроение рабочих повысится... И бог знает что может случиться, если не открыть завод! Мне кажется, я поступил разумно... возможность кровавого столкновения теперь исчезла...
Николай. У меня иной взгляд... Вы не должны были уступать этим... людям, хотя бы из уважения к памяти убитого...
Захар. Ах, боже мой... Но вы ничего не говорите о возможной трагедии!
Николай. Это меня не касается.
Захар. Ну да... но я-то? Ведь я должен буду жить с рабочими! И если прольется их кровь... Наконец, они могли разбить весь завод?
Николай. В это я не верю.
Генерал. Я тоже!
Захар (подавлен). Итак, вы осуждаете меня?
Николай. Да, осуждаю!
Захар (искренно). Зачем... зачем вражда? Я ведь хочу одного - избежать возможного... я нe хочу крови. Неужели неосуществимо мирное, разумное течение жизни? А вы смотрите на меня с ненавистью, рабочие - с недоверием... Я же хочу добра... только добра!
Генерал. Что такое - добро? Даже не слово, а буква... Глаголь, добро... А делай - дело... Как сказано, а?
Надя (со слезами). Молчи, дед! Дядя... успокойся... он не понимает!.. Ах, Николай Васильевич,- как вы не понимаете? Вы такой умный... почему вы не верите дяде?
Николай. Извините, Захар Иванович, я ухожу. Я не могу вести деловые разговоры с участием детей...
(Идет прочь.)
Захар. Вот видишь, Надя...
Надя (берет его за руку). Это ничего, ничего... Знаешь, главное, чтобы рабочие были довольны... их так много, их больше, чем нас!..
Захар. Подожди... я должен тебе сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16