Многие из этих учений включают практику и описания переживаний, превышающих первый привкус нирваны. В других своих работах Махаси-саядо подробно пишет о высших достижениях, охватывающих поглощенность, плоды нирваны, состояния отрешенности и особенно путь очищения после первого переживания нирваны. Подобным же образом ачааны Дхаммадаро и Джумньен, а также учителя традиции У Ба Кхина учат практике, которая содержит не только поглощенность и отрешенность, но также и работу с раскрывающимися чакрами, или центрами энергии внутри тела, как и использование энергий, света и светящихся сплетений, работу с «ниббана дхату», с передачей силы и тому подобными явлениями. Другие учителя культивируют прочие телесные и психические силы у продвинутых учеников. В большинстве своем представленные здесь учителя – это не только признанные мастера прозрения, которые в своих учениях делают упор на сущность буддийской мудрости, – они также известны как мастера поглощенности, культивирующие многообразные психические силы. Однако такие силы не есть мудрость; и эти учителя, как и вся данная книга, предпочитают учить таким способом, который наиболее прямо ведет к прозрению и освобождению.
Обычно учитель прямо приводит изучающего к пониманию этих высших уровней прозрения. Традиция тхеравады подчеркивает необходимость развития практики до глубокого переживания первого вкуса нирваны, после чего медитирующий нуждается лишь в немногих указаниях руководителя, чтобы продолжать практику до конечного освобождения, хотя зачастую на самую практику ему требуется гораздо больше времени. По мере очищения ума раскрывается блистающая и самосущая природа всех переживаний. Естественно обнаруживается дхарма, следуя основным принципам, кратко изложенным в самой первой беседе Будды о четырех благородных истинах. Когда поняты основные учения, все, что остается делать, – это проявлять настойчивость в осуществлении их на практике.
Несомненно, в странах тхеравады имеется множество других технических приемов и форм медитации, которые здесь не представлены, хотя в данной главе дается неплохой набор образцов. Стоит отметить и еще один аспект практики – аспект исцеления. В традиции тхеравады существует множество целительных систем – они являют собой или части стандартной системы медитации, или представляются результатами специального развития. Такие системы включают в себя разные средства; назовем лишь немногие из них. Это использование медитаций, сосредоточенных на отдельных частях тела, использование цветных огоньков по отношению к телу или к болезни, использование особых упражнений в сосредоточенной визуализации, использование трав и воды, особым образом собранных и обработанных монахами, окропление святой водой. В церемонии, исцеления, совершаемые монахами, входят также наложения рук и разного рода заклинания, обряды и ритуалы. Частью некоторых традиций исцеления оказываются также астрология и хиромантия. Будда подчеркивал, что для монахов важно проявлять заботу о больных; он весьма энергично выразил это предписание в следующих словах: «Те, кто заботятся о больном, друзья, заботятся о самом Будде». Фактически все учения и системы медитации, представленные в этой книге, имеют дело с исцелением. Некоторые из них заняты лечением особых болезней тела, но в большинстве своем они имеют своей задачей исцеление наших душевных страданий. Страдание, возникающее вследствие наших привязанностей и желаний, доступно излечению – таково величайшее и важнейшее провозвестие Будды.
Хинаяна, махаяна и другие «яна»
Исследуя все многообразие практических методов буддизма, изучающие часто задают вопросы относительно различных школ и традиций тех или иных стран; поэтому нередко буддизм описывают в понятиях «повозок»: хинаяна, или «меньшая повозка», махаяна, или «большая повозка», и ваджраяна, или «алмазная повозка». В какой мере учения тхеравады совпадают с этой схемой?
Деление на «яна» можно понять разными способами. Один из них состоит в том, что все «яна» относятся к историко-культурной эволюции буддизма; и в этой схеме термин «хинаяна» относится к ранним школам в Индии, развившимся в буддизм тхеравады, который мы находим на Цейлоне и в Юго-Восточной Азии. Термин «махаяна» относится к буддизму, развившемуся в культурах Китая, Кореи и императорской Японии, тогда как подход «ваджраяны» с особой отчетливостью обнаруживается в эволюции буддизма в Тибете и в Монголии.
Другой популярный способ понять разделение буддизма на разные «яна» основан на некотором неправильном представлении каждой традиции. С этой точки зрения, хинаяна, или меньшая повозка, считается ранними поучениями Будды, которые заняты низшими видами практики, ведущими к достижению ограниченного просветления. В хинаяне видят практику, при которой практикующий отделяет себя от других и достигает ограниченной свободы, не помогая никому другому. С другой стороны, махаяна – это большая повозка, основанная на более поздних поучениях Будды; она ведет к освобождению для себя и для всех других существ – это учение, основанное на великом сострадании. Наконец в школах ваджраяны видят школы, содержащие высочайшие учения Будды, при помощи которых человек преодолевает даже двойственность спасения всех существ, или освобождения и свободы. Такое неправильное понимание «яна» сопровождается отождествлением хинаяны с тхеравадой, махаяны – с дзэн и другими восточно-азиатскими школами, а ваджраяны – с тибетским буддизмом.
Но когда мы по-настоящему понимаем буддизм, нам становится ясно, что в каждой традиции присутствуют все три повозки, что сущность всей буддийской практики повсюду одинакова. Подлинное значение «яна» видят в описании естественной эволюции практики каждого индивида независимо от школы или культуры. Хинаяна относится к начальной стадии практики, когда практикующий прежде всего мотивирован эгоцентрическими желаниями; мы хотим положить конец страданию, или хотим добиться понимания, или хотим найти блаженство, или истину, или хотим стать просветленными; иными словами, практика начинается потому, что мы хотим чего-то для себя. Этот ограниченный подход оказывается естественной стартовой площадкой. Позднее, когда благодаря практике углубляется понимание, становится ясной истина пустоты «я». Не будучи более связанной иллюзией отдельного «я», практика становится махаяной. Автоматически возникает огромное сострадание, и практика основывается на бескорыстном намерении спасти все живые существа, потому что мы более не делаем различия между собой и другим человеком. Это большая повозка. Когда мы преступаем пределы эгоистической практики, когда ясно видим, что нет никакого «я», которое что-то приобретает, практика выполняется ради всех живых существ. Продолжающаяся практика автоматически переходит в наивысшую, недвойственную повозку, когда уничтожены даже различия между практикой и ее отсутствием. По мере того, как углубляется понимание пустоты, возрастает способность трансмутировать все ситуации и всю энергию в силы, используемые для освобождения. Наконец исчезает всякое желание освобождения, всякая иллюзия других существ, подлежащих освобождению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Обычно учитель прямо приводит изучающего к пониманию этих высших уровней прозрения. Традиция тхеравады подчеркивает необходимость развития практики до глубокого переживания первого вкуса нирваны, после чего медитирующий нуждается лишь в немногих указаниях руководителя, чтобы продолжать практику до конечного освобождения, хотя зачастую на самую практику ему требуется гораздо больше времени. По мере очищения ума раскрывается блистающая и самосущая природа всех переживаний. Естественно обнаруживается дхарма, следуя основным принципам, кратко изложенным в самой первой беседе Будды о четырех благородных истинах. Когда поняты основные учения, все, что остается делать, – это проявлять настойчивость в осуществлении их на практике.
Несомненно, в странах тхеравады имеется множество других технических приемов и форм медитации, которые здесь не представлены, хотя в данной главе дается неплохой набор образцов. Стоит отметить и еще один аспект практики – аспект исцеления. В традиции тхеравады существует множество целительных систем – они являют собой или части стандартной системы медитации, или представляются результатами специального развития. Такие системы включают в себя разные средства; назовем лишь немногие из них. Это использование медитаций, сосредоточенных на отдельных частях тела, использование цветных огоньков по отношению к телу или к болезни, использование особых упражнений в сосредоточенной визуализации, использование трав и воды, особым образом собранных и обработанных монахами, окропление святой водой. В церемонии, исцеления, совершаемые монахами, входят также наложения рук и разного рода заклинания, обряды и ритуалы. Частью некоторых традиций исцеления оказываются также астрология и хиромантия. Будда подчеркивал, что для монахов важно проявлять заботу о больных; он весьма энергично выразил это предписание в следующих словах: «Те, кто заботятся о больном, друзья, заботятся о самом Будде». Фактически все учения и системы медитации, представленные в этой книге, имеют дело с исцелением. Некоторые из них заняты лечением особых болезней тела, но в большинстве своем они имеют своей задачей исцеление наших душевных страданий. Страдание, возникающее вследствие наших привязанностей и желаний, доступно излечению – таково величайшее и важнейшее провозвестие Будды.
Хинаяна, махаяна и другие «яна»
Исследуя все многообразие практических методов буддизма, изучающие часто задают вопросы относительно различных школ и традиций тех или иных стран; поэтому нередко буддизм описывают в понятиях «повозок»: хинаяна, или «меньшая повозка», махаяна, или «большая повозка», и ваджраяна, или «алмазная повозка». В какой мере учения тхеравады совпадают с этой схемой?
Деление на «яна» можно понять разными способами. Один из них состоит в том, что все «яна» относятся к историко-культурной эволюции буддизма; и в этой схеме термин «хинаяна» относится к ранним школам в Индии, развившимся в буддизм тхеравады, который мы находим на Цейлоне и в Юго-Восточной Азии. Термин «махаяна» относится к буддизму, развившемуся в культурах Китая, Кореи и императорской Японии, тогда как подход «ваджраяны» с особой отчетливостью обнаруживается в эволюции буддизма в Тибете и в Монголии.
Другой популярный способ понять разделение буддизма на разные «яна» основан на некотором неправильном представлении каждой традиции. С этой точки зрения, хинаяна, или меньшая повозка, считается ранними поучениями Будды, которые заняты низшими видами практики, ведущими к достижению ограниченного просветления. В хинаяне видят практику, при которой практикующий отделяет себя от других и достигает ограниченной свободы, не помогая никому другому. С другой стороны, махаяна – это большая повозка, основанная на более поздних поучениях Будды; она ведет к освобождению для себя и для всех других существ – это учение, основанное на великом сострадании. Наконец в школах ваджраяны видят школы, содержащие высочайшие учения Будды, при помощи которых человек преодолевает даже двойственность спасения всех существ, или освобождения и свободы. Такое неправильное понимание «яна» сопровождается отождествлением хинаяны с тхеравадой, махаяны – с дзэн и другими восточно-азиатскими школами, а ваджраяны – с тибетским буддизмом.
Но когда мы по-настоящему понимаем буддизм, нам становится ясно, что в каждой традиции присутствуют все три повозки, что сущность всей буддийской практики повсюду одинакова. Подлинное значение «яна» видят в описании естественной эволюции практики каждого индивида независимо от школы или культуры. Хинаяна относится к начальной стадии практики, когда практикующий прежде всего мотивирован эгоцентрическими желаниями; мы хотим положить конец страданию, или хотим добиться понимания, или хотим найти блаженство, или истину, или хотим стать просветленными; иными словами, практика начинается потому, что мы хотим чего-то для себя. Этот ограниченный подход оказывается естественной стартовой площадкой. Позднее, когда благодаря практике углубляется понимание, становится ясной истина пустоты «я». Не будучи более связанной иллюзией отдельного «я», практика становится махаяной. Автоматически возникает огромное сострадание, и практика основывается на бескорыстном намерении спасти все живые существа, потому что мы более не делаем различия между собой и другим человеком. Это большая повозка. Когда мы преступаем пределы эгоистической практики, когда ясно видим, что нет никакого «я», которое что-то приобретает, практика выполняется ради всех живых существ. Продолжающаяся практика автоматически переходит в наивысшую, недвойственную повозку, когда уничтожены даже различия между практикой и ее отсутствием. По мере того, как углубляется понимание пустоты, возрастает способность трансмутировать все ситуации и всю энергию в силы, используемые для освобождения. Наконец исчезает всякое желание освобождения, всякая иллюзия других существ, подлежащих освобождению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105