!
Юля горестно вздохнула, подняла на него влажные глаза.
- Ну чего ты злишься? Подождем, вот приедет мать, я с то бой за все и рассчитаюсь.
Если приедет, если захочет разговаривать с нею, если сог ласится помочь... Но об этом думать не хотелось.
- У меня бабки кончаются. Приедет - рассчитаешься, это са мо собой. А пока - иди работай. Завтра отведу тебя на Курский. Ты телка видная, без дела не останешься.
- Я же сказала тебе - не пойду.
- Пойдешь! Ты мне эти пять тысяч за месяц приволокешь!
- Не пойду!
- Заткнись! Баллончика у тебя уже нету, я выбросил, так что не вякай, а то в морду получишь, - он схватил её за куртку, притянул к себе. Резкий запах табачного дыма и перегара заста вил Юлю испуганно отшатнуться. Боишься? Да нет, фотку твою портить нельзя, это теперь товар.
- Пусти меня! - Юля попыталась оттолкнуть его.
Но Колготин крепко вцепился своими узловатыми пальцами с черными ногтями в грудь.
- Я же сказал: не рыпайся! Богатая мамаша обрадуется, ког да узнает, что её дочка и сама неплохо зашибает на Курском, - он мрачно ухмыльнулся. Труженица!
- Да пусти же ты, дрянь такая! - закричала Юля.
Хлесткая пощечина обожгла её щеку. Колготин криво усмех нулся:
- Теперь буду разговаривать с тобой так. Поняла? И заткни свою пасть!
- Я... я тебя зарежу ночью!
- Ни хрена ты не сделаешь, пугаешь только. Я давно это по нял. Будешь приводить по десять мужиков в день ко мне на хату, классно заживем! - он ткнул её кулаком в живот.
От боли потемнело в глазах, от ярости замутилось сознание. Юля дернулась изо всех сил, потом ударила Колготина коленкой в пах. Грязные пальцы на её груди разжались, и Юля, спотыкаясь, побежала прочь.
- Падла!.. - простонал Колготин. - Я тебя... урою!
Зажимая пятерней ушибленное место, он, согнувшись, побе жал следом за Юлей.
18
Лаврентьев распахнул дверь и остановился на тротуаре, гля дя на сумрачное, пустое здание.
- Хорошая была фирма... - пробормотал он с усмешкой.
И направился к своей машине, у которой, скрестив на гру ди руки, стоял его телохранитель Сергей. Даже не телохранитель, а один из давних приятелей, который в экстремальной ситуации отлично умел работать руками и ногами. А вот работать головой не умел и не хотел, поэтому предпочитал сопровождать Вадима, когда это было нужно. Каждому свое.
- Ну что, Вадик? - спросил Сергей.
- Хорошая была фирма, - повторил Вадим.
- Это я уже понял. Невооруженным глазом видно - кранты им. Тут одна девочка к ним рвалась, обалденно красивая. А мордово рот у дверей не пустил. Так и ушла, бедненькая, ни с чем, и в переулке темном исчезла навсегда... Если таких девчонок посы лают - труба дело.
- Что поделаешь, если у них идиосинкразия к собственным вкладчикам, пожал плечами Лаврентьев.
- Идио... что?
- Болезненная чувствительность к людям, которые когда-то отдали им свои деньги, а теперь пытаются вернуть их обратно.
- Это точно. А чего хотел Омельченко?
- Чего хочет фирма, в которой один начальник и два охран ника? вопросом на вопрос ответил Лаврентьев.
- Бабки?
- Ну конечно.
- Ты, понятное дело, послал его, он сказал: извините, Ва дим Павлович, я больше не буду. Или обиделся? Воевать с нами собирается?
- Не извинился, но и не обиделся. Такое впечатление, что ему просто нужно было поговорить со мной или с Мишкой. Может, скучно мужику торчать тут, решил немного поразвлечься? Не знаю. Ну, ладно, пора двигать домой. У тебя тут все нормально?
- Бомбу в твою "Вольвочку" не подложили, это я гарантирую.
- И за это спасибо, - Лаврентьев сел в машину, включил за жигание. Поезжай домой, Серега, я сам доберусь.
Сергей озабоченно почесал затылок.
- После таких разговоров может быть всякое. Лучше, если я тебя провожу до двери квартиры.
- Отстань, Серега. Все нормально, - Вадим пожал Сергею ру ку и резко захлопнул дверцу.
Сергей усмехнулся, глядя вслед удаляющейся темно-синей "Вольво", покачал головой и неспеша направился к своей красной "семерке", стоящей за углом в переулке.
Лаврентьев неторопливо вел машину по сретенским переулкам, выбираясь к Садовому кольцу. Он уже забыл о разговоре с Омель ченко и теперь думал, чем занять свободный вечер. Прежде всего
- кем занять. Вариантов было несколько. После недолгих колеба ний Вадим взял трубку радиотелефона, набрал номер Института Вишневского. Дней десять он не виделся с Людой, все некогда бы ло. Наверное, обижается.
Третий год они вместе, Люда уже не раз намекала, что пора бы узаконить их отношения, и сам Вадим долго думал над этим. Но так и не пришел к твердому убеждению, что ему это необходимо. Казалось бы - чего ещё искать? Красивая, молодая, страстная, умелая в постели женщина любит его, и он её вроде бы - тоже. Во всяком случае, лучше её он так никого и не встретил. С нею ря дом он чувствовал себя замечательно... часа два, три, самое большее - пять. А потом Люда начинала раздражать его. Своими суждениями, прагматичностью, излишней самоуверенностью, ещё черт его знает, чем. И тогда при одной мысли, что это будет повторяться каждый день, Вадиму становилось не по себе.
Иногда они ссорились, даже орали друг на дружку, но прохо дил день-другой, и ему снова хотелось увидеть её, услышать, по чувствовать.
Странная привязанность. Или он такой странный?
- Але, Валентина Петровна? - сказал он в трубку, услышав знакомый женский голос. - Ну да, я. А где там Люда? Можно её к телефону позвать? Вышла? Да нет, не нужно искать, все нормаль но. Пожалуйста, передайте, что я звонил. Пусть не спешит домой, минут через десять перезвоню. Спасибо. Всего вам доброго, Ва лентина Петровна.
Вадим бросил радиотелефон на сиденье и вдруг увидел, как с тротуара наперерез его машине рванулась девушка в джинсах и го лубой куртке. Он резко затормозил. Скорость была небольшой, но дорога скользкая. Машина пошла юзом и, уже останавливаясь, бод нула правой стороной бампера девушку, отбросив её на острые края разбитого бордюра.
Испуганный крик разорвал тишину пустынного переулка.
- Куда же ты лезешь, черт побери! - крикнул Лаврентьев, в сердцах стукнув кулаком по рулевому колесу.
Он выскочил из машины, бросился к девушке, лежащей на тро туаре. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, в кото рых застыл животный страх. Лицо её исказилось от боли, обе ла дони зажимали рану на левом бедре.
- Ты что, свихнулась?! - заорал Лаврентьев, но увидев, как сквозь тонкие, трясущиеся пальцы проступает кровь, закусил гу бу, склонился над девушкой. - Сильно болит? Нога цела? Ну-ка, пошевели ею.
Слезы покатились по бледной щеке девчонки.
- Ну-ну, успокойся, все будет нормально. Слышишь? Я сейчас что-нибудь придумаю. Потерпи...
- Ах ты козел! - услышал он за спиной хриплый голос. - Ты мне телку испортил! Калекой сделал, падла!
Лаврентьев резко выпрямился, обернулся. У его машины, сжи мая кулаки, стоял крепкий мужик в черном пальто и красной лыж ной шапочке. В глазах его горела нескрываемая ненависть.
- Что значит - испортил? - нахмурился Лаврентьев. - Она сама бросилась под колеса, я сделал все, что мог, но на скользкой дороге сразу не остановишься.
- Короче так, - с угрозой сказал мужик. - Она теперь не мо жет работать, а я потерял из-за этого кучу бабок. Гони тысячу баксов, и мы в расчете.
- О баксах потом поговорим, сейчас помоги мне, нужно пос мотреть, нет ли перелома, - сказал Вадим, стараясь не обращать внимания на его тон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90