— Не может быть! — Порин хотел придать своему голосу холодную уравновешенность, но его всего трясло от злости. — Это было бы неслыханным событием. Нам просто чудится. Нервы обострились от тишины, и ничего больше. Скорее всего, это кто-то из служителей Мемориала…
— В среду после захода солнца? — резко сказал Caнат. — Это так же противозаконно, как вторжение ласинукских ящеров, и еще более неправдоподобно. Мой долг хранителя Пламени — узнать, в чем там дело.
Он уже собирался шагнуть к скрывающимся в тени дверям, когда Порин схватил его за руку.
— Не стоит, Филипп. Повременим до рассвета. Одному, может, даже не удастся рассказать, что там произошло. Да и что ты сможешь сделать, если обнаружишь, что ласинуки вторглись в Мемориал? Если ты…
Но Санат не стал слушать дальше.
Резким движением он вырвал руку из бессильной хватки спутника.
— Оставайтесь здесь. Пламя необходимо охранять! Я скоро вернусь.
Почти мгновенно проскочив половину просторного, мощенного мрамором зала, Санат осторожно приблизился к стеклянной пластине двери, выходящей на темную спиральную лестницу, ведущую в кромешный мрак, к покинутым помещениям башни.
Скинув сандалии, Санат стал красться по ступеням, кинув прощальный взгляд на мягкое свечение Пламени и застывшего возле него испуганного человека.
Два ласинука стояли в жемчужном свете атомолампы.
— Древнее и унылое местечко, — заметил Трег Бан Сола, его наручная камера трижды щелкнула. — Сбрось-ка несколько книг с полок. Они послужат дополнительным фоном.
— Думаешь, стоит? — спросил Кор Вен Хаста. — Эти земные мартышки могут всполошиться.
— Действуй! — холодно раздалось в ответ. — Чем они способны помешать? Иди-ка сюда, присаживайся. — Он бросил взгляд на часы. — Все равно предстоит получить по пятьдесят кредитов за каждую минуту, что мы здесь пробудем, так почему бы немного не передохнуть?
— Пират Фор — болван. С чего он решил, что мы не сможем выиграть пари?
— Я думаю, — сказал Бан Сола, — он слышал про того солдата, которого в прошлом году разорвали в клочья, когда он попытался ограбить земной музей. Мартышкам это не нравится, хотя лоаризм отвратительно богат, клянусь Вегой! Людишек, конечно, призвали к порядку, но солдат-то мертв. Во всяком случае. Пират Фор не знает, что по средам Мемориал пуст. Так что это обойдется ему в немалую сумму.
— Пятьдесят кредитов за минуту. Семь минут уже прошло.
— Триста пятьдесят кредитов. Садись. Сыграем в картишки, а наши денежки пусть накапливаются.
Трег Бан Сола достал потрепанную колоду карт из подсумка, который, будучи типично и несомненно ласинукским, носил, тем не менее, безошибочные следы земного происхождения.
— Поставь атомолампу на стол, я сяду между ней и окном, повелительно распорядился он, сдавая карты. — Ручаюсь, ни одному ласинуку еще не приходилось играть в такой атмосфере. Что ж, удовольствие от игры только усилится.
Кор Вен Хаста уселся, но тут же вскочил.
— Ты ничего не слышал?
Он вглядывался в тени по ту сторону открытой двери.
— Нет. — Бан Сола нахмурился, продолжая сдавать. — Ты, случаем, не боишься, а?
— Ясное дело, нет. Но знаешь, если они застукают нас в этой проклятой башне, то удовольствия будет мало.
— Не застукают. Ты уже от теней дергаешься. — Бан Сола кончил сдавать.
— Знаешь, — заметил Вен Хаста, — будет не особенно приятно, если об этом пронюхает вице-король. — Он проглядел полученные карты. — Могу представить, как из политических соображений ему придется извиняться перед лоаристскими вожаками. Значит, опять на Сириус, где я служил до того, как меня сменили, и все из-за этих подонков.
— Верно, подонков, — кивнул Бан Сола. — Плодятся, как мухи, и бросаются друг на друга, точно свихнувшиеся быки. Взгляни только на этих тварей! — Он бросил карты рубашкой вверх и рассудительно заговорил: — Взгляни на них, я имею в виду — по-научному и беспристрастно. Что они такое? Всего лишь млекопитающие, каким-то образом научившиеся мыслить. Всего-навсего млекопитающие, и ничего больше.
— Знаю. Ты уже был хоть на одной планете людей?
— Побываю, и очень скоро, — ухмыльнулся Бан Сола.
— В отпуск поедешь? — выразил вежливое изумление Вен Хаста.
— В отпуск, клянусь чешуей! На своем кораблике под гром орудий.
— Ты о чем? — Глаза Вен Хаста неожиданно засверкали.
Бан Сола таинственно осклабился.
— Считается, что об этом не следует знать даже нам, офицерам, но ты же знаешь, как просачиваются новости.
— В курсе, — кивнул Вен Хаста.
Оба невольно перешли на шепот.
— Ладно. Все готово ко Второму Наступлению. Оно может начаться вот-вот, с минуты на минуту.
— Не может быть!
— Факт! И начнем мы прямо отсюда. Клянусь Вегой, во дворце вице-короля ни о чем больше не шепчутся. Некоторые офицеры даже устроили тотализатор насчет точной даты первого выступления. Я сам поставил сотню кредитов из расчета двадцать к одному. Мне, правда, досталась ближайшая неделя. Можешь тоже вложить сотню при пятидесяти к одному, если у тебя хватит нервов подобрать верный день.
— Но почему отсюда, с этих задворок Галактики?
— Стратегия разработана на Родине, — Бан Сола подался вперед. — В нашем теперешнем положении мы оказались лицом к лицу с несколькими серьезными противниками, которые беспомощны, пока разобщены. Если мы сумеем сохранить такое положение, то раздавим их поодиночке. При обычных условиях планеты людей скорее перегрызут собственную глотку, чем станут сотрудничать друг с другом.
Вен Хаста кивнул в знак согласия.
— Вот вам типичное поведение млекопитающих. Природа, должно быть, здорово веселилась, когда наградила мозгом обезьяну.
— Но Земля имеет особое значение. Она центр лоаризма, поскольку именно здесь зародилось человечество. Она — аналог нашей собственной системы Веги.
— Ты в самом деле так думаешь? Быть того не может! Чтобы в этом крохотном, затерянном миришке…
— Так утверждают они. Сам я здесь недавно, поэтому не знаю. Но как бы там ни было, если мы уничтожим Землю, то уничтожим лоаризм, центр которого находится здесь. Историки говорят, что именно лоаризм сумел сплотить против нас человечьи миры в конце Первого Наступления. Не станет лоаризма — исчезнет последняя опасность объединения врага, и наша победа значительно упростится.
— Дьявольски ловко! И что нам предстоит делать?
— Значит, так. Говорят, что оставшиеся люди будут выселены с Земли и разбросаны по разным покоренным мирам, после чего нам остается только стереть с лица Земли все, что еще пованивает млекопитающими, и полностью превратить ее в ласинукский мир.
— И когда?..
— Пока не знаем, отсюда и тотализатор. Но никто не заключал пари на срок, отстоящий более чем на два года.
— Слава Веге! Ставлю два к одному, что изрешечу земной крейсер раньше тебя, когда придет наше время.
— Согласен! — воскликнул Бан Сола. — Ставлю пятьдесят кредитов.
Поднявшись, они обменялись рукопожатиями в знак заключения сделки. Вен Хаста бросил взгляд на часы.
— Еще минутка — и нам нащелкает тысячу кредиток. Бедняга Пират Фор! Вот повздыхает! Ну, пошли. Ждать дольше — это уже вымогательство.
Послышался негромкий смех. Оба ласинука направились к выходу, сопровождаемые шелестом длинных плащей. Они не обратили внимания на несколько более темную тень среди других теней, припавшую к стене на верхней площадке лестницы, хотя чуть было не задели ее, проходя мимо, не ощутили нацеленных на них горящих глаз, когда стали бесшумно спускаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14