Ей было не по себе. Она вцепилась в ручку кресла в виде львиной лапы и собрала все свое мужество.
Ее отчим появился в дверях и замер. Он все еще сжимал в руках салфетку: видно было, что его подняли из-за стола. Он вытер рот и швырнул салфетку мажордому, маячившему за его спиной. Кивком головы отослав слугу, дон Эстебан вошел в комнату:
— Какая встреча! Глазам своим не верю. Как это ты умудрилась добраться сюда?
— По морю, конечно, как и вы.
— Я поражен.
— Еще бы. Для вас было бы гораздо лучше, если бы я благополучно оставалась в Испании или скоропостижно умерла.
— Неблагодарная! Да как тебе в голову пришло такое.
Похоже, он говорил не думая, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями.
— Неужели я не права? Я ведь слышала, как вы отдали приказ убить меня.
— Должно быть, тебе показалось, — напыщенно произнес он, изо всех, сил пытаясь сохранить достоинство. — Ты ведь доченька моей любимой покойной супруги. Я всего лишь хотел, чтобы во время моего отсутствия ты находилась в безопасности, в монастыре. Наверное, то, что тебя похитил этот бандит Эль-Леон, так сильно потрясло тебя, что вызвало помрачение рассудка. Да, кстати, а где он сейчас? Как тебе удалось освободиться?
— С моим рассудком все в полном порядке, уверяю вас, — сказала Пилар. — А что касается Эль-Леона, то мне нечего сказать о нем. Лучше давайте поговорим об имуществе моей матери, которое вы присвоили.
— Лживая тварь, так-то ты платишь мне за заботу о тебе! Ты ранишь меня в самое сердце. Впрочем, я ничуть не удивлен. Ты упрямая, бесстыжая девка, да к тому же еще и похотливая. Я не забыл, как ты пыталась совратить моего слугу Карлоса. Мне бы следовало бросить тебя на произвол судьбы, но я питал нежную любовь к твоей матери и только поэтому проявил милосердие и позволил тебе жить в моем доме. И ты должна была беспрекословно выполнять мои требования и подчиняться моим желаниям.
У Пилар мурашки пробежали по коже, но она постаралась взять себя в руки. С сарказмом в голосе она заметила:
— Вы всегда отличались необыкновенной любовью к ближним. Но я не была приживалкой в вашем доме, потому что на самом деле он мой. И я требую то, что принадлежит мне по праву.
— Ага. — Он несколько раз переступил своими коротенькими толстыми ножками, затем взглянул на нее: — Ты приехала сюда одна?
— Разве я похожа на сумасшедшую?
— Тогда с кем и где твои спутники?
— А вот это не ваше дело. Вы отдаете мне сейчас то, что присвоили. В противном случае я отправляюсь к губернатору и сообщаю ему, что вы за человек. Губернатор — я это знаю — ревностный слуга отечества, во всем следующий букве закона. Ему не понравится то, что он узнает о ваших темных делишках, которые вы провернули в Испании, прежде чем приехать сюда.
— Да он тебя и слушать не станет. Во-первых, ты женщина, а во-вторых, ты опорочила свое имя, побывав в обществе известного бандита. Все, что требуется от меня, — довести этот факт до сведения окружающих.
Еще совсем недавно сознание того, как опасен этот самоуверенный господин, могло заставить ее отступить. Но сейчас она вспомнила о матери и тетке, о том, какую страшную смерть они приняли, и ничуть не испугалась.
— Может быть, вы правы, а может быть, и нет, — сказала она. — Я не прочь это проверить. Сомневаюсь, что вы в самом деле приведете свою угрозу в исполнение. Ваше слабое место — присутствие в этом доме брата Эль-Леона.
Дон Эстебан улыбнулся, показав при этом все свои зубы.
— Этот юнец задолжал мне, а потом отказался платить по векселю. Так что теперь он отрабатывает свой долг.
— О каком долге вы говорите? О том, за который обычно платят кровью?
Улыбка дона Эстебана как-то сразу погасла, а лицо покрылось мертвенной бледностью.
— Да что ты знаешь о том, какие нечеловеческие страдания причинили моей семье эти сукины дети, Карранса. Их всех нужно уничтожить, все их проклятое отродье, иначе моей душе не будет покоя.
— Уничтожить… — эхом отозвалась она. — Но разве не Вы первый заставили их семью испытать боль и унижения? И вам это доставляло дьявольское наслаждение, как и то, что вы сейчас делаете с Висенте.
— Думаю, я имею на это право. Но ты что-то уж слишком обеспокоена судьбой младшего Каррансы.
Откуда-то из задней половины дома донесся звук глухого удара. Она не обратила на это внимания.
— Разве? — сказала она спокойно. — Может быть, я чувствую себя виноватой в том, что бедняга оказался здесь. Ведь он все еще здесь, правда?
— Естественно. Он не такой ловкий, как его брат, и освободиться ему пока не удалось.
Где-то рядом, скорее всего в столовой, раздался сдавленный вскрик, затем послышался грохот. Пилар поспешно шагнула вперед, схватила отчима за руку и заговорила нарочито громко:
— К черту Висенте! Мне нужно мое приданое. Мне не прожить без него. Вы не оставили мне ни гроша, ничего из того, что принадлежало мне по праву. У меня ничего нет! Я требую свою долю. И я получу ее или буду преследовать вас до последнего вашего вздоха.
Злобно взглянув на Пилар, Эстебан оттолкнул ее и бросился к двери.
— Альфонсо! — позвал он мажордома. — Что там за шум?
Ответа не последовало. Дон Эстебан повернулся к Пилар.
— Это Эль-Леон, ведь правда? Вы с ним сговорились. Он явился за своим братцем. Это он, я точно знаю.
Она должна была отвлечь его, задержать, хоть ненадолго.
— Какое мне дело до Висенте? — быстро сказала она. — Или до Эль-Леона, если на то пошло. Мне нужно мое золото. Где оно? Где вы его прячете?
Лицо отчима исказилось от бешенства.
— Ты не получишь от меня ни песо, ни ливра, ни пиастра. Мы могли бы неплохо поладить, если бы ты вела себя как следует и знала свое место. Но ты бросила мне вызов. Ты связалась с этим бандитом и его шайкой убийц и шлюх. Ну, так и оставайся с ними. Ты этого заслуживаешь.
Ее губы искривились в усмешке.
— Действительно, я приехала сюда с Эль-Леоном. Более того, это он послал меня сюда. Мне нечего терять, и выбора у меня нет. Вы уже убедились в этом. Я нашла свое место под солнцем. А как насчет вас? В каком уголке нашей огромной земли найдется место для такого негодяя и убийцы, как вы?
Дон Эстебан грязно выругался. Звуки, доносившиеся из соседней комнаты, внезапно стихли. Похоже, там теперь шла рукопашная схватка. Дико взглянув на падчерицу, дон Эстебан рванулся прочь от нее.
Он не успел добежать до двери, как наткнулся на острие шпаги Рефухио. Тот, словно из-под земли, появился в дверном проеме.
— Я просто в отчаянии, что прервал вашу милую беседу, — сказал он. Его серые глаза отливали стальным блеском. — Но я бы тоже хотел задать вам парочку вопросов относительно золота.
Кровь прилила к щекам дона Эстебана. Он не мигая смотрел на клинок, щекотавший его под подбородком, и старался держаться прямо, насколько ему позволяло его брюшко.
— Как тебе удалось?..
— Очень просто. Неплохой сюрпризец, правда?
— Я буду звать на помощь.
— Не будешь, — отрывисто бросил Рефухио. — Потому что прежде, чем ты издашь хоть один звук, я перережу тебе глотку.
Дон Эстебан с усилием сглотнул.
— Ты раньше никогда не убивал безоружных. Я слышал, ты даже гордился этим.
— С каких это пор тебя интересуют досужие сплетни? — Клинок шпаги даже не шелохнулся.
— Если… если тебе нужен Висенте, забирай его и проваливай.
— Ты разрешаешь? Вбт спасибо! Но я уже освободил его. Мои люди сейчас снимают с него кандалы и вяжут по рукам и ногам твоих слуг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Ее отчим появился в дверях и замер. Он все еще сжимал в руках салфетку: видно было, что его подняли из-за стола. Он вытер рот и швырнул салфетку мажордому, маячившему за его спиной. Кивком головы отослав слугу, дон Эстебан вошел в комнату:
— Какая встреча! Глазам своим не верю. Как это ты умудрилась добраться сюда?
— По морю, конечно, как и вы.
— Я поражен.
— Еще бы. Для вас было бы гораздо лучше, если бы я благополучно оставалась в Испании или скоропостижно умерла.
— Неблагодарная! Да как тебе в голову пришло такое.
Похоже, он говорил не думая, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями.
— Неужели я не права? Я ведь слышала, как вы отдали приказ убить меня.
— Должно быть, тебе показалось, — напыщенно произнес он, изо всех, сил пытаясь сохранить достоинство. — Ты ведь доченька моей любимой покойной супруги. Я всего лишь хотел, чтобы во время моего отсутствия ты находилась в безопасности, в монастыре. Наверное, то, что тебя похитил этот бандит Эль-Леон, так сильно потрясло тебя, что вызвало помрачение рассудка. Да, кстати, а где он сейчас? Как тебе удалось освободиться?
— С моим рассудком все в полном порядке, уверяю вас, — сказала Пилар. — А что касается Эль-Леона, то мне нечего сказать о нем. Лучше давайте поговорим об имуществе моей матери, которое вы присвоили.
— Лживая тварь, так-то ты платишь мне за заботу о тебе! Ты ранишь меня в самое сердце. Впрочем, я ничуть не удивлен. Ты упрямая, бесстыжая девка, да к тому же еще и похотливая. Я не забыл, как ты пыталась совратить моего слугу Карлоса. Мне бы следовало бросить тебя на произвол судьбы, но я питал нежную любовь к твоей матери и только поэтому проявил милосердие и позволил тебе жить в моем доме. И ты должна была беспрекословно выполнять мои требования и подчиняться моим желаниям.
У Пилар мурашки пробежали по коже, но она постаралась взять себя в руки. С сарказмом в голосе она заметила:
— Вы всегда отличались необыкновенной любовью к ближним. Но я не была приживалкой в вашем доме, потому что на самом деле он мой. И я требую то, что принадлежит мне по праву.
— Ага. — Он несколько раз переступил своими коротенькими толстыми ножками, затем взглянул на нее: — Ты приехала сюда одна?
— Разве я похожа на сумасшедшую?
— Тогда с кем и где твои спутники?
— А вот это не ваше дело. Вы отдаете мне сейчас то, что присвоили. В противном случае я отправляюсь к губернатору и сообщаю ему, что вы за человек. Губернатор — я это знаю — ревностный слуга отечества, во всем следующий букве закона. Ему не понравится то, что он узнает о ваших темных делишках, которые вы провернули в Испании, прежде чем приехать сюда.
— Да он тебя и слушать не станет. Во-первых, ты женщина, а во-вторых, ты опорочила свое имя, побывав в обществе известного бандита. Все, что требуется от меня, — довести этот факт до сведения окружающих.
Еще совсем недавно сознание того, как опасен этот самоуверенный господин, могло заставить ее отступить. Но сейчас она вспомнила о матери и тетке, о том, какую страшную смерть они приняли, и ничуть не испугалась.
— Может быть, вы правы, а может быть, и нет, — сказала она. — Я не прочь это проверить. Сомневаюсь, что вы в самом деле приведете свою угрозу в исполнение. Ваше слабое место — присутствие в этом доме брата Эль-Леона.
Дон Эстебан улыбнулся, показав при этом все свои зубы.
— Этот юнец задолжал мне, а потом отказался платить по векселю. Так что теперь он отрабатывает свой долг.
— О каком долге вы говорите? О том, за который обычно платят кровью?
Улыбка дона Эстебана как-то сразу погасла, а лицо покрылось мертвенной бледностью.
— Да что ты знаешь о том, какие нечеловеческие страдания причинили моей семье эти сукины дети, Карранса. Их всех нужно уничтожить, все их проклятое отродье, иначе моей душе не будет покоя.
— Уничтожить… — эхом отозвалась она. — Но разве не Вы первый заставили их семью испытать боль и унижения? И вам это доставляло дьявольское наслаждение, как и то, что вы сейчас делаете с Висенте.
— Думаю, я имею на это право. Но ты что-то уж слишком обеспокоена судьбой младшего Каррансы.
Откуда-то из задней половины дома донесся звук глухого удара. Она не обратила на это внимания.
— Разве? — сказала она спокойно. — Может быть, я чувствую себя виноватой в том, что бедняга оказался здесь. Ведь он все еще здесь, правда?
— Естественно. Он не такой ловкий, как его брат, и освободиться ему пока не удалось.
Где-то рядом, скорее всего в столовой, раздался сдавленный вскрик, затем послышался грохот. Пилар поспешно шагнула вперед, схватила отчима за руку и заговорила нарочито громко:
— К черту Висенте! Мне нужно мое приданое. Мне не прожить без него. Вы не оставили мне ни гроша, ничего из того, что принадлежало мне по праву. У меня ничего нет! Я требую свою долю. И я получу ее или буду преследовать вас до последнего вашего вздоха.
Злобно взглянув на Пилар, Эстебан оттолкнул ее и бросился к двери.
— Альфонсо! — позвал он мажордома. — Что там за шум?
Ответа не последовало. Дон Эстебан повернулся к Пилар.
— Это Эль-Леон, ведь правда? Вы с ним сговорились. Он явился за своим братцем. Это он, я точно знаю.
Она должна была отвлечь его, задержать, хоть ненадолго.
— Какое мне дело до Висенте? — быстро сказала она. — Или до Эль-Леона, если на то пошло. Мне нужно мое золото. Где оно? Где вы его прячете?
Лицо отчима исказилось от бешенства.
— Ты не получишь от меня ни песо, ни ливра, ни пиастра. Мы могли бы неплохо поладить, если бы ты вела себя как следует и знала свое место. Но ты бросила мне вызов. Ты связалась с этим бандитом и его шайкой убийц и шлюх. Ну, так и оставайся с ними. Ты этого заслуживаешь.
Ее губы искривились в усмешке.
— Действительно, я приехала сюда с Эль-Леоном. Более того, это он послал меня сюда. Мне нечего терять, и выбора у меня нет. Вы уже убедились в этом. Я нашла свое место под солнцем. А как насчет вас? В каком уголке нашей огромной земли найдется место для такого негодяя и убийцы, как вы?
Дон Эстебан грязно выругался. Звуки, доносившиеся из соседней комнаты, внезапно стихли. Похоже, там теперь шла рукопашная схватка. Дико взглянув на падчерицу, дон Эстебан рванулся прочь от нее.
Он не успел добежать до двери, как наткнулся на острие шпаги Рефухио. Тот, словно из-под земли, появился в дверном проеме.
— Я просто в отчаянии, что прервал вашу милую беседу, — сказал он. Его серые глаза отливали стальным блеском. — Но я бы тоже хотел задать вам парочку вопросов относительно золота.
Кровь прилила к щекам дона Эстебана. Он не мигая смотрел на клинок, щекотавший его под подбородком, и старался держаться прямо, насколько ему позволяло его брюшко.
— Как тебе удалось?..
— Очень просто. Неплохой сюрпризец, правда?
— Я буду звать на помощь.
— Не будешь, — отрывисто бросил Рефухио. — Потому что прежде, чем ты издашь хоть один звук, я перережу тебе глотку.
Дон Эстебан с усилием сглотнул.
— Ты раньше никогда не убивал безоружных. Я слышал, ты даже гордился этим.
— С каких это пор тебя интересуют досужие сплетни? — Клинок шпаги даже не шелохнулся.
— Если… если тебе нужен Висенте, забирай его и проваливай.
— Ты разрешаешь? Вбт спасибо! Но я уже освободил его. Мои люди сейчас снимают с него кандалы и вяжут по рукам и ногам твоих слуг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90