Днем я вижу все это воочью,
Не летать же мне по небу ночью!
- Зато кроме меня да двух-трех соловьев никто тебя не увидит, заметил Алоиз.
- Взлететь к луне и звездам? Ну нет, я не настолько ПОЭТИЧНА. Предпочитаю летать нормально, по-человечески, днем!
И все чаще она вылетала через переднюю площадку на маленькие прогулки.
- Леокадия! - увещевал ее Алоиз. - Ты дождешься! Будет авария!
В ответ на это Леокадия показывала ему надпись:
ВСТУПАТЬ В РАЗГОВОРЫ
С ВАГОНОВОЖАТЫМ ЗАПРЕЩАЕТСЯ
Тогда Алоиз сделал ей другую надпись:
ВАГОНОВОЖАТОМУ ВЫЛЕТАТЬ
ИЗ ВАГОНА СТРОГО ВОСПРЕЩАЕТСЯ
- Этот запрет не в счет, - возразила Леокадия. - Отцы Города о нем ничего не знают.
А поскольку Кондуктор мирно подремывал в пустом вагоне, Леокадия воскликнула:
- Но-о, Леокадия!
И вылетела из вагона через переднюю площадку. Но она летела не над трамваем, а чуточку впереди, чтобы в случае опасности вернуться в головной вагон и притормозить. Дул резкий ветер и, быть может, поэтому она не заметила, что на перекрестке Старомодной и Неизменной улиц красный свет, а это означало - проезд закрыт.
- Эй, там, наверху! - воскликнул Сержант полиции, стоявший на углу Старомодной и Неизменной. - Что вы лезете прямо на красный свет?!
Он подпрыгнул и схватил Леокадию за правое копыто.
- Отпустите меня! Может быть несчастный случай!
- Конечно, может! Ведь у вас, небось, и водительских прав нет.
- Ну, уж в трамвае-то я имею право ездить! - заявила Леокадия.
- Такие права есть у каждого. А у некоторых имеются даже проезд...
Он, наверное, хотел сказать - "проездные билеты", но не успел мимо него промчался на полном ходу разогнавшийся Тринадцатый.
- Стоп! Стоп! - крикнул Сержант, вынул свисток и даже сплюнул от волнения.
- Ну и что толку? - рассердилась Леокадия. - Трамвай тоже плевать на вас хотел!
Взмахнув крыльями она полетела вдогонку за Тринадцатым, потому что Алоиз никак не мог его остановить. Трамвай чуть было не налетел на какую-то машину и Леокадия предотвратила аварию в самый последний момент.
- Я выхожу, Леокадия, - сказал Алоиз.
- Нельзя, - ответила Леокадия, - это еще не остановка.
- Я выхожу из игры. И тебе советую больше не играть в эти игры.
Впрочем, на этот раз совет был совсем не обязателен. Сержант наконец догнал Тринадцатый и вежливо посоветовал Леокадии подыскать себе другую работу.
- Вам легко говорить. А какую?
- Какую-нибудь полегче. А то здесь вы можете СЫГРАТЬ В ЯЩИК.
- Какой еще ЯЩИК? - спросила потом Леокадия Алоиза. - В каком ящике я могу уместиться? Ведь из любого торчали бы мои крылья.
- Ящик тебе не подходит. Тебе нужен простор, Леокадия.
ЛЕОКАДИЯ И ЗАВЕТНЫЙ ТАЙНИЧОК
Алоиз принял таблетку от головной боли и растянулся на скамейке.
- Плохо бедняге, - вздохнула Леокадия. - Ну прямо высох... И сирень засохла.
Она быстренько съела все засохшие листья сирени.
- Я знаю, что моя работа тебе не впрок. А, может, и сирени тоже? Поленюсь немного и все пойдет на лад.
Правда, не так уж часто она ленилась. Ей приходилось помогать соседям со Старой площади и играть с их детьми, но НАСТОЯЩЕЙ работы у нее по-прежнему не было. И поэтому она скучала.
- Как это хорошо, что никогда не бывает только плохо, - размышляла Леокадия, жуя кусочек черствого хлеба. - Когда в голове много лишних мыслей, мне хорошо, потому что в животе много еды. А когда в животе пусто, мне все равно хорошо, потому что голова свободна от всяких мыслей. А еще хорошо, что у меня есть своя маленькая тайна.
Ни слова лишнего, молчу!
Боюсь я проболтаться,
Про свой заветный тайничок,
Где радости хранятся.
Мысли свои и удачи,
Я в тайничке этом прячу.
А если мне будет скверно
Сама туда спрячусь наверно.
Но в начале июня произошла очень большая неприятность, такая большая, что Леокадии трудно было найти в ней хоть что-нибудь для своего заветного тайничка. Дело в том, что на Шестиконный сквер явилась Вдова, глянула на Алоиза, который, растянувшись на скамейке, грелся в лучах весеннего солнышка, и разрыдалась.
- Ты так сильно обо мне скучаешь? - спросил Алоиз с испугом.
- Ой, Алоиз, - простонала Вдова, - носки-то у тебя дырявые, аж светятся! Почему ты не пересыпал их нафталином?
- Мне очень жаль, что я довел тебя до слез, - огорчился Алоиз. Забери носки и спрячь в сундук с нафталином. Я могу ходить и без носков.
- Что? - воскликнула Вдова. - Ты меня бросил, а я за это должна еще заботиться о твоих носках?
- За ЭТО нет, - согласился Алоиз, - но за ТО, что я не вернулся. Ты ведь не выносишь ни канареек, ни котов, ни собак, ни Леокадии.
- Отдай Леокадию в богадельню для одиноких Лошадей. Я по воскресеньям буду ее навещать.
- Спасибо, - вмешалась в разговор Леокадия, - но я терпеть не могу, когда кто-нибудь приходит и портит мне воскресенье. И было бы невежливо не предупредить вас об этом заранее. А главное - вам придется навещать Алоиза. Его-то примут наверняка, а меня могут еще и не взять из-за крыльев.
- Хорошенькое дело! - воскликнула Вдова. - Ничего не скажешь! Сначала лошадь живет на твою пенсию, а потом сдает тебя в приют для одиноких Лошадей. Если бы ты был со мной, мы бы не расстались. Я бы всю жизнь тащила тебя на своем горбу...
- Но я тоже могу таскать тяжести, - прервала ее Леокадия. - И начну с вас!
И хотя Вдова отбивалась руками и ногами, Леокадия взвалила ее на спину и доставила на седьмой этаж дома на Можжевеловой улице.
ЛЕОКАДИЯ И ТЯЖЕСТИ
И она стала таскать тяжести. Обычно это были шкафы или кушетки, или фортепиано, которые надо было вытащить из грузовика и внести на какой-то там этаж какого-то там дома, а мебели было страшно много, и домов страшно много, и этажей тоже. И опять, как в те времена, когда Леокадия была посыльным в редакции "Вчерашней газеты", не было больше ни бесед с Алоизом, ни милых снов о полетах. Зато Алоизу теперь часто снилось, что они с Леокадией летят над бело-розовым от клевера лугом, но об этих снах он Леокадии даже не рассказывал. Во-первых, ему было некогда, а во-вторых, он вовсе не хотел напоминать ей о крыльях, раз уж она сама о них забыла.
- Ах рвань хомутная! - сердилась она. - Какая у меня неудобная спина! До того неровная, все шкафы с нее съезжают! Просто сил нет, а еще говорят - здоровая как лошадь. Оглобля им в лоб!
- Леокадия, ты ругаешься, как ломовой извозчик! - кричал испуганный Алоиз. - Где только ты набралась такого!
А по вечерам он частенько встречал Леокадию у закусочной, потому что люди часто давали ей чаевые и чтобы ЧЕСТНО потратить деньги ей приходилось пить чай. А заодно и пиво. Тогда Алоиз тоже пил чай или пиво и слушал, как Леокадия разговаривает с грузчиками.
- Тот, кто хочет работать, должен твердо стоять на земле! Если он еле держится на ногах, как он сможет таскать вещи?!
Однажды, когда они остались одни, Алоиз не выдержал и спросил Леокадию:
- Леокадия, а тебе неохота немного полетать?
- Полетать? - переспросила Леокадия.
А потом опустила голову и тихонько вздохнула.
- Посмотри на мои бедные крылья, Алоиз. Разве на чем-то таком можно летать?
И отвернулась, чтобы Алоиз не мог заглянуть ей в глаза.
ЛЕОКАДИЯ И СВОЙ В ДОСКУ
Им было снова очень хорошо, потому что они опять работали вместе. Только Леокадия зарабатывала на хлеб насущный, а Алоиз - на ночные полеты. Каждый вечер, вернувшись из закусочной, он тер щеткой, расчесывал и разглаживал крылья Леокадии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27