- Куда, куда! Куда надо! Больно много сразу знать хочешь.
- Чего темнишь?
- Ты помалкивай. Я наш воровской мир люблю. Его беречь надо. Ясно?
- Ясно.
Они уже шли по улице, рядом, стуча каблуками по деревянному тротуару. Редкие фонари желтыми бликами ломались на грязных досках. Было пустынно и тихо.
"Взять бы его сейчас, - подумал Виталий. - Скрутить, и конец его кодле, его делам, его преступлениям". Но понимал, что нельзя это делать, что рано. И в то же время он понимал, что план рухнет, если вся эта компания не будет гулять у Анисьи. Что же делать? "Там будет видно", решил он, наконец, и сунул руку в карман. Холодная сталь опять вернула спокойствие. "Там будет видно..."
Но события развернулись стремительно и опасно, совсем не так, как предполагал Виталий.
Около дома Анисьи Косой остановился, прижался к забору и рукой притянул к себе Виталия. Они долго и чутко прислушивались. Откуда-то доносились звуки музыки, далекие паровозные гудки, шум проносившихся где-то автобусов, в каком-то из домов играло радио, с дальнего конца улицы слышались звуки баяна и голоса людей. Ночной неугомонный город был полон звуков - мирных, трудовых, веселых. И только здесь, у этого проклятого дома, как казалось Виталию, притаилась опасность. И он, Виталий, словно держал руку на этом гнилом нерве окраины, словно от него зависело оборвать этот страшный нерв. А где-то там, в гостинице, в своем уютном номере Светлана пишет, или читает, или думает, может быть, о нем, об их встрече. И в памяти вдруг всплыли строки далекой фронтовой песни, которую Виталий никогда не пел, он только слышал ее как-то по радио: "До тебя мне идти далеко, а до смерти четыре шага..."
Косой оторвался от забора и буркнул:
- Потопали. Все вроде тихо.
Они вошли в дом.
Первый человек, которого увидел Виталий, была Ниночка. Он увидел ее ненавидящий, лихорадочный взгляд и понял, что случилось что-то непредвиденное и страшное.
А сзади, за спиной его, уже возникла тяжелая, как глыба, фигура Кота. Он нехорошо усмехался.
- Качать права будем, - услышал он вдруг кем-то произнесенные слова и инстинктивно отпрянул в сторону, к окну.
Он увидел озадаченное выражение на лице Косого.
- Чего надумали? - напряженно спросил он.
В комнате были еще два парня. В углу сидела, словно спала, Анисья.
- Вот этот, - Кот тяжело указал на Виталия, - в гостинице с уголовкой встречу имел. Она сама видела, - и он мотнул головой в сторону Ниночки.
Косой спружинился, словно для прыжка, и, по-волчьи взглянув на Виталия, хрипло спросил:
- Верно говорят?
Виталий, пытаясь унять нервную дрожь, медленно покачал головой.
- Брешет.
- Я сама, сама видела! - вмешалась Ниночка. - Приходил туда этот, из гормилиции! Я нарочно пошла посмотреть, куда он ее поведет. А потом и тот пришел. А вышли порознь. Я видела!.. Сама!.. Подослали его!..
И тут Косой, развернувшись, словно пружина, кинулся на Виталия. В руке у него блеснул нож.
На ориентировку не осталось и секунды. Повинуясь больше отработанному рефлексу, чем разумному расчету, Виталий нырнул навстречу Косому, ему в ноги. И когда тот уже падал на него, Виталий заученным ударом, сам потом удивившись разумности своего расчета, обрушил Косого вправо, головой вниз, на угол стола.
Стремительно вскочив на ноги, он снова отпрыгнул к окну, успев схватить нож, выпавший из руки Косого. Высоко подняв его над головой, Виталий уже собирался высадить плечом раму окна, но тут его обожгла мысль: "Васька!"
- Не подходи! Убью! - крикнул он.
Ни Кот, ни двое остальных парней еще не успели сообразить, что произошло, когда раздался истерический крик Ниночки:
- Кот, Кот! Он сейчас в окно выскочит!
На полу стонал Косой, пытаясь подняться. Кровь сочилась по смуглой щеке, черные глаза были полны бешенства.
- Дай ему, Кот, - прохрипел он.
И Кот глыбой двинулся на нож. Парни зашли с боков.
- Стой, ребята, - угрожающе предупредил Виталий. - Бежать мне некуда. А она... - ему вдруг пришла новая мысль. - Она же дешевка! - он с презрением посмотрел на Ниночку. - Она же липла ко мне всю дорогу и плевала на тебя, Косой! Хотела, чтобы затащил ее под любой куст, паскуда! А я чужих баб не трогаю! Понял?
Он сказал это с такой силой и яростью, что взгляды всех обратились на Ниночку, и та залилась краской, задрожали губы, она съежилась, как от удара, под неостывшим взглядом Косого. Да, Виталий не врал, это было сейчас всем ясно.
- Гнида... - прошипел Косой, тяжело поднимаясь с пола и утирая рукой кровь со щеки. - Теперь попомнишь меня... - и он грязно выругался.
Видно, Ниночку тут знали.
Кот, сопя, отошел от двери, парни замерли. Все ждали, что скажет Косой. А тот мутно посмотрел на Виталия и, повернувшись к Анисье, которая испуганно жалась в своем углу, хмуро приказал:
- Водку давай, зараза! - и только потом бросил Виталию: - Опускай нож.
Все уселись за стол.
Выпив, Косой вдруг задумчиво сказал, глядя куда-то мимо Виталия:
- Ну, ты даешь, Олежка! Но откуда все-таки эта... - он опять выругался, кивнув на Ниночку, - откуда она про гостиницу взяла, а?
Виталий не увидел, а скорей почувствовал, как снова насторожились парни вокруг. Косой уставился в пространство, и только желваки круто перекатывались под смуглой кожей на скулах.
- Я в гостиницу ту девчонку проводил, - как можно беспечнее ответил Виталий. - Почем я знаю, кто еще туда заходил?
"Неужели не все? - с тревогой подумал он. - Неужели еще что-то будет?" Голова горела, минутами накатывала вдруг странная слабость. И Виталий подумал: "Что со мной? Трушу, что ли?"
- Почем знаешь? - переспросил Косой, не поворачивая головы. - А мы почем знаем, брешет она или нет?
- Первый раз она вам брешет, что ли?
- Ну, не первый... А все-таки...
Косой, прищурившись, оглядел своих дружков и кивнул одному, длинному, рыжему, в синей мятой рубашке с закатанными рукавами.
- Слышь, Нос. Кто у тебя там в гостинице есть?
- Дядька, - сумрачно ответил рыжий.
- Чего делает?
- Двери открывает.
При этих словах Виталий чуть заметно вздрогнул: рыжий говорил о швейцаре, тот видел его и Светлану, и, конечно, видел Костю, и знает его, и, может быть, даже поинтересовался, к кому Костя пришел. Да и выходили они с Костей... Нет, выходили они по очереди, сначала ушел Костя... Нет, сначала ушел он, Виталий... Да нет же... Мысли почему-то путались. Стало трудно дышать. Что еще задумал этот Косой?
А тот все с той же напускной ленью проговорил:
- Двери, значит, открывает? Подходяще. А ну, подкатись к нему, поспрошай. Кого и что видел. - И, внезапно блеснув глазами, резко бросил: - Живо! Одна нога тут, другая там! А мы пока гостя этого того... постережем. Живо, говорю!
Рыжий неохотно поднялся из-за стола.
- Ха, - зло усмехнулся Виталий. - Проверочка, значит?
- Для порядка, - ответил Косой, все так же не поворачивая головы в его сторону, и с угрозой добавил: - Давай смирно сиди. Больше такой номер не пройдет. - И кивнул Коту: - К окну валяй. А ты, - кивнул он другому парню, - у двери. Все как у больших, будь уверен, - многозначительно подмигнул он Виталию. - Может, дядя Осип не зря глаз на тебя положил.
Рыжий ушел. Кот, переваливаясь, двинулся к окну. Пересел к двери и третий парень. За столом остались Косой, Виталий и обе женщины. Ниночка всхлипывала, а Анисья еле слышно с испугом пробормотала:
- Господи, да что же это такое?..
Ей никто не ответил. Потом Косой сказал, коротко глянув на Виталия:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61