Он прослушал множество докладов по астрономии, записался в астрономический кружок. С астрономией связывались и его мысли о религии. Ручных работ К. не любил, но он выращивал цветы, пользуясь справочной литературой. Охотно решал кроссворды.
Перед нами достаточно выраженный гипоманиакальный тип – общительный, жизнерадостный человек, умеющий организовать людей в обществе, на вечеринке. И все же его мысли обращены в основном не на внешнюю сторону жизни, его занимают различные проблемы. Часто он уносится в неведомые дали, отходя от насущных жизненных задач. Таким образом, гипоманиакальность, которая, как кажется на первый взгляд, порождает экстравертированность, отнюдь не препятствует интровертированному образу мыслей. Однако следует четко отличать случаи, когда человек обращен к внешним впечатлениям благодаря своему темпераменту, от тех случаев, когда это происходит в связи с экстравертированной акцентуацией, т. е. когда он живет только миром восприятий. Обе эти черты личности уживаются в одном человеке параллельно. То, что К. имел склонность с увлечением менять профессии, можно отнести за счет гипертимического темперамента, а его «переборчивость» в выборе невесты из-за неуверенности в правильности сделанного выбора была результатом интровертированной акцентуации.
Если интровертированность менее заметна при наличии хороших контактов с людьми или при гипертимическом темпераменте, то там, где контакты с окружающими слабые, она очень бросается в глаза.
Герхард Д. , 1935 г. рожд., чертежник. С детства был тихим, замкнутым ребенком. В школе всегда проявлял себя старательным учеником, получал хорошие оценки. Без особого труда прошел курс в профессионально-техническом училище. Работал добросовестно. Свободное время у Д. было всегда поглощено его собственным внутренним миром. Он издавна много читал, мог ночами просиживать над книгами. Особенно интересовали его Ницше, Шопенгауэр и Гете. «Фауста» (1 часть) он знал наизусть. Увлекался астрономией, психологией. Обе эти науки занимаются «вечными вопросами» – о сущности вселенной и о смысле человеческой жизни. Некоторое время Д. пробовал свои силы в поэзии, но результатов так и не достиг. В соответствии с профессиональной направленностью Д. очень любит рисовать, старается постоянно совершенствоваться в черчении, рисовании. Всем играм он предпочитает шахматы: постоянно покупает литературу о партиях чемпионов мира, штудирует ее, анализирует, пытаясь установить, что именно привело противника чемпиона к поражению. Иногда Д. играет со своим братом, но чаще сам с собою.
Своими удачами и невзгодами он делится в семье и больше фактически ни с кем не контактирует. Уже ребенком он сидел дома и читал, когда другие дети играли. В школе, правда, был какой-то мальчик, с которым Д. готовил уроки, но позже у него никогда не было друзей. В кино, в театр Д. всегда ходит один. Впечатлениями, порою критическими, он делится дома со своими родными. С девушками он никогда не контактировал: торможения Д. в основном и относились к женскому полу.
При обследовании перед нами предстал человек с весьма скупой мимикой, отвечавший на все вопросы с запинкой. По свидетельству родных, Д. всегда был крайне замкнут, трудно было понять, что у него происходит внутри. Сестра его выразилась о Д. так: «С ним не расчувствуешься».
В этом случае одновременно с интровертированностью наблюдается и крайняя скупость в контактах. Д. жил только в мире своих идей. В результате он все больше отдалялся от окружающих, у него не было ни эмоциональных проявлений, ни эмоциональных потребностей, ни друзей. Дома хотя он и делился с родными, между ними всегда словно стоял невидимый барьер.
Весьма характерная картина наблюдается при сочетании интровертированности с ананкастическими чертами характера. Множество мыслей, возникающих при интровертированной акцентуации, рождают проблемы, которые требуют ответа, решения. Если найти решение не удается, интровертированный человек смиряется с этим, нерешенные вопросы не становятся для него причиной постоянных терзаний. Иначе бывает в тех случаях, когда речь идет о личности педантической, о натуре, которая не может не довести дело до конца. Ананкаст не может отодвинуть от себя ни проблему, ни тягостную думу, он должен «до конца все взвесить», еще и еще раз пытаясь все понять. Освободиться от вопросов, на которых сконцентрировано его внимание, он неспособен. Он пробует отыскать ответ даже на те философские вопросы, которые пока еще не решены мировой наукой. В этих случаях мы сталкиваемся с картиной навязчивого мудрствования. Ниже мы приводим случай, где сочетаются одновременно черты интровертированности и педантичности.
Манфред С. , 1937 г. рожд., слесарь. В детстве был всегда спокойным, уроки готовил на совесть, с тетрадями, учебниками обращался аккуратно, сразу же по окончании занятий садился готовиться «на завтра». Никогда не пропускал школьных занятий. Так же пунктуален до педантичности он был позднее и в работе. Навязчивыми мыслями страдал, еще будучи ребенком: то ему хотелось уколоть иглой незнакомого человека, то он еле сдерживался, чтобы не побить школьного врача, когда тот обследовал школьников. В дальнейшем он страдал агорафобией, боялся иногда пересекать площади, даже улицы.
С. всегда был «одиночкой». Хотя и было у него 2–3 товарища, но особенно он любил проводить время за разными ручными работами: смастерил возок для братика, вечно чинил свои велосипед, занимался старой радиоаппаратурой, хотел усовершенствовать радиоприемник. Однажды еще ребенком он попробовал устроить в комнате красивый фонтан, используя для этого таз, и, конечно, все залил водой. Он вообще постоянно тянулся изобретать что-нибудь. Дома у себя он был «первым специалистом» по технике, исправлял электропроводку, пылесосы, миксеры. Всегда много читал (в основном техническую литературу), иногда до глубокой ночи. Он постоянно сомневался в правильности написанного, думал: «А не могу ли я внести в эту теорию что-нибудь новое?» Он мечтал о больших собственных изобретениях. Иногда появлялись и навязчивые мысли. Например, он долго раздумывал над вопросом о правильности гороскопа, хотя и знал, что верить ему бессмысленно. При чтении книг он часто задумывался над тем, прав ли автор в том или в другом, и вообще, «что он за человек, этот автор». Иногда им овладевало желание научно определить тип, структуру личности какого-либо человека, но иногда его занимали и бессмысленные вопросы, к примеру: куда идет сейчас этот прохожий? о чем он думает?
С. мало общался с людьми, но и не страдал от этого: слишком он был занят своими мыслями. В 20 лет он начал ухаживать за девушкой, но почти никуда не ходил с ней, за что она на него обижалась. Перед каждым поцелуем он усиленно размышлял. Полового сближения у них не произошло, так как С. проявил себя импотентом. Второй попытки он не стал и делать, а вместо этого изводил себя мыслями о причинах такой тягостной сексуальной аномалии. Девушка вскоре с ним рассталась.
Во время бесед с нами С. был словоохотлив, вежлив, охотно делился своими идеями. У нас установился хороший, непосредственный контакт с ним. Он прислушивался к нашим советам о том, как преодолеть трудности налаживания контактов с людьми, как бороться с тенденцией подпадать под власть навязчивых идей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153
Перед нами достаточно выраженный гипоманиакальный тип – общительный, жизнерадостный человек, умеющий организовать людей в обществе, на вечеринке. И все же его мысли обращены в основном не на внешнюю сторону жизни, его занимают различные проблемы. Часто он уносится в неведомые дали, отходя от насущных жизненных задач. Таким образом, гипоманиакальность, которая, как кажется на первый взгляд, порождает экстравертированность, отнюдь не препятствует интровертированному образу мыслей. Однако следует четко отличать случаи, когда человек обращен к внешним впечатлениям благодаря своему темпераменту, от тех случаев, когда это происходит в связи с экстравертированной акцентуацией, т. е. когда он живет только миром восприятий. Обе эти черты личности уживаются в одном человеке параллельно. То, что К. имел склонность с увлечением менять профессии, можно отнести за счет гипертимического темперамента, а его «переборчивость» в выборе невесты из-за неуверенности в правильности сделанного выбора была результатом интровертированной акцентуации.
Если интровертированность менее заметна при наличии хороших контактов с людьми или при гипертимическом темпераменте, то там, где контакты с окружающими слабые, она очень бросается в глаза.
Герхард Д. , 1935 г. рожд., чертежник. С детства был тихим, замкнутым ребенком. В школе всегда проявлял себя старательным учеником, получал хорошие оценки. Без особого труда прошел курс в профессионально-техническом училище. Работал добросовестно. Свободное время у Д. было всегда поглощено его собственным внутренним миром. Он издавна много читал, мог ночами просиживать над книгами. Особенно интересовали его Ницше, Шопенгауэр и Гете. «Фауста» (1 часть) он знал наизусть. Увлекался астрономией, психологией. Обе эти науки занимаются «вечными вопросами» – о сущности вселенной и о смысле человеческой жизни. Некоторое время Д. пробовал свои силы в поэзии, но результатов так и не достиг. В соответствии с профессиональной направленностью Д. очень любит рисовать, старается постоянно совершенствоваться в черчении, рисовании. Всем играм он предпочитает шахматы: постоянно покупает литературу о партиях чемпионов мира, штудирует ее, анализирует, пытаясь установить, что именно привело противника чемпиона к поражению. Иногда Д. играет со своим братом, но чаще сам с собою.
Своими удачами и невзгодами он делится в семье и больше фактически ни с кем не контактирует. Уже ребенком он сидел дома и читал, когда другие дети играли. В школе, правда, был какой-то мальчик, с которым Д. готовил уроки, но позже у него никогда не было друзей. В кино, в театр Д. всегда ходит один. Впечатлениями, порою критическими, он делится дома со своими родными. С девушками он никогда не контактировал: торможения Д. в основном и относились к женскому полу.
При обследовании перед нами предстал человек с весьма скупой мимикой, отвечавший на все вопросы с запинкой. По свидетельству родных, Д. всегда был крайне замкнут, трудно было понять, что у него происходит внутри. Сестра его выразилась о Д. так: «С ним не расчувствуешься».
В этом случае одновременно с интровертированностью наблюдается и крайняя скупость в контактах. Д. жил только в мире своих идей. В результате он все больше отдалялся от окружающих, у него не было ни эмоциональных проявлений, ни эмоциональных потребностей, ни друзей. Дома хотя он и делился с родными, между ними всегда словно стоял невидимый барьер.
Весьма характерная картина наблюдается при сочетании интровертированности с ананкастическими чертами характера. Множество мыслей, возникающих при интровертированной акцентуации, рождают проблемы, которые требуют ответа, решения. Если найти решение не удается, интровертированный человек смиряется с этим, нерешенные вопросы не становятся для него причиной постоянных терзаний. Иначе бывает в тех случаях, когда речь идет о личности педантической, о натуре, которая не может не довести дело до конца. Ананкаст не может отодвинуть от себя ни проблему, ни тягостную думу, он должен «до конца все взвесить», еще и еще раз пытаясь все понять. Освободиться от вопросов, на которых сконцентрировано его внимание, он неспособен. Он пробует отыскать ответ даже на те философские вопросы, которые пока еще не решены мировой наукой. В этих случаях мы сталкиваемся с картиной навязчивого мудрствования. Ниже мы приводим случай, где сочетаются одновременно черты интровертированности и педантичности.
Манфред С. , 1937 г. рожд., слесарь. В детстве был всегда спокойным, уроки готовил на совесть, с тетрадями, учебниками обращался аккуратно, сразу же по окончании занятий садился готовиться «на завтра». Никогда не пропускал школьных занятий. Так же пунктуален до педантичности он был позднее и в работе. Навязчивыми мыслями страдал, еще будучи ребенком: то ему хотелось уколоть иглой незнакомого человека, то он еле сдерживался, чтобы не побить школьного врача, когда тот обследовал школьников. В дальнейшем он страдал агорафобией, боялся иногда пересекать площади, даже улицы.
С. всегда был «одиночкой». Хотя и было у него 2–3 товарища, но особенно он любил проводить время за разными ручными работами: смастерил возок для братика, вечно чинил свои велосипед, занимался старой радиоаппаратурой, хотел усовершенствовать радиоприемник. Однажды еще ребенком он попробовал устроить в комнате красивый фонтан, используя для этого таз, и, конечно, все залил водой. Он вообще постоянно тянулся изобретать что-нибудь. Дома у себя он был «первым специалистом» по технике, исправлял электропроводку, пылесосы, миксеры. Всегда много читал (в основном техническую литературу), иногда до глубокой ночи. Он постоянно сомневался в правильности написанного, думал: «А не могу ли я внести в эту теорию что-нибудь новое?» Он мечтал о больших собственных изобретениях. Иногда появлялись и навязчивые мысли. Например, он долго раздумывал над вопросом о правильности гороскопа, хотя и знал, что верить ему бессмысленно. При чтении книг он часто задумывался над тем, прав ли автор в том или в другом, и вообще, «что он за человек, этот автор». Иногда им овладевало желание научно определить тип, структуру личности какого-либо человека, но иногда его занимали и бессмысленные вопросы, к примеру: куда идет сейчас этот прохожий? о чем он думает?
С. мало общался с людьми, но и не страдал от этого: слишком он был занят своими мыслями. В 20 лет он начал ухаживать за девушкой, но почти никуда не ходил с ней, за что она на него обижалась. Перед каждым поцелуем он усиленно размышлял. Полового сближения у них не произошло, так как С. проявил себя импотентом. Второй попытки он не стал и делать, а вместо этого изводил себя мыслями о причинах такой тягостной сексуальной аномалии. Девушка вскоре с ним рассталась.
Во время бесед с нами С. был словоохотлив, вежлив, охотно делился своими идеями. У нас установился хороший, непосредственный контакт с ним. Он прислушивался к нашим советам о том, как преодолеть трудности налаживания контактов с людьми, как бороться с тенденцией подпадать под власть навязчивых идей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153