Разрешение пришло через сутки, когда мы полным ходом шли на юг. А шторм, как назло, в эту ночь достиг максимальной силы за все наше плавание. Юго-западный ветер почти точно дует по носу. Волны остервенело бьют в левую скулу, то и дело перекатываясь через палубу. Боковой крен достигает 20°. Корабль дрожит от работы на пределе всех четырех дизелей. Идем со скоростью 14 узлов, выжимая их изо всех сил. Связьс «Сойей» поддерживаем постоянно. Идем на помощь… Японцы благодарят. На корабле приподнятое настроение. Все с нетерпением ждут развязки. «Сойа» сообщила, что толщина льда 3–4 м. Пробить такой лед для нашего 12-тысячетонного корабля задача тоже не из легких.
И вот на третьи сутки на широте 68° и долготе 38° в. на горизонте появилась белая полоска, сливающаяся с серым небом кромки льдов. Шторм немного стих, но волна еще большая. «Сойи» пока не видно, перед полосой льдов, слева по носу маленькая темная точка. При подходе различаем очертания корабля. Это «Умитаку Мару» – учебное судно Токийского университета. На мачте флаги расцвечивания: красно-желтый, под ним белый с косым красным крестом и полосатый – желто-синий: «Благодарим за помощь».
Вдали за «Умитаку Мару» в глубине ледяных полей смутно видна «Сойа». Перед нами полоса сплошного, тяжелого, осеннего, уже смерзающегося льда. Ни разводий, ни полыньи. «Обь» поворачивает, как бы прицелившись на «Сойю», и с разбега на полном ходу врезается в лед. Грохот, скрежет. Корабль лезет вверх. Треск ломающегося льда. Скорость гаснет. Отходит немного назад и снова полный вперед. Подминает под себя лед, нос снова поднимается и проваливается опять. Лед крошится. За судном остается широкий канал битого льда. Но вот корабль разбежался, все выше поднимается нос и беспомощно застревает. Лед выдержал тяжесть корабля, не подломился под ним. Начинается перекачка воды в задние танки. Отрабатывается задний ход. Кажется, застряли, но это еще не беда. Выносятся ледовые якоря на тросах за корму и закрепляются во льду. Мощные лебедки начинают наматывать тросы. Они натягиваются, как струны, вот-вот готовые лопнуть, но корабль медленно ползет назад. Вот он слез со льда. Капитан всматривается в ледяной покров, ищет, где он слабее. Задний ход! Поворот одним винтом. И снова «полный вперед!» Работаем весь день. Черная точка на горизонте превращается в красный кораблик. Вот уже видны люди, собравшиеся на палубе. Они приветливо машут руками, шапками. Мы, свободные от вахты, тоже на палубе, тоже машем и кричим приветствия.
И как-то у всех очень хорошо на душе, какое-то светлое и торжественное чувство. Не знаю, кто больше рад. Ну, конечно, они. Их выручили из беды. А может быть мы! Это ведь мы сделали из товарищеской солидарности. Просто, чтобы помочь людям чужой страны, чужого языка, но близким нам потому, что они люди нашей прекрасной Земли, исследователи нашей общей Антарктиды.
Обходим «Сойю», взламывая лед вокруг нее. И вот у нее за кормой забурлила вода. Винты провернулись и, набирая скорость, маленький ледокол водоизмещением в 3 тыс. т пристраивается к нам в кильватер. По битому льду канала уже легко идем обратно, за нами японский ледокол. Уже темно, мощные прожекторы «Сойи» освещают канал. Приветные огни «Умитаку Мару» все ближе и ближе. Начинает качать – подходим к кромке льда.
Японцы приглашают в гости. Но уже на подходе к открытой воде и они, и мы понимаем, что это невозможно. Шторм продолжается. Шлюпку спустить слишком рискованно, стать бортом к борту нельзя. Ждать? Но шторм не смолкает уже больше месяца. Сколько ждать? А нам от места поворота до Кейптауна еще 1500 км с работой. Встреча состояться не может. Переговариваемся по радиотелефону. Японцы идут прямо в Кейптаун без работы. Будут дней на 10 раньше нас. Профессор Нагата и капитан Мацумото благодарят, прощаются. Но встреча должна состояться. Они будут ждать нас в Кейптауне. Мигают прощальные огни. Прощальный гудок, и огни кораблей медленно тонут в ночной мгле. Опять полным ходом, сквозь ночь и шторм, но теперь с попутным ветром идем по 15 узлов (один узел добавляет ветер).
Японцы свое слово сдержали. Они ждали нас в Кейптауне две недели и позаботились о том, чтобы нам дали соседний причал. Три дня мы стояли рядом. Граница СССР – Япония была открыта. В любое время мы ходили на «Сойю», как японцы, а они к нам на «Обь», как русские. Показали нам весь корабль, все лаборатории, очень интересный вертолет.
В первый вечер был прием на японском ледоколе, во второй – ответный у нас. А потом мы ушли снова во льды Антарктиды.
Много лет спустя встречал я Такези Нагату на симпозиуме в Париже, потом в Ленинграде, и всегда мы вспоминали те тревожные, но милые нашему сердцу несколько антарктических дней.
На имя начальника рейса профессора И. В. Максимова и капитана И. А. Мана получены радиограммы: «Мы искренне выражаем наши чувства благодарности за Вашу любезную помощь в проводке „Сойи“ из пакового льда. Сердечный привет. Хидеи Мастани – председатель палаты представителей. Турухеи Матуна – председатель палаты советников.»
«Получив от „Сойи“ просьбу о помощи, Вы сразу поспешили к месту происшествия, сделав все для благополучного вывода „Сойи“ из льдов. Сердечно выражаю мои чувства благодарности. Такео Миязава – министр транспорта».
А через два года, в понедельник 19 января 1959 г., когда в Мирном завершилась погрузка необходимого имущества, материалов, техники на борт «Оби» для вновь организуемой станции Лазарев, с бельгийской станции Король Бодуэн от начальника станции Г. де Жерлаша и начальника бельгийской экспедиции 1959 г. Ф. Бестина пришла радиограмма. Они обратились с просьбой оказать помощь их судну «Полярхав», который зажат льдами и в течение трех недель дрейфует на запад. Сообщались его последние координаты – 69°46 ю. ш. и 20°35 в. д., в 77 милях от намеченного места выгрузки грузов – 70°14 5 ю. ш. и 24°04 в. д. Из Мирного немедленно дали положительный ответ: «Обь» отправляется в район Земли Королевы Мод для организации новой советской станции Лазарев и по пути судну «Полярхав» будет оказана необходимая помощь.
Характерные черты Южного океана
Понятие «Южный океан» новое. До недавнего времени географы выделяли на Земле четыре океана: Атлантический, Индийский, Тихий и Северный Ледовитый. Считалось, что первые три простираются до Антарктиды. Постепенное накопление знаний об особенностях океанов южного полушария и в основном данные, полученные за последние 30–40 лет, позволили обособить южные области этих трех океанов и выделить пятый океан – Южный. Эти особенности состоят главным образом в характере гидрологических и метеорологических явлений, присущих в одинаковой степени южным частям Атлантического, Индийского и Тихого океанов и не свойственных этим океанам в их субтропической, тропической и северной частях.
Северной границей Южного океана является пояс сороковых – пятидесятых широт, до которого простираются южные оконечности Африки, Австралии и Южной Америки. Последняя опускается несколько южнее. Эти области имеют свою особенность, не присущую океанам в более северных широтах, – циркумполярное течение, отделяющее южные воды. Это постоянное течение переносит массы воды океана вокруг Земли в восточном направлении. Ширина его изменяется от 550 км в проливе Дрейка до 2400 км в районе Австралийского сектора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44