е. не сам Адам ушёл, а Бог достойно, по правде и даже по любви к нему, удалил его из рая… По любви – потому что непокаявшемуся Адаму трудно, даже не под силу было бы оставаться с любящим Богом. А по правде – потому что Адам предпочёл Великому Богу – врага, диавола и должен был быть удалён от Него. Здесь и любовь и правда Божия объединились: любовь была праведная, а правда – любящая, Божия…
У людей обычно так не бывает, а у Бога так есть всегда. Да иначе и быть не могло: если была бы любовь без правды, то это могло казаться для испорченной души Адама попустительством, слабостью, и повлекло бы к дальнейшему злу в нем, Бог таким образом оказался бы причиной большего зла. А если бы Господь поступил лишь по правде, то это показалось бы гневом Сильного на немощного Адама и могло ожесточить его. Поэтому, изгоняя его из рая. Господь обещал прародителям “Семя” – Искупителя, Который поразит диавола “во главу”, т. е. всецело: ударить змею в главу – значит уничтожить силу её, или умертвить.
Но диаволу, при низвержении его, не дано было такой надежды: Сам Господь Иисус Христос сказал страшные слова: “Я видел сатану, спадшего с неба, как молния” (Лк. 10, 18). И это сказано было Им без сожаления, властно, холодно. Почему? Потому что изгнанный Адам всё же, хоть оправдывался, но тем самым и сознавал свою вину, т. е. проявил этим некое покаяние, которое давало надежду и на лучшее. А диавол, говоривший через змия, ничего подобного не показал, даже и вообще ничего не говорил; и Бог с ним ничего не проговорил, ибо знал его полную нераскаянность… Страшно это сказать! Непостижимо это нам вполне! Итолько по аналогии с упорством злых людей можно несколько догадываться о непокаянности врага. Но, хотя это и не вполне постижимо, однако же несомненно: ибо эти слова сказала Сама Любовь, распявшаяся за нас, Сын Божий! Это история падения всем нам известная, воспоминается здесь потому, что она тесно связана с Молитвой Господней: “Да будет воля Твоя”!
Падение совершилось прежде в диаволе, а он потом соблазнил на это же и прародителей.
Падение же состояло в непослушании человека Богу – воле Божией, и в самоволии его, в самости, хотя и по соблазну от врага, который согрешил первый.
Сознавая, что корень падения в самоволии нашем, мы и просим теперь Бога, чтобы творилась не наша дурная воля, человеческая, земная, а Божия воля, небесная, разумная, совершенная, благая, святая. Поэтому Господь Иисус Христос, когда книжник назвал Его “Учителем Благим”, считая Его обычным человеком, сказал ему: “Зачем ты называешь Меня (как человека) благим? Никто не благ, только один Бог!” Поэтому и Сам Он пришёл в мир по благословению Отца и по Своему послушанию Ему. И во всем деле искупления творил не Свою волю, но волю пославшего Его Отца. И эта мысль о “послушании” особенно часто повторяется Самим Искупителем в Евангелии от Иоанна. А потом с силою выражается и в посланиях апостола Павла, особенно к филиппийцам (Флп., гл. 2) и к евреям (Евр. 3, 2; 5, 5, 8, 9; 8, 28).
Христос был “послушлив” уже в самом воплощении, но закончилось оно [послушание] на Голгофе крестом. А промежуточный момент был и в Гефсимании, где Он как человек молился Отцу Небесному “с воплем крепким” об избавлении от чаши страданий, но и тогда полагаются не на Свою волю и хотение, а на волю Отца Небесного. “Если возможно, – говорил Он, – пронеси чашу (будущих, конечно) страданий на кресте. Но не как Я хочу, а как угодно Тебе”. Н этим Своим послушанием Христос исходатайствовал нам, крестом Своим и смертью, прощение у Отца Небесного, а кроме того, указал и нам такой же путь спасения – через непременное послушание.
А это послушание наше может проявляться в вере в Него и в последовании Ему в жизни нашей.Всё, что Им сказано в Евангелии, безусловно, без малейшего сомнения, истинно и подлежит послушанию – этому учил апостолов Дух Святой. Поэтому для нас обязательно всё то, чему учит нас Христова Церковь, – через Слово Божие, через творения святых отцов, через Предание, через каноны, через духоносных людей – справедливо и должно быть приемлемо без колебаний. Во всём этом требуется от нас послушание. От всех нас требуется подчинение духовенству – послушание. Да и во всей жизни нашей – просто земной – всё стоит на послушании: везде есть начальники и подчинённые, отцы и дети. Даже у твари есть – матка и пчёлы. Посмотришь и на муравьев – какая там дисциплина!
Но особенно это можно наблюдать в монастырях, этих спасительных пристанях! Как известно, от монашествующих требуется три обещания при постриге: послушание, целомудрие и нестяжание.Но из них главное – послушание. Это все мы знаем. И по очень простой причине: если падение наше совершилось по самоволию, то спасение требует теперь обратного, т. е. послушания, отсечения своего ума и воли. Без этого нет ни монашества, ни даже христианства. И в духовной жизни требуется вообще отречение от своего мнения. “Всему мати (причина) – мнение; мнение – второе (послеАдама) падение”, – говорили отцы. Даже одно слово, когда человек говорит о себе, является грехом. И действительно, наше “я” и неразумно, и даже неприятно. “А я думаю”, – нередко говорим мы. Неприятно даже слышать это! Или иные часто начинают свою речь со слова “нет”. Это противоречие другим, самоумие.
Но главное, это борьба против самоволия. Как оно господствует во всем мире! Ещё с детского возраста мы видим в людях страсти: “я”, “моё”, “мне”. И до государственных, всемирных масштабов везде видишь это “я”, “мы”. А это “я” – падшее, испорченное, худое! И наоборот, как благоразумны и приятны люди смиренные, кроткие, уступчивые и как дети (неиспорченные) приятны! Недаром Господь любил и благословлял детей; и нам, взрослым, сказал навеки: “Если не будете как дети, не войдете в Царствие Небесное” (см. Мф. 18, 1–6).
Принимая во внимание эту самостную испорченность нашу, мы и отрекаемся теперь от неё и просим Господа: “Да будет воля Твоя, Господи”, и на земле так же, как она исполняется и “на небеси”. Вопросов, мыслей, забот у нас множество: всех их не перечесть. И мы уже заранее и вообще просим Его: не по нашей твори воле, а по Своей Божественной! Наша воля – дурная, злая, нерассудительная. Ты един благ! И един – премудр! Да будет же воля Твоя, яко на небеси и на земли! Не слушай наших прошений, наших пожеланий, – но да будет на всё воля Твоя!
Этого требует наше прародительское всеобщее падение, которое влечёт и нас к этому же самоволию. Но – не разумно это. Это же подсказывает и Премудрость Божия. И в самом деле: ведь мы при своём малом уме, да ещё испорченном теперь, и не можем знать, что хорошо для нас? и что плохо? Нередко ведь мы желаем себе не полезного, но думаем, что нам хорошо это.
Возьмём простой пример – здоровье. Каждому из нас всегда хочется быть здоровым, и это мы считаем благом. Или другой пример – богатство. Едва ли из тысячи людей найдётся один человек, который бы не хотел этого или отказывался от него, когда тому представляется возможность. Но на самом деле болезненность или бедность большею частью ведут нас ко многому добру. Мы в болезнях и бедности бываем и смиреннее и религиознее. А здоровье и богатство, наоборот, ведут к надменности и самонадеянности. Недаром Господь сказал: трудно богатому войти в Царство Небесное, легче верблюду пройти чрез “Иглиные уши” (так назывались очень низкие ворота в стене иерусалимской, куда легко проходили овцы, но крайне трудно проползали на коленях громадные верблюды), чем богатому смириться и достигнуть Царствия Небесного Божия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
У людей обычно так не бывает, а у Бога так есть всегда. Да иначе и быть не могло: если была бы любовь без правды, то это могло казаться для испорченной души Адама попустительством, слабостью, и повлекло бы к дальнейшему злу в нем, Бог таким образом оказался бы причиной большего зла. А если бы Господь поступил лишь по правде, то это показалось бы гневом Сильного на немощного Адама и могло ожесточить его. Поэтому, изгоняя его из рая. Господь обещал прародителям “Семя” – Искупителя, Который поразит диавола “во главу”, т. е. всецело: ударить змею в главу – значит уничтожить силу её, или умертвить.
Но диаволу, при низвержении его, не дано было такой надежды: Сам Господь Иисус Христос сказал страшные слова: “Я видел сатану, спадшего с неба, как молния” (Лк. 10, 18). И это сказано было Им без сожаления, властно, холодно. Почему? Потому что изгнанный Адам всё же, хоть оправдывался, но тем самым и сознавал свою вину, т. е. проявил этим некое покаяние, которое давало надежду и на лучшее. А диавол, говоривший через змия, ничего подобного не показал, даже и вообще ничего не говорил; и Бог с ним ничего не проговорил, ибо знал его полную нераскаянность… Страшно это сказать! Непостижимо это нам вполне! Итолько по аналогии с упорством злых людей можно несколько догадываться о непокаянности врага. Но, хотя это и не вполне постижимо, однако же несомненно: ибо эти слова сказала Сама Любовь, распявшаяся за нас, Сын Божий! Это история падения всем нам известная, воспоминается здесь потому, что она тесно связана с Молитвой Господней: “Да будет воля Твоя”!
Падение совершилось прежде в диаволе, а он потом соблазнил на это же и прародителей.
Падение же состояло в непослушании человека Богу – воле Божией, и в самоволии его, в самости, хотя и по соблазну от врага, который согрешил первый.
Сознавая, что корень падения в самоволии нашем, мы и просим теперь Бога, чтобы творилась не наша дурная воля, человеческая, земная, а Божия воля, небесная, разумная, совершенная, благая, святая. Поэтому Господь Иисус Христос, когда книжник назвал Его “Учителем Благим”, считая Его обычным человеком, сказал ему: “Зачем ты называешь Меня (как человека) благим? Никто не благ, только один Бог!” Поэтому и Сам Он пришёл в мир по благословению Отца и по Своему послушанию Ему. И во всем деле искупления творил не Свою волю, но волю пославшего Его Отца. И эта мысль о “послушании” особенно часто повторяется Самим Искупителем в Евангелии от Иоанна. А потом с силою выражается и в посланиях апостола Павла, особенно к филиппийцам (Флп., гл. 2) и к евреям (Евр. 3, 2; 5, 5, 8, 9; 8, 28).
Христос был “послушлив” уже в самом воплощении, но закончилось оно [послушание] на Голгофе крестом. А промежуточный момент был и в Гефсимании, где Он как человек молился Отцу Небесному “с воплем крепким” об избавлении от чаши страданий, но и тогда полагаются не на Свою волю и хотение, а на волю Отца Небесного. “Если возможно, – говорил Он, – пронеси чашу (будущих, конечно) страданий на кресте. Но не как Я хочу, а как угодно Тебе”. Н этим Своим послушанием Христос исходатайствовал нам, крестом Своим и смертью, прощение у Отца Небесного, а кроме того, указал и нам такой же путь спасения – через непременное послушание.
А это послушание наше может проявляться в вере в Него и в последовании Ему в жизни нашей.Всё, что Им сказано в Евангелии, безусловно, без малейшего сомнения, истинно и подлежит послушанию – этому учил апостолов Дух Святой. Поэтому для нас обязательно всё то, чему учит нас Христова Церковь, – через Слово Божие, через творения святых отцов, через Предание, через каноны, через духоносных людей – справедливо и должно быть приемлемо без колебаний. Во всём этом требуется от нас послушание. От всех нас требуется подчинение духовенству – послушание. Да и во всей жизни нашей – просто земной – всё стоит на послушании: везде есть начальники и подчинённые, отцы и дети. Даже у твари есть – матка и пчёлы. Посмотришь и на муравьев – какая там дисциплина!
Но особенно это можно наблюдать в монастырях, этих спасительных пристанях! Как известно, от монашествующих требуется три обещания при постриге: послушание, целомудрие и нестяжание.Но из них главное – послушание. Это все мы знаем. И по очень простой причине: если падение наше совершилось по самоволию, то спасение требует теперь обратного, т. е. послушания, отсечения своего ума и воли. Без этого нет ни монашества, ни даже христианства. И в духовной жизни требуется вообще отречение от своего мнения. “Всему мати (причина) – мнение; мнение – второе (послеАдама) падение”, – говорили отцы. Даже одно слово, когда человек говорит о себе, является грехом. И действительно, наше “я” и неразумно, и даже неприятно. “А я думаю”, – нередко говорим мы. Неприятно даже слышать это! Или иные часто начинают свою речь со слова “нет”. Это противоречие другим, самоумие.
Но главное, это борьба против самоволия. Как оно господствует во всем мире! Ещё с детского возраста мы видим в людях страсти: “я”, “моё”, “мне”. И до государственных, всемирных масштабов везде видишь это “я”, “мы”. А это “я” – падшее, испорченное, худое! И наоборот, как благоразумны и приятны люди смиренные, кроткие, уступчивые и как дети (неиспорченные) приятны! Недаром Господь любил и благословлял детей; и нам, взрослым, сказал навеки: “Если не будете как дети, не войдете в Царствие Небесное” (см. Мф. 18, 1–6).
Принимая во внимание эту самостную испорченность нашу, мы и отрекаемся теперь от неё и просим Господа: “Да будет воля Твоя, Господи”, и на земле так же, как она исполняется и “на небеси”. Вопросов, мыслей, забот у нас множество: всех их не перечесть. И мы уже заранее и вообще просим Его: не по нашей твори воле, а по Своей Божественной! Наша воля – дурная, злая, нерассудительная. Ты един благ! И един – премудр! Да будет же воля Твоя, яко на небеси и на земли! Не слушай наших прошений, наших пожеланий, – но да будет на всё воля Твоя!
Этого требует наше прародительское всеобщее падение, которое влечёт и нас к этому же самоволию. Но – не разумно это. Это же подсказывает и Премудрость Божия. И в самом деле: ведь мы при своём малом уме, да ещё испорченном теперь, и не можем знать, что хорошо для нас? и что плохо? Нередко ведь мы желаем себе не полезного, но думаем, что нам хорошо это.
Возьмём простой пример – здоровье. Каждому из нас всегда хочется быть здоровым, и это мы считаем благом. Или другой пример – богатство. Едва ли из тысячи людей найдётся один человек, который бы не хотел этого или отказывался от него, когда тому представляется возможность. Но на самом деле болезненность или бедность большею частью ведут нас ко многому добру. Мы в болезнях и бедности бываем и смиреннее и религиознее. А здоровье и богатство, наоборот, ведут к надменности и самонадеянности. Недаром Господь сказал: трудно богатому войти в Царство Небесное, легче верблюду пройти чрез “Иглиные уши” (так назывались очень низкие ворота в стене иерусалимской, куда легко проходили овцы, но крайне трудно проползали на коленях громадные верблюды), чем богатому смириться и достигнуть Царствия Небесного Божия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41