- И еще рави Бен-Ури - за соучастие. И я не нашел ни малейших
улик, которые указывали бы на кого-то конкретно.
- И не найдешь, - сказал я. - Ты помнишь "Восточный экспресс"
незабвенной Агаты Кристи?
- Не сравнивай - там каждый из двенадцати нанес удар. Каждый,
действительно, мог считать себя убийцей, поскольку никто не знал, чей удар
был смертелен. А здесь ударил кто-то один, а остальные его покрывают.
- Нет, Роман, - я покачал головой. - Они не лгут, ты сам говорил мне
это. Каждый из них, действительно, убийца.
- А мотив! Убить сумасшедшего, возомнившего невесть что!
- Что ты намерен делать? - спросил я после долгого молчания.
- Ждать. В конце концов, у кого-нибудь из девятнадцати (я имею в виду
и рави, который, конечно, знает истину) сдадут нервы, и он проговорится.
Но даже это не будет доказательством... Безнадежное дело.

Рав Бен-Ури принял меня в своем кабинете. Я ожидал увидеть
седобородого старца, но руководитель ешивы был относительно молод, лет
пятидесяти, чернобород, и главное, с таким пронзительным взглядом черных
глаз, что мне показалось излишним открывать рот - наверняка этот человек
мог предугадать каждое мое слово.
- Я отказался от всех встреч с журналистами, - сказал рав. - Но ты
представился историком, и мне стало интересно твое суждение.
- Во времена храма за такое преступление побивали камнями, - сказал
я. - В ешиве не нашлось камня?
- Камней, - поправил рав.
- Был нанесен один лишь удар только потому, что дальнейшие стали
лишними - Слуцкий умер сразу?
Рав промолчал, но взгляд его был достаточно красноречив.
- И вы приговорили человека к смерти за богохульство?
- В твоем вопросе две ошибки, - сказал рав, помедлив. - Во-первых, он
был гоем. Во-вторых, он не богохульствовал. И если ты меня понял, то
дальнейший разговор не имеет смысла. Если ты не понял меня, разговор
бессмыслен вдвойне.
- Я тебя понял, - сказал я и вышел.

Месяца два после этого комиссар Бутлер не приходил ко мне на чашку
кофе, и я тоже не докучал ему своим присутствием. Из газет я знал, что
следствие зашло в тупик, и, хотя дело формально не закрыто, но шансы на
успешный исход равны нулю. Ультрарелигиозные - особый мир, со своими
законами двухтысячелетней давности, своим кодексом чести, и разобраться в
этом...
А что разбираться? Они не смогли простить Богу, что он стал
человеком. Если бы они не поверили Слуцкому, то просто закрыли бы перед
ним двери ешивы. Они поверили, и это стало для них крушением мира. Бог
говорил с людьми много лет назад, а потом перестал. Бог помогал своему
народу много лет назад, а потом перестал. Либо он, мудрый и всемогущий,
предоставил нас самим себе, либо он потерял свою бесконечную силу. Простая
альтернатива.
Нужно ли об этом знать всем? Нужно ли, чтобы избранный народ в
одночасье понял, что Он ходил среди людей и даже не был евреем в истинном
смысле? И что нравственнее - убить одного человека, который когда-то был
Богом и создал этот мир, или убить веру миллионов во всемогущего Творца,
следящего за нами с небес?
Вот только...

Известный в Израиле врачеватель-экстрасенс уже два месяца не может
вылечить даже насморк. Известная предсказательница Дайна из Калифорнии два
месяца попадает пальцем в небо и растеряла половину клиентуры. А цадик
Марк из Беер-Шевы два месяца назад, ничего не зная о гибели Слуцкого,
сказал, что благодать покинула его, и он не чувствует более своего
единения с миром духовным. Да что цадик - папа Римский недавно выступил с
неожиданным, потрясшим всех, заявлением, что мир абсолюта, мир духовный не
существует более...
Я могу привести еще сотни примеров. Я собираю их - после разговора с
рави Бен-Ури. Я человек нерелигиозный, но что мне с этими примерами
делать? В конце концов, знал ли сам Слуцкий о том, что он может, а чего
нет?
Не хотел бы я быть на месте рави Бен-Ури, если он знает то, что знаю
я.
А он знает.

1 2 3 4 5