Он знал от Роджерса, что Льюин расстался с Жаклин Коули, знал и том, насколько в тягость Уолту жизнь с Кларой.
Сточерз позвонил Льюину. Выглядел Уолт неважно, на предложение встретиться ответил отказом. От дальнейших разговоров уклонялся — просто отключал связь, узнавая Сточерза по голосу.
Сточерз решил нарушить решение Комитета и собрал пятерку у себя на вилле. Льюин не явился.
— Уолт свихнулся? — недоуменно поинтересовался Пановски. — Я пытался говорить с ним и получил от ворот поворот.
— Все получили, — констатировал Прескотт.
— Формально у нас не может быть к нему претензий, — сказал Рейндерс. — В выступлениях Уолта нет и намека на наш сценарий.
— По-моему, — раздумчиво сказал Прескотт, — Уолт проверяет на прочность закон компенсации. Для физика это нормально. Ему нужен чистый эксперимент.
— Объясните, — потребовал Сточерз.
— Вы прекрасно понимаете, господа, что тотальная война сейчас невозможна. Бомба не взорвется раньше срока, человечество не может погибнуть — пока. Но единственный способ проверить это — целенаправленный эксперимент. Уолт его и проводит.
— Вы так уверены в том, что закон компенсации устоит в случае тотальной войны? — мрачно спросил Сточерз. — Согласитесь, что одно дело предписывать человечеству сценарий развития на сотни лет, и другое — уже сегодня пытаться поставить финальную сцену спектакля.
— Но, господа, что могут изменить речи Льюина? Мир стоит себе… Рта Уолту не закроешь, а дальше слов, думаю, он не пойдет.
— Что значит «дальше слов»? — спросил Пановски.
— Радикальной проверкой закона компенсации, — пояснил Прескотт, — может быть только покупка парочки водородных бомб и попытка спровоцировать войну. Например, взорвать бомбу над Москвой — если, конечно, получится.
— Вы с ума сошли, — запротестовал Пановски. — Это уж, простите, фантастика. К тому же у Льюина и денег таких нет…
— Тогда и беспокоиться, — резюмировал Рейндерс. Так они решили тогда. Важно было сохранить тайну. А здесь
Льюин был чист.
x x x
Когда умерла Клара, Сточерз явился к другу с соболезнованиями. Это была не первая смерть в их кругу и такая же нелепая как гибель Скроча.
Льюин был бледен, но внешне совершенно спокоен. Сточерз сказал ему что-то банально-ободряющее. Уолт отрешенно кивнул и продолжал, стоя у гроба, думать о своем. Ждали Роя, который должен был прилететь из Ниццы, где отдыхал с приятелями. Никто не знал еще, что по дороге в аэропорт автомобиль попал в аварию, погибли трое, в их числе Рой. Сообщил об этом Сточерзу все тот же Роджерс. У Сточерза подкосились ноги. Сказать Уолту он не мог — это было выше его сил, но не хотел поручать разговор и Роджерсу. Время шло, представитель похоронного бюро посматривал на часы, и Сточерз не придумал отговорки более жалкой, чем сказать Уолту, что Рой опоздал на самолет и прилетит завтра. Льюин посмотрел на него удивительно ясным взглядом.
— Значит, завтра похороним обоих, — сказал он.
— Уолт… — начал Сточерз, похолодев.
— Если я не смог спасти их, — тихо сказал Льюин, — если я не могу спасти нас всех, то я должен спасти хотя бы ее.
Смысла этой фразы Сточерз тогда не понял.
x x x
После смерти жены и сына Льюин остался один в огромном доме. Сточерз был уверен, что Уолт продаст особняк и переедет из пригорода, но Льюин не сделал этого. Из общества «Ученые за мир» он вышел. Коллеги потребовали объяснений по поводу его публичных высказывний, и Льюин хлопнул дверью. Не приглашали его в последнее время и для работы в инспекционных группах ООН. Сточерз позвонил другу и, попросив не бросать трубку, спросил, что с ним происходит.
— Совесть, — коротко сказал Льюин и отключил связь. Сточерз поехал к нему, но Льюин не пожелал открыть дверь. А Роджерс доложил, что Льюином интересуется кто-то еще, за физиком ведется наблюдение. Скорее всего, это люди из службы безопасности. Сам же Льюин ищет контактов с сомнительными личностями из стран третьего мира. Почему?
Сточерз пригласил к себе на виллу Рейндерса, Пановски и Прескотта. Совещание было коротким, решение радикальным: доставить Льюина силой и выяснить отношения. Положение осложнялось тем, что физиком теперь интересовалась и пресса. Действовать нужно было быстро и точно.
ЧАСТЬ 4. Уолтер Льюин
Сточерз рассказывал довольно монотонно, то и дело прерывал сам себя, чтобы показать на экране тот или иной документ, проиллюстрировать рассказ схемой или рисунком.
Воронцову не верилось, что все это всерьез. Ученые, прозревающие будущее человечества на сотни лет и уверенные, что именно их прогноз непременно, с гарантией, сбудется! О методах прогнозирования Воронцов знал немного, но вполне достаточно, чтобы сделать вывод: никакой прогноз не может быть однозначно надежным. К тому же, зная о неблагоприятном прогнозе, люди непременно внесут изменения в планы, и ничего страшного не произойдет. Кажется, этому даже название есть — эффект Эдипа…
— Не понимаю, — резко сказал Воронцов. — Вы действительно считаете, что последние договоры по сокращению ядерных вооружений не играют никакой роли?
— Нет, это вы не хотите понять, — мягко отозвался Сточерз, — что сценарий развития человечества мало зависит от политической конъюнктуры. Агрессивность — качество генетическое, изначальное..
— Да весь мир изменится гораздо раньше, чем вы научитесь менять мировые постоянные! Есть законы развития общества. Они так же фундаментальны, как законы физики.
— Я не хочу сейчас с вами дискутировать, — сказал Сточерз. — Дело в другом. Вы с Портером искали Льюина, чтобы поговорить с ним. Но у вас не было информации. Теперь она у вас есть. С другой стороны, мы тоже хотели говорить с Уолтом, и нам это тоже не удалось, хотя и по иной причине. Мы не можем и не хотим использовать методы, которые… Короче говоря, давайте используем шанс. Вы, журналисты, умеете допытываться. Попробуйте. Но есть два условия. Первое — время. Его мало. Служба безопасности, а может, и не только она, идет по пятам Льюина. И второе. Независимо от результата вашего разговора с Уолтом, вы оба будете молчать обо всем, что здесь узнали, до тех пор, пока Комитет не примет иного решения.
— А что послужит гарантией нашего молчания?
— Ваше слово, господин Воронцов. Что касается господина Портера, то мы позаботимся, чтобы…
— Омерта, — пробормотал Портер и неожиданно крикнул: — О каком слове может идти речь, если я не знаю, где Джейн?
— Скорее всего, она у себя дома, — сказал Сточерз. — Если я правильно понял, это была просто ошибка. Они с Жаклин похожи?
— Разве что волосы, да и то издали…
— За Уолтом шли, — сказал Сточерз, — но опоздали, потому что Роджерс привез его сюда. Тогда они явились к Жаклин, но, как я понимаю, опоздали и там…
— Вы… — начал Портер.
— Нет, — отрезал Сточерз. — К Жаклин мы никакого отношения не имеем. Видимо, в этом замешан сам Уолтер, но он не желает говорить. Я не знаю, где Жаклин. И служба безопасности не знает. Естественно, они поставили людей у дома Льюина и у дома Жаклин. И, видимо, приняли вашу Джейн за Жаклин Коули. Сейчас этим занимается Роджерс. Думаю, все будет в порядке.
— Не понимаю, — вступил Воронцов, — почему эти люди из безопасности не добрались до вашей виллы, если им так нужен Льюин?
— Филипс знает, что Льюин не желает иметь с Комитетом никаких контактов, — возразил Сточерз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Сточерз позвонил Льюину. Выглядел Уолт неважно, на предложение встретиться ответил отказом. От дальнейших разговоров уклонялся — просто отключал связь, узнавая Сточерза по голосу.
Сточерз решил нарушить решение Комитета и собрал пятерку у себя на вилле. Льюин не явился.
— Уолт свихнулся? — недоуменно поинтересовался Пановски. — Я пытался говорить с ним и получил от ворот поворот.
— Все получили, — констатировал Прескотт.
— Формально у нас не может быть к нему претензий, — сказал Рейндерс. — В выступлениях Уолта нет и намека на наш сценарий.
— По-моему, — раздумчиво сказал Прескотт, — Уолт проверяет на прочность закон компенсации. Для физика это нормально. Ему нужен чистый эксперимент.
— Объясните, — потребовал Сточерз.
— Вы прекрасно понимаете, господа, что тотальная война сейчас невозможна. Бомба не взорвется раньше срока, человечество не может погибнуть — пока. Но единственный способ проверить это — целенаправленный эксперимент. Уолт его и проводит.
— Вы так уверены в том, что закон компенсации устоит в случае тотальной войны? — мрачно спросил Сточерз. — Согласитесь, что одно дело предписывать человечеству сценарий развития на сотни лет, и другое — уже сегодня пытаться поставить финальную сцену спектакля.
— Но, господа, что могут изменить речи Льюина? Мир стоит себе… Рта Уолту не закроешь, а дальше слов, думаю, он не пойдет.
— Что значит «дальше слов»? — спросил Пановски.
— Радикальной проверкой закона компенсации, — пояснил Прескотт, — может быть только покупка парочки водородных бомб и попытка спровоцировать войну. Например, взорвать бомбу над Москвой — если, конечно, получится.
— Вы с ума сошли, — запротестовал Пановски. — Это уж, простите, фантастика. К тому же у Льюина и денег таких нет…
— Тогда и беспокоиться, — резюмировал Рейндерс. Так они решили тогда. Важно было сохранить тайну. А здесь
Льюин был чист.
x x x
Когда умерла Клара, Сточерз явился к другу с соболезнованиями. Это была не первая смерть в их кругу и такая же нелепая как гибель Скроча.
Льюин был бледен, но внешне совершенно спокоен. Сточерз сказал ему что-то банально-ободряющее. Уолт отрешенно кивнул и продолжал, стоя у гроба, думать о своем. Ждали Роя, который должен был прилететь из Ниццы, где отдыхал с приятелями. Никто не знал еще, что по дороге в аэропорт автомобиль попал в аварию, погибли трое, в их числе Рой. Сообщил об этом Сточерзу все тот же Роджерс. У Сточерза подкосились ноги. Сказать Уолту он не мог — это было выше его сил, но не хотел поручать разговор и Роджерсу. Время шло, представитель похоронного бюро посматривал на часы, и Сточерз не придумал отговорки более жалкой, чем сказать Уолту, что Рой опоздал на самолет и прилетит завтра. Льюин посмотрел на него удивительно ясным взглядом.
— Значит, завтра похороним обоих, — сказал он.
— Уолт… — начал Сточерз, похолодев.
— Если я не смог спасти их, — тихо сказал Льюин, — если я не могу спасти нас всех, то я должен спасти хотя бы ее.
Смысла этой фразы Сточерз тогда не понял.
x x x
После смерти жены и сына Льюин остался один в огромном доме. Сточерз был уверен, что Уолт продаст особняк и переедет из пригорода, но Льюин не сделал этого. Из общества «Ученые за мир» он вышел. Коллеги потребовали объяснений по поводу его публичных высказывний, и Льюин хлопнул дверью. Не приглашали его в последнее время и для работы в инспекционных группах ООН. Сточерз позвонил другу и, попросив не бросать трубку, спросил, что с ним происходит.
— Совесть, — коротко сказал Льюин и отключил связь. Сточерз поехал к нему, но Льюин не пожелал открыть дверь. А Роджерс доложил, что Льюином интересуется кто-то еще, за физиком ведется наблюдение. Скорее всего, это люди из службы безопасности. Сам же Льюин ищет контактов с сомнительными личностями из стран третьего мира. Почему?
Сточерз пригласил к себе на виллу Рейндерса, Пановски и Прескотта. Совещание было коротким, решение радикальным: доставить Льюина силой и выяснить отношения. Положение осложнялось тем, что физиком теперь интересовалась и пресса. Действовать нужно было быстро и точно.
ЧАСТЬ 4. Уолтер Льюин
Сточерз рассказывал довольно монотонно, то и дело прерывал сам себя, чтобы показать на экране тот или иной документ, проиллюстрировать рассказ схемой или рисунком.
Воронцову не верилось, что все это всерьез. Ученые, прозревающие будущее человечества на сотни лет и уверенные, что именно их прогноз непременно, с гарантией, сбудется! О методах прогнозирования Воронцов знал немного, но вполне достаточно, чтобы сделать вывод: никакой прогноз не может быть однозначно надежным. К тому же, зная о неблагоприятном прогнозе, люди непременно внесут изменения в планы, и ничего страшного не произойдет. Кажется, этому даже название есть — эффект Эдипа…
— Не понимаю, — резко сказал Воронцов. — Вы действительно считаете, что последние договоры по сокращению ядерных вооружений не играют никакой роли?
— Нет, это вы не хотите понять, — мягко отозвался Сточерз, — что сценарий развития человечества мало зависит от политической конъюнктуры. Агрессивность — качество генетическое, изначальное..
— Да весь мир изменится гораздо раньше, чем вы научитесь менять мировые постоянные! Есть законы развития общества. Они так же фундаментальны, как законы физики.
— Я не хочу сейчас с вами дискутировать, — сказал Сточерз. — Дело в другом. Вы с Портером искали Льюина, чтобы поговорить с ним. Но у вас не было информации. Теперь она у вас есть. С другой стороны, мы тоже хотели говорить с Уолтом, и нам это тоже не удалось, хотя и по иной причине. Мы не можем и не хотим использовать методы, которые… Короче говоря, давайте используем шанс. Вы, журналисты, умеете допытываться. Попробуйте. Но есть два условия. Первое — время. Его мало. Служба безопасности, а может, и не только она, идет по пятам Льюина. И второе. Независимо от результата вашего разговора с Уолтом, вы оба будете молчать обо всем, что здесь узнали, до тех пор, пока Комитет не примет иного решения.
— А что послужит гарантией нашего молчания?
— Ваше слово, господин Воронцов. Что касается господина Портера, то мы позаботимся, чтобы…
— Омерта, — пробормотал Портер и неожиданно крикнул: — О каком слове может идти речь, если я не знаю, где Джейн?
— Скорее всего, она у себя дома, — сказал Сточерз. — Если я правильно понял, это была просто ошибка. Они с Жаклин похожи?
— Разве что волосы, да и то издали…
— За Уолтом шли, — сказал Сточерз, — но опоздали, потому что Роджерс привез его сюда. Тогда они явились к Жаклин, но, как я понимаю, опоздали и там…
— Вы… — начал Портер.
— Нет, — отрезал Сточерз. — К Жаклин мы никакого отношения не имеем. Видимо, в этом замешан сам Уолтер, но он не желает говорить. Я не знаю, где Жаклин. И служба безопасности не знает. Естественно, они поставили людей у дома Льюина и у дома Жаклин. И, видимо, приняли вашу Джейн за Жаклин Коули. Сейчас этим занимается Роджерс. Думаю, все будет в порядке.
— Не понимаю, — вступил Воронцов, — почему эти люди из безопасности не добрались до вашей виллы, если им так нужен Льюин?
— Филипс знает, что Льюин не желает иметь с Комитетом никаких контактов, — возразил Сточерз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30