Антон улыбнулся и произнес первую заготовленную фразу, внимательно следя за реакцией Вязникова. Тот сосредоточенно подумал и сказал мрачно:
— Я вас понял. Знаете, Антон Владиславович, я думал, что вы другой. В гости вот позвали, и все так мирно и хорошо. А оказывается…
— Что — оказывается? — нахмурился Антон. — Мы с Ильей такие же люди, как все. Одни становятся учеными и делают открытия, другие воруют и не всегда попадаются, третьи работают в угрозыске… Но каждый хочет жить. И жить хорошо.
Вязников поднял взгляд к потолку и открыл было рот для вразумительного ответа, но опять помешала Света: распахнув ногой дверь, она вошла с подносом, на котором стояли чашки с кофе и блюдо с тостами.
— Может, к кофе немного коньяка? — спросила она.
— Нет, — чуть резче, чем, возможно, сам того хотел, сказал Антон и, поняв, что зря срывает злость на жене, добавил мягко: — Спасибо, Светик, мы тут сами.
Когда Света вышла, тихо прикрыв дверь, разговор возобновился не сразу — будто ветер пролетел по комнате, разметав мысли по углам, и их пришлось собирать, сосредоточенно глядя в глаза друг другу.
Вязников взял в руки чашку, пригубил, поморщился — горячо.
— Боюсь, — сказал он, — что телевидение сыграло с вами злую шутку.
— Телевидение? — поднял брови Антон.
— Оно, оно, — повторил Вязников. — Сериалы, где герои мечут молнии из глаз, вызывают и изгоняют духов и все в таком роде. Неужели вы верите в эти глупости?
— Глупости? — вступил в разговор Илья. — А смерть Митрохина? Случай в цирке? Молния у магазина? Дерево на проспекте? Утюг на даче?
— Господи, — вздохнул Вязников, — если бы я мог этим управлять! Вы что, хотите, чтобы я поставил свой дар вам двоим на службу? Я правильно вас понял?
— Примерно так, — кивнул Антон.
Он хотел было добавить несколько слов о том, чем рискует господин Вязников, если не согласится на косвенное предложение о сотрудничестве, но Илья перебил друга:
— Абсолютно не так! Абсолютно!
Антон посмотрел на Илью с недоумением и прочитал во взгляде эксперта страх, которого быть не должно было, ведь обо всем они договорились заранее. Неужели Илья испугался? Чего?
— Вы бы уж сговорились, что ли… — протянул Вязников. — Спасибо, кофе очень вкусный, и тосты ваша супруга делает замечательно. Но мне пора.
Он приподнялся, и Антон оказался рядом, подал руку, за которую Вязников уцепился, как за брошенный с обрыва канат.
— То, что я позвал вас в гости, начальству не известно, — сказал Антон, — потому что не принято приглашать к себе свидетелей и, тем более, подозреваемых. Мы предлагаем вам сотрудничество, и если вы откажетесь, то сломаете прежде всего свою научную карьеру. Можно, например, произвести у вас в квартире обыск, как у важного свидетеля, скрывающего улики по делу. Наверняка там будет обнаружено много интересного.
— Вы так думаете? — пробормотал Вязников, но угроза Антона, похоже, произвела на него впечатление. Продолжать разговор стоя было не очень удобно, и он присел на кончик стола. Похоже, в этой позе Вязников чувствовал себя гораздо более непринужденно — будто на семинаре в лаборатории.
— Хорошо, — сказал он. — Давайте говорить серьезно. Да вы садитесь, не нужно меня с двух сторон… Молнии метать я и так смогу, а разговаривать неудобно.
Он подождал, пока Антон и Илья занимали свои места, взял с подноса недопитую чашку кофе, сделал глоток и сказал:
— Давайте я лучше с самого начала, иначе вы ничего не поймете…
* * *
У нас был замечательный преподаватель на последних курсах. Виктором Александровичем его звали. Он умер в девяносто седьмом, нет уже ни его, ни его школы. «Даниил, — сказал он мне, когда я сдавал ему курсовую по теории вероятностей, — вы способны на большее. У вас живое математическое воображение, это не такая уж редкость, в принципе, но у вас есть безумные идеи, которых вы, похоже, сами не замечаете».
«Как это — сам не замечаю? — удивился я. — Это моя работа, я ее не списывал».
«Не сомневаюсь, — кивнул Виктор Александрович. — Но вот вы пишете о невозможности одновременного существования двух явлений, имеющих одну и ту же вероятность своего появления. Вот в этом месте, видите?» «Ну… — протянул я, — не совсем так. Не то чтобы они не могут сосуществовать, я просто хотел сказать, что точное совпадение вероятностей двух независимых явлений возможно лишь в математической абстракции. В природе такого быть не может — слишком уж она разнообразна».
«Я понял, что вы хотели сказать, Даниил, — перебил меня Виктор Александрович, — а вы никак не хотите уразуметь, что говорю я. По сути, не хотите видеть, насколько блестящая идея пришла вам в голову».
Так это началось. Я-то написал эту фразу, потому что меня тогда поразило странное совпадение. Вы знаете, что в Москве есть два Переведенских переулка? И это еще бы ничего, но оказалось, что в обоих, в доме номер четыре, располагается приемный пункт фабрики-прачечной. Неплохо, да? Я о таком совпадении, конечно, не знал тоже, но встречался в те дни с девушкой, ее звали… впрочем, неважно, вы еще и ее привлечете в свидетели… Да, так я снимал комнату в доме, который торцом выходил в Переведенский переулок — один из двух. И шмотки свои сдавал в приемный пункт, что в доме номер четыре. Однажды мы с… в общем, с моей девушкой договорились пойти на концерт, а встретиться я предложил у приемного пункта, потому что… Впрочем, это тоже неважно, у нас с ней были странные отношения, и места для встреч мы выбирали тоже странные, однажды договорились встретиться у проходной министерства обороны, чуть оба в комендатуру не угодили. Романтика? Нет, желание новизны, скорее всего. Неважно. Я сказал: «Давай у прачечной» и назвал адрес. Она пришла и ждала меня больше часа. И я тоже ждал — как вы понимаете, без толку. На другой день мы долго выясняли отношения и обвиняли друг друга во лжи, пока не разобрались в географии и поняли, что два Переведенских переулка могут стоить нам дружбы и того, что тогда между нами намечалось.
Кстати, то, что намечалось, так в наметках и осталось, разошлись мы вскоре по обоюдному согласию, а мне в голову запала идея: почему она все-таки выбрала другой Переведенский переулок? Ведь с той же вероятностью могла прийти в мой, как мы и договаривались — ведь она нашла переулок в атласе, а там они оба обозначены!
Вы меня понимаете? Я вижу — нет. Смотрите. У нее был выбор из двух возможностей. Казалось бы, вероятности равны, ткни пальцем в любую из двух строк списка… На деле же все не так. Один переулок записан выше второго, значит, вероятности уже отличаются — чуть-чуть, но все же… В названии одного едва заметно стерлась последняя буква — это тоже влияет на выбор.
Может, в другое время я бы об этом не подумал, но тогда… В юности часто обобщаешь — какая-то мелочь вызывает злость на всю Вселенную. Или глобальное счастье. Из такого незначительного даже в обыденной жизни факта, как неравнозначный выбор из двух вроде бы равновероятных событий, я сделал обобщение, на которое сейчас, скорее всего, не решился бы. Может, это было бы и к лучшему, кто знает!
Я вот о чем подумал: не могут во Вселенной существовать события, вероятности которых были бы абсолютно равны. Даже монете не все равно, падать ли орлом или решкой — на самом деле всегда одна сторона чуть тяжелее другой, хоть на миллиграмм, но тяжелее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19