Командир, что-то, сомневается. С виду-то, вроде, все спокойно. Ну, ты знаешь, – осторожно там...
Гоголь молча кивнул. Если ему нечего было сказать, он рта зря не раскрывал.
Шалый ударил его по плечу и засмеялся:
– Пошли, Петя! Полазим там!
Иван смотрел, как они ползли по неглубокой ложбинке к хижинам и внутри у него все сжималось о нехорошего предчувствия... Зря он послал ребят, зря!
Он хотел было уже вернуть из обратно, но они уже доползли до первой хижины, коротким броском добежали до стены хижины и Гоголь застыл у окна без стекол, прислушиваясь к тому, что слышно изнутри.
Судя по всему, ничего слышно не было, так как он кивнул Шалому и тот, вскочив на ноги, ворвался в хижину, а Петька сунул ствол автомата в окно. Но выстрелов не последовало. Через секунду Шалый выбежал назад, что-то сказал Гоголю, хлопая его по плечу и смеясь, и помчался к следующей хижине...
Петька осторожно заглянул в первую хижину и вдруг шарахнулся обратно. Он отбежал от хижины шагов на пятнадцать и закричал:
– Шалый! Стой! Шалый!
Но Шалый на бегу махнул рукой, не ори, мол, и я сам вижу, что никакой опасности нет.
Не прислушиваясь уже ни к чему и не осторожничая, он заглянул в дверь следующей хижины, сплюнул и, повернувшись к Петьке, что-то крикнул.
Иван понял, что ни хижины – пусты, но ощущение опасности не проходило.
– Андрюша, – сказал он, – пойдем-ка сами посмотрим, что там?
Они поднялись и направились к застывшему на пороге первой хижины Гоголю. Иван беспокоился все больше, пульс его участился, сердце колотилось бешено, а спина покрылась холодным потом.
Услышав за спиной их шаги, Петька резко обернулся и закричал:
– А ну, стойте! Не подходите ко мне!
Они остановились и смотрели, как Шалый одну за другой осматривает остальные дома. Он забегал на несколько секунд в хижины и выскакивал оттуда, чтобы броситься к следующей постройке.
– Чего встали-то? – спросил Андрей в недоумении. – Петька, ты чего раскомандовался?
Андрей и вслед за ним Иван вновь двинулись к хижинам. Петька вскинул свой автомат, щелкнул предохранителем и резко крикнул:
– А ну, стоять! Не двигаться! Еще шаг, и я буду стрелять!
Иван с Андреем замерли. Петька опустил автомат и нервно оглянулся на Шалого. Тот вытаскивал из последней хижины бородатого старого чеченца, волоча его под мышки. Чеченец смотрел безжизненно и обреченно. Гоголь смотрел на Шалого с выражением ужаса на лице.
Шалый выволок чеченца из хижины и бросил на каменистую землю.
– Один живой оказался! – крикнул он, направляясь к Петьке.
Гоголь сделал шаг назад, оглянулся на Ивана с Андреем и вновь повернулся к своему другу. Иван видел, как окаменело узкое остроносое лицо Гоголя.
– Да, что он спятил, что ли! – воскликнул Андрей и крикнул:
– Гоголь, мать твою! Ты чего?
– Стоять, я сказал! – крикнул Гоголь, не оборачиваясь.
Он смотрел на приближавшегося к нему Шалого и поднимал автомат.
– Эх, блядь, ну, я ему сейчас и наваляю! – сказал Андрей, закидывая автомат за плечо, и сделал шаг в направлении Гоголю.
Иван схватил его за руку.
– Стой, Андрюша, – сказал он тихо. – Не подходи к нему!
– Вы что все, охренели что ли? – возмутился Андрей, но дальше не двинулся.
Гоголь поднял уже автомат на уровень груди и продолжал смотреть на Шалого, который был уже совсем рядом, шагах в десяти от него.
– Шалый! – крикнул он. – Прости меня, Шалый!
Шалый остановился и растерянно посмотрел на Петьку. Короткая очередь дернула автомат Гоголя и Шалый начал оседать на камни.
– Петька... – прохрипел он и упал на бок, зажимая живот руками. – Петь... ка...
Андрей сдернул автомат с плеча, но Иван ухватился за его ствол и не дав ему выстрелить.
Тогда Гоголь повернулся к Ивану с Андреем и закричал срывающимся голосом:
– Это чума! Понимаете? Чума! Их там полные хижины! И все они сдохли от чумы! Обблевали и обосрали все! И сдохли. Я сразу это понял! Я медик. Я знаю, что такое чума... Это верная смерть для всех вас. Я не успел предупредить его... Он ходил по их блевотине и трогал их руками. Он простит меня!
Петька Гоголь подошел к Шалому и перевернул его на спину. он убрал его руки с живота и положив ладонь на лицо, закрыл ему глаза.
– Прости, Шалый! – сказал он. – Так лучше... Все равно – кончилось бы этим. Прости! Я не долго задержусь после тебя...
Петька встал, медленно повернулся к Ивану с Андреем и крикнул:
– Уходите их этого ущелья, пока ветер не повернул в вашу сторону. Уводите ребят от этой заразы. Я останусь здесь, с Сережкой...
– С кем? – переспросил растерянно Андрей.
– Шалого зовут Серегой, – ответил Иван и поправился. – Звали Сергеем.
– Неужели нет никакого лекарства? – спросил Андрей тихо.
– У нас – нет никакого лекарства, – ответил Иван. – Надо уходить.
– А он? – Андрей кивнул на Гоголя.
– Он останется здесь, – ответил Иван. – Он поступил правильно.
– Ни хрена себе – правильно! – пробормотал Андрей и пошел в отряду, наблюдавшему за происходящим из кустов у входа в ущелье.
Иван двинулся за ним следом. Шагов через двадцать он обернулся. Петька гоголь сидел рядом с телом Шалого, положив руку тому на живот и, задрав голову, смотрел в небо над ущельем. Ивану показалось, что на его глазах блестят слезы, но они отошли уже далеко для того, чтобы он мог утверждать это наверняка...
Пойдя еще метров сто, они уперлись в склон ущелья рядом с проходом между скалами. Ребята из отряда сгрудились у входа и мрачно смотрели в сторону селения.
Иван приложил лоб к камню скалы и закрыл глаза.
– Ваня, – подошел к нему Андрей. – Это я виноват, я их туда послал...
Иван, не отнимая головы от холодного камня, несколько раз что есть мочи ударил кулаком по скале.
– Я чувствовал, что это опасно! – прошептал он. – Я чувствовал! Я ощущал смерть, притаившуюся в этих домах! Я должен был их остановить! Проклятая Чечня! Я ненавижу эту страну! Эти горы! Этих черных бородатых уродов с автоматами, которые убивают моих ребят. Сам этот воздух, который пропитан смертью моих друзей!
Андрей положил ему руку на плечо.
– Кто ж знал, что оно так обернется, – сказал он. – Ваня! Перестань психовать! отряд нужно уводить отсюда, пока никто не заразился...
– Тридцать три человека, – сказал Иван. – Теперь нас осталось тридцать три человека...
Иван навсегда запомнил свое ощущение опасности, которое переворачивало его всего при виде тех хижин. Он много думал об этом с тех пор... Опасность пахнет смертью, решил он. И этот запах он чувствовал задолго до того, как смерть пройдет рядом...
Вот и сейчас он чувствовал, что опасность была рядом и с каждым километром, пройденным поездом, становилась все сильнее.
И только во время часовой стоянки в Будапеште, когда Иван в город с экскурсионным автобусом не поехал, а остался на вокзале и отправился за сигаретами, он с удивлением обнаружил за собой... слежку.
Вначале он решил, что это люди Никитина его пасут, чтобы тот постоянно был в курсе событий... Но следил за ним парень, с которым Иван ехал в одном купе!.. Причем делал это настолько непрофессионально, что Иван даже опешил от такой демонстративности... Он был просто беспомощен, этот его невесть откуда свалившийся на его голову шпик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Гоголь молча кивнул. Если ему нечего было сказать, он рта зря не раскрывал.
Шалый ударил его по плечу и засмеялся:
– Пошли, Петя! Полазим там!
Иван смотрел, как они ползли по неглубокой ложбинке к хижинам и внутри у него все сжималось о нехорошего предчувствия... Зря он послал ребят, зря!
Он хотел было уже вернуть из обратно, но они уже доползли до первой хижины, коротким броском добежали до стены хижины и Гоголь застыл у окна без стекол, прислушиваясь к тому, что слышно изнутри.
Судя по всему, ничего слышно не было, так как он кивнул Шалому и тот, вскочив на ноги, ворвался в хижину, а Петька сунул ствол автомата в окно. Но выстрелов не последовало. Через секунду Шалый выбежал назад, что-то сказал Гоголю, хлопая его по плечу и смеясь, и помчался к следующей хижине...
Петька осторожно заглянул в первую хижину и вдруг шарахнулся обратно. Он отбежал от хижины шагов на пятнадцать и закричал:
– Шалый! Стой! Шалый!
Но Шалый на бегу махнул рукой, не ори, мол, и я сам вижу, что никакой опасности нет.
Не прислушиваясь уже ни к чему и не осторожничая, он заглянул в дверь следующей хижины, сплюнул и, повернувшись к Петьке, что-то крикнул.
Иван понял, что ни хижины – пусты, но ощущение опасности не проходило.
– Андрюша, – сказал он, – пойдем-ка сами посмотрим, что там?
Они поднялись и направились к застывшему на пороге первой хижины Гоголю. Иван беспокоился все больше, пульс его участился, сердце колотилось бешено, а спина покрылась холодным потом.
Услышав за спиной их шаги, Петька резко обернулся и закричал:
– А ну, стойте! Не подходите ко мне!
Они остановились и смотрели, как Шалый одну за другой осматривает остальные дома. Он забегал на несколько секунд в хижины и выскакивал оттуда, чтобы броситься к следующей постройке.
– Чего встали-то? – спросил Андрей в недоумении. – Петька, ты чего раскомандовался?
Андрей и вслед за ним Иван вновь двинулись к хижинам. Петька вскинул свой автомат, щелкнул предохранителем и резко крикнул:
– А ну, стоять! Не двигаться! Еще шаг, и я буду стрелять!
Иван с Андреем замерли. Петька опустил автомат и нервно оглянулся на Шалого. Тот вытаскивал из последней хижины бородатого старого чеченца, волоча его под мышки. Чеченец смотрел безжизненно и обреченно. Гоголь смотрел на Шалого с выражением ужаса на лице.
Шалый выволок чеченца из хижины и бросил на каменистую землю.
– Один живой оказался! – крикнул он, направляясь к Петьке.
Гоголь сделал шаг назад, оглянулся на Ивана с Андреем и вновь повернулся к своему другу. Иван видел, как окаменело узкое остроносое лицо Гоголя.
– Да, что он спятил, что ли! – воскликнул Андрей и крикнул:
– Гоголь, мать твою! Ты чего?
– Стоять, я сказал! – крикнул Гоголь, не оборачиваясь.
Он смотрел на приближавшегося к нему Шалого и поднимал автомат.
– Эх, блядь, ну, я ему сейчас и наваляю! – сказал Андрей, закидывая автомат за плечо, и сделал шаг в направлении Гоголю.
Иван схватил его за руку.
– Стой, Андрюша, – сказал он тихо. – Не подходи к нему!
– Вы что все, охренели что ли? – возмутился Андрей, но дальше не двинулся.
Гоголь поднял уже автомат на уровень груди и продолжал смотреть на Шалого, который был уже совсем рядом, шагах в десяти от него.
– Шалый! – крикнул он. – Прости меня, Шалый!
Шалый остановился и растерянно посмотрел на Петьку. Короткая очередь дернула автомат Гоголя и Шалый начал оседать на камни.
– Петька... – прохрипел он и упал на бок, зажимая живот руками. – Петь... ка...
Андрей сдернул автомат с плеча, но Иван ухватился за его ствол и не дав ему выстрелить.
Тогда Гоголь повернулся к Ивану с Андреем и закричал срывающимся голосом:
– Это чума! Понимаете? Чума! Их там полные хижины! И все они сдохли от чумы! Обблевали и обосрали все! И сдохли. Я сразу это понял! Я медик. Я знаю, что такое чума... Это верная смерть для всех вас. Я не успел предупредить его... Он ходил по их блевотине и трогал их руками. Он простит меня!
Петька Гоголь подошел к Шалому и перевернул его на спину. он убрал его руки с живота и положив ладонь на лицо, закрыл ему глаза.
– Прости, Шалый! – сказал он. – Так лучше... Все равно – кончилось бы этим. Прости! Я не долго задержусь после тебя...
Петька встал, медленно повернулся к Ивану с Андреем и крикнул:
– Уходите их этого ущелья, пока ветер не повернул в вашу сторону. Уводите ребят от этой заразы. Я останусь здесь, с Сережкой...
– С кем? – переспросил растерянно Андрей.
– Шалого зовут Серегой, – ответил Иван и поправился. – Звали Сергеем.
– Неужели нет никакого лекарства? – спросил Андрей тихо.
– У нас – нет никакого лекарства, – ответил Иван. – Надо уходить.
– А он? – Андрей кивнул на Гоголя.
– Он останется здесь, – ответил Иван. – Он поступил правильно.
– Ни хрена себе – правильно! – пробормотал Андрей и пошел в отряду, наблюдавшему за происходящим из кустов у входа в ущелье.
Иван двинулся за ним следом. Шагов через двадцать он обернулся. Петька гоголь сидел рядом с телом Шалого, положив руку тому на живот и, задрав голову, смотрел в небо над ущельем. Ивану показалось, что на его глазах блестят слезы, но они отошли уже далеко для того, чтобы он мог утверждать это наверняка...
Пойдя еще метров сто, они уперлись в склон ущелья рядом с проходом между скалами. Ребята из отряда сгрудились у входа и мрачно смотрели в сторону селения.
Иван приложил лоб к камню скалы и закрыл глаза.
– Ваня, – подошел к нему Андрей. – Это я виноват, я их туда послал...
Иван, не отнимая головы от холодного камня, несколько раз что есть мочи ударил кулаком по скале.
– Я чувствовал, что это опасно! – прошептал он. – Я чувствовал! Я ощущал смерть, притаившуюся в этих домах! Я должен был их остановить! Проклятая Чечня! Я ненавижу эту страну! Эти горы! Этих черных бородатых уродов с автоматами, которые убивают моих ребят. Сам этот воздух, который пропитан смертью моих друзей!
Андрей положил ему руку на плечо.
– Кто ж знал, что оно так обернется, – сказал он. – Ваня! Перестань психовать! отряд нужно уводить отсюда, пока никто не заразился...
– Тридцать три человека, – сказал Иван. – Теперь нас осталось тридцать три человека...
Иван навсегда запомнил свое ощущение опасности, которое переворачивало его всего при виде тех хижин. Он много думал об этом с тех пор... Опасность пахнет смертью, решил он. И этот запах он чувствовал задолго до того, как смерть пройдет рядом...
Вот и сейчас он чувствовал, что опасность была рядом и с каждым километром, пройденным поездом, становилась все сильнее.
И только во время часовой стоянки в Будапеште, когда Иван в город с экскурсионным автобусом не поехал, а остался на вокзале и отправился за сигаретами, он с удивлением обнаружил за собой... слежку.
Вначале он решил, что это люди Никитина его пасут, чтобы тот постоянно был в курсе событий... Но следил за ним парень, с которым Иван ехал в одном купе!.. Причем делал это настолько непрофессионально, что Иван даже опешил от такой демонстративности... Он был просто беспомощен, этот его невесть откуда свалившийся на его голову шпик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44