— Бояться тебе нечего, — говорил мужчина, — Анзаев всю вину взял на себя, а пленка против Азаматова размагничена, так что доказательств его вины нет. Да и переводчика с чеченского им в Питере ни за что не найти.
— Почему именно Азаматова? — спросила женщина.
— Тот, кто меня попросил за него, я за него жизнь отдам, да и он за меня тоже, — ответил собеседник. — А размер вознаграждения за освобождение Азаматова может и увеличиться.
— Ну, и какая сумма? — услышали в наушниках оперативники.
— Двадцать пять тысяч баксов, — ответил мужчина (на валютной бирже за доллар в то время давали чуть больше двух тысяч рублей). — Представляешь, какие это деньги? Ты их когда-нибудь в руках держала?… На, держи, — мужчина протянул женщине полиэтиленовый пакет.
И тут со всех сторон повалили руоповцы. В сумке оказались четыре банковских пачки с двадцатью пятью тысячами долларов. Еще одна пачка с пятью тысячами была в пиджаке у мужчины. При попытке дать взятку старшему прокурору городской прокуратуры по надзору за следствием и дознанием в органах МВД Татьяне Демпелевой арестовали ее коллегу Виктора Шеховцова.
За несколько дней до этого на стол к исполняющему обязанности прокурора Санкт-Петербурга Евгению Шарыгину лег рапорт Демпелевой, в котором сообщалось о том, что Шеховцов обратился к ней с просьбой помочь заменить Азаматову содержание под стражей на освобождение под залог в двадцать пять тысяч долларов. (До того Шеховцов пытался самостоятельно повлиять на следователя, ведущего дело, но это не дало результатов.) Шарыгин приказал проверить факты. В тот же день к Демпелевой обратились работники РУОПа с просьбой помочь взять Шеховцова с поличным. Встреча 18 июля фиксировалась на записывающую аппаратуру и снималась на видеокамеру.
При обыске у Шеховцова в записной книжке обнаружили пометки по делу Азаматова, сделанные рукой Зуры Хутуевой, следователя прокуратуры Невского района. Ее данные также имелись в записях Шеховцова.
Шеховцов категорически отказался давать какие-либо показания в отсутствии адвоката. После предоставления защитника он выдвинул свою версию происшедшего. Не отрицая сам факт разговора, арестованный утверждал, что деньги хотел лишь показать. Восьмого июля ему якобы позвонил незнакомый человек и, передав привет от детей Шеховцова, отдыхавших в Липецкой области, попросил о встрече. Недалеко от прокуратуры Шеховцова ждал молодой человек с усами «подковой». Незнакомец поинтересовался, знает ли прокурор Демпелеву, и перешел к делу: «Если хочешь, чтобы дети были целы, будешь с нами разговаривать. Попроси Демпелеву сменить Азаматову меру пресечения, разумеется, за соответствующее вознаграждение». На прощанье незнакомец вручил Шеховцову записку с данными о деле Азаматова и попросил подумать о детях.
С Демпелевой Шеховцов переговорил. В следующую встречу незнакомец передал ему 30 тысяч долларов. «За такую сумму и не такие дела прекращаются», — пояснил радетель Азаматова.
Ни у следствия, ни у суда версия проштрафившегося прокурора доверия не вызвала, и на скамью подсудимых Шеховцов попал раньше того, за кого просил.
Дело Шеховцова было уже в суде, когда Демпелева получила послание без подписи и обратного адреса. Полное угроз и оскорблений письмо, казалось, поддерживало версию об угрозе детям Шеховцова и пыталось бросить тень на самого Шарыгина, именуя того почему-то Шарыговым и намекая, что доллары предназначались ему.
Шеховцова отправили на пять лет в колонию искупать грехи. Освобождение Азаматова под залог дало бы повод адвокатам требовать изменения меры пресечения и для его подельников. А уж обвиняемые не преминули бы воспользоваться свободой. Благодаря аресту Шеховцова этого не произошло.
Экспресс— развод по методу Максимова
«Развод в суде. Юридические услуги по расторжению брака за 3-5 дней без явки клиента в суд». Такое объявление было напечатано в рекламном еженедельнике «Сорока» в феврале 1993 года Для жаждущих скорейшего и беспроблемного развода приводились телефоны диспетчеров.
20 августа 1993 года в городскую прокуратуру в числе прочих документов из отдела по борьбе с экономическими преступлениями Службы криминальной милиции ГУВД поступило заявление одной молодой петербурженки. Девушка, телефонный диспетчер, обвиняла своего работодателя — исполняющего обязанности директора муниципального предприятия «Интерюркон» Бориса Максимова — в «вовлечении ее в противоправную деятельность по незаконному расторжению брака граждан».
В тот же день следователь по особо важным делам прокуратуры Санкт-Петербурга Елена Топильская возбудила уголовное дело по факту изготовления фальшивых документов — выписок из решения суда о расторжении брака. Дальнейшая история подробно изложена в шести томах уголовного дела, поступившего в начале января 1997 года для рассмотрения в Федеральный суд Ленинградской области. (Когда писалась эта книга, судебное решение по делу еще не было вынесено, а посему авторы не спешат с оценками.)
Следы «моментальных разводов» тянулись в Василеостровский суд. Одна из работниц районного ЗАГСа обратила внимание на то, что за несколько месяцев 1993 года появились несколько супружеских пар, разведенных по документам в Василеостровском районе, однако никогда там не проживавших и не прописанных. Расторжение брачных уз всех этих людей было освящено подписью Галины Алексеевны Коростелевой — судьи по гражданским делам районного суда. Может быть, работница ЗАГСа и не обратила бы на этот любопытный факт никакого внимания, если бы не скандал, учиненный неким господином, явившимся за свидетельством о разводе. Столкнувшись с кашами-то препятствиями, посетитель не на шутку разошелся. Гневно брызгая слюной, он заявил, что у него здесь все куплено, пригрозил крупными неприятностями и удалился.
Сотрудники правоохранительных органов отыскали подателя объявления о срочных разводах г-на Максимова. Бывший сотрудник правоохранительных органов, с начала 1990-х он перешел на вольные адвокатские хлеба в Объединенную Санкт-Петербургскую коллегию. Адвокатская практика не мешала ему в это же время занимать руководящие посты в ряде коммерческих и малых предприятий города.
В 1991 году судьба свела адвоката Бориса Максимова, судью Галину Коростелеву и секретаря судебного заседания Анну Иванову. Произошло это событие на чисто профессиональной почве — на слушаниях по какому-то трудовому спору. С тех пор их пути время от времени пересекались. Поначалу большее внимание адвокат уделял юной Анне, частенько бывал у нее и не раз приглашал девушку к себе домой. Одно время он даже предлагал Анне выйти за него замуж и вместе покинуть Россию ради райских заграничных кущ. Однако предложение Максимова девушка не приняла — он ей попросту не нравился.
Роман у молодых людей не заладился. Зато сложились неплохие деловые отношения. Как-то зимой 1993 года адвокат поинтересовался у Анны: не могла бы Коростелева, в качестве судьи, посодействовать двум его приятелям, желающим побыстрее и без лишних проволочек развестись со своими супругами? Памятуя нерушимость принципа материальной заинтересованности, Максимов посулил Ивановой по двадцать долларов за каждого разведенного. Об этой сумме правоохранительные органы узнали со слов самой Ивановой — так она рассказывала эту историю на первых допросах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95