Выстроившись в шеренгу друг за другом, людоеды образовали крут, посреди которого пылал костер и томились жертвы. Круг быстро сужался. Сомнений не было: наступал последний миг жизни несчастных.
Барабан стих, и безумные крики прекратились по сигналу колдуна.
Один из воинов, размахивая саблей, подошел к лежащим на земле людям и схватил за волосы первого попавшегося.
Бедняга принялся изо всех сил кричать и отбиваться, к удовольствию палачей, разразившихся дьявольским смехом.
Но клинок не успел вонзиться в горло обреченного. Внезапно раздался тихий свист, на который поначалу никто даже не обратил внимания, решив, что поет колибри.
Однако в ту же минуту убийца метнулся назад, выпустил из рук жертву и схватился за шею.
Испуганные индейцы сгрудились вокруг него и в ужасе отскочили прочь. Шею пронзила тоненькая, едва заметная щепочка.
Не в силах произнести ни слова, а только охая и стеная, раненый упал, потом вновь поднялся на ноги, опять упал, царапая землю. Тело его дергалось в страшной агонииnote 414.
Его сородичам не надо было объяснять, что произошло. Им слишком хорошо известен яд кураре, который опаснее жала гремучей змеи.
Обезумев от страха, они собрались уже было бежать, забыв об ожидавших своей участи шестерых пленниках. Но колдун все же успел сказать несколько слов, ободрить соплеменников, объяснить, что их много, что они способны дать отпор любой атаке, и не стоит упускать удачу.
Эти слова долетели до спрятавшихся среди кустарника паталосов и вызвали лишь холодную улыбку на устах вождя Генипы.
Тем временем колдун, подавая пример, поставил перед собой барабан, созвал воинов, отчитал их за малодушие и, схватив саблю, подошел к связанным.
Авторитет колдуна непререкаем. Колдун – почти бог. Решительные действия подняли дух его воинства. Краснокожие ринулись вперед, размахивая оружием.
Однако путь им вновь преградила таинственная сила, которую они явно недооценили.
Опять послышался тот же свист, только теперь он был громче и настойчивее. Шестеро туземцев схватились за горло, как только что их товарищ, и в страшных судорогах рухнули на землю.
Но этим дело не кончилось. Индейцы оцепенели и несколько секунд стояли недвижимы. И тут из темноты на них обрушился целый град стрел. Каждый из этих смертоносных шипов нашел свою жертву. Ни один не пропал даром. Ничтожная щепочка! Ее укол не всякий и почувствует. Но от нее спасения нет.
Оставшиеся в живых совсем обезумели. Издавая душераздирающие вопли, они бросились назад, к костру. Добежав до огня, стали кружиться вокруг, словно дикие звери, загипнотизированные пламенем.
Развязка наступила быстро. Не прошло и тридцати секунд, как сраженные насмерть каннибалы корчились в последних муках в отблесках костра. Еще мгновение – и они навсегда затихли.
Паталосы терпеливо ожидали конца представления. Что сделает Генипа? За последнее время авторитет его сильно возрос. Вождь подал знак, и воины, один за другим, покинули укрытие и подошли к пленникам.
Те не могли поверить своим глазам. Они не понимали, каким образом свершилось это внезапное массовое убийство. Оно показалось им еще более ужасным, потому что все произошло совершенно беззвучно, как во сне. Бедняги в оцепенении наблюдали за паталосами, которые появились из зарослей словно тени.
Первым шел Генипа. Он опустил оружие, наклонился к одному из мужчин и, развязывая ему руки, спокойно произнес:
– Здравствуй, друг.
Пленник оказался марсельцем Мариусом.
В бедном парне ничего не осталось от болтуна-горожанина. Экскурсия в края каннибалов, видимо, сильно охладила его пыл и поубавила остроумия.
– Индеец!.. Боже мой! Опять индеец!.. – вопил он без умолку.
Рассудительный и менее впечатлительный нормандец Бертран, которого Знаток кураре тоже успел освободить, узнал его и бросился пожимать руку спасителя, да с такой силой, что у того хрустнули суставы.
– Эй, ты! Простофиля марселец!.. Неужто не узнаешь индейца хозяина?
– Ба! И правда! Дикарь ты мой, дорогой! Отважный мой друг! Мы у тебя в долгу.
Тем временем вождь обошел всех, разрезал веревки и, довольный, пробормотал:
– Синий человек будет рад!
Конечно! Конечно же Синий человек будет рад. Да и не он один. Разве расскажешь, что делается в душе людей, избежавших мучительной смерти?..
Спасенные обступили Генипу, пожимали ему руки, обнимали, целовали, благодарили, словно самого Господа Бога. Индеец совсем смутился и растерялся.
Вскоре, правда, он взял себя в руки, прервал всеобщий благодарный хор и сказал:
– Желтая земля с вами?
– Конечно, там, на берегу. Все в порядке. Этим мерзавцам только и нужно было, что обглодать наши косточки, – ответил механик Леонек, разминая ноги.
– Тогда пошли!
– Идти? Но куда, дружище?
– К Синему человеку.
– Но он очень далеко отсюда.
– Нет! Мы пришли по вашим следам.
– Так пойдем скорее! Что до меня, то мне и секунды неохота оставаться на этой милой стояночке. А как вы, матросы?
– Да уж! Черт побери! – ответили все разом.
– Проклятая желтая земля! Ей хоть бы хны. Что ей сделается. А меня до сих пор трясет и в дрожь кидает.
Выслушав признание марсельца, все отправились в путь. Сначала шли медленно, ноги затекли, и не просто было заставить их вновь подчиняться. Идти пришлось недолго. Скоро показался лагерь. Еще немного – и они окажутся среди своих и станут наперебой рассказывать о недавнем жутком происшествии.
Чтобы избежать недоразумений, Генипа возглавил процессию, а матросов оставил с паталосами. Последние молча выполнили все приказания вождя, но видно было, что они неохотно покинули поле боя.
Жаль было оставлять посреди леса такую добрую добычу.
Вскоре Знатока кураре окликнули. Он ответил. На знакомый голос вышли до смерти перепуганные, утомленные ожиданием люди.
Индеец, как всегда сдержанно, начал рассказывать о происшедшем. В это время моряки уже подходили к лагерю. Услышав голос Обертена, они бросились вперегонки и принялись кричать как ошпаренные:
– Хозяин! Это мы!
– Ну и приключения! Черт возьми!
– Убей меня Бог! Еще немного, и нас бы съели!
– Проклятье! На вертел… Всех на вертел… И уже почти поджарили! Хозяин!.. Индейцы… Людоеды… Больше пятисот!
– Поверьте мне! Еще немного, и от нас не осталось бы ничего, кроме косточек!
– Но тут появился Генипа!..
– И паталосы!..
– И вот! Пять тысяч людоедов повержены!
Синий человек не знал, кого слушать. Он тщетно пытался выведать хоть словечко правды. Но куда там! Все потонуло в общем гаме.
Моряки пожимали друг другу руки, хлопали по плечам, обнимались, и все продолжали и продолжали говорить, стараясь перекричать друг друга. Пока они галдели, паталосы уселись на землю и стали ужинать.
Феликсу с трудом удалось успокоить гомонящих матросов. Он все же хотел узнать подробнее, что произошло.
Марселец, оратор от рождения, взял слово:
– Должен вам сказать, хозяин, что до того места, где осталась наша шаланда, мы добрались без всяких происшествий.
– Факты, факты давай! Болтун ты эдакий.
– Сейчас, друзья, сейчас. Мы легли спать и так крепко заснули, что даже не услышали, как подкрались индейцы. Они схватили нас, связали. Все случилось мгновенно. В результате лежим, повязаны по рукам и ногам, не можем шевельнуться. А эти негодяи кормят нас из рук, как рождественских гусей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112