Взрослые предоставили ему свободу действий, и он, чувствуя груз ответственности, но не сгибаясь под его тяжестью, готов был на любые испытания. У мальчишки поистине железный характер. Он не пасовал перед трудностями, не зазнавался, не трусил. Подросток стал настоящим мужчиной.
Но надо отдать должное и помощникам юного командира: сильным, умным, выносливым. Словом, о такой команде можно было только мечтать.
Беник, забыв о своем недавнем подтрунивании, вел себя так, будто на плечах племянника сверкали золотые эполеты. Жан-Мари целиком отдавался делу и подчинялся мальчику, словно это был, по крайней мере, адмирал флота. Феликс утверждал, что Ивон рожден командовать эскадрой. Даже молчаливый Генипа всячески выражал ему свою поддержку и восхищение. А уж об Уаруку и говорить не приходится. Пес, как часовой, сидел у подножия наблюдательного пункта, без конца поглядывая наверх и тщательно принюхиваясь.
Все катапульты прошли испытание. Место падения каждого снаряда отметили сломанной веткой. Вокруг поляны построили баррикаду. На этом рубеже солдаты, если им удастся подойти к цитадели, встретят живую силу. Здесь заняли позицию паталосы, вооруженные луками, и сержант Педро со своим ружьем.
Катапульты разделили на четыре сектора, во главе каждого из которых встали Феликс, Беник, Жан-Мари и Генипа. Ивон занял свой пост, готовый в любую минуту корректировать огоньnote 213.
Это была торжественная минута.
Все прислушались. Но ничего, кроме отдаленного ровного шелест листвы, не долетало до друзей. Каждый думал о том, с какой стороны появится враг, сумеет ли он внезапно атаковать.
Генипа беззвучно прополз вперед и вскоре вернулся с известием.
– Солдаты идут!
– Внимание! – скомандовал Ивон. Он почувствовал, как сердце ушло в пятки.
В этот момент послышались крики, раздались выстрелы.
Все терпеливо ждали. Паталосы держали луки наготове. Явно напуганные индейцы жались к белым. Им необходима была помощь и поддержка.
Юнга волновался, но не подавал и виду. Предстоял горячий бой, особенно для атакующих. Будет много шума, много огня, много искалеченных тел.
Если солдатам удастся приблизиться к цитадели, беглецам не поздоровится. Негры отважны и жестоки в бою. Тот, кто видел их в деле, навсегда сохраняет в душе уважение к бесстрашным воинам. Но горе тому, кто попался им под руку.
Однако Педро был убежден, что страшного эпилогаnote 214 не будет.
Наконец Ивон заметил вдалеке белые блузы и соломенные шляпы. Они приближались, окружая поляну. Солдаты выкрикивали угрозы и потрясали оружием. Но их ружья – и это все знали – часто давали осечки и били мимо цели.
Противник приблизился на триста метров… на двести… на сто пятьдесят…
– Все по местам! – скомандовал юнга.
– Готовы! – отозвались командиры батарей.
– Дядя, дайте один залп, всего один, с первого номера! Огонь!
Беник перерубил один из канатов.
Снаряд вихрем пролетел над поляной и обрушился на головы оторопевших вояк.
Раздались страшные вопли, атака остановилась.
– Попали! – что есть мочи закричал мальчик. – Дядя! Я видел, как упал человек! Точное попадание! Вокруг него собрались другие… Месье Феликс… Жан-Мари… Генипа… Стреляйте!
Три сабли разом опустились на землю, три пружины распрямились, обстрел возобновился. Не успели защитники цитадели прокричать «ура», как зазвучали выстрелы. Пули просвистели над головами. Поляна простреливалась насквозь.
– Ну и пальба, – издевался Беник, – в небо они, что ли, метят?
– А как же малыш? – заволновался Жан-Мари.
– Господи! Я и не подумал! Ивон, как ты там, мальчик мой?
– Все в порядке, дядя!
– Пули-то посвистывают?
– Не громче, чем дрозды!
– Я хочу сменить тебя…
– Нет, я запрещаю!
– Ты запрещаешь мне?.. Ты…
– Я здесь командую и останусь на своем посту! Вам же советую не покидать свой.
– Малыш! А если пуля…
– Дядя! Я матрос. Мы с вами здесь на равных. Вы доверили мне командование… Внимание! Нас атакуют со всех сторон! Стреляйте! Огонь! Генипа! Огонь, дорогой мой!
Четверо мужчин перебегали от одного дерева к другому, только сабли сверкали. Ядра сыпались на солдат, крушили все вокруг.
– Огонь!.. – все кричал наводящий.
И вновь засвистели пули. С дерева, где скрывался Ивон, слетело несколько веток.
– Ах!
Крик болью отозвался в сердцах друзей.
– Ты ранен?.. Ранен?..
– Нет-нет! Ничего. – В голосе мальчика не было ни волнения, ни страха.
Между тем огонь стал ослабевать. К несчастью, остроумное изобретение юнги больше не действовало. Все деревья уже выпрямились, стрелять больше было нечем.
Выдержит ли баррикада?
Индейцы переговаривались, переглядывались, целясь в окружавшие их кусты. Сержант Педро разрядил ружье. Ивон хотел было взорвать порох, у них оставалось немного, но побоялся погубить своих друзей.
Кто посмел бы упрекнуть его?
Он не задумываясь сделал бы это, если б точно знал, что погибнет только один.
– Стоп! – скомандовал подросток. – Не стрелять!
Юный артиллерист был явно смущен, а быть может, просто утомлен. Во всяком случае, в его голосе не слышалось прежней силы и решительности.
В это время у баррикады появился чернокожий солдат. На штыке он нес обрывок белоснежного шифонаnote 215, из которого была сшита его форма.
Парламентарий.
Педро, узнав приятеля, улыбнулся во весь рот и радостно воскликнул:
– Это ты, Мигель! Привет, дружище!
– Привет, Педро! Что ты здесь делаешь?
– Я? Ничего! А ты?
– Пришел предложить вам мир.
– Мир!.. Что может быть лучше?.. – вмешался в разговор Феликс. – Но только если ваши условия будут приемлемы.
– Боже! Месье Синий человек!
– Да, это я. Собственной персоной. Итак, чего вы хотите?
– Мы предлагаем разойтись. Вы идите своей дорогой, а мы пойдем своей.
– Черт возьми! Да нам большего и не нужно. А кто вас послал?
– Товарищи!
– Что же ваш командир?
– Я командир.
– Постойте, но управляющий…
– Ему размозжило голову.
– Браво!
– У этого изверга не осталось ни одного зуба, сломан нос, он ничего не видит и не произносит ни звука.
– Благодарю за добрую весть, друг мой.
– После него командование принял наш лейтенант. Но того вскоре убило.
– Сожалею.
– Это ничего! Он был из белоручек, все предпочитал делать чужими руками. Пора покончить с офицерами.
– Насколько я понял, ваши друзья не хотят драться?
– Еще бы! Дела управляющего нас не касаются. Ради чего убивать друг друга?
– Вы понесли серьезные потери?
– Увидите! Зрелище не из приятных.
– Мне очень жаль, поверьте… Но мы вынуждены были защищаться.
– Никто вас не винит. Потому я и пришел предложить мир.
– Решено! Мы больше не сделаем ни единого выстрела. Даю вам слово!
– И я тоже обещаю больше не стрелять.
– Вот это дело! – оживился Беник. – Эй, Ивон! Спускайся, мой мальчик!.. Командир…
Никто не ответил.
– Господи! – Лицо боцмана исказилось. Он в мгновение ока очутился возле дерева, вскинул голову, издал душераздирающий вопль. На лицо его дождем падали капли крови.
ГЛАВА 9
Надежды нет. – Рана. – Воды!.. – Глоток водки – и Ивон приходит в себя. – Врачебные познания Жана-Мари. – Смола сассафраса. – Белые и черные. – После боя. – Друзья Жана-Мари. – Планы. – Вооружены! – Расставание.
Беник не сразу понял, что случилось. А когда понял, весь обмяк и закачался, словно от сильного удара.
Кольнуло сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Но надо отдать должное и помощникам юного командира: сильным, умным, выносливым. Словом, о такой команде можно было только мечтать.
Беник, забыв о своем недавнем подтрунивании, вел себя так, будто на плечах племянника сверкали золотые эполеты. Жан-Мари целиком отдавался делу и подчинялся мальчику, словно это был, по крайней мере, адмирал флота. Феликс утверждал, что Ивон рожден командовать эскадрой. Даже молчаливый Генипа всячески выражал ему свою поддержку и восхищение. А уж об Уаруку и говорить не приходится. Пес, как часовой, сидел у подножия наблюдательного пункта, без конца поглядывая наверх и тщательно принюхиваясь.
Все катапульты прошли испытание. Место падения каждого снаряда отметили сломанной веткой. Вокруг поляны построили баррикаду. На этом рубеже солдаты, если им удастся подойти к цитадели, встретят живую силу. Здесь заняли позицию паталосы, вооруженные луками, и сержант Педро со своим ружьем.
Катапульты разделили на четыре сектора, во главе каждого из которых встали Феликс, Беник, Жан-Мари и Генипа. Ивон занял свой пост, готовый в любую минуту корректировать огоньnote 213.
Это была торжественная минута.
Все прислушались. Но ничего, кроме отдаленного ровного шелест листвы, не долетало до друзей. Каждый думал о том, с какой стороны появится враг, сумеет ли он внезапно атаковать.
Генипа беззвучно прополз вперед и вскоре вернулся с известием.
– Солдаты идут!
– Внимание! – скомандовал Ивон. Он почувствовал, как сердце ушло в пятки.
В этот момент послышались крики, раздались выстрелы.
Все терпеливо ждали. Паталосы держали луки наготове. Явно напуганные индейцы жались к белым. Им необходима была помощь и поддержка.
Юнга волновался, но не подавал и виду. Предстоял горячий бой, особенно для атакующих. Будет много шума, много огня, много искалеченных тел.
Если солдатам удастся приблизиться к цитадели, беглецам не поздоровится. Негры отважны и жестоки в бою. Тот, кто видел их в деле, навсегда сохраняет в душе уважение к бесстрашным воинам. Но горе тому, кто попался им под руку.
Однако Педро был убежден, что страшного эпилогаnote 214 не будет.
Наконец Ивон заметил вдалеке белые блузы и соломенные шляпы. Они приближались, окружая поляну. Солдаты выкрикивали угрозы и потрясали оружием. Но их ружья – и это все знали – часто давали осечки и били мимо цели.
Противник приблизился на триста метров… на двести… на сто пятьдесят…
– Все по местам! – скомандовал юнга.
– Готовы! – отозвались командиры батарей.
– Дядя, дайте один залп, всего один, с первого номера! Огонь!
Беник перерубил один из канатов.
Снаряд вихрем пролетел над поляной и обрушился на головы оторопевших вояк.
Раздались страшные вопли, атака остановилась.
– Попали! – что есть мочи закричал мальчик. – Дядя! Я видел, как упал человек! Точное попадание! Вокруг него собрались другие… Месье Феликс… Жан-Мари… Генипа… Стреляйте!
Три сабли разом опустились на землю, три пружины распрямились, обстрел возобновился. Не успели защитники цитадели прокричать «ура», как зазвучали выстрелы. Пули просвистели над головами. Поляна простреливалась насквозь.
– Ну и пальба, – издевался Беник, – в небо они, что ли, метят?
– А как же малыш? – заволновался Жан-Мари.
– Господи! Я и не подумал! Ивон, как ты там, мальчик мой?
– Все в порядке, дядя!
– Пули-то посвистывают?
– Не громче, чем дрозды!
– Я хочу сменить тебя…
– Нет, я запрещаю!
– Ты запрещаешь мне?.. Ты…
– Я здесь командую и останусь на своем посту! Вам же советую не покидать свой.
– Малыш! А если пуля…
– Дядя! Я матрос. Мы с вами здесь на равных. Вы доверили мне командование… Внимание! Нас атакуют со всех сторон! Стреляйте! Огонь! Генипа! Огонь, дорогой мой!
Четверо мужчин перебегали от одного дерева к другому, только сабли сверкали. Ядра сыпались на солдат, крушили все вокруг.
– Огонь!.. – все кричал наводящий.
И вновь засвистели пули. С дерева, где скрывался Ивон, слетело несколько веток.
– Ах!
Крик болью отозвался в сердцах друзей.
– Ты ранен?.. Ранен?..
– Нет-нет! Ничего. – В голосе мальчика не было ни волнения, ни страха.
Между тем огонь стал ослабевать. К несчастью, остроумное изобретение юнги больше не действовало. Все деревья уже выпрямились, стрелять больше было нечем.
Выдержит ли баррикада?
Индейцы переговаривались, переглядывались, целясь в окружавшие их кусты. Сержант Педро разрядил ружье. Ивон хотел было взорвать порох, у них оставалось немного, но побоялся погубить своих друзей.
Кто посмел бы упрекнуть его?
Он не задумываясь сделал бы это, если б точно знал, что погибнет только один.
– Стоп! – скомандовал подросток. – Не стрелять!
Юный артиллерист был явно смущен, а быть может, просто утомлен. Во всяком случае, в его голосе не слышалось прежней силы и решительности.
В это время у баррикады появился чернокожий солдат. На штыке он нес обрывок белоснежного шифонаnote 215, из которого была сшита его форма.
Парламентарий.
Педро, узнав приятеля, улыбнулся во весь рот и радостно воскликнул:
– Это ты, Мигель! Привет, дружище!
– Привет, Педро! Что ты здесь делаешь?
– Я? Ничего! А ты?
– Пришел предложить вам мир.
– Мир!.. Что может быть лучше?.. – вмешался в разговор Феликс. – Но только если ваши условия будут приемлемы.
– Боже! Месье Синий человек!
– Да, это я. Собственной персоной. Итак, чего вы хотите?
– Мы предлагаем разойтись. Вы идите своей дорогой, а мы пойдем своей.
– Черт возьми! Да нам большего и не нужно. А кто вас послал?
– Товарищи!
– Что же ваш командир?
– Я командир.
– Постойте, но управляющий…
– Ему размозжило голову.
– Браво!
– У этого изверга не осталось ни одного зуба, сломан нос, он ничего не видит и не произносит ни звука.
– Благодарю за добрую весть, друг мой.
– После него командование принял наш лейтенант. Но того вскоре убило.
– Сожалею.
– Это ничего! Он был из белоручек, все предпочитал делать чужими руками. Пора покончить с офицерами.
– Насколько я понял, ваши друзья не хотят драться?
– Еще бы! Дела управляющего нас не касаются. Ради чего убивать друг друга?
– Вы понесли серьезные потери?
– Увидите! Зрелище не из приятных.
– Мне очень жаль, поверьте… Но мы вынуждены были защищаться.
– Никто вас не винит. Потому я и пришел предложить мир.
– Решено! Мы больше не сделаем ни единого выстрела. Даю вам слово!
– И я тоже обещаю больше не стрелять.
– Вот это дело! – оживился Беник. – Эй, Ивон! Спускайся, мой мальчик!.. Командир…
Никто не ответил.
– Господи! – Лицо боцмана исказилось. Он в мгновение ока очутился возле дерева, вскинул голову, издал душераздирающий вопль. На лицо его дождем падали капли крови.
ГЛАВА 9
Надежды нет. – Рана. – Воды!.. – Глоток водки – и Ивон приходит в себя. – Врачебные познания Жана-Мари. – Смола сассафраса. – Белые и черные. – После боя. – Друзья Жана-Мари. – Планы. – Вооружены! – Расставание.
Беник не сразу понял, что случилось. А когда понял, весь обмяк и закачался, словно от сильного удара.
Кольнуло сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112