Придет электричка, вот тогда…
РЯБОВ . Спойте. Я заплачу. (Дает ему деньги.)
СЛЕПОЙ . Вам — что? Веселое, грустное, старинное или что-нибудь блатное?
РЯБОВ . Не знаю. Все равно.
Слепой перебирает струны, затем поет.
СЛЕПОЙ .
Любовь моя и радость,
Зачем ты не со мной
Тюремная ограда
И сумрак гробовой.
РЯБОВ . Простите. Что-нибудь другое, если можно.
СЛЕПОЙ . Можно другое… (Берет пару аккордов, поет.)
Всю ночь кричали петухи
И шеями мотали…
Подходит?
РЯБОВ . Извините, это совсем не подходит. Давайте-ка старинное.
СЛЕПОЙ . Старинное… Старинное… (Поет.) Все васильки, васильки…
РЯБОВ . Э, куда хватил… Ну ничего, ничего. Продолжайте.
СЛЕПОЙ (поет) .
Все васильки,васильки,
Много мелькает их в поле,
Помню у самой реки
Я собирал их для Оли.
Низко головку наклонит,
Милый, смотри, василек
Твой поплывет, мой утонет…
ГОЛОС ДИКТОРА . Внимание.
Слепой играет.
На первый путь прибывает пассажирский поезд номер десять. Поезд следует Москва-Хабаровск. Повторяю. На первый путь прибывает пассажирский поезд номер десять.
СЛЕПОЙ (поет) .
Все васильки, васильки,
Много мелькает их в поле,
Помню, у самой реки
Я собирал их для Оли.
РЯБОВ . Да… Грустная история. Спасибо. (Поднимается.) Всего хорошего.
Слепой ему кивает.
Рябов уходит. Шум прибывающего поезда.
Слепой продолжает наигрывать «Васильки». Через некоторое время появляются Рябов и Ирина. В руках у Рябова ее чемодан.
ИРИНА . Минутку. (Останавливается у скамейки, снимает кофту, остается в легком платье.) Открой, пожалуйста, чемодан.
Рябов поставил чемодан на скамейку, открыл его. Ирина сунула в чемодан кофту.
Ну-с? Зачем ты меня вызвал? Что случилось?
РЯБОВ . Что случилось? Захотел тебя увидеть. Вот и вызвал. Ты недовольна?
ИРИНА . Я довольна. А моя сестра? Где она?
РЯБОВ . Она уехала.
ИРИНА . Куда?
РЯБОВ . В Харьков.
ИРИНА . В Харьков?.. Значит…
РЯБОВ . Да, она уехала к нему. К тому самому.
ИРИНА . Значит… в самом деле?
РЯБОВ . Да. Она выходит замуж.
СЛЕПОЙ (поднимается) . Товарищ! Нет ли папироски?
РЯБОВ . Пожалуйте.
СЛЕПОЙ . Вот благодарю. (Уходит.)
ИРИНА . Когда она уехала?
РЯБОВ . Пятнадцать минут назад.
ИРИНА (не сразу) . Ты ее провожал?
РЯБОВ . Ну конечно… А чему ты удивляешься. Мы помирились. Мы расстались друзьями.
ИРИНА . Представляю.
РЯБОВ . Ты устала?
ИРИНА (не сразу) . Нет. Я отлично выспалась.
РЯБОВ . Тогда, знаешь, мы сдадим чемодан и махнем куда-нибудь, а? В такую-то погоду — домой? Безумие, верно?..
ИРИНА (рассеянно) . Да… Хороший денек…
РЯБОВ . Последний летний день. Махнем за город, а? (Берет чемодан.) Идем. Подальше от этого пекла, в лес, к воде. Живей.
Уходят.
За городом. Большую часть сцены занимает внутренность недостроенного дома. Три стены, два оконных проема — прямо и справа — выходят в лес, слева проем дверной. Справа на переднем плане — несколько досок, уложенных одна на другую. За окном внезапно, на глазах, темнеет, слышится шум деревьев. Это ветер. Появляются Рябов и Ирина.
РЯБОВ . Поздравляю… мы успели…
ИРИНА (запыхавшись) . Умираю… (Проходит.) Сердце выпрыгнет… вот-вот… (усаживается на доски) сейчас умру…
РЯБОВ . Быстро ты выдохлась. Не стыдно в таком возрасте?
ИРИНА Не-е, не стыдно. Ты тоже еле дышишь.
РЯБОВ . Мне простительно. Мне сто лет.
ИРИНА (у окна) . О, как потемнело… А вот на горе, смотри, там еще солнце… Уходит… уходит… уходит… Все. Ушло.
РЯБОВ . Я был уверен, что будет дождь. Так это не могло кончиться.
ИРИНА (выглянула в двери) . А здесь?.. Черным-черно. Сплошь.
РЯБОВ . Сейчас врежет.
ИРИНА . Три-четыре… Ну!.. Еще раз: три-четыре… нет, не хочет.
Дождь стучит по крыше.
Пошел!
РЯБОВ (усаживается на доски) . Ну вот… Теперь уже легче… Садись, дыши кислородом.
ИРИНА . А он надолго?
РЯБОВ . Не думаю. Это ливень. Он долго не продержится.
ИРИНА . А если он никогда не кончится?
РЯБОВ . Так не бывает. Никогда еще не было… Впрочем, однажды дождь лил сорок дней. Был такой случай…
ИРИНА . Когда?
РЯБОВ . Давненько… Да, это было неплохое мероприятие. Все затопило водой, все, к чертовой матери. Весь мир. Спаслась только одна семейка… Разве ты никогда об этом не слышала?
ИРИНА . О чем?
РЯБОВ . О потопе.
ИРИНА . Ах, об этом. Да, я знаю: Ноев ковчег, гора Арарат и что там еще?
РЯБОВ . Все. Потоп, ковчег и Арарат. Все для того, чтобы начинать сначала. Ты знаешь, мне это подходит. (Поднялся, подошел к окну.) Пусть льет сорок дней. Я не против.
В настоящем издании восстановлена изъятая цензурой часть сцены третьего акта: после слов Кушака: «…крабы теперь большая редкость» до ремарки: «Появляется Ирина». По свидетельству вдовы писателя О.М. Вампиловой, после выхода «Ангары» с «Утиной охотой» А. Вампилов вписывал от руки этот диалог в многочисленные номера альманаха, чтобы сохранить полный вариант пьесы.
Т. Глазкова
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
РЯБОВ . Спойте. Я заплачу. (Дает ему деньги.)
СЛЕПОЙ . Вам — что? Веселое, грустное, старинное или что-нибудь блатное?
РЯБОВ . Не знаю. Все равно.
Слепой перебирает струны, затем поет.
СЛЕПОЙ .
Любовь моя и радость,
Зачем ты не со мной
Тюремная ограда
И сумрак гробовой.
РЯБОВ . Простите. Что-нибудь другое, если можно.
СЛЕПОЙ . Можно другое… (Берет пару аккордов, поет.)
Всю ночь кричали петухи
И шеями мотали…
Подходит?
РЯБОВ . Извините, это совсем не подходит. Давайте-ка старинное.
СЛЕПОЙ . Старинное… Старинное… (Поет.) Все васильки, васильки…
РЯБОВ . Э, куда хватил… Ну ничего, ничего. Продолжайте.
СЛЕПОЙ (поет) .
Все васильки,васильки,
Много мелькает их в поле,
Помню у самой реки
Я собирал их для Оли.
Низко головку наклонит,
Милый, смотри, василек
Твой поплывет, мой утонет…
ГОЛОС ДИКТОРА . Внимание.
Слепой играет.
На первый путь прибывает пассажирский поезд номер десять. Поезд следует Москва-Хабаровск. Повторяю. На первый путь прибывает пассажирский поезд номер десять.
СЛЕПОЙ (поет) .
Все васильки, васильки,
Много мелькает их в поле,
Помню, у самой реки
Я собирал их для Оли.
РЯБОВ . Да… Грустная история. Спасибо. (Поднимается.) Всего хорошего.
Слепой ему кивает.
Рябов уходит. Шум прибывающего поезда.
Слепой продолжает наигрывать «Васильки». Через некоторое время появляются Рябов и Ирина. В руках у Рябова ее чемодан.
ИРИНА . Минутку. (Останавливается у скамейки, снимает кофту, остается в легком платье.) Открой, пожалуйста, чемодан.
Рябов поставил чемодан на скамейку, открыл его. Ирина сунула в чемодан кофту.
Ну-с? Зачем ты меня вызвал? Что случилось?
РЯБОВ . Что случилось? Захотел тебя увидеть. Вот и вызвал. Ты недовольна?
ИРИНА . Я довольна. А моя сестра? Где она?
РЯБОВ . Она уехала.
ИРИНА . Куда?
РЯБОВ . В Харьков.
ИРИНА . В Харьков?.. Значит…
РЯБОВ . Да, она уехала к нему. К тому самому.
ИРИНА . Значит… в самом деле?
РЯБОВ . Да. Она выходит замуж.
СЛЕПОЙ (поднимается) . Товарищ! Нет ли папироски?
РЯБОВ . Пожалуйте.
СЛЕПОЙ . Вот благодарю. (Уходит.)
ИРИНА . Когда она уехала?
РЯБОВ . Пятнадцать минут назад.
ИРИНА (не сразу) . Ты ее провожал?
РЯБОВ . Ну конечно… А чему ты удивляешься. Мы помирились. Мы расстались друзьями.
ИРИНА . Представляю.
РЯБОВ . Ты устала?
ИРИНА (не сразу) . Нет. Я отлично выспалась.
РЯБОВ . Тогда, знаешь, мы сдадим чемодан и махнем куда-нибудь, а? В такую-то погоду — домой? Безумие, верно?..
ИРИНА (рассеянно) . Да… Хороший денек…
РЯБОВ . Последний летний день. Махнем за город, а? (Берет чемодан.) Идем. Подальше от этого пекла, в лес, к воде. Живей.
Уходят.
За городом. Большую часть сцены занимает внутренность недостроенного дома. Три стены, два оконных проема — прямо и справа — выходят в лес, слева проем дверной. Справа на переднем плане — несколько досок, уложенных одна на другую. За окном внезапно, на глазах, темнеет, слышится шум деревьев. Это ветер. Появляются Рябов и Ирина.
РЯБОВ . Поздравляю… мы успели…
ИРИНА (запыхавшись) . Умираю… (Проходит.) Сердце выпрыгнет… вот-вот… (усаживается на доски) сейчас умру…
РЯБОВ . Быстро ты выдохлась. Не стыдно в таком возрасте?
ИРИНА Не-е, не стыдно. Ты тоже еле дышишь.
РЯБОВ . Мне простительно. Мне сто лет.
ИРИНА (у окна) . О, как потемнело… А вот на горе, смотри, там еще солнце… Уходит… уходит… уходит… Все. Ушло.
РЯБОВ . Я был уверен, что будет дождь. Так это не могло кончиться.
ИРИНА (выглянула в двери) . А здесь?.. Черным-черно. Сплошь.
РЯБОВ . Сейчас врежет.
ИРИНА . Три-четыре… Ну!.. Еще раз: три-четыре… нет, не хочет.
Дождь стучит по крыше.
Пошел!
РЯБОВ (усаживается на доски) . Ну вот… Теперь уже легче… Садись, дыши кислородом.
ИРИНА . А он надолго?
РЯБОВ . Не думаю. Это ливень. Он долго не продержится.
ИРИНА . А если он никогда не кончится?
РЯБОВ . Так не бывает. Никогда еще не было… Впрочем, однажды дождь лил сорок дней. Был такой случай…
ИРИНА . Когда?
РЯБОВ . Давненько… Да, это было неплохое мероприятие. Все затопило водой, все, к чертовой матери. Весь мир. Спаслась только одна семейка… Разве ты никогда об этом не слышала?
ИРИНА . О чем?
РЯБОВ . О потопе.
ИРИНА . Ах, об этом. Да, я знаю: Ноев ковчег, гора Арарат и что там еще?
РЯБОВ . Все. Потоп, ковчег и Арарат. Все для того, чтобы начинать сначала. Ты знаешь, мне это подходит. (Поднялся, подошел к окну.) Пусть льет сорок дней. Я не против.
В настоящем издании восстановлена изъятая цензурой часть сцены третьего акта: после слов Кушака: «…крабы теперь большая редкость» до ремарки: «Появляется Ирина». По свидетельству вдовы писателя О.М. Вампиловой, после выхода «Ангары» с «Утиной охотой» А. Вампилов вписывал от руки этот диалог в многочисленные номера альманаха, чтобы сохранить полный вариант пьесы.
Т. Глазкова
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20