Этот штаб германской буржуазии поставил своею гнусною целью удушение рабоче-крестьянской революции при помощи петли Брестского мира.
Наглые ноты торжествующей германской буржуазии, предъявленные графом Мирбахом, содержат в себе категорический приказ об ограблении трудящихся, о превращении их из свободных граждан в толпу рабов.
Пылающая огнем восстания, завоеванная, но не побежденная Украина, истекающая кровью лучших своих сынов, зовет нас на борьбу за свержение самодержавного ига.
Германский империализм решил во что бы то ни стало воспользоваться своим временным превосходством и отнять у крестьян богатый урожай, который ожидается в текущем году.
Оно поможет германским насильникам собраться с силами и укрепиться для новой борьбы.
Партия крестьянства, партия левых социалистов-революционеров решила открыто выступить на защиту угнетаемых крестьян.
Партия левых социалистов-революционеров применила акт террора по отношению к представителю германских насильников, как делала это и раньше по отношению к отечественным насильникам.
Граф Мирбах был по поручению Центрального Комитета убит.
Представители Коммунистической партии, не смогшие еще и до сих пор сбросить с себя давление тяжелой руки германского империализма, уничтожения себя перед его призрачной силой, дабы покарать защитницу прав трудового народа – партию левых эсеров, не остановились перед нарушением революционных завоеваний. Они нарушили Конституцию Советской Республики и осмелились арестовать часть 5-го Всероссийского съезда, представлявшую от себя делегатов трудового народа – представителей высшей власти в республике.
Их в количестве 450 человек уже второй день держат в тесном помещении, на полу, без единого стула, в грязи, при отсутствии всякого удобства, при отсутствии достаточного количества пищи.
Представителей народа как арестантов держали окруженными латышской стражей, грозящей насилием за каждый неверный шаг.
Крестьянская секция заявляет всему трудовому крестьянству – революция в опасности.
Трудовое крестьянство должно встать на защиту своих прав от нарушения германской, английской и французской буржуазии, ныне собирающейся напасть на трудовую Россию, и защищать своих представителей от насилий и оскорблений со стороны представителей правительственной партии.
Крестьянская секция ВЦИК.
7 июля 1918 года

4. НА УЛИЦАХ МОСКВЫ 6–8 ИЮЛЯ
Секретаря
Организационного Отдела
Московского Окружною
Комиссариата по военным делам
Сигизмунда РУТКОВСКОГО.
«июля 1918 г
ВОЕННОМУ КОМИССАРУ ТОВ. МУРАЛОВУ
№ Р А ПО Р Т
г. Москва
Доношу, что 7 сего июля, около 9-ти часов утра, выходя из юму и не зная о том, что в городе произошел случай восстания группы, именующей себя левыми эсерами, и узнав лишь о происшедшем из рассказов лиц, стоящих у выхода на улицу, о том, что «в городе произошли якобы эксцессы» и что якобы в городе захвачена власть этой группой и идет гражданская война, я тотчас же отправился в город с намерением узнать о происшедшем, направляясь прямо в штаб.
Выйдя на угол Покровки и Земляного вала, я увидел, что трамваи ходят только до Земляного вала (со стороны Лефортова); тогда я отправился пешком но Покровке, по направлению к Покровским воротам; не доходя Лялина переулка, встретил вооруженных солдат и матросов, шедших цепью по обеим сторонам улицы, предводительствуемых каким-то вооруженным штатским. Будучи вполне уверенным, что это патруль советских войск, я обратился к ним с вопросом: «Можно ли мне пройти в штаб?» Тогда один из матросов задал мне вопрос: «Какой штаб?» и большевик ли я, о чем спрашивал меня и другой матрос, бывший с ними. Ответив утвердительно, первый велел меня обыскать и предъявить ему документы, а также спросил, нет ли у меня оружия. Предъявив ему удостоверение, выданное мне комиссариатом, а также разрешение на ношение оружия от 8 июня с. г. за № ….. заявил ему, что оружия при мне нет, но что таковое имеется у меня дома. После чего задержавшая меня группа названных вооруженных лиц объявила меня арестованным и велела указать им мою квартиру. Подчиняясь их требованию, я под охраной четырех из них, в том числе одного матроса, последовал на свою квартиру. Подойдя к дому, двое из вооруженных солдат остановились у парадного улицы, а матрос с одним солдатом взял револьвер на изготовку, вошел в мою квартиру, где я и отдал имеющийся у меня револьвер системы Кольта за №…; обыска в квартире они не производили. Когда же я спросил у них мандат на право отбирания оружия или указания их фамилии, то матрос ответил: «Там узнаешь» и спросил, для какой надобности у меня оружие. Я ответил ему, что, раз мне разрешено, значит, оно мне необходимо, тем более что я имею иногда казенные деньги; тогда последний вложил мне в карман брюк левую руку, держа правой угрожающе револьвер, вынул находящийся у меня кошелек с деньгами в сумме около 5 200 рублей только казенных и около 400 собственных, спрятал его в свой карман, велел мне следовать с ними (вся эта сцена произошла на глазах моей жены и ребенка).
Выйдя на улицу, названные лица повели меня по направлению к Покровским казармам. На углу Введенского и Лялина переулков двое из солдат, стояв ших ранее у входа в дом моей квартиры, остановились около стоявшего на углу этих переулков патруля, а матрос с другим солдатом повели меня дальше, и только в конце Введенского переулка, выходя на Покровку, матрос задал мне вопрос о том, знаю ли я, куда меня ведут; ответив ему отрицательно, он сказал, что ведут меня «в штаб левых эсеров», и тогда лишь я понял, в чем дело; последнее заявление матроса подтвердил и сопровождавший меня солдат, причем матрос предупредил меня вскользь, что оттуда уже никто не возвращается. На что я им ответил: «Что же я такое сделал?»; ведь его предупреждение о том, что оттуда никто не возвращается, равно предупреждению о предстоящей мне смерти, и я вступил с ними в пререкание, доказывая им всю неосновательность их поступка ко мне. Дойдя до Покровских ворот, матрос остановился и, вынув из моего револьвера 9 патронов, оставив 10-й в нем, предложил мне отправиться вперед, говоря: «Ну, иди к товарищу Муралову, ну, пройди шага четыре», толкал меня в плечо. Угадывая цель матроса, я, не отходя от него все время, доказывал ему, что он поступает несправедливо и нечестно, что, обезоружив меня и забрав все до копейки деньги, издевается надо мной. После чего матрос, оторвав от моего удостоверения о личности разрешение на право ношения оружия, отошел от меня на мостовую, подошел к группе вооруженных лиц и от них направился с несколькими другими в чайную, находящуюся у Покровских ворот. Стоявшая на улице вблизи нас группа прохожих лиц, не принимая никакого участия в моем положении, после ухода лишь только рассказала мне, что данный район находится во власти восставших левоэсеровских банд. Пытаясь дать знать о случившемся по телефону в комиссариат, я выяснил, что телефон не действует; тогда я немедленно, возвратясь домой и успокоив свою семью, отправился в комиссариат, где и заявил о случившемся заведующему организационным отделом товарищу Алексееву и помощнику управляющего делами комиссариата товарищу Добровольскому.
Донося о вышеизложенном на зависящее распоряжение об обнаружении грабителей, также прошу о разрешении мне посетить места заключения задержанных лиц, принимавших участие в восстании, для опознания бандитов, ограбивших меня, так как личности их мною хорошо запомнены, и опознать я их могу в любое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111