Не случайно реакционеры в Испании и вне ее так усиленно распространяли тогда лживые слухи о том, будто бы в интернациональных бригадах преобладают профессиональные военные. В действительности было как раз наоборот: лишь немногие из интернационалистов проходили в прошлом военную учебу. Подавляющее большинство до того никогда не держало в руках винтовки. Однако горячая ненависть к фашизму, революционный энтузиазм и сознание опасности, нависшей над Европой, очень скоро делали этих неопытных в военном отношении людей настоящими бойцами.
Особенно важную роль интернациональные бригады сыграли в первый период войны, когда республиканская армия еще не вышла из пеленок народной милиции. Лучшим примером тому было участие их в обороне Мадрида. Но и в дальнейшем ходе войны, когда республиканская армия превратилась уже во внушительную военную силу, интернациональные бригады с блеском участвовали во всех крупнейших битвах – на Хараме, под Гвадалахарой, Пособланко, Брунете, Теруэле и, наконец, на Эбро. И хотя по мере роста и укрепления республиканской армии чисто военное значение интернациональных бригад постепенно падало, их огромное политическое значение сохранилось до конца. Присутствие этих бригад на республиканском фронте каждодневно напоминало испанскому народу, что лучшая, прогрессивная часть человечества на его стороне. Одновременно это показывало трудящимся всего мира, что в рядах пролетарского движения уже сложились и быстро крепнут силы, готовые с оружием в руках противостоять фашизму.
За те же три месяца затишья республике удалось в известной мере пополнить свои арсеналы. Вооружение поступало из трех главных источников. Во-первых, путем величайших усилий стало налаживаться внутреннее производство винтовок, пулеметов и другого легкого стрелкового оружия. Во-вторых, поскольку в начале войны механизм «невмешательства» только еще создавался, на мировом рынке сохранялись некоторые каналы, через которые республика могла получать – правда, по бешеным ценам – вооружение и боеприпасы из капиталистических стран. И наконец, в-третьих, сравнительно большой поток вооружения – в том числе танков и самолетов – шел из Советского Союза. С октября 1936 года по сентябрь 1937 года всего из СССР в Испанскую республику было отправлено морским путем 23 транспорта с оружием.
Но всего этого было мало! Слишком мало в сравнении с потребностями республиканской армии. Слишком мала в сравнении с тем, что получал Франко из Германии и Италии.
Советское правительство могло бы, конечно, пойти на значительное увеличение поставок оружия для Испанской республики. Республика имела средства для того, чтобы оплачивать такие поставки. Дело лимитировалось трудностями транспортировки.
Но как бы то ни было, но к марту 1937 года республиканская армия оказалась вооруженной значительно лучше, чем в первых боях за Мадрид.
В течение трех месяцев, о которых идет речь, про – изошли некоторые важные события и во внутренней жизни Испанской республики. Крупнейшим из них была аграрная реформа, проведенная коммунистическим министром земледелия Урибе. Декрет об этой реформе был обнародован еще 7 октября 1936 года, но только к началу следующего, 1937 года он стал реально осуществляться и входить в жизнь деревни через созданные там аграрные комитеты.
Согласно декрету, конфискации подлежали земли помещиков и иных владельцев, которые «прямо или косвенно приняли участие в восстании против республики». Практически это означало, что почти все помещичьи земли подпадали под действие декрета. И действительно, за все время войны около 5 миллионов гектаров земли было распределено между батраками и мелкими крестьянами.
Статья 4 декрета устанавливала, что вопрос о том, как должны использоваться конфискованные земли – коллективно или индивидуально, – подлежал решению на специально созываемых для этой цели собраниях крестьян. Фактически большая часть экспроприированной земли оказалась в индивидуальном владении. Но кое-где (особенно в Андалузии) велась и коллективная обработка; в республике появилось около тысячи сельскохозяйственных кооперативов.
Легко понять, какое огромное влияние имела эта реформа на укрепление боеспособности республиканской армии, в основном состоявшей из крестьян. Исчезновение с горизонта помещиков и раздел их земель означали осуществление вековой мечты испанского крестьянства.
Значительные перемены произошли и в промышленности. Когда началась война, все крупные и большая часть средних промышленников бросили свои предприятия, расположенные на республиканской территории, и бежали либо к Франко, либо за границу. Инженерно-технический персонал поделился: одни последовали за хозяевами, другие остались на месте. Таким образом, и здесь сама жизнь продиктовала важные реформы. «Осиротевшие» частные предприятия перешли в руки государства, муниципалитетов, а больше всего в руки профсоюзов. Это не было формальной национализацией промышленности, против чего резко выступали анархо-синдикалисты. Нет, это была только «инкаутация» (термин, широко применявшийся в те дни в Испании), то есть переход фабрик и заводов под управление государства или общественных организаций без окончательного решения вопроса о том, чьей собственностью они станут в будущем.
«Инакаутация» с первых же месяцев войны приняла очень широкий размах, охватила десятки тысяч пред приятии. Трудностей – финансовых, административных, организационных – было при этом очень много. Промышленность работала с перебоями (за что главную ответственность несли анархо-синдикалисты). Снабжение фронта и тыла промышленной продукцией сильно хромало. Но все-таки испанский рабочий впервые почувствовал себя хозяином производства, и это также в немалой степени содействовало укреплению боеспособности республиканской армии.
Наконец, огромную роль в подъеме духа республиканской Испании сыграла широкая международная поддержка, горячие симпатии к ней со стороны демократических элементов во всех концах земли. Массовые митинги протеста против фашистской интервенции проходили в Лондоне, Париже, Стокгольме, Мехико и других столицах.. Крупнейшие ученые, писатели, деятели искусств и культуры различных государств выступили с антифашистскими воззваниями. На всех пяти континентах начались денежные сборы в пользу испанских трудящихся. Из СССР, Англии, Франции в Испанскую республику поплыли пароходы с продовольствием и предметами широкого потребления…
Все это и многое другое наглядно свидетельствовало, что испанский народ не одинок в своей героической борьбе, что у него есть многочисленные друзья за границей, что мир смотрит на него как на авангард демократии, готовой к отпору черным силам фашизма.
Особенное значение для Испанской республики имела энергичная помощь со стороны СССР. Я уже рассказывал, что е октября 1936 года Советское правительство стало снабжать республиканскую армию вооружением. Однако этим дело не ограничилось. В Советской стране нашлись и люди, пожелавшие принять личное участие в борьбе против фашизма, разыгравшейся на испанской территории. Советские добровольцы, влившись в состав республиканской армии, оказали ей неоценимые услуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Особенно важную роль интернациональные бригады сыграли в первый период войны, когда республиканская армия еще не вышла из пеленок народной милиции. Лучшим примером тому было участие их в обороне Мадрида. Но и в дальнейшем ходе войны, когда республиканская армия превратилась уже во внушительную военную силу, интернациональные бригады с блеском участвовали во всех крупнейших битвах – на Хараме, под Гвадалахарой, Пособланко, Брунете, Теруэле и, наконец, на Эбро. И хотя по мере роста и укрепления республиканской армии чисто военное значение интернациональных бригад постепенно падало, их огромное политическое значение сохранилось до конца. Присутствие этих бригад на республиканском фронте каждодневно напоминало испанскому народу, что лучшая, прогрессивная часть человечества на его стороне. Одновременно это показывало трудящимся всего мира, что в рядах пролетарского движения уже сложились и быстро крепнут силы, готовые с оружием в руках противостоять фашизму.
За те же три месяца затишья республике удалось в известной мере пополнить свои арсеналы. Вооружение поступало из трех главных источников. Во-первых, путем величайших усилий стало налаживаться внутреннее производство винтовок, пулеметов и другого легкого стрелкового оружия. Во-вторых, поскольку в начале войны механизм «невмешательства» только еще создавался, на мировом рынке сохранялись некоторые каналы, через которые республика могла получать – правда, по бешеным ценам – вооружение и боеприпасы из капиталистических стран. И наконец, в-третьих, сравнительно большой поток вооружения – в том числе танков и самолетов – шел из Советского Союза. С октября 1936 года по сентябрь 1937 года всего из СССР в Испанскую республику было отправлено морским путем 23 транспорта с оружием.
Но всего этого было мало! Слишком мало в сравнении с потребностями республиканской армии. Слишком мала в сравнении с тем, что получал Франко из Германии и Италии.
Советское правительство могло бы, конечно, пойти на значительное увеличение поставок оружия для Испанской республики. Республика имела средства для того, чтобы оплачивать такие поставки. Дело лимитировалось трудностями транспортировки.
Но как бы то ни было, но к марту 1937 года республиканская армия оказалась вооруженной значительно лучше, чем в первых боях за Мадрид.
В течение трех месяцев, о которых идет речь, про – изошли некоторые важные события и во внутренней жизни Испанской республики. Крупнейшим из них была аграрная реформа, проведенная коммунистическим министром земледелия Урибе. Декрет об этой реформе был обнародован еще 7 октября 1936 года, но только к началу следующего, 1937 года он стал реально осуществляться и входить в жизнь деревни через созданные там аграрные комитеты.
Согласно декрету, конфискации подлежали земли помещиков и иных владельцев, которые «прямо или косвенно приняли участие в восстании против республики». Практически это означало, что почти все помещичьи земли подпадали под действие декрета. И действительно, за все время войны около 5 миллионов гектаров земли было распределено между батраками и мелкими крестьянами.
Статья 4 декрета устанавливала, что вопрос о том, как должны использоваться конфискованные земли – коллективно или индивидуально, – подлежал решению на специально созываемых для этой цели собраниях крестьян. Фактически большая часть экспроприированной земли оказалась в индивидуальном владении. Но кое-где (особенно в Андалузии) велась и коллективная обработка; в республике появилось около тысячи сельскохозяйственных кооперативов.
Легко понять, какое огромное влияние имела эта реформа на укрепление боеспособности республиканской армии, в основном состоявшей из крестьян. Исчезновение с горизонта помещиков и раздел их земель означали осуществление вековой мечты испанского крестьянства.
Значительные перемены произошли и в промышленности. Когда началась война, все крупные и большая часть средних промышленников бросили свои предприятия, расположенные на республиканской территории, и бежали либо к Франко, либо за границу. Инженерно-технический персонал поделился: одни последовали за хозяевами, другие остались на месте. Таким образом, и здесь сама жизнь продиктовала важные реформы. «Осиротевшие» частные предприятия перешли в руки государства, муниципалитетов, а больше всего в руки профсоюзов. Это не было формальной национализацией промышленности, против чего резко выступали анархо-синдикалисты. Нет, это была только «инкаутация» (термин, широко применявшийся в те дни в Испании), то есть переход фабрик и заводов под управление государства или общественных организаций без окончательного решения вопроса о том, чьей собственностью они станут в будущем.
«Инакаутация» с первых же месяцев войны приняла очень широкий размах, охватила десятки тысяч пред приятии. Трудностей – финансовых, административных, организационных – было при этом очень много. Промышленность работала с перебоями (за что главную ответственность несли анархо-синдикалисты). Снабжение фронта и тыла промышленной продукцией сильно хромало. Но все-таки испанский рабочий впервые почувствовал себя хозяином производства, и это также в немалой степени содействовало укреплению боеспособности республиканской армии.
Наконец, огромную роль в подъеме духа республиканской Испании сыграла широкая международная поддержка, горячие симпатии к ней со стороны демократических элементов во всех концах земли. Массовые митинги протеста против фашистской интервенции проходили в Лондоне, Париже, Стокгольме, Мехико и других столицах.. Крупнейшие ученые, писатели, деятели искусств и культуры различных государств выступили с антифашистскими воззваниями. На всех пяти континентах начались денежные сборы в пользу испанских трудящихся. Из СССР, Англии, Франции в Испанскую республику поплыли пароходы с продовольствием и предметами широкого потребления…
Все это и многое другое наглядно свидетельствовало, что испанский народ не одинок в своей героической борьбе, что у него есть многочисленные друзья за границей, что мир смотрит на него как на авангард демократии, готовой к отпору черным силам фашизма.
Особенное значение для Испанской республики имела энергичная помощь со стороны СССР. Я уже рассказывал, что е октября 1936 года Советское правительство стало снабжать республиканскую армию вооружением. Однако этим дело не ограничилось. В Советской стране нашлись и люди, пожелавшие принять личное участие в борьбе против фашизма, разыгравшейся на испанской территории. Советские добровольцы, влившись в состав республиканской армии, оказали ей неоценимые услуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51