Пацаны не говорили?
Вот когда Заяц испугался!..
– Чего-то базарили... Но меня в это время в городе не было. Я ничего не знаю... Я у тетки был, в Вырице...
Заяц опять достал сигареты, нервно прикурил от зажигалки...
И вот тут, при свете грязной, слабенькой лампочки, висящей под козырьком подъезда...
... Лидочка увидела на правой руке Зайца, на среднем пальце, хорошо знакомый ей толстый некрасивый золотой перстень!!!
Истошный крик буквально рвался у нее из груди, но она сдержала себя, потрясенно покачала головой и мягко взяла правую руку Зайца в свои теплые ладони...
Подняла руку Зайца с кольцом к несильному свету лампочки и, разглядывая кольцо со всех сторон, сказала медленно, распевно:
– Ну, ты и крутой, Заяц... Ах ты ж, Заяц, Заяц... Ну, крутизна! Так ты говоришь – Митя?.. Да?
– Ага, – успокаиваясь, подтвердил Заяц.
А Лидочка все разглядывала и разглядывала это кольцо на руке Зайца.
– Нравится? – тщеславно спросил Заяц..
Лидочка чуть не захлебнулась ненавистью. Перевела дух, с трудом выговорила:
– О... о... очень!..
Близость Лидочки, ее руки сводили Зайца с ума. Он воровато оглянулся вокруг и притиснул Лидочку к стенке. Задышал ей в лицо табаком и портвейном:
– Будешь со мной – все твое будет!..
– Буду, – словно эхо, шепотом откликнулась Лидочка. – А где?
– Не боись, завтра придумаем...
Заяц уже чувствовал тугие Лидочкины бедра, уже лез под куртку, мял ее грудь левой рукой, а правой хотел было залезть ей под юбку, но Лидочка так и не выпустила из своих рук его пальцев...
...средний из которых был так великолепно украшен этим толстым золотым перстнем!
– Ах, какой ты крутой, Заяц... – шептала Лидочка. – Ты не думай – где... Приходи завтра на Гжатскую в десять вечера... в гаражи. Я тебя там буду ждать... Отец все равно нашу тачку продал, и гараж пустой. Хорошо?
– Нет вопросов!.. – прохрипел Заяц.
– Только приходи вот так, как сейчас... – прошептала Лидочка и осторожно освободилась от объятий Зайца.
– Это как? – не понял Заяц.
Лидочка все никак не могла выпустить правую руку Зайца.
– Ну, вот как сейчас – с этим колечком... Оно тебе так идет! Ты с ним такой крутой!.. Мужчина... только никому... Слышишь? Никому! А то все испортишь...
– Об чем базар, Петрова?! Сукой буду... Век свободы не видать, в натуре!..
– Слушай... Как тебя... Митя! По тебе, наверное, все девчонки нашего района сохнут? – Лидочка даже улыбнулась кокетливо.
– Есть маленько! – полыценно соврал Заяц.
Тут Лидочка наконец выпустила руку Зайца.
– Так вот, Митя-Заяц, попрощайся с ними. Теперь я к тебе больше никого не подпущу!..
– А мне, кроме тебя, никто и не нужен, – искренне сказал Заяц.
– Ну вот и ладушки, – почти спокойно ответила Лидочка. – Завтра в десять на Гжатской. Гараж номер шестьдесят четыре. Не опаздывай. И чтобы – никому!.. Понял?
– Поддачу взять? – деловито спросил Заяц.
– А как же?! – удивилась Лидочка. – Не на сухую же... Привет!
Лидочка набрала код замка, так чтобы Заяц его не видел, и вошла в свой подъезд...
...оставив на улице ликующего и распаленного Зайца!
КВАРТИРА ПЕТРОВЫХ. РАННЕЕ УТРО
На следующий день перед уходом в школу Лидочка попросила у Натальи Кирилловны:
– Дай червончик, мамуль. Мне нужно за школьные завтраки в столовку заплатить за две недели вперед...
– Тихо ты, чучело! Отец только недавно заснул после дежурства, – цыкнула Наталья Кирилловна на Лидочку и дала ей десять рублей.
– И еще, мамуся... – прошептала Лидочка. – Где дубликат ключей от квартиры Самошниковых? Я после уроков заскочу к ним, приберусь хорошенечко, пыль вытру... Послезавтра тетю Фирочку выпишут из больницы, а в доме – полный порядок!
– Умница ты моя!.. Мы как раз с папой собрались сегодня к ней в клинику.
Наталья Кирилловна поцеловала Лидочку, достала из кухонного шкафчика ключи и подала их дочери.
Лидочка чмокнула мать в щеку и выскочила из дому.
Ни о какой школе не могло быть и речи!
Уже через десять минут Лидочка открывала пустую, осиротевшую квартиру Самошниковых.
В большой комнате, в старом серванте за толстыми зеркальными стеклами, стояли четыре урны.
Две еще совсем новые и две – уже побывавшие вмурованными в кладбищенскую стену.
Здесь же Лидочка вывалила на обеденный стол из своей спортивной сумки все тетради и учебники, карандаши, ручки и мешочек со сменной обувью.
Прошла в бывшую «детскую» и распахнула платяной шкаф с «вольной» одеждой Толика-Натанчика...
УТРЕННЯЯ ПРИГОРОДНАЯ ЭЛЕКТРИЧКА...
... Потом Лидочка Петрова, нервно поглядывая на часы, ехала в полупустом вагоне электрички...
Лицо было жестким, сосредоточенным, неулыбчивым.
Думала о чем-то Лидочка, просчитывала варианты, прикидывала...
АВТОБУС ЗАГОРОДНЫХ ЛИНИЙ. УТРО
Раздолбанный старый автобус вез Лидочку по раздолбанной загородной дороге...
И снова Лидочка, прижимая к себе спортивную сумку, поглядывала на часы, нервничала...
ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ КОЛОНИЯ УСИЛЕННОГО РЕЖИМА
Бригада заключенных пацанов достраивала часовню на территории, обнесенной высоким забором с колючей проволокой...
Руководил бригадой Толик-Натанчик.
Сам вкалывал до полного изнеможения – мокрый, измученный, отрешенный, жестокий...
Никто слова не мог ему возразить, а уж тем более – ослушаться!..
Тут же (не Толик, а любой из бригады...) тихо скажут «возникшему»:
– Тебе что, сука, жить надоело?!.
Вольнонаемный прораб с Толиком советуется, как с равным, «воспитатели» и близко не подходят – со стороны наблюдают...
* * *
... А потом был перерыв на обед... Все мыли руки у длинного железного умывальника с десятком кранов над одним желобом...
– Быстрей! Баланда стынет!.. – орал дежурный «воспитанник» в грязно-белом фартуке поверх казенной робы заключенного.
Тщательно мылся Толик...
Кто-то наклонился к нему, шепнул на ухо:
– Вали к «амбразуре». Там твоя приехала...
Толик отряхнул руки от воды, утер рукавом лицо и направился в угол территории – к часовне.
– Самошников!!! Куда?! – тут же раздался окрик «воспитателя».
– Бетономешалку забыл обесточить, – ответил Толик, даже не останавливаясь.
«Амбразура» – тщательно замаскированный лаз под бетонным забором – на счастье, находилась как раз за строящейся часовней...
СТОЛОВАЯ КОЛОНИИ...
... Длинные столы, длинные скамейки, мрачный барак с бездарными тюремными лозунгами...
За столами сотни полторы заключенных-мальчишек в серо-зеленых робах выскребают алюминиевыми ложками еду из алюминиевых мисок...
Дежурные по столовой – в относительно белых фартуках и колпаках поверх робы – носятся с подносами от раздаточного окна к столам и обратно...
Между столами прохаживаются «воспитатели»...
НЕДОСТРОЕННАЯ ЧАСОВНЯ
За то время, пока мы созерцали столовую колонии усиленного режима...
...в этой недостроенной часовне Лидочка рассказала Толику все!
Он стоял перед ней в своей заляпанной и замасленной казенной робе с белым тряпочным нагрудным номерком, тяжело молчал, смотрел в землю, себе под ноги...
Лидочка протянула ему сумку:
– Переоденешься, когда поедешь. А то в этом – загребут.
Толик молча взял сумку с вещами.
– Вот тебе семь рублей. На автобус и на электричку. В оба конца.
Так же молча Толик сунул деньги в карман.
– Ключ от гаража будет под резиновым ковриком у входа. Там навесного замка нет – ригель. Откроешь, положишь ключ обратно под коврик. Войдешь и запрешься изнутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Вот когда Заяц испугался!..
– Чего-то базарили... Но меня в это время в городе не было. Я ничего не знаю... Я у тетки был, в Вырице...
Заяц опять достал сигареты, нервно прикурил от зажигалки...
И вот тут, при свете грязной, слабенькой лампочки, висящей под козырьком подъезда...
... Лидочка увидела на правой руке Зайца, на среднем пальце, хорошо знакомый ей толстый некрасивый золотой перстень!!!
Истошный крик буквально рвался у нее из груди, но она сдержала себя, потрясенно покачала головой и мягко взяла правую руку Зайца в свои теплые ладони...
Подняла руку Зайца с кольцом к несильному свету лампочки и, разглядывая кольцо со всех сторон, сказала медленно, распевно:
– Ну, ты и крутой, Заяц... Ах ты ж, Заяц, Заяц... Ну, крутизна! Так ты говоришь – Митя?.. Да?
– Ага, – успокаиваясь, подтвердил Заяц.
А Лидочка все разглядывала и разглядывала это кольцо на руке Зайца.
– Нравится? – тщеславно спросил Заяц..
Лидочка чуть не захлебнулась ненавистью. Перевела дух, с трудом выговорила:
– О... о... очень!..
Близость Лидочки, ее руки сводили Зайца с ума. Он воровато оглянулся вокруг и притиснул Лидочку к стенке. Задышал ей в лицо табаком и портвейном:
– Будешь со мной – все твое будет!..
– Буду, – словно эхо, шепотом откликнулась Лидочка. – А где?
– Не боись, завтра придумаем...
Заяц уже чувствовал тугие Лидочкины бедра, уже лез под куртку, мял ее грудь левой рукой, а правой хотел было залезть ей под юбку, но Лидочка так и не выпустила из своих рук его пальцев...
...средний из которых был так великолепно украшен этим толстым золотым перстнем!
– Ах, какой ты крутой, Заяц... – шептала Лидочка. – Ты не думай – где... Приходи завтра на Гжатскую в десять вечера... в гаражи. Я тебя там буду ждать... Отец все равно нашу тачку продал, и гараж пустой. Хорошо?
– Нет вопросов!.. – прохрипел Заяц.
– Только приходи вот так, как сейчас... – прошептала Лидочка и осторожно освободилась от объятий Зайца.
– Это как? – не понял Заяц.
Лидочка все никак не могла выпустить правую руку Зайца.
– Ну, вот как сейчас – с этим колечком... Оно тебе так идет! Ты с ним такой крутой!.. Мужчина... только никому... Слышишь? Никому! А то все испортишь...
– Об чем базар, Петрова?! Сукой буду... Век свободы не видать, в натуре!..
– Слушай... Как тебя... Митя! По тебе, наверное, все девчонки нашего района сохнут? – Лидочка даже улыбнулась кокетливо.
– Есть маленько! – полыценно соврал Заяц.
Тут Лидочка наконец выпустила руку Зайца.
– Так вот, Митя-Заяц, попрощайся с ними. Теперь я к тебе больше никого не подпущу!..
– А мне, кроме тебя, никто и не нужен, – искренне сказал Заяц.
– Ну вот и ладушки, – почти спокойно ответила Лидочка. – Завтра в десять на Гжатской. Гараж номер шестьдесят четыре. Не опаздывай. И чтобы – никому!.. Понял?
– Поддачу взять? – деловито спросил Заяц.
– А как же?! – удивилась Лидочка. – Не на сухую же... Привет!
Лидочка набрала код замка, так чтобы Заяц его не видел, и вошла в свой подъезд...
...оставив на улице ликующего и распаленного Зайца!
КВАРТИРА ПЕТРОВЫХ. РАННЕЕ УТРО
На следующий день перед уходом в школу Лидочка попросила у Натальи Кирилловны:
– Дай червончик, мамуль. Мне нужно за школьные завтраки в столовку заплатить за две недели вперед...
– Тихо ты, чучело! Отец только недавно заснул после дежурства, – цыкнула Наталья Кирилловна на Лидочку и дала ей десять рублей.
– И еще, мамуся... – прошептала Лидочка. – Где дубликат ключей от квартиры Самошниковых? Я после уроков заскочу к ним, приберусь хорошенечко, пыль вытру... Послезавтра тетю Фирочку выпишут из больницы, а в доме – полный порядок!
– Умница ты моя!.. Мы как раз с папой собрались сегодня к ней в клинику.
Наталья Кирилловна поцеловала Лидочку, достала из кухонного шкафчика ключи и подала их дочери.
Лидочка чмокнула мать в щеку и выскочила из дому.
Ни о какой школе не могло быть и речи!
Уже через десять минут Лидочка открывала пустую, осиротевшую квартиру Самошниковых.
В большой комнате, в старом серванте за толстыми зеркальными стеклами, стояли четыре урны.
Две еще совсем новые и две – уже побывавшие вмурованными в кладбищенскую стену.
Здесь же Лидочка вывалила на обеденный стол из своей спортивной сумки все тетради и учебники, карандаши, ручки и мешочек со сменной обувью.
Прошла в бывшую «детскую» и распахнула платяной шкаф с «вольной» одеждой Толика-Натанчика...
УТРЕННЯЯ ПРИГОРОДНАЯ ЭЛЕКТРИЧКА...
... Потом Лидочка Петрова, нервно поглядывая на часы, ехала в полупустом вагоне электрички...
Лицо было жестким, сосредоточенным, неулыбчивым.
Думала о чем-то Лидочка, просчитывала варианты, прикидывала...
АВТОБУС ЗАГОРОДНЫХ ЛИНИЙ. УТРО
Раздолбанный старый автобус вез Лидочку по раздолбанной загородной дороге...
И снова Лидочка, прижимая к себе спортивную сумку, поглядывала на часы, нервничала...
ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ КОЛОНИЯ УСИЛЕННОГО РЕЖИМА
Бригада заключенных пацанов достраивала часовню на территории, обнесенной высоким забором с колючей проволокой...
Руководил бригадой Толик-Натанчик.
Сам вкалывал до полного изнеможения – мокрый, измученный, отрешенный, жестокий...
Никто слова не мог ему возразить, а уж тем более – ослушаться!..
Тут же (не Толик, а любой из бригады...) тихо скажут «возникшему»:
– Тебе что, сука, жить надоело?!.
Вольнонаемный прораб с Толиком советуется, как с равным, «воспитатели» и близко не подходят – со стороны наблюдают...
* * *
... А потом был перерыв на обед... Все мыли руки у длинного железного умывальника с десятком кранов над одним желобом...
– Быстрей! Баланда стынет!.. – орал дежурный «воспитанник» в грязно-белом фартуке поверх казенной робы заключенного.
Тщательно мылся Толик...
Кто-то наклонился к нему, шепнул на ухо:
– Вали к «амбразуре». Там твоя приехала...
Толик отряхнул руки от воды, утер рукавом лицо и направился в угол территории – к часовне.
– Самошников!!! Куда?! – тут же раздался окрик «воспитателя».
– Бетономешалку забыл обесточить, – ответил Толик, даже не останавливаясь.
«Амбразура» – тщательно замаскированный лаз под бетонным забором – на счастье, находилась как раз за строящейся часовней...
СТОЛОВАЯ КОЛОНИИ...
... Длинные столы, длинные скамейки, мрачный барак с бездарными тюремными лозунгами...
За столами сотни полторы заключенных-мальчишек в серо-зеленых робах выскребают алюминиевыми ложками еду из алюминиевых мисок...
Дежурные по столовой – в относительно белых фартуках и колпаках поверх робы – носятся с подносами от раздаточного окна к столам и обратно...
Между столами прохаживаются «воспитатели»...
НЕДОСТРОЕННАЯ ЧАСОВНЯ
За то время, пока мы созерцали столовую колонии усиленного режима...
...в этой недостроенной часовне Лидочка рассказала Толику все!
Он стоял перед ней в своей заляпанной и замасленной казенной робе с белым тряпочным нагрудным номерком, тяжело молчал, смотрел в землю, себе под ноги...
Лидочка протянула ему сумку:
– Переоденешься, когда поедешь. А то в этом – загребут.
Толик молча взял сумку с вещами.
– Вот тебе семь рублей. На автобус и на электричку. В оба конца.
Так же молча Толик сунул деньги в карман.
– Ключ от гаража будет под резиновым ковриком у входа. Там навесного замка нет – ригель. Откроешь, положишь ключ обратно под коврик. Войдешь и запрешься изнутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80