..
А Бриджес увидел рядом со своим столом администратора ресторана и тут же потребовал:
– Водки!
После чего вынул из кармана пиджака газету и демонстративно уткнулся в нее в ожидании исполнения его приказания.
Ресторан словно очнулся от оцепенения, зашумел на разных языках: «Какая наглость!..», «Его нужно вывести...», «Это невыносимо!..»
Администратор ресторана вынула из кармана мобильный телефон внутренней служебной связи, сказала в микрофон:
– Старшего пассажирского помощника в ресторан.
Беглов появился в ресторане так быстро, словно стоял за дверью. Он мгновенно оценил обстановку, подошел к столу Бриджеса и строго приказал плачущей официантке:
– Прекратить! Уронила?
– Он сбросил... Все время пьяный...
– Язык?
– Английский...
И тогда Костя Беглов, старший пассажирский помощник капитана, отвечающий своей головой за все, что могло бы произойти с гостями круизного лайнера «Федор Достоевский» судовладельческой компании «Посейдон», на превосходном английском языке сказал мистеру Джеффри Бриджесу:
– Прошу прощения, сэр, но вы забыли, что находитесь на борту российского теплохода, который живет только по российским законам и в любой точке земного шара является частью своего государства. Ваши действия оскорбительны не только для администрации судна, сэр, но также и для пассажиров.
Все сидящие за столами ресторана одобрительно зашумели, зашушукались. Администратор ресторана уже пересаживала огорченных Сердюков за другой стол.
– Мы настоятельно просим вас соблюдать правила приличий, сэр. Ибо дурное расположение вашего духа не может быть основанием для того, чтобы портить путешествие другим, – говорил Костя Беглов. – Достаточно ли понятно я говорю, сэр?
Бриджес с трудом встал из-за стола, бросил газету на скатерть и, покачиваясь, направился к выходу. В дверях он на секунду задержался и с недоброй улыбкой сказал Беглову:
– Ужин – в каюту. И водку!
– Превосходно, сэр, – ответил Беглов и тут же распорядился: – Ужин мистеру Бриджесу – в каюту. Водку – запрещаю.
И только Галю Сердюк неотрывно и нежно смотрела вослед уходящему, всеми презираемому, пьяненькому и от этого очень агрессивному Джеффри Бриджесу, и в ее больших серых глазах читалась неистребимая вековая славянская бабья жалость к нетрезвому мужику...
* * *
По мере прохождения «Федором Достоевским» своего маршрута по страницам «Путешествия на тот свет» его уже «отработанные» мореходные карты, подаренные Мартову московскими хозяевами судовладельческой фирмы «Посейдон» – Юрием Краско и Анатолием Берманом в качестве вспомогательного материала, скручивались Сергеем Александровичем в тугой рулон и засовывались на антресоли в квартирной кладовке. Или запихивались на нижние полки книжных стеллажей, где скапливалось всякое ненужное барахло, вышвырнуть которое к чертям собачьим было безумно жаль!..
После чего Сергей Александрович вскрывал новый тубус и доставал оттуда следующие карты – с дальнейшим маршрутом лайнера.
Но одной картой... Вернее, очень хорошей копией подлинной карты, к счастью Мартова, уже рассекреченной, Сергей Александрович был снабжен еще в Нью-Йорке самим Солом Гринспеном, гордостью пенсионного клана американского Интерпола. Естественно, с официального разрешения его бывшего, но и поныне действующего начальства.
Это была не больше и не меньше копия карты Стенли Уоррена и Чарли. Карта залива Принцессы Дайяны с полной и тщательной разработкой операции, которая должна была навсегда убрать с международного морского круизного рынка любое участие российских пассажирских судов в этом бизнесе. Без малейших сожалений о последствиях этой грядущей катастрофы. Ибо глава концерна, маленький, толстенький, с короткими ручками и ножками, желчно остроумный и предельно расчетливый, всемогущий и всесильный Отто Фриш, не переваривал сантименты!..
Вот когда Мартов предоставил «Федору Достоевскому» право самостоятельно плыть к Канарским островам, а сам разложил перед собой интерполовскую копию карты залива Принцессы Дайяны, куда теплоход должен был прийти всего через полторы недели...
И увидел Сергей Александрович на этой карте четко проложенный новый маршрут «Федора Достоевского»...
У горловины узкого залива увидел смещенный вправо маяк, который при входе в залив должен был остаться у русского лайнера с левого борта...
Увидел точно размеченные глубины, обозначения подводных рифов, замеры воды над ними во время приливов и отливов...
А потом достал записи своих разговоров с Солом Гринспеном, вчитался в них (уже в который раз!) самым внимательным образом и снова погрузился в созерцание этой жутковатой карты...
Да так... что изображение на карте вдруг неожиданно стало принимать реальные очертания, а надтреснутый голосок старого Сола придал этому ощущению состояние присутствия в происходящих в эту минуту событиях...
И глазам Сергея Александровича Мартова явился мощный быстроходный современный буксир под названием «TORNADO»...
* * *
... На ходовом мостике «Торнадо» стояли трое: Стенли Уоррен, Анри Лоран и рулевой. Им оказался молодой человек из большого «крайслера». Один из тех двоих, которые привезли Стенли и Чарли в фиорд Лорана и доктора Краузе, а позже, закусывая сандвичами с пивом, записывали разговоры лоцмана с доктором права, не выходя из своего автомобиля...
Его коллега стоял вместе с Чарли у борта буксира, промерял глубины ручным лотом и монотонно выкрикивал цифры замеров так, чтобы его голос был слышен на мостике.
Там, на специальном штурманском столе, рядом с главным ходовым компьютером лежала эта самая карта. Отмечая замеры глубин, которые сообщали Чарли и человек Фриша, Стенли Уоррен тщательно и профессионально наносил их на свою карту и говорил Лорану:
– Итак, Анри, назовем это генеральной репетицией. Запомните, Лоран, на вашей карте всех этих отметок не будет. Как только вы доведете русских вот до этой точки, вы должны будете довернуть на пять – восемь градусов влево, пока у вас в створе не совместится вон та высокая скала с оконечностью мыса... – И Уоррен скомандовал рулевому по-испански: – Лево – пять!
Рулевой молча кивнул, и перед глазами Стенли и Анри Лорана высокая скала перекрыла оконечность мыса...
– Вы меня поняли? – спросил Стенли Уоррен у Лорана.
– Я эту узкость знаю как самого себя, – огрызнулся Лоран.
– А я в этом и не сомневаюсь. Иначе был бы выбран другой лоцман.
– О Боже!.. Что же вам помешало это сделать?! – простонал Лоран.
– Только мое дружеское расположение к вам. Вы получите кучу денег и после соблюдения некоторых безопасных для вас формальностей сможете уехать со своей дочерью куда угодно... Внимание! Смотрите влево, Лоран! Видите на берегу красненький домик и дальше – ретранслятор на холме?
– Вижу.
– Вот когда ретранслятор и домик сойдутся в створе, вы будете обязаны скомандовать «Прямо – норд!» и пустить судно вперед, оставляя маяк с левого борта. Слышите? Точно на норд! Иначе три-четыре градуса левее – и судно по своей осадке сможет пройти эту глубину. Там по фарватеру четырнадцать метров...
– Какой кошмар! – с отвращением пробормотал Лоран.
– Прямо – норд! – по-испански скомандовал Уоррен рулевому. – Анри, я послежу за показаниями эхолота, а вы, пожалуйста, отметьте на карте эти ориентиры – красный домик и ретранслятор на холме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
А Бриджес увидел рядом со своим столом администратора ресторана и тут же потребовал:
– Водки!
После чего вынул из кармана пиджака газету и демонстративно уткнулся в нее в ожидании исполнения его приказания.
Ресторан словно очнулся от оцепенения, зашумел на разных языках: «Какая наглость!..», «Его нужно вывести...», «Это невыносимо!..»
Администратор ресторана вынула из кармана мобильный телефон внутренней служебной связи, сказала в микрофон:
– Старшего пассажирского помощника в ресторан.
Беглов появился в ресторане так быстро, словно стоял за дверью. Он мгновенно оценил обстановку, подошел к столу Бриджеса и строго приказал плачущей официантке:
– Прекратить! Уронила?
– Он сбросил... Все время пьяный...
– Язык?
– Английский...
И тогда Костя Беглов, старший пассажирский помощник капитана, отвечающий своей головой за все, что могло бы произойти с гостями круизного лайнера «Федор Достоевский» судовладельческой компании «Посейдон», на превосходном английском языке сказал мистеру Джеффри Бриджесу:
– Прошу прощения, сэр, но вы забыли, что находитесь на борту российского теплохода, который живет только по российским законам и в любой точке земного шара является частью своего государства. Ваши действия оскорбительны не только для администрации судна, сэр, но также и для пассажиров.
Все сидящие за столами ресторана одобрительно зашумели, зашушукались. Администратор ресторана уже пересаживала огорченных Сердюков за другой стол.
– Мы настоятельно просим вас соблюдать правила приличий, сэр. Ибо дурное расположение вашего духа не может быть основанием для того, чтобы портить путешествие другим, – говорил Костя Беглов. – Достаточно ли понятно я говорю, сэр?
Бриджес с трудом встал из-за стола, бросил газету на скатерть и, покачиваясь, направился к выходу. В дверях он на секунду задержался и с недоброй улыбкой сказал Беглову:
– Ужин – в каюту. И водку!
– Превосходно, сэр, – ответил Беглов и тут же распорядился: – Ужин мистеру Бриджесу – в каюту. Водку – запрещаю.
И только Галю Сердюк неотрывно и нежно смотрела вослед уходящему, всеми презираемому, пьяненькому и от этого очень агрессивному Джеффри Бриджесу, и в ее больших серых глазах читалась неистребимая вековая славянская бабья жалость к нетрезвому мужику...
* * *
По мере прохождения «Федором Достоевским» своего маршрута по страницам «Путешествия на тот свет» его уже «отработанные» мореходные карты, подаренные Мартову московскими хозяевами судовладельческой фирмы «Посейдон» – Юрием Краско и Анатолием Берманом в качестве вспомогательного материала, скручивались Сергеем Александровичем в тугой рулон и засовывались на антресоли в квартирной кладовке. Или запихивались на нижние полки книжных стеллажей, где скапливалось всякое ненужное барахло, вышвырнуть которое к чертям собачьим было безумно жаль!..
После чего Сергей Александрович вскрывал новый тубус и доставал оттуда следующие карты – с дальнейшим маршрутом лайнера.
Но одной картой... Вернее, очень хорошей копией подлинной карты, к счастью Мартова, уже рассекреченной, Сергей Александрович был снабжен еще в Нью-Йорке самим Солом Гринспеном, гордостью пенсионного клана американского Интерпола. Естественно, с официального разрешения его бывшего, но и поныне действующего начальства.
Это была не больше и не меньше копия карты Стенли Уоррена и Чарли. Карта залива Принцессы Дайяны с полной и тщательной разработкой операции, которая должна была навсегда убрать с международного морского круизного рынка любое участие российских пассажирских судов в этом бизнесе. Без малейших сожалений о последствиях этой грядущей катастрофы. Ибо глава концерна, маленький, толстенький, с короткими ручками и ножками, желчно остроумный и предельно расчетливый, всемогущий и всесильный Отто Фриш, не переваривал сантименты!..
Вот когда Мартов предоставил «Федору Достоевскому» право самостоятельно плыть к Канарским островам, а сам разложил перед собой интерполовскую копию карты залива Принцессы Дайяны, куда теплоход должен был прийти всего через полторы недели...
И увидел Сергей Александрович на этой карте четко проложенный новый маршрут «Федора Достоевского»...
У горловины узкого залива увидел смещенный вправо маяк, который при входе в залив должен был остаться у русского лайнера с левого борта...
Увидел точно размеченные глубины, обозначения подводных рифов, замеры воды над ними во время приливов и отливов...
А потом достал записи своих разговоров с Солом Гринспеном, вчитался в них (уже в который раз!) самым внимательным образом и снова погрузился в созерцание этой жутковатой карты...
Да так... что изображение на карте вдруг неожиданно стало принимать реальные очертания, а надтреснутый голосок старого Сола придал этому ощущению состояние присутствия в происходящих в эту минуту событиях...
И глазам Сергея Александровича Мартова явился мощный быстроходный современный буксир под названием «TORNADO»...
* * *
... На ходовом мостике «Торнадо» стояли трое: Стенли Уоррен, Анри Лоран и рулевой. Им оказался молодой человек из большого «крайслера». Один из тех двоих, которые привезли Стенли и Чарли в фиорд Лорана и доктора Краузе, а позже, закусывая сандвичами с пивом, записывали разговоры лоцмана с доктором права, не выходя из своего автомобиля...
Его коллега стоял вместе с Чарли у борта буксира, промерял глубины ручным лотом и монотонно выкрикивал цифры замеров так, чтобы его голос был слышен на мостике.
Там, на специальном штурманском столе, рядом с главным ходовым компьютером лежала эта самая карта. Отмечая замеры глубин, которые сообщали Чарли и человек Фриша, Стенли Уоррен тщательно и профессионально наносил их на свою карту и говорил Лорану:
– Итак, Анри, назовем это генеральной репетицией. Запомните, Лоран, на вашей карте всех этих отметок не будет. Как только вы доведете русских вот до этой точки, вы должны будете довернуть на пять – восемь градусов влево, пока у вас в створе не совместится вон та высокая скала с оконечностью мыса... – И Уоррен скомандовал рулевому по-испански: – Лево – пять!
Рулевой молча кивнул, и перед глазами Стенли и Анри Лорана высокая скала перекрыла оконечность мыса...
– Вы меня поняли? – спросил Стенли Уоррен у Лорана.
– Я эту узкость знаю как самого себя, – огрызнулся Лоран.
– А я в этом и не сомневаюсь. Иначе был бы выбран другой лоцман.
– О Боже!.. Что же вам помешало это сделать?! – простонал Лоран.
– Только мое дружеское расположение к вам. Вы получите кучу денег и после соблюдения некоторых безопасных для вас формальностей сможете уехать со своей дочерью куда угодно... Внимание! Смотрите влево, Лоран! Видите на берегу красненький домик и дальше – ретранслятор на холме?
– Вижу.
– Вот когда ретранслятор и домик сойдутся в створе, вы будете обязаны скомандовать «Прямо – норд!» и пустить судно вперед, оставляя маяк с левого борта. Слышите? Точно на норд! Иначе три-четыре градуса левее – и судно по своей осадке сможет пройти эту глубину. Там по фарватеру четырнадцать метров...
– Какой кошмар! – с отвращением пробормотал Лоран.
– Прямо – норд! – по-испански скомандовал Уоррен рулевому. – Анри, я послежу за показаниями эхолота, а вы, пожалуйста, отметьте на карте эти ориентиры – красный домик и ретранслятор на холме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66